§3. Психоанализ и неофрейдизм

Психоанализ возник на рубеже XIX-XX веков, когда наметилась ломка тра­диционных представлений о психической жизни человека, когда обнаружи­лись недостатки механических и натуралистических толкований природы че­ловека. Психоанализ вