Ридер КВ часть 2 / ПОЛИТСОЦИОЛОГИЯ / perspektiva_2050_fin

«Джуньи Накагава (Junji Nakagawa), Япония, профессор международного экономического права Института социальных наук Университета Токио: «Все это зависит от технологических инноваций в области возобновляемых альтернативных источников. В противном случае

«ядерная энергия будет наиболее надежным источником в 2050 г.».

Максим Легуенко, Россия, первый заместитель главного редактора интернет-портала «Утро.ру», РБК: «Атомная энергетика будет более безопасной и, скорее всего, станет основной,

«заняв порядка половины рынка».

Крис Нанкарроу (Chris Nancarrow), США, заместитель начальника офиса судебного исполнителя округа Аллен, Индиана: «Несмотря на рост производства природного газа, особенно в США, думаю и надеюсь, что ядерная энергетика станет более экономичной и безопасной. Если принять необходимые меры предосторожности и если возникнут новые технологические

решения в этом способе производства энергии, то, я полагаю, улучшится восприятие ядерной энергетики в мире и она будет развиваться».

Надо отметить, что после аварии на Фукусиме в марте 2011 г. возникла широкая международная дискуссия, в ходе которой развитие ядерной энергетики в очередной раз было поставлено под сомнение. Однако всего через год после Фукусимы в мировом экспертном сообществе и в политических элитах стало доминировать ожидание дальнейшего развития атомной энергетики в мире.

Вмеждународном исследовании Фонда «Посткризисный мир» «Мирный атом ХХI: геополитика, безопасность, новая энергетика», опубликованном в апреле 2012 г., были подробно рассмотрены перспективы и стратегии развития атомной отрасли, в частности, в геополитическом аспекте3. Так, в работе был конкретизирован важнейший вопрос – какой путь развития выберут новые индустриальные страны, будучи локомотивом «новой волны» в развитии атомной энергетики. Будут ли они тиражировать практически устаревшие и достаточно опасные ядерные технологии либо создавать новую энергетику – современную, безопасную, эффективную? Существует надежда, что новая энергетика может стать генеральной стратегией атомной отрасли, объединяющей не только страны БРИКС, но и, при определенных условиях, ряд старых промышленных стран.

Вэтом отношении весьма интересны перспективы управляемого термоядерного синтеза который, будучи естественной частью атомной энергетики, тем не менее сможет избавить человечество от главных минусов в использовании энергии ядерного распада. Термоядерная энергетика решает проблему промышленной генерации в любых необходимых масштабах, но при этом на порядки безопасней энергетики деления урана, использует практически неисчерпаемые запасы топлива, сводит к минимуму проблему радиоактивных отходов и полностью исключает ситуации типа чернобыльской или фукусимской.

Но сегодня лишь немногие эксперты верят в то, что термоядерная энергетика займет свое «место в мировом энергетическом балансе до 2050 г.

Паоло Раймонди (Paolo Raimondi), Италия, экономист, автор статей в итальянской газете ItaliaOggi: «Термоядерная энергия и новые генерирующие реакторы – это будущий источник энергии, поскольку они удовлетворяют требованию увеличения интенсивности электромагнитного потока».

Наиболее значительная доля (больше трети) участников исследования полагают, что будущее – за возобновляемыми альтернативными источниками энергии, которые позволят странам не только снизить энергозависимость от внешних поставщиков, но и в разы повысить уровень «экологической безопасности в процессе производства энергии.

Кавлин Чатвел (Kavleen Chatwal), Индия, старший исследователь в Индийском совете по исследованиям в области международных экономических отношений (ICRIER): «Мир движется к тому, чтобы разрабатывать более эффективные пути освоения возобновляемых источников энергии».

