1. О компетенции мкас рассматривать спор сторон

1.1. Рассматривая спор между швейцарской и кипрской фирмами (дело N 89/2010, Отдельное постановление по вопросу о компетенции МКАС от 19 мая 2011 г.), состав арбитража пришел к заключению, что в его компетенцию входит рассмотрение требования истца считать действительным заключенный истцом и ответчиком контракт о передаче доли в находящемся в Венгрии обществе с ограниченной ответственностью, поскольку оно охватывается арбитражной оговоркой контракта, в которой говорится "о любом споре, возникшем из настоящего контракта". В то же время не признано, что в компетенцию МКАС входит рассмотрение требований истца, не охватываемых объемом арбитражного соглашения сторон (о признании злоупотреблением правом, причинившим вред деловой репутации истца, действий ответчика по инициированию судебных тяжб в Венгрии и Швейцарии и о возмещении репутационного вреда в сумме, названной истцом). В Постановлении отмечено, что эти требования истца входят в предметную компетенцию МКАС, однако они имеют внедоговорную природу и относятся к группе обязательств из причинения вреда, т.е. не вытекают непосредственно из контракта и имеют по отношению к нему самостоятельный характер. Соответственно, при отсутствии оснований для их квалификации в качестве действий ответчика, нарушающих условия контракта, для их рассмотрения МКАС необходимо арбитражное соглашение сторон, из которого явствовало бы, что стороны имели в виду передачу на рассмотрение арбитража спора, вытекающего из тех отношений истца и ответчика, из которых возникли рассматриваемые требования. В Постановлении особо рассмотрен вопрос, связанный с утверждением ответчика со ссылкой на решения венгерских государственных судов о том, что рассмотрение спора о действительности заключенного истцом и ответчиком контракта относится к исключительной компетенции венгерских государственных судов. Состав арбитража пришел к заключению, что это утверждение не может быть признано основательным в рамках настоящего дела. Это заключение обосновано результатами анализа положений ряда международных документов (Нью-Йоркской Конвенции 1958 г. о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений и Договора между СССР и Венгерской Народной Республикой об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1958 г. с изменениями 1971 г.), норм венгерского и российского законодательства, а также постановлений Конституционного Суда РФ.

Поскольку в тексте контракта было неточно указано наименование третейского суда, в Постановлении дается обоснование того, что сторонами безусловно избран в качестве органа для разрешения споров между ними именно МКАС при ТПП РФ.

Вопрос об объеме арбитражного соглашения сторон возникал и при разрешении ряда других споров. Так, например, при рассмотрении иска российской организации к германской фирме (дело N 39/2006, Постановление от 6 февраля 2007 г.) <1> было установлено, что арбитражная оговорка контракта сторон предусматривает разрешение в МКАС споров и разногласий, возникающих из контракта, т.е. сформулирована достаточно ограниченно. В ней не оговорена возможность передачи на разрешение в МКАС споров, возникающих в связи с контрактом. Поскольку требования истца основаны на положениях немецкого права о возмещении расходов лица, ведущего дело без поручения, т.е. вытекают из самостоятельной гражданско-правовой сделки, им совершенной и юридически обособленной от контракта, содержащего арбитражное соглашение, они не подпадают под предусмотренную этим контрактом арбитражную оговорку. С учетом этого было прекращено разбирательство по делу. Рассматривая нормы немецкого гражданского права, состав арбитража основывался на квалификации юридических понятий, из которой исходит немецкое право.

--------------------------------

<1> См.: Практика МКАС при ТПП РФ за 2007 - 2008 гг. / Сост. М.Г. Розенберг. М.: Статут, 2010. С. 85 - 89.

