1.2.2. Применение закона места нахождения вещи к отношениям

из траста в судебной практике Франции и Швейцарии

Как указывалось выше, континентальному праву неизвестно понятие дуализма или "расщепления" права собственности. Континентальные юристы не воспринимают того факта, что и право, основанное на общем праве, и право, основанное на праве справедливости, противопоставляются неограниченному кругу лиц. Поэтому и французские, и швейцарские цивилисты делали попытки исследовать вопрос о том, кому все-таки принадлежит право собственности на переданное в траст имущество, кто (трасти или бенефициары) вправе распоряжаться им и у кого, соответственно, это имущество можно истребовать в случае исполнительного производства. Подходы французской и швейцарской судебной практики и доктрины к рассматриваемому вопросу различны в силу специфики их регулирования во внутреннем праве каждой из этих стран. Более того, ответы на поставленный вопрос не были единообразными на протяжении развития судебной практики в области квалификации отношений в рамках траста.

В конце XIX в. суды разных инстанций Франции выносили решения, в которых трастовое имущество признавалось составной частью имущества бенефициаров траста, а трасти рассматривался как простой поверенный <72>. В решении 1929 г. Апелляционный суд Парижа постановил, что трасти имущества замужней женщины (которая выступала учредителем и бенефициаром траста) не является собственником такого имущества, а выступает простым поверенным или администратором (управляющим) в отношении вверенного ему имущества. Как следствие, кредиторам этой дамы было предоставлено право обращения взыскания на переданное в траст имущество <73>.

--------------------------------

<72> См.: Arret du Tribunal civil de la Seine du 10 decembre 1880. Clunet, 1881. P. 435.

<73> См.: Arret de la Cour d'Appel de Paris du 18 avril 1929 // Rev. Crit. DIP. 1935. P. 149.

В другом решении, вынесенном Гражданским трибуналом департамента Сены, излагалась точка зрения, в соответствии с которой невозможность использования переданного в траст имущества (принадлежащего на праве собственности бенефициару) противоречит принципу свободного передвижения имущественных благ и, следовательно, французскому публичному порядку <74>.

--------------------------------

<74> См.: Arret du Tribunal civil de la Seine du 23 fevrier 1927 // Rev. Crit. DIP. 1927. P. 263.

Практически одновременно с вышеприведенными решениями, 18 июля 1905 г., Апелляционный суд Тулузы отказывает бенефициарам траста, учрежденного в их пользу путем передачи в траст облигаций, в возможности предъявлять в суде требования, по общему правилу принадлежащие держателю облигаций <75>. В том же духе Гражданский трибунал департамента Сены в 1906 г. выносит решение, в котором передача имущества в траст, произведенная замужней дамой, квалифицируется как безвозвратное отчуждение, правовым последствием которого является исключение соответствующей части материальных благ из состава имущества, принадлежащего лицу на праве собственности <76>. Переданное в траст имущество, по мнению суда, не может входить в состав наследственной массы лица, осуществившего передачу имущества, равно как не может быть частью общего имущества супругов.

--------------------------------

<75> См.: Arret de la Cour d'Appel de Toulouse du 18 juillet 1905 // Rev. Crit. DIP. 1907. P. 262.

<76> См.: Arret du Tribunal civil de la Seine du 16 mai 1906 // Rev. Crit. DIP 1907. P. 239.

Таким образом, уже в начале XX в. французские гражданские суды ряда департаментов приходят к выводу об обособленном характере имущества, переданного в траст, его независимости и самостоятельности по отношению к имуществу как учредителя траста, так и доверительного собственника и бенефициаров. Однако, насколько известно автору настоящей работы, такая позиция гражданских трибуналов не была подтверждена в решениях судов второй и третьей инстанций, которым до настоящего времени не пришлось высказать своего мнения по вопросу принадлежности вещных прав на переданное в траст имущество.

