История политических и правовых учений_под ред Лейста О.Э_Учебник_2006 -568с

Просветители осуждали "деспотизм", понимая под деспотиз­ мом не только неограниченность власти короля, но и произвол чи­ новников и знати, бесправие личности, неравенство сословий, по­ давление свободной мысли. Наряду с деспотизмом просветители порицали церковь как главного противника разума и просвещения. Французское Просвещение с самого начала приняло антиклери­ кальный характер. Для критики существующих отношений исполь­ зовались не тексты Священного писания или труды отцов церкви, а здравый смысл и элементарная логика.

Многие просветители возлагали большие надежды на будущие разумные законы, которые, как предполагалось, способны ради­ кально изменить и перестроить общественно-политический строй. При обсуждении содержания и основных принципов будущих за­ конов использовались достижения политико-правовой мысли Анг­ лии,' а также конституционный опыт США. Основными и исходны­ ми принципами будущего законодательства считались провозгла­ шенные английской и американской революциями равенство, сво­ бода, собственность, безопасность лица и имущества. Государствен­ ным устройством, способным обеспечить эти принципы, понимаемые как естественные права личности, считались республика или кон­ ституционная монархия. Много внимания просветители уделяли разделению властей, соотношению представительной и непосред­ ственной демократии, унитаризма и федерации, а также пробле­ мам политических и гражданских прав.

Некоторые просветители отмечали сложность решения соци­ альных проблем, особенно вопроса о собственности. Немалое рас­ пространение имел "эгалитаризм", т. е. стремление уравнять иму­ щества. Против эгалитаризма выдвигались возражения, что огра­ ничение размера собственности убило бы стимулы к труду, стрем­ ление к достатку, изобилию и роскоши. Роскошь также была пред­ метом дискуссий — вредно влияя на нравы, порождая зависть и тщеславие, роскошь все же создает побуждения к усиленному тру­ ду и, главное, изготовление предметов роскоши дает работу мно­ гим.

Основным доводом против эгалитаризма и теорий государствен­ ного коммунизма была боязнь государственного вмешательства в отношения собственности и производственную деятельность. Срав­ нивая государственные и частные предприятия, многие просвети­ тели замечали: "Государство — самый плохой хозяин". Утвержда­ лось также, что поддержание имущественного равенства потребу­ ет громадного государственного аппарата, подобного бюрократи­ ческому аппарату абсолютной монархии.

Считая просвещение главным путем к созданию разумного за­ конодательства, многие французские мыслители возлагали надеж­ ды на "философа-правителя", способного провести необходимые

реформы. Нередки были высказывания о неизбежности револю­ ции, но господствовало убеждение, что бунт непросвещенного на­ рода способен породить тиранию.

Единодушно осуждая деспотизм, просветители обосновывали разные представления о будущем разумном обществе, государстве и праве. В литературе предпринимались попытки классификации политико-правовых учений и программ французских мыслителей по их классовой основе. Утверждалось, что просветители были иде­ ологами буржуазии — крупной, средней или мелкой. Однако фран­ цузская буржуазия сложилась в класс только после победы Вели­ кой революции (1789—1799), а дифференциация этого класса про­ изошла еще позже. Поэтому определения классовых основ поли­ тико-правовых учений различных мыслителей строились на субъек­ тивных основаниях (социальное происхождение мыслителя, его имущественное положение, представления о будущем обществе и т. п.). На основе произвольных критериев Вольтер и Гольбах, на­ пример, причислялись к идеологам крупной буржуазии, Гельве­ ций средней и частично мелкой. Руссо назывался мелкобуржуаз­ ным радикалом, а Мабли и Морелли — идеологами предшествен­ ников современного пролетариата. На самом деле объективной со­ циальной основой и опорой Просвещения был народ Франции, все третье сословие, стремящееся к ликвидации Старого порядка и к созданию разумного законодательства и общества. То, что это об­ щество оказалось первобытным капитализмом, по словам Ф. Эн­ гельса — "злой, вызывающей горькое разочарование карикатурой на блестящие обещания просветителей",— выяснилось только в XIX в.

В XVIII в. просветителей во Франции было много; их труды относятся ко всем областям знания. В учебнике освещаются учения только тех мыслителей, которые внесли особенно заметный вклад в историю политических и правовых учений.

§ 2. Политико-правовая программа Вольтера

Вольтер (псевдоним, настоящее имя — Франсуа Мари Аруэ, 1694—1778) — французский писатель и философ. Его имя — это "эмблема культуры эпохи Просвещения". Вольтер выступил с ра­ дикальной критикой суеверий, религиозной нетерпимости, тира­ нии и несправедливости существующих законов.