3 http://www.postcrisisworld.org/research/podrobnee/006/

49

«Виталий Шушковский, Украина, директор департамента инвестиционного анализа компании «Укрнафта»: «Глобальная нестабильность будет способствовать сокращению объемов мировой торговли в целом и торговли энергоносителями в частности. Государства

будут стремиться к самодостаточности в куда большей степени, чем сегодня. Это будет способствовать инвестициям в возобновляемую энергетику, ибо ресурсы типа сланцевого газа не смогут стать долгосрочным решением во многих случаях. Атомная и углеводородная энергетика продолжат играть существенную роль, однако значимость возобновляемых источников «резко вырастет, вплоть до выхода этих источников на ведущие позиции в энергетических балансах».

Сергей Веселовский, Россия, старший научный сотрудник ИНИОН РАН; председатель правления, руководитель Экспертно-аналитического центра в ИРСОТ: «Углеводородная энергетика, видимо, к 2050 г. еще останется преобладающей, но ее роль постепенно будет снижаться за счет промышленного освоения новых технологий прямого преобразования солнечной энергии».

Многие эксперты демонстрируют уверенность, что прогресс будет двигаться именно в этом направлении, поэтому речь идет не только о промышленном внедрении уже известных разрабо- «ток, но и о поиске новых решений в области альтернативной энергетики.

Рохит Тальвар (Rohit Talwar), Великобритания, генеральный директор компании Fast Future think tank: «Могут возникнуть новые источники в таких областях, как син-

«тетическая биология и нанотехнологии».

Олег Неменский (Oleg Nemensky), Россия, старший научный сотрудник Центра исследований проблем стран ближнего зарубежья РИСИ: «Уровень современных разработок в области возобновляемых источников энергии уже дает неплохие основания предполагать

«стремительный рост их значения в будущем».

Карлос Кортес-Гомес (Carlos A. Cortes-Gomez), Мексика, руководитель департамента по экономическим исследованиям в Школе глобального менеджмента Thunderbird Высшего института аудита: «Не важно, что большие нефтяные компании открывают новые месторождения на больших глубинах и разрабатывают новые технологии доступа

к ним. Альтернативные и возобновляемые источники энергии – это прибыльные отрасли, поэтому «зеленые» технологии будут обычным фактором в 2050 г.».

Однако другая часть экспертов выражает скепсис относительно радужных перспектив возобновляемых источников, апеллируя к их дороговизне и неспособности удовлетворить растущие в «мире потребности в генерации либо к противодействию «нефтяного лобби».

Алексей Маслов, Россия, заведующий отделением востоковедения НИУ-ВШЭ: «Темпы внедрения иных, кроме углеводородных, источников, а также себестоимость и интересы конкретных государств (Россия, страны Персидского залива) не позволят действительно создать альтернативную энергетику в больших масштабах. Это также связано с отсутствием заметного технического прогресса в тех странах, которые контролируют продажи угле-

водородов».

И, наконец, часть наших респондентов настаивают на том, что невозможно выделить главную составляющую энергетической конфигурации мира даже через 40 лет. С одной стороны, присутствие в среднесрочной перспективе всех видов энергии – как старых, так и новых – неизбежно, «поскольку никуда не исчезнет необходимость диверсифицировать энергетические ресурсы.

Саймон Сундарай-Кеун (Simon Sundaraj-Keun), Малайзия, независимый консультант по вопросам геополитики и культуры: «Не будет единой энергетической альтернативы ископаемым топливам, но будет смешанный пакет топливных альтернатив, свой для каждого отдельного сектора экономики и каждого региона планеты. При помощи новых технологий, может быть, создадут термоядерный реактор и реактор на антиматерии на основе результатов работы коллайдера в Швейцарии и исследований по всему миру. Океанские приливы, геотермальная энергия, ветряные турбины для выработки электричества наряду с экономически целесообразными солнечными батареями. Плюс опасность ядерной энергетики, проистекающая из ее нестабильной природы, и огромные энергозатраты, приводящие к дефициту энергии и связанные с решением проблемы ядерных отходов в целях добиться доверия общественности. Кроме того, главным ключом будет не производство энергии, а сохранение/аккумуляция энергии путем

50

прогресса в аккумуляторных технологиях и устройствах накопления энергии, которые сопрово- «ждают процесс перехода от ископаемых топлив к альтернативной энергетике».

