История правовых учений России - II том

общественная сила могла бы, как считал мыслитель, возобновить и реализовать конституционные замыслы декабристов на данном витке отечественной истории. По прямой аналогии с предшественниками, успех должно было обеспечить «общество для спасения России от близорукости царской и министерского шарлатанства»461. Целью такого нового Союза Спасения («альянса» или, по-русски, «согласия»), создаваемого в интересах «Общего Дела», являлся созыв Земского всенародного Собора, наделяемого законодательными и учредительными правами. «Солидарный союз в борьбе, –

предполагал М.А. Бакунин, – не позволит уже борцам разойтись после победы»462. В

воспоминаниях одного из участников первого «хождения в народ» И. Краснопёрова транслируется характеристика идеологических установок «апостольской» агитации,

которая в 1862–1863 гг. уже начинала развёртываться на территории Поволжья и Приуралья. «Земский собор из выборных всей земли в качестве Учредительного собрания,– уточняет автор мемуаров,– должен был решить вопрос о будущей форме правления, выработать конституцию и предоставить в пользование крестьян всю землю,–

такова была в главных чертах схема социально-демократической программы передовой молодёжи»463 (выделено мной – В.Д.). Это и есть ключевые лозунги конспиративного общества «Земля и Воля» начала 1860-х гг.

«Чтобы осуществить эти идеи, составляющие самое выражение воли народной,–

пояснял М.А. Бакунин в августе 1863 г. на официальном приёме в Стокгольме, - оно громко требует созвания Земского собора, составленного из депутатов, выбранных всеми провинциями и городами великой России без различия классов, имущества и положения»464. Подчеркивалось, что «цель этого общества вполне гуманна и вполне консервативна. Эта цель — спасение России от преступного безумия империализма…».

Но для этого необходимо «произвести сделавшуюся необходимою великую революцию политическую и социальную, без пролития бесполезного крови». Далее М.А. Бакунин перечислял главные пункты программы общества «Земля и Воля»: «1. Оно хочет передать землю крестьянам без выкупа и заплатить её стоимость помещикам на счёт всей нации. 2.

Принимая общину за основу, оно хочет заменить совершенно немецкую администрацию бюрократическую национальною выборною системой и насильственную централизацию империи федерацией провинций, автономных и свободных. 3. Оно хочет уничтожить рекрутчину, этот кровавый налог, который теперь истребляет русские населения, и на

461Бакунин М.А. Народное дело…С. 88

462Бакунин М.А. Собр. сочинений и писем. М., 1935. .Т. IV. С. 508.

463Краснопёров И. В 1863 году (отрывки из воспоминаний) // Вестник Европы. 1905. Т. 6. № 12. С. 79.

464Бакунин М.А. Письма к А.И. Герцену Н.П. Огареву. С. 249.

место постоянной армии, не согласимой с свободой, хочет ввести систему народного вооружения, ополчения, которое будет всемогуще для защиты страны, но бессильно для внешнего завоевания»465. Вообще-то, на наш взгляд, адекватная идентификация идеологического содержания программы «Народного Дела» немыслима с позиций европоцентристской концептуальной схемы «линейного прогресса». Сторонники подобного подхода оставляют «за скобками» приоритетные, собственно русские компоненты: народничество и почвенничество (традиционализм).

Основой многовариантной идеологии «Народного дела» является переосмысленная и модифицированная триада гегелевской диалектики. На данный аспект ее мировоззренческого базиса обращал внимание М.П. Драгоманов еще в начале XX в. «…Бакунин до последних лет жизни употреблял старую философскую диалектику 30-х

годов, – комментирует историк важнейшую суть его метода, – проповедуя, по крайней мере, в устных разговорах со своими молодыми друзьями, свои упования в такой форме,

что государственность (централизация) есть тезис, анархия или аморфум –

антитезис, а федерация будет интезис466 (выделено мной – В.Д.) 467. Данный автор указывал, кстати говоря, на довольно распространенное среди последователей «великого анархиста» поверхностное, эпигонское усвоение нюансов идейного смысла его диалектики. «Слушатели же, совершенно лишенные историко-политического образования и не имевшие все-таки богатого опыта учителя, – замечает М.П. Драгоманов, – из всей этой трилогии подхватывали только среднюю часть: анархию – аморфизм – и ставили себя совершенно в фантастический мир…»468. Приблизительно таким же образом идеологию «Народного дела» воспринимают до сих пор некоторые из биографов Бакунина.