Вольтер так оценил век, в котором он жил: "Одно из огромней­ ших преимуществ нашего века — множество образованных людей, легко переходящих от шипов математики к цветам поэзии...".

Вольтер родился в семье парижского нотариуса. Учился в ари­ стократическом иезуитском колледже, в котором проявился его незаурядный литературный талант. Свой творческий путь Воль-

тер начал с написания обличительных стихотворений, которые в 1717 г. привели его на одиннадцать месяцев в Бастилию. В начале 1726 г., после нового заключения в Бастилию, Вольтер был выслан из Франции и в течение двух лет жил в Англии. Английская либе­ ральная политическая система и веротерпимость становятся для мыслителя реальным примером разумного строя, англичане И. Нью­ тон и Дж. Локк — научными авторитетами. Результат пребыва­ ния Вольтера в Англии — работа "Философские письма" (на англ. яз. —1733 г., на фр. яз. — 1734 г.). Эта книга, подпольно распрост­ ранявшаяся во Франции, была осуждена парижским парламентом на сожжение как "противная религии, добрым нравам и власти". В числе произведений, в которых Вольтер излагает свои политикоправовые взгляды, также: "Философский словарь", "Комментарий к "Духу законов", "Метафизический трактат" (посмертная публи­ кация рукописи, созданной в 30-е годы) и многие другие.

Вольтер видел причину социального зла в суевериях людей, которые приводят их к религиозному фанатизму. Христианство для Вольтера, как вообще все другие религии, -— это суеверие, которое стоило "человечеству более 17 миллионов жизней, если считать по одному миллиону в столетие — как тех, кто погиб от рук палачей правосудия, так и тех, кто умер от рук других наем­ ных палачей, построенных в боевом порядке...".

Вольтер критически относится не только к различным религи­ ям, но и к атеизму, так как он "почти всегда роковым образом действует на добродетель". Атеизм способен подорвать режим за­ конности: "Атеист бедный и свирепый, верящий в безнаказанность, будет дурак, если не убьет вас, чтобы присвоить ваши деньги. Чернь станет ордой разбойников". Атеизм приводит к росту латентной преступности: "Число тайных преступлений будет бесконечным, если не будет веры в карающего Бога". Кроме того, атеизм тех, кто правит людьми, — это реальная угроза для последних: "Я хочу, чтобы государи и их министры верили в Бога, который карает и прощает, без этой узды они будут представляться мне жаждущи­ ми крови животными". Именно Вольтеру принадлежит высказыва­ ние: "Если бы Бога не было, его нужно было бы выдумать".

Просвещенный человек, по мнению Вольтера, может быть только деистом. Для деистов Бог существует потому, что иначе нельзя объяснить физический миропорядок: "Мой разум доказывает мне, что есть существо, упорядочившее материю вселенной". Бог — это то, к чему человек подходит путем разума, а не веры. Поэтому деист никогда не станет фанатиком, ведь он признает свою ограни­ ченность в познании замысла Бога: "Деист не знает, как Бог нака­ зывает, покровительствует и прощает, потому что он не настолько безрассуден, чтобы обольщаться иллюзией, будто познал способ действий Бога".

Вольтер как представитель школы естественного права при­ знает за каждым индивидом существование неотчуждаемых есте­ ственных прав: свободу,собственность, безопасность, равенство. Он считает, что каждый человек не должен зависеть от чьего бы то ни было произвола: "Свобода состоит в том, чтобы подчиняться только законам". Каждый имеет право распоряжаться по своему усмотрению частной собственностью, так как "собственнический дух удваивает силы человека". Каждому принадлежит свобода на труд, т. е. возможность "продавать свой труд тому, кто за него да­ ет наибольшую плату, ибо труд есть собственность тех, кто не имеет никакой собственности". Каждый имеет право на свободу совести, поэтому право на нетерпимость по отношению к иноверцам Воль­ тер не признавал: "Право, основанное на нетерпимости, — дикое и нелепое; это право тигров, но даже еще страшнее, ибо тигры рвут свою жертву на куски только для того, чтобы ее съесть, а мы ис­ требляем друг друга согласно параграфу". К числу естественных прав Вольтер относил и равенство: "все люди рождаются равны­ ми"; "каждый человек в глубине души имеет право верить, что он полностью равен другим людям". Но одновременно Вольтер на­ зывал равенство "самым химерическим состоянием", имея в ви­ ду невозможность социального и политического равенства между людьми.