Рохит Тальвар (Rohit Talwar), Великобритания, генеральный директор компании Fast Future think tank: «Мне кажется, у нас будет гибрид всего этого, но режим поставок, безопас-

«тивные источники. Ядерная энергетика будет частью смешанной энергетики».

Андрей Медушевский, Россия, ординарный профессор НИУ-ВШЭ: «В среднесрочной перспективе сохранится углеводородная составляющая. В долгосрочной – нет оснований предполагать,

что какой-то один вид энергии вытеснит все остальные. Скорее дело идет к поиску баланса различных видов энергии для максимизации их преимуществ и нейтрализации недостатков».ность, цена и экологические факторы будут заставлять ориентироваться на альтерна-

С другой стороны, с учетом геоклиматических условий страны могут выбирать разные энерге- «тические стратегии.

Владимир Тюшин, Россия, эксперт по социальным проектам РИА «Новости»: «В настоящее время (и в обозримом будущем) углеводородная энергетика имеет максимальный КПД по полному циклу (за исключением ядерной энергетики). Это обеспечивает ее преимущество перед другими видами энергии, кроме ядерной, но ядерные программы имеют серьез-

ное политическое противодействие в странах, способных их реализовать (за исключением нескольких). Можно ожидать, что энергетика 2050 г. будет «углеводородно-ядерной» с перевесом в углеводородную. Все остальные виды энергии будут присутствовать как дополнительные, что не исключает возможность для некоторых небольших стран строить свою энергетику исключительно на альтернативных источниках – при наличии соответствующих условий (геотермальная энергетика Исландии, солнечная энергетика стран «пояса пустынь» – Сахары, Средней Азии, биоэнергетика стран джунглевого пояса – Бразилии, Индонезии, Индии)».

Весьма интересными представляются различия в картинах будущего энергетики у экспертов из разных блоков стран (Диаграмма 9в).

9 . 2050

Несмотря на то что движение за «зеленую энергетику» зародилось и наиболее активно продвигалось на Западе, сегодня в среднесрочные перспективы возобновляемых источников больше всего верит экспертное сообщество развивающегося мира.

Представители развитых стран демонстрируют как раз более пессимистичный, но вполне «рациональный подход в этом вопросе.

Венди Бокс (Wendi Boxx), США, научный сотрудник департамента школьного образования Технического университета Мюнхена: «Я надеюсь на возобновляемые источники (солнце, ветер, вода), но так или иначе думаю, что лидирующие нации будут жестоко бороться за остаток природных ресурсов, главным образом нефть и газ».

А вот среди экспертов из постсоветских стран больше всего скептиков в отношении альтерна-

51

шинство попыток установления новых для своего времени миропорядков были связаны с борьбой за ресурсы и возможность выгодно ими торговать (от пряностей до атома), поэтому сегодняш- «няя ситуация не является исключением».

Павел Лукша, Россия, директор корпоративных образовательных программ МШУ «Сколково»:

«Преодоление проблемы ограничения установит новые правила игры! Иное дело – ЕСЛИ возникнут очень дешевые и локально доступные источники энергии, то это будет радикальной сменой правил игры, в которой роль государств будет ничтожна».

При этом нередко высказывались мысли о том, что новый миропорядок должен характеризоваться более справедливой и упорядоченной системой доступа к природным ресурсам, которую «необходимо инициировать и поддерживать с помощью наднациональных институтов.