В этом идеологическом проекте рассматриваются три варианта развития России на переломном рубеже 1850-1860-х гг. Все они сформулированы в духе тегелевской диалектики. Число «три» для М.А. Бакунина символизирует математически выверенную конструкцию устойчивости миропорядка, который должен основываться на традиционалистском правиле «третьей точки» («треножника»). С ним связаны сокровенные («мистические», по Бакунину) эзотерические национальные чаяния и упования. Ведь именно в народной мифологии на тройке должен появиться в Русской

465Там же.

466Термином «интезис» М.А. Бакунин определял, вероятнее всего, базовую исходную форму, «новое начало» будущей социальной самоорганизации русского общества.

467Драгоманов М.П. Комментарий к статье М.А. Бакунина «К русским революционерам»

//Бакунин М.А. Речи и воззвания. СПб., 1906. С. 281.

468Драгоманов М.П. Комментарий… С. 281.

земле Бог Добра и Благодати. Символ «Тройки» прочно связан с Русью (Н.В. Гоголь). Это

– один из самых излюбленных мотивов русского фольклора и классической национальной культуры. Отсюда – различные вариации на данную тему: «Троица», «три богатыря», «витязь на троепутье», «три дочери» и «три сына» в народных сказках, «тридевятое царство» и т.д.469.

В соответствии с данным правилом, с точки зрения М.А. Бакунина, в политическом процессе должны также взаимодействовать три ведущие общественные силы: 1)

консервативная партия прошлого); 2) демократическая, социал-радикальная партия будущего и 3) рационально-прагматическая, центристская партия настоящего. Вместе они образуют консолидированное триединство общенационального синтеза,

символизирующее ассоциативную агрегацию исторического времени-пространства470.

Характерно, что господствующему в России режиму имперской власти М.А.

Бакунин противопоставлял в качестве системной альтернативы самобытный проект

«земской реставрации», опирающийся в структурном отношении все на ту же триаду. «Русский народ за два века рабства сохранил в неприкосновенности три принципа, –

отмечает Бакунин в статье «О России» 1863 г., – которые послужат ему исторической основой будущего развития»471 (выделено мной – В.Д.). В соответствии с этой традиционной основой и должна воссоздаваться политическая система подлинного русского народовластия. Но ради полноценного национального развития необходимо решить самую наболевшую проблему страны. Поэтому в ходе строительства нового порядка должно учитываться «общераспространенное в народе убеждение, что вся земля принадлежит ему»472. Отсюда – радикально-демократическая идея «черного передела» –

общественной национализации основного природного богатства страны, осуществляемой по нормативной схеме «вся земля – всему народу»473.

Особый интерес представляет разработанный М.А. Бакуниным вариант решения проблемы великорусской крестьянской общины. «Второй принцип – уважение к общине,

– замечает он, – организации, которую два века рабства не могли совершенно уничтожить и которую русский народ сохранил в виде обычая»474. Подвергая данный социальный

469См. об этом: Иваницкий В. Фундаментальный лексикон // Знание – сила. 1994. № 6. С. 130.

470Бакунин М.А. Письма к А.И. Герцену Н.П. Огареву. С. 249-250.

471Бакунин М.А. О России // Материалы для биографии М. Бакунина. Т. II. С. 625.

472Он же. О России. С. 625.

473Он же. Русским, польским и всем славянским друзьям. С. 1025; он же. Народное дело…С. 78.

474Бакунин М.А. О России. С. 625.

институт нелицеприятной критике, Бакунин выделяет в нем и положительную сторону. «Общинное устройство составляет политическую и социальную связь русского народа, –

подчеркивал мыслитель в 1863 г., – и ему русский народ обязан той энергией, с которой он смог сопротивляться соединенным силам царей, бюрократии, дворянства и духовенства»475. В исторически сложившемся институте самозащиты и самоорганизации волостной мирской общины (ударение на первый слог) М.А. Бакунин усматривал своеобразный «зародыш» социальности (социума, социализма), который необходим для будущего развития консолидированного национально-гражданского сообщества.