Эти естественные права предписаны людям естественными же законами, общий смысл которых сводится к тому, чтобы "не делать зла другому и не радоваться такому злу". Естественные законы — это справедливость, которая, по мнению Вольтера, указана людям природой и "запечатлена в наших сердцах". С естественными за­ конами, по мнению Вольтера, "люди всего мира должны быть со­ гласны, вопреки тем законам, что у них есть".

Наряду с естественными законами философ выделяет позитив­ ные законы, необходимость которых объясняет тем, что "люди злы". Эти законы отличаются от народа к народу по своему содержанию, но без законов не может существовать ни одно общество: "Боль­ шинство законов так явно себе противоречат, что мало имеет зна­ чения, какими именно законами управляется государство, но дей­ ствительно большое значение имеет выполнение раз принятых за­ конов". Позитивные законы призваны гарантировать естественные права человека. Многие позитивные законы представлялись фило­ софу несправедливыми, воплощающими лишь человеческое неве­ жество. Вольтер писал: "Законы любого рода, предназначенные быть лекарством души, почти всюду составлены шарлатанами, лечащи­ ми нас полумерами, некоторые из этих шарлатанов прописывают нам яды"; "Истина всюду одна, законы же между собой расходят­ ся; поэтому большинство законов не стоят ломаного гроша". Воль­ тер предлагал сжечь старые законы, проникнутые волюнтаризмом,

и написать новые правильные законы: "Вы хотите иметь хорошие законы? Тогда сожгите старые и создайте новые". Проблема зако­ нодательного волюнтаризма, затронутая Вольтером, остается ак­ туальной до настоящего времени.

Вольтер выступал с беспощадной критикой уголовного законо­ дательства, которое в то время было основано на институтах пыт­ ки и смертной казни: "Слабость разума и недостатки наших зако­ нов ежедневно дают о себе знать; однако их убожество как никогда обнаруживается в тех случаях, когда большинством всего в один голос суд отправляет гражданина на казнь колесованием". Рассуж­ дения Вольтера и его современника Беккариа воздействовали на общественное мнение и способствовали модернизации системы ев­ ропейского уголовного правосудия. Вольтер протестовал против фактов беззакония и судебных ошибок, требовал пересмотра при­ говоров и восстановления доброго имени людей, пострадавших от религиозного фанатизма судей. Вольтер добился в 1762 г. оправда­ ния Каласов, а в 1764 г. — Сирвенов.

Вольтер критиковал тиранию как форму правления, тиран же для него — это "правитель, не признающий иных законов, кроме своих прихотей, присваивающий имущество своих подданных, а затем вербующий их в войско, чтобы отнимать собственность у соседей". Вольтер — проповедник идей "просвещенного абсолю­ тизма", оказавших большое влияние на многих европейских мо­ нархов (Фридрих II в Пруссии, Екатерина II в России и др.). Одна­ ко государство с просвещенным монархом, обладающим неограни­ ченной властью, было не единственной для Вольтера формой "муд­ рого правления", — политическими идеалами для него были гол­ ландская республика и английская конституционная монархия. Вольтер дал высокую оценку институтам представительного прав­ ления и разделения властей, которые он увидел в Англии: "Все государства, которые не основываются на этих принципах, будут подвержены революциям".

Политико-правовые идеи Вольтера, хотя и не были им систе­ матизированы, но благодаря своей убедительности и ясности аргу­ ментации оказали большое воздействие на формирование запад­ ной политической и правовой культуры.

§ 3. Учение Монтескье о законах и государстве

Монтескье Шарль Луи де (1689—1755) — французский право­ вед и политический философ, представитель идейного течения Просвещения XVIII в. Происходит из дворянской семьи. В иезу­ итском колледже получил основательную подготовку по класси­ ческой литературе, а затем в течение нескольких лет изучал юрис-

пруденцию в Бордо и Париже. С 1708 г. стал заниматься адвокат­ ской деятельностью. В 1716 г. унаследовал от дяди фамилию, со­ стояние, а также должность председателя парламента Бордо (су­ дебного учреждения того времени). В течение почти десяти лет пытается совмещать обязанности судьи с занятиями разносторон­ него исследователя и литератора. С 1728 г., после своего избрания в члены Французской академии, путешествует по странам Европы (Италия, Швейцария, Германия, Голландия, Англия), изучая госу­ дарственное устройство, законы и обычаи этих стран.

Политические и правовые идеалы просветительства первона­ чально разрабатываются Монтескье в его произведениях: "Пер­ сидские письма" и "Размышления о причинах величия и падения римлян". С 1731 г. посвящает себя написанию фундаментального труда "О духе законов", который будет анонимно опубликован в Швейцарии в 1748 г. Произведение "О духе законов" — беспреце­ дентная для того времени работа по юриспруденции.