1.2. В ряде рассмотренных МКАС в 2010 - 2011 гг. споров из договора строительного подряда <1> ответчик (российская организация-заказчик) оспаривал компетенцию рассматривать эти споры в связи с несоблюдением истцом (сербской фирмой - генеральным подрядчиком) претензионного порядка, предусмотренного договором. Составы арбитража на основании толкования договорного условия пришли к выводу, что договор сторон устанавливает только срок, в течение которого стороны могут пытаться решать споры путем переговоров (45 дней), отсчитываемый со дня получения официального уведомления. Форма такого официального уведомления, порядок его направления, а также порядок проведения переговоров и способ фиксации их результатов договором не конкретизируются. Имеющаяся в материалах дела переписка свидетельствует о том, что истец обращался к ответчику в отношении оплаты работ, являющейся предметом иска. То обстоятельство, что некоторые требования истца были заявлены ответчику до наступления сроков оплаты с учетом конкретных обстоятельств дела (переписка сторон, предъявление ими друг другу взаимных претензий, прямые отказы ответчика от уплаты соответствующих сумм, составление ими акта сверки расчетов, фиксирующего их разногласия), не может служить основанием для признания отсутствия компетенции МКАС рассматривать их спор.

--------------------------------

<1> Например: дело N 38/2010 (Отдельное решение от 21 октября 2010 г. и Окончательное решение от 28 июня 2011 г.), дело N 31/2010 (Отдельное решение от 4 ноября 2010 г. и Окончательное решение от 29 июня 2011 г.) и дело N 29/2010 (решение от 3 ноября 2010 г.).

1.3. При разрешении спора между российской организацией и канадской фирмой (дело N 217/2001, решение от 6 сентября 2002 г.) <1> ответчик оспаривал компетенцию МКАС, ссылаясь на то, что в тексте договора на английском языке (договор был составлен на двух языках и в нем было указано, что оба текста имеют одинаковую силу) предусмотрено рассмотрение споров не в Арбитражном суде при ТПП РФ, а в Arbitration court of Russia, т.е. в государственном арбитражном суде России, куда истец может обратиться. Состав арбитража признал свою компетенцию, мотивировав это следующим образом. В английском языке термин arbitration court равнозначен термину "третейский суд" в русском языке, что следует из многих международных актов <2>, а также регламентов международных третейских судов и литературных источников. Поскольку в договоре было оговорено применение российского законодательства, основываясь на положениях ст. 431 ГК РФ, следует исходить из буквального значения содержащихся в договоре слов и выражений, и соответственно в текстах на русском и английском языках предусматривалось рассмотрение споров в третейском суде на территории России. При отсутствии в тексте на английском языке указания на то, в каком именно третейском суде подлежит рассмотрению спор, его необходимо определить, основываясь на положениях ч. 2 ст. 431 ГК РФ, которая предусматривает принятие во внимание, в частности, обычаев делового оборота. К ним следует отнести приобретающие такой характер Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА, согласно ст. 4.7 которых в подобных случаях предпочтение отдается варианту текста договора, составленному первоначально. Представители обеих сторон в процессе подтвердили, что первоначально текст договора был составлен на русском языке, а затем переведен на английский. С учетом этих обстоятельств было сделано заключение, что в английском тексте договора были пропущены указанные в русском тексте слова "при Торгово-промышленной палате РФ" (at the Chamber of Commerce and Industry). В связи с обоснованной ссылкой представителя ответчика на то, что в русском тексте арбитражной оговорки договора неточно указано название третейского суда, в решении было отмечено, что предусмотренное в договоре название третейского суда (Арбитражный суд при Торгово-промышленной палате РФ) было изменено Постановлением Верховного Совета РФ от 7 июля 1993 г. на название "Международный коммерческий арбитражный суд", т.е. имело место переименование по решению законодательных органов власти РФ. Соответственно, допущенная в арбитражной оговорке договора неточность в названии третейского суда не препятствует признанию того, что МКАС компетентен рассматривать данный спор.

--------------------------------

<1> См.: Практика МКАС при ТПП РФ за 2001 - 2002 гг. / Сост. М.Г. Розенберг. М.: Статут, 2004. С. 408 - 420.

<2> Например, из Конвенции ООН о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г., в которой участвуют Россия и Канада, Арбитражного регламента ЮНСИТРАЛ, Типового закона ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже.