Авни Дервиши (Avni Dervishi), Косово, основатель и ректор Академии европейской и глобальной стратегии: «Мы должны попытаться прийти к соглашению о системе равноправного доступа к природным ресурсам. Например, возобновляемая энергия должна стать предметом регулирования каждого национального законодательства в каждой стра-

не на планете. Также хотелось бы добавить, что система обмена товарами и ресурсами между «странами… станет реальностью».

Д-р Хафиз Имтиаз Ахмад (Dr Hafiz Imtiaz Ahmad), Пакистан, независимый исследователь, профессор: «Новый мировой порядок будет поддерживаться в целях всеобщего благосостояния «народов без какой-либо дискриминации по национальности и этнической принадлежности».

Майкл Клементс (Michael Clements), Новая Зеландия, специалист по экономическому развитию, независимый консультант: «Главной чертой нового мирового порядка будет осознание того факта, что ограниченные природные ресурсы попросту стали слишком важны для того, чтобы доверять их политическим режимам, которые не способны эффективно

управлять своими странами, и предназначены служить всему человечеству. Мировые природные запасы будут контролироваться глобальным комитетом благосостояния, в который не должны «входить политики и который должен быть сформирован из лучших умов мира».

Кеннет Миккелсен (Kenneth Mikkelsen), Дания, основатель и генеральный директор компании Controverse: «Будет возникать большее число национальных альянсов как следствие решений, которые принимаются в международных организациях вроде ООН».

Часто возникала и тема «нового лучшего мира», где человеческие пороки, ведущие к недаль- «новидному использованию природных ресурсов планеты, преодолены в глобальном масштабе.

Галина Канинская, Россия, д.и.н., профессор кафедры всеобщей истории ЯрГУ им. П.Г.Демидова:

«Освоение космического пространства и Мирового океана совместными усилиями и проек- «тами региональными, выходящими за границы отдельных государств (например, БЕАР)».

Карлос Кортес-Гомес (Carlos A. Cortes-Gomez), Мексика, руководитель департамента по экономическим исследованиям в Школе глобального менеджмента Thunderbird Высшего Института аудита: «Природные ресурсы определяют баланс всей погоды в глобальном масштабе. Избыточная эксплуатация природных ресурсов влияет на изменения климата, которые,

в свою очередь, влияют на состояние этих ресурсов. Более того, увеличивающееся население мира также влияет на доступность природных ресурсов для удовлетворения потребностей... Таким образом, охрана видов, включая человека, развертывание «зеленых» стратегий будут определять формирование или развитие нового мирового порядка. Новый мировой порядок основан «на экологической сознательности».

Константин Матвиенко, Украина, руководитель Корпорации стратегического консалтинга «Гардарика»: «Глобальная энергетика – раз. Глобальная валюта – два. Глобальное образование, т.е. образовательная программа, выходящая за рамки государства, – три. Глобаль-

«ный контроль над потреблением природных ресурсов».

Лейла Пералта (Leila M. Peralta), Филиппины, специалист по управлению развитием в Азиатском банке развития: «В то время как условия временно изменяются и улучшаются, результирующие тренды для человечества в целом находятся в порочном круге. Пока мы не предпримем что-то в отношении дисциплины, корыстолюбия и власти, наши природные ресурсы

53

будут превращаться в отходы. Преодолев эти человеческие слабости, мы сможем увидеть новый мир: с чистым воздухом, доступом к чистой воде и пристанищем для жизни нас всех».

В то же время часть экспертов, напротив, предрекают, что при новом миропорядке конфликты вокруг природных ресурсов будут усугубляться и разрыв между «благополучными» и «неблагопо- «лучными» в этом плане странами будет только расти.

Рахул Сингх (Rahul Singh), Индия, доцент, заместитель председателя Индийского центра общественной политики: «Это медленно реализуется, но [мир] неизбежно будет ведом теми

«контролем над ресурсами».

Евгения Зайцева, Латвия, председатель правления Латвийской корпорации бухгалтеров и экономистов: «Господство и обеспеченный уровень жизни для меньшинства и рабское подчи-

«нение большинства за право на жизнь».