Мировоззрение Монтескье сформировалось под воздействием работ французского ученого Ж. Бодена по истории права, работ итальянского мыслителя Дж. Вико по философии истории, а также работ английского философа Дж. Локка.

Особое влияние на Монтескье оказало естествознание XVIII в. Монтескье стремился обнаружить объективно существующие за­ висимости в формировании законов, опираясь лишь на факты, по­ лученные эмпирическим путем. Методы наблюдения и сравнения становятся для него основополагающими.

Принципиальная же новизна правового мышления Монтескье заключается в использовании им системного метода исследования. Он рассматривает законы во взаимодействии с другими элемента­ ми окружающей среды: "Многие вещи управляют людьми: климат, религия, законы, принципы правления, примеры прошлого, нравы, обычаи; как результат всего этого образуется общий дух народа". Все эти факторы представляют собой цепь, звенья которой нераз­ рывно связаны между собой. Поэтому, считает Монтескье, усиле­ ние значения одного может происходить лишь за счет ослабления значения другого: "Чем более усиливается в народе действие од­ ной из этих причин, тем более ослабляется действие прочих". Сле­ дуя такому представлению, логично предположить, что законы мо­ гут стать важным элементом в жизни общества. Монтескье, как и все другие просветители, возлагал огромные надежды именно на разумные законы как гарантии человеческой свободы.

Свобода, считал Монтескье, может быть обеспечена лишь зако­ нами: "Свобода есть право делать все, что дозволено законами". Но не всякие законы способны обеспечить свободу, а лишь те, которые принимаются народным представительством, действующим регу­ лярно: "Свободы не было бы и в том случае, если бы законодатель-

ное собрание не собиралось в течение значительного промежутка времени...".

Человеческая свобода, по мнению Монтескье, прежде всего за­ висит от уголовного и налогового законодательства. "Свобода поли­ тическая, — писал Монтескье, — заключается в нашей безопасно­ сти или, по крайней мере, в нашей уверенности, что мы в безопас­ ности". Этого добиться можно лишь при условии справедливости уголовных и уголовно-процессуальных законов: "Законы, допуска­ ющие гибель человека на основании показаний одного только сви­ детеля, пагубны для свободы. Разум требует двух свидетелей, по­ тому что свидетель, который утверждает, и обвиняемый, который отрицает, уравновешивают друг друга, и нужно третье лицо для решения дела". Безусловная зависимость для Монтескье существует также между человеческой свободой и налоговым законодатель­ ством: "Подушный налог более свойствен рабству, налог на това­ ры — свободе, потому что он не столь непосредственно затрагивает личность налогоплательщика".

Законы, от которых зависит человеческая свобода, принимают­ ся государственной властью. Однако, считает Монтескье, эту власть осуществляют люди и по опыту веков хорошо известно, что "вся­ кий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею". Чтобы избежать злоупотребления властью, необходимо ее распре­ делить между разными органами: "Чтобы не было возможности злоупотреблять властью, необходим такой порядок вещей, при ко­ тором различные власти могли бы взаимно сдерживать друг дру­ га". Монтескье разработал теорию разделения властей, опираясь на существующий государственный строй Англии, увиденный соб­ ственными глазами.

Монтескье считал необходимым, чтобы в любом современном государстве была власть законодательная, власть исполнительная и власть судебная.

Законодательную власть должно осуществлять двухпалатное собрание: "Таким образом, законодательная власть была бы пору­ чена и собранию знатных, и собранию представителей народа, каж­ дое из которых имело бы свои отдельные от другого совещания, свои отдельные интересы и цели". Одна палата, считал Монтескье, должна быть наследственной, другая — выборной; одна — должна представлять интересы знати, другая — интересы народа. Если выборная палата призвана принимать законы, то наследственная палата должна иметь правомочие сдерживать нижнюю палату. Проблему избирательного права Монтескье рассматривал следую­ щим образом: "Право подавать голос в своем округе для выбора представителей должны иметь все граждане, исключая тех, поло­ жение которых так низко, что на них смотрят как на людей, неспо­ собных иметь свою собственную волю".

"Исполнительная власть, — полагал Монтескье, — должна быть в руках монарха, так как эта сторона правления, почти всегда тре­ бующая действия быстрого, лучше выполняется одним, чем многи­ ми". Исполнительная власть в лице монарха должна иметь право отмены принятых законов (право абсолютного veto), но не должна иметь права законодательной инициативы: "Нет даже необходимо­ сти, чтобы она вносила свои предложения".