Наконец, «третий принцип, источник всей нашей будущей свободы», - это, «самоуправление», которое необходимо русскому народу «для того, чтобы свобода стала для него действительностью». Причем новая система должна будет, по Бакунину,

создаваться «…не сверху к низу, как это делалось по сию пору в Европе, но органически,

снизу вверх, чрез вольное соглашение самостоятельных обществ в одно целое, начиная с общины – социальной и политической единицы, краеугольного камня всего русского мира, – до областного, государственного, пожалуй, до федерального обще-славянского управления»476 (выделено мной – В.Д.). Конечно же, идеология «Народного Дела» не сводится лишь к трем вышеназванным принципам. Сама по себе она достаточно универсальна.

М.А. Бакуниным были учтены политические, социальные, экономические и другие условия, необходимые для восстановления уничтоженной в имперский период отечественной истории «симметрии» во взаимоотношениях народа со своим государством. Но для реализации такого идеала, считал он, «народу нужна свобода». Или,

точнее, «все свободы, все разнородные проявления одной свободы»: «свобода веры и слова», «торговли и промысла», «безъизъятная и бесконтрольная свобода движения», «свобода собираться публично для политических и неполитических целей» и т.д.477. А,

чтобы сделать невозможным и упредить реванш сторонников крепостничества как

«сверху» – со стороны бюрократии, так и «снизу» – путем общинно-патриархального

«поглощения лица – миром», Бакунин предлагал немедленно ввести «право выхода для лица из того общества, посреди которого он живет; мещанина из города, селянина из общины»478. Свобода передвижений, действительно, могла бы нейтрализовать

475Там же; он же. Народное дело…С. 78.

476Он же. О России. С. 625; он же. Русским, польским и всем славянским друзьям. С.

1025.

477Там же. С. 1025.

478Бакунин М.А. Русским, польским и всем славянским друзьям. С. 1025.

крепостнические патриархальные тенденции «снизу», свойственные традиционному деревенскому и городскому общинному «миру» в России.

В сословно-кастовой структуре тогдашнего общественного устройства мыслитель усматривал архаизм, также препятствующий национальной консолидации. «Народу ненавистны сословия, созданные вашими прадедами, – утверждал он в 1862 г., обращаясь из Лондона к императору, – так уничтожьте эти сословия… Пусть будет в России один нераздельный народ». Именно бессословность, т.е. полное равноправие всех граждан,

могло бы стать фактором, обеспечивающим прочное общественное единство, а,

одновременно, и важной социальной предпосылкой для восстановления политических институтов земской (прямой) народной демократии. Основополагающим ее нормативным принципом взамен упраздняемого бюрократического назначенства «было бы применение

выборного начала к замещению всех должностей, за исключением монарха, власть

которого должна была бы остаться наследственной…»479 (выделено мной – В.Д.).

Такой вариант добровольной трансформации абсолютистского имперского самодержавия в ограниченную институтом права народную монархию с выборными Земским Собором и Земской Думой, ответственным перед избирателями правительством,

федеративным общинно-волостным и областным самоуправлением, представлялся М.А.

Бакунину действенной политической альтернативой государственным преобразованиям

«сверху»480.

О.Ф Русакова утверждает, что на переломной развилке отечественного политического процесса Бакунин якобы выбрал для себя вариант «Пугачев»481.

Справедливости ради заметим, что не было у него вообще такой возможности. Выбор делали другие лица, обладавшие властью и соответствующими полномочиями, но абсолютно безответственные перед русским обществом. «Династия, – как отчетливо предвидел мыслитель уже в 1862 г., – явно губит себя. Она ищет спасения в прекращении,

а не в поощрении проснувшейся народной жизни…»482. Лишь констатируя данный факт,

он просто вынужден был рассматривать все другие политические альтернативы, не исключая и возможный рецидив разрушительной «пугачевщины»483. Хотя, судя по всему, вариант «Романов» казался ему намного предпочтительней двух других484.