Крис Нанкарроу (Chris Nancarrow), США, заместитель начальника офиса судебного исполнителя округа Аллен, Индиана: «Имущие» и «неимущие» с точки зрения ресурсов будут основной

«характеристикой нового мирового порядка».

А.Хузайме Абдул Хамид (A. Huzaime Abdul Hamid), Малайзия, председатель и генеральный директор фирмы Ingenium Advisors: «Как показывает существующий мировой порядок, влиятельные

страны мира богаты и вполне удовлетворяют свои энергетические потребности. Некоторые полагают, что эти энергетически благополучные страны даже стремятся свергатьстранами, которые располагают крупными природными ресурсами или обладают

правительства других стран, чтобы удовлетворить свои энергетические потребности (например, США на Ближнем Востоке сегодня, Великобритания в Иране/Саудовской Аравии перед II Мировой войной). Следовательно, похоже, что новый мировой порядок будет устанавливаться теми, кто удовлетворяет свои энергетические потребности наилучшим образом».

В этой ситуации, чтобы добиться лучшего «места под солнцем» или сохранить лидерские позиции, стране требуется эффективное управление природными ресурсами, а также доходами от них, которые следует направлять в индустриализацию, развитие технологий и поиск новых «источников для обретения энергетической независимости.

Саймон Сундарай-Кеун (Simon Sundaraj-Keun), Малайзия, независимый консультант по вопросам геополитики и культуры: «Глобальная повестка дня диктуется корпорациями и странами, у которых имеются крупнейшие запасы топлива, но если корпорация, страна или даже отдельный человек и сможет установить новый мировой порядок, то это будет

новый источник энергетической независимости. Нация, которая пойдет по пути энергетической независимости, будет способна совершить новый прорыв или стать мировым лидером новой «индустриальной эпохи».

Хосе Эрнесто Аморос (Jose/ Ernesto Amoros), Чили, профессор Школы бизнеса и экономики Университета del Desarrollo: «Постараться эффективно управлять природными ресурсами.

«будут лидерами».

Алексей Маслов, Россия, заведующий отделением востоковедения НИУ-ВШЭ: «1. Переход

контроля над энергоресурсами к ряду стран, которые могут сами даже не производить их в достаточном количестве, но покупают добычу в других странах (КНР) и которыеСтраны, которые справятся с этим (не только собственники природных ресурсов),

крайне нуждаются в них для своего дальнейшего развития. 2. Создание китайской сферы влияния в Центральной Азии, в Африке, в Юго-Восточной Азии. 3. Рекапитализация крупнейших мировых западных брендов и предприятий. 4. Те страны, которые не сумели конвертировать доходы от добычи и продажи углеводородов (Россия, часть стран СНГ) в новый техноемкий тип индустрии, постепенно превращаются в страны-сателлиты с агрессивно-нестабильной внешней политикой и нарастанием социальных проблем».

Тем не менее другая половина участников нашего опроса считают, что установление нового мирового порядка и преодоление проблемы дефицита природных ресурсов – это два независимых друг от друга процесса. По их мнению, человечество так или иначе будет справляться с дефицитом природных ресурсов при любом миропорядке. Более того, новый глобальный порядок вряд ли будет

54

Канада, ОАЭ, Мексика, Кувейт, Ирак, Бразилия, Нигерия, Венесуэла, Европейский союз, Норвегия, Алжир, Ангола, Казахстан, Катар, Великобритания, Азербайджан.

Как мы видим, в этом списке представлены все основные «кластеры» стран, как с точки зрения уровня развития, так и по региональной принадлежности.