Судебная власть должна точно следовать предписаниям зако­ нов: "Если бы в них выражалось лишь частное мнение судьи, то людям пришлось бы жить в обществе, не имея определенного по­ нятия об обязанностях, налагаемых на них этим обществом". Мон­ тескье является приверженцем суда присяжных: "Судебную власть следует поручать не постоянно действующему сенату, а лицам, которые в известные времена года по указанному законом способу привлекаются из народа для образования суда, продолжительность действия которого определяется требованиями необходимости".

Для Монтескье разделение властей в государстве — это при­ знак умеренного правления, для функционирования которого "надо уметь комбинировать власти, регулировать их, умерять, приводить их в действие, подбавлять, так сказать, балласту одной, чтобы она могла уравновешивать другую; это такой шедевр законодатель­ ства, который редко удается выполнить случаю и который редко позволяют выполнить благоразумию". Теория разделения властей и концепция свободы, разработанные Монтескье, составляют фун­ дамент одного из направлений современной западной политичес­ кой мысли — политического либерализма.

Монтескье внес огромный вклад в развитие учения о праве как науки, надеясь, что разрабатываемая им теория может быть вос­ принята просвещенным законодателем как руководство к действию. Монтескье писал: "Если бы я мог сделать так, чтобы у тех, которые повелевают, увеличился запас сведений относительно того, что они должны предписывать, а те, которые повинуются, нашли новое удо­ вольствие в повиновении, — я счел бы себя счастливейшим из смертных". Английский философ И. Бентам позднее заметит, что Монтескье "стремился найти в хаосе законов разумные основания, которыми могли бы руководствоваться законодатели".

Продолжая традицию естественно-правовой школы, Монтес­ кье писал, что естественные законы — это законы, которые согла­ суются с природой человека. Эти законы действовали и в есте­ ственном состоянии (стремление к мирному сосуществованию; не­ обходимость добывать себе пищу; желание общения, вызванное удивлением перед себе подобным или существом противоположно­ го пола; желание жить в обществе разумных существ), но они не утрачивают своего значения с появлением позитивных законов го­ сударства. Позитивные законы могут противоречить законам есте-

Монтескье выводит правило, согласно которому "законы, опреде­ ляющие право голосования, являются основными для этого вида правления". В аристократических республиках не должно быть за­ конов, предусматривающих выбор должностных лиц по жребию: "Выбор по жребию не должен иметь места; он проявил бы здесь только свои дурные стороны". В монархиях власть главы государ­ ства связана основными законами: "Власти посредствующие, под­ чиненные и зависимые образуют природу монархического правле­ ния, т. е. такого, где правит одно лицо посредством основных зако­ нов". В деспотиях значение законов сводится почти к нулю, за исключением одного из них: "Учреждение должности визиря есть поэтому основной закон такого государства".

Законодатель не свободен в выборе форм правления государ­ ства, так как каждая из них обусловлена размером территории. Монтескье считал, что республики могут существовать на неболь­ ших территориях (античные республики), монархии предполагают территорию средних размеров (английская и французская монар­ хии), деспотии могут существовать на огромных территориях (Пер­ сия, Китай, Индия, Япония). Однако Монтескье делал одно исклю­ чение: на большой территории возможно создание федеративной республики. Эта республика будет сочетать в себе все достоинства республиканского правления и внешнюю силу крупных монархий. Основой этой республики будет договор: "Эта форма правления есть договор, посредством которого несколько политических орга­ низмов обязываются стать гражданами одного более значительного государства, которое они пожелали образовать". Мысли Монтескье о федеративной республике были восприняты создателями амери­ канской Конституции 1787 г.

Монтескье устанавливает, кроме того, соответствия между за­ конами и принципами правления. Под принципом правления он понимает основополагающую идею, которая приводит в движение ту или иную форму правления. Для демократической республики такой идеей выступает добродетель, для аристократической — уме­ ренность, для монархии — честь, а для деспотии — страх. Эти принципы определяют разнообразие способов вынесения пригово­ ров, простоту или сложность уголовных и гражданских законов, строгость наказаний и др. Монтескье, в частности, считал, что "стро­ гость в наказаниях более уместна в деспотических государствах, принцип которых — страх, чем в монархиях и республиках, кото­ рые имеют своим двигателем честь и добродетель". Принцип той или иной формы правления — это ее идеальная сущность, поэтому разложение принципа правления неизбежно должно привести к разложению формы правления. Продолжая традицию Платона и Аристотеля, Монтескье рассуждает о порче форм правления госу­ дарства.