Что касается доктрины, то основное внимание в работах французских цивилистов по вопросу прав на переданное в траст имущество уделяется соотношению действующего во французском частном праве принципа "закона места нахождения вещи" и статуса переданного в траст имущества. Поскольку перечень вещных прав, содержащийся в ст. 543 Французского гражданского кодекса, носит ограниченный характер, то признание траста в отношении имущества, находящегося во Франции, практически невозможно для французских судов. И коль скоро новый вид вещного права во Франции может быть признан только путем внесения изменений в Гражданский кодекс, то применение французскими судами к отношениям, складывающимся в рамках траста, закона места нахождения вещи представляется бесперспективным. Кроме того, подчинение траста закону места нахождения имущества не учитывает сложную природу траста и ограничивает его только вещными правами трасти и бенефициаров, которые на самом деле представляют собой лишь часть складывающихся в трасте отношений собственности. С. Годешо в диссертации следующим образом выразила отрицательное отношение к подчинению траста закону места нахождения имущества: "Привязать траст к вещному закону - это равносильно признанию за трастами ограниченной сферы применения, не учитывающей специфики этого института. Траст оказывается подчинен режиму зависимости владения, хотя его предназначение - как раз преодолеть во времени такие ограничения" <77>.

--------------------------------

<77> Godechot S. Op. cit. P. 69.

Следует отметить, что, несмотря на отрицательное отношение большинства французских цивилистов к рассматриваемой коллизионной привязке отношений, складывающихся в рамках траста, вопрос о полном отказе от применения закона места нахождения вещи к регулированию правового статуса переданного в траст имущества не стоит. Данная коллизионная привязка не должна рассматриваться как основная, принципиальная для регулирования отношений, возникающих в связи с учреждением и существованием траста. "Природа траста такова, что она не может удовлетвориться коллизионной привязкой исключительно к предмету исследуемого правового института и к вещной составляющей имущественных прав трасти и бенефициаров на переданное в траст имущество" <78>.

--------------------------------

<78> Dreyer D.A. Le trust en droit Suisse. Geneve: Georg & Cie, 1981. P. 83.

Позиция швейцарских судей и цивилистов в отношении подчинения трастов закону места нахождения имущества отличается еще большей строгостью по сравнению с позицией их французских коллег. Дрейер, посвятивший свое исследование "Траст в швейцарском праве" проблеме соотношения траста и швейцарской системы вещных прав, занимает наиболее лояльную позицию, близкую к позиции французских цивилистов. По его мнению, такая коллизионная привязка правоотношений, возникающих в связи с трастом, имеет право на существование наряду с другими коллизионными привязками. Большинство же швейцарских авторов исходят из того, что закон места нахождения имущества абсолютно неприменим к трастам <79>.

--------------------------------

<79> См.: Perrin J. Op. cit. P. 104.

Такая позиция основана на нескольких аргументах. Во-первых, привязка траста к вещным правам, известным внутреннему праву Швейцарии, невозможна, потому что швейцарское право не знает понятия "траст". Подчинение траста неким сходным институтам швейцарского вещного права (например, узуфрукт) игнорирует специфические особенности траста, в частности дуализм прав на переданное в траст имущество. Во-вторых, швейцарскому праву известны такие институты, как доверительная собственность (фидуция) и концепция организованного имущества (ст. 150 Закона "О международном частном праве"), которые по своей правовой сути гораздо ближе к сущности трастов. И в-третьих, признание траста в отношении имущества, находящегося на территории Швейцарии, противоречило бы основополагающему принципу швейцарского вещного права. В соответствии с этим принципом нельзя создать вещное право, неизвестное внутреннему законодательству Швейцарии, на находящееся на ее территории имущество. Таким образом, имущественный объект на территории Швейцарии не может быть передан в траст, что следует из положений и духа ст. 99 и 100 Закона "О международном частном праве".

Анализ судебной практики и доктрины Франции и Швейцарии приводит к выводу о том, что сама структура траста создает трудности при попытках определить коллизионные привязки для складывающихся отношений. Взятые по отдельности ни обязательственная, ни вещная коллизионные привязки не убедительны. Однако полностью отказываться от них нежелательно, поскольку до момента имплементации специальных коллизионных привязок во внутреннее право рассматриваемых стран обязательственная и вещная привязки выполняют возложенную на них функцию обеспечения отношений, сложившихся в рамках траста, и защиты интересов третьих лиц.