Вблокемировыхлидеровсегодняшнегодня–США,Канада,ЕС,Великобритания,Норвегия,–зависи- мость которых от собственной добычи углеводородов не носит принципиального характера. Именно эти страны, за исключением Норвегии, являются разработчиками технологий, которые позволят цивилизации расстаться с «эрой нефти», и большинство из перечисленных государств уже сегодня находится на постиндустриальной стадии развития. В будущем возможны определенные вопросы, связанные с сохранением их лидирующего положения в глобальном масштабе, но серьезных проблем, связанных с изменением структуры энергетических балансов, эти страны не испытают.

Традиционные арабские поставщики хорошо осознают, что их нефтяное процветание не вечно и так или иначе пытаются диверсифицировать свои экономики и создавать соответствующую инфраструктуру, достигая на этом пути некоторых успехов. Проблемой остается качество и объемы человеческого капитала и высокая энергоемкость экономик. Если учесть, что переход в постнефтяную эпоху не будет одномоментным, то эти страны, располагая значительными капиталами, имеют неплохие шансы для адаптации. Однако им вряд ли стоит ожидать прежнего изобилия при минимальных трудовых затратах.

Из стран, входящих в БРИКС, в наименее перспективном положении находится Россия, весьма зависимая от экспорта энергоносителей, а в наиболее выгодном – Китай. У России также есть свои конкурентные преимущества – например, образованное население и оставшаяся по наследству от СССР

фундаментальная наука, но этими преимуществами еще надо правильно распорядиться.

Из постсоветских нефтедобывающих стран – Азербайджана и Казахстана – положение последнего выглядит явно предпочтительнее, при этом не только в этой маленькой группе. Основанием для такого вывода является крайне выгодное географическое положение страны, а также последовательная долгосрочная стратегия правительства, направленная на диверсификацию, индустриализацию и рост образовательного уровня населения.

В группе южноамериканских поставщиков нефти неплохие шансы преуспеть при переходе от сырьевой к диверсифицированной экономике видятся у Мексики. У этой страны больше опыта в несырьевых областях хозяйственной деятельности, более привлекательный инвестиционный климат, исторические связи с Соединенными Штатами и более мягкий политический климат, который в меньшей степени чреват резкой сменой политического курса.

Наконец, из африканских стран лучшие позиции, на наш взгляд, имеет Ангола в силу большей естественной диверсификации сырьевого сектора. Нигерия же сумеет преуспеть только в том случае, если доведет до конца свои планы по диверсификации экономики (прежние попытки потерпели неудачу).

Кроме того, принципиальное значение будет иметь «магистральный путь» в выборе главного альтернативного источника энергии. Пока что о нем можно только гадать, но от этого выбора зависят и геополитические сдвиги. Если это будет атомная энергетика, то в выигрыше останутся странылидеры во главе с США и страны БРИКС, обладающие собственным опытом развития этой отрасли. Если главное направление – за термоядерной энергетикой или иным высокотехнологическим направлением, то здесь преимущества будут у США, ЕС, России и, возможно, Китая. Если это будет энергетика глубокой переработки биомассы, то в выигрыше будут Бразилия и Россия с ее огромными запасами леса, а также страны, природные ресурсы которых позволяют выращивать биомассу на топливо. Наконец, переход к получению жидких топлив с заданными параметрами из угля даст преимущества США, где находятся крупнейшие промышленные запасы угля, и России, обладающей самыми большими геологическими запасами этого топлива.

Подробней к вопросу о будущих геополитических раскладах и позициях вышеперечисленных стран мы еще вернемся в 5-й главе. А в завершение данной главы хотелось бы отметить следующее. При любых будущих «революциях» в мировом энергетическом балансе для стран развивающегося мира неизменным остается одно важнейшее обстоятельство: диверсификация экономики – необходимое условие выживания и процветания в меняющемся мире, а развитие альтернативной энергетики – безусловный ресурс и конкурентное преимущество в каждом из возможных раскладов. И сегодня это представляется вдвойне актуальным для стран, которые обладают собственными запасами углеводородного сырья.

56

Глава V ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ СДВИГИ – 2050