479Он же. О России. С. 625.

480Бакунин М.А. Народное дело…С. 77-82, 88-90.

481См.: Русакова О.Ф. Лики российского радикализма. Екатеринбург, 1994. С. 49.

482Бакунин М.А. Народное дело…С. 76.

483Там же. С. 90-95.

484Там же.

«Предлагая Александру Николаевичу сделаться народным, земским царем…–

вспоминает М.А. Бакунин в одном из писем, адресованных Герцену и Огареву об основном пункте программы «Народного Дела» 1862 г., – я сознательно призывал царя к разрушению собственными руками империи, к политическому самоубийству и никогда мне в голову не приходило, чтобы он мог согласиться на такой поступок»485. Вместе с тем он обращал внимание друзей на переломный характер эпохи, что оправдывало, с его точки зрения, политическую допустимость такого компромисса. Но к середине 1860-х гг.

в России сложилась качественно другая ситуация.

Диалог, а, тем более, примирение с режимом стали теперь невозможными486,

поэтому он критиковал своих старых товарищей именно за демонстративный публичный оппортунизм. По его справедливому замечанию, Герцен и Огарев сочинили фантастическую доктрину о том, что решение «социального вопроса» в России якобы становится возможным без предварительной ликвидации существующего режима императорской власти. «Вы во имя вящей практичности составили себе невозможную теорию,– подчеркивает М.А. Бакунин,– о перевороте социальном без политического переворота…» С его точки зрения, данная концепция практически не осуществима, так как «оба переворота идут рука об руку и, в сущности, составляют одно»487. Замечу особо,

что данный идейный «грех» Герцена и Огарева в марксистской литературе без должных оснований переадресовывался М.А. Бакунину488.

Своих сподвижников он убеждал отказаться от «слепой веры» в крестьянскую общину (ударение на второй слог). «…Вы все готовы простить государству, пожалуй,

даже поддерживать его…, – пишет он друзьям в Лондон, – лишь бы оно оставило неприкосновенным ваше мистическое святая святых: великорусскую общину»489. По его мнению, Герцен и Огарев ошибаются, допуская возможность позитивной эволюции

«зародышей социализма» в России на фоне консервации бюрократией главной экономической основы системы государственного крепостничества. «Земля наша, а мы государевы» – с этим понятием, друзья мои,– проницательно заметил М.А. Бакунин,–

русский народ уйдет не далеко»490. Пресловутый «общинный социализм», как

485Там же.

486Там же. С. 283.

487Там же

488Ср.: Малинин В.А. История русского утопического социализма. Вторая половина XIX

–начало XX вв. С. 108. Таким приемом, в частности, альтернативный марксистскому якобы "научному" коммунизму вариант социалистической идеологии М.А. Бакунина искусственно наделяется пресловутой "утопичностью".

489Бакунин М.А. Письма к А.И. Герцену и Н.П. Огареву… С. 283.

490Там же. С. 285.

мессианских ожиданий от русской общины…»493. Действительно, в отличие от А.И.

Герцена ему было свойственно скептическое отношение к общинным порядкам. Данная особенность социалистических воззрений Бакунина заинтересовала еще в 1920-1930-е гг.

Б. Горева, Ю. Стеклова и др. Первые биографы мыслителя недоумевали, почему он в своих письмах из Сибири 1859-1860 гг., адресованных А.И. Герцену и М.Н. Каткову, со столь резкой критикой обрушился на «патриархальный деспотизм общины»494.

Необходимо иметь в виду, что как идеолог Бакунин отвергал саму возможность сколько-нибудь плодотворного «кабинетного» идеологического доктринерства. Н.М.

Пирумова в этом смысле ошибалась, назвав свою последнюю по времени работу

«Социальная доктрина М.А. Бакунина»495. В соответствии со своими убеждениями,

мыслитель определенно ставил задачу освоения жизнеспособных народных идеалов. «Всякий из нас должен понять, – обращался он к молодым русским народникам-

радикалам, – что в деле Революции самый знающий и самый умный, даже гений, может дать массам лишь то, что они уже заключают в себе, своих действительных нуждах,

инстинктах и стремлениях». Собственную же миссию идеолога Бакунин видел исключительно в том, чтобы, опираясь на социальную динамику народного самосознания,

дать массам «научную формулу того, что они чувствуют и желают»496.