1.4. Установив несовпадение текстов арбитражного соглашения в договоре аренды, заключенном фирмой из США и российской организацией на английском и русском языках (дело N 74/2004, решение от 9 декабря 2004 г.) <1>, состав арбитража принял во внимание текст на английском языке. Сделано было это на том основании, что в договоре было указано о приоритете текста на английском языке по отношению к русскому тексту договора в случае расхождения между ними. При этом было учтено также то обстоятельство, что действия сторон подтверждают наличие арбитражного соглашения о рассмотрении спора в МКАС (истец предъявил иск в МКАС, а ответчик представил отзыв на иск, не оспаривая компетенции МКАС). В тексте на русском языке было указано, что споры подлежат разрешению в Арбитражном суде г. Москвы по правилам арбитража МКАС при ТПП РФ, а в тексте на английском языке - в арбитраже в Москве по правилам МКАС.

--------------------------------

<1> См.: Практика МКАС при ТПП РФ за 2004 г. / Сост. М.Г. Розенберг. М.: Статут, 2005. С. 339 - 342.

1.5. Когда состав арбитража приходил к выводу, что лицо, предъявившее иск в МКАС, не является стороной арбитражного соглашения, на основании которого оно предъявило иск, он принимал постановление о прекращении арбитражного разбирательства в связи с отсутствием у МКАС компетенции рассматривать данный спор.

Такое Постановление было, в частности, принято при рассмотрении иска украинской организации к молдавской организации (дело N 6/2006, Постановление от 27 декабря 2006 г.) <1>. В Постановлении констатирован ряд моментов. Истец не является стороной контракта, содержащего арбитражное соглашение. В подписанном им совместно со сторонами контракта дополнительном соглашении, на которое он ссылается, его статус определен в качестве получателя поставляемого ответчиком товара, т.е. третьей стороны, на которую возложены некоторые обязанности покупателя - стороны контракта. Предоставленное законом (п. 1 ст. 518 ГК РФ) получателю право предъявлять к поставщику требования, вытекающие из поставки товаров ненадлежащего качества, не превращают получателя в сторону контракта и соответственно арбитражного соглашения.

--------------------------------

<1> См.: Практика МКАС при ТПП РФ за 2006 г. / Сост. М.Г. Розенберг. М.: Статут, 2009. С. 348 - 351.

1.6. При рассмотрении спора между российской организацией (лизингополучатель) и канадской фирмой (продавец) ответчик (канадская фирма) оспаривал компетенцию МКАС рассматривать спор, ссылаясь на отсутствие у истца права на предъявление иска в материальном смысле (дело N 133/2007, решение от 6 ноября 2008 г.) <1>. Состав арбитража, отметив, что между сторонами действует арбитражное соглашение (договор международной купли-продажи, содержавший арбитражную оговорку, был подписан как продавцом и покупателем, являвшимся лизингодателем, так и лизингополучателем), признал, что истец обладает правом на иск в процессуальном смысле, что служит основанием для оценки МКАС обоснованности исковых требований по существу. Поскольку договор международной купли-продажи, на основании которого был предъявлен иск, предусматривал ограничение прав лизингополучателя (истца) в отношении предъявления требований к продавцу, в удовлетворении иска было отказано. При разрешении другого спора (дело N 139/2007, решение от 21 июля 2008 г.) <2> между лизингополучателем (российской организацией) и поставщиком (украинской организацией) состав арбитража, признав применимыми к отношениям спорящих сторон Венскую конвенцию 1980 г. и субсидиарно нормы украинского законодательства, исходя из того, что истец обладает правом на иск в процессуальном и материальном смысле (договор купли-продажи, на котором основывал свои требования истец, не содержал ограничений в отношении его прав), удовлетворил требование истца о взыскании с ответчика пени за просрочку поставки.

--------------------------------

<1> См.: Практика МКАС при ТПП РФ за 2007 - 2008 гг. С. 497 - 502.

<2> См.: Там же. С. 430 - 437.