Будучи сторонником социологического реализма в политике, он относился к народу не как к «толпе», не как к пассивному материалу для манипулирования со стороны

«великих исторических деятелей», а как к самодостаточной творческой силе, созидающей социальность сообразно собственным представителям. Его излюбленный принцип: «все для народа и только самим народом!» Не потому ли разработанная мыслителем оригинальная концепция социализма, которую иные авторы высокомерно именуют

«народопоклонством», содержит немало зерен здравого смысла?

Между тем, известные и многократно прокомментированные отечественными авторами версии «русского крестьянского социализма», предлагавшиеся А.И. Герценом.

Н.П. Огаревым, П.Л. Лавровым, Н.К. Михайловским, Н.Г. Чернышевским и другими теоретиками либерального народничества, содержат гораздо более значительную долю фантастического доктринерства. Эта особенность проявляется в апологетике поземельной крестьянской общины в России, которую все они безосновательно считали «зародышем социализма».

493 Стеклов Ю.М. А.И. Герцен. С. 128.

494Бакунин М.А. Собр. соч. и писем. Т. IV. С. 585; Горев Б.И. Анархизм в России. М., 1930.

495См.: Пирумова Н.М. Социальная доктрина М.А. Бакунина, М.,1990.

496Бакунин М.А. Речи и воззвания. СПб., 1906. С. 280-281.

Однако взгляды М.А. Бакунина все-таки не идентичны антиобщинным позициям либералов-западников 1850-1860-х гг. (А.В. Дружинин, К.Д. Кавелин, М.Н. Катков, Б.Н.

Чичерин и др.). Иначе он, вероятно, не стал бы идеологом народнического социализма. В

крестьянском общинном строе мыслитель выделяет позитивное социокультурное ядро,

сохранившееся как «обычай» в народном самосознании с древних, догосударственных времен. Такая двойственность его воззрений отражала реально существовавший дуализм.

В имперской крепостнической системе принудительно соединены две формы общинного порядка: земская волостная община (с ударением на первый слог) и

оказенившаяся надельно-фискальная община. Причем обе тесно сплелись, перетекая из одной своей ипостаси в другую, так что стороннему наблюдателю немудрено было запутаться. По-видимому, данная коллизия русской действительности и могла стимулировать квази-социалистическое доктринерство нескольких поколений русских мечтателей.

Итак, русский социализм по Бакунину имеет целый ряд отличительных свойств.

Основу этого оригинального проекта составляет идея свободного, всестороннего и полного возрождения низовой ячейки местного народного самоуправления, волостного земства. Из нее-то при благоприятных политических условиях должно было со временем вырасти «совершеннолетнее» гражданское общество в России. Любопытно, что эта базовая модель учитывала исторически сложившуюся диспропорцию русской социальной цивилизации, которая концентрировалась не в городских центрах, как на европейском Западе, а в сельских волостных мирах. Строительство на таком прочном фундаменте разветвленной системы вертикальных («снизу - вверх») и горизонтальных («от периферии

— к центру») гражданских ассоциативных связей М.А. Бакунин считал главной стратегической целью русского освободительного процесса. Но в любом случае приоритетной для него является не государственность, которая может быть только средством достижения цели, а социальность, т.е. по-русски, общественность, народность,

гражданственность. Последняя, гласит категорический императив М.А. Бакунина,

непременно должна освободиться от всевластной, всепроникающей и всеподавляющей

(тотальной) деспотической опеки государства «сверху».

В совершенстве владея родным русским и всеми основными европейскими языками, Бакунин вполне адекватно переводил семантику идеологических понятий: socialis как «общественный», а communis как «общинный». Тогда каждое из обеих идеологических понятий займут свои адекватные места. Вот и оказывается, что коммунистическая идея выражает либо узко понимаемую административно-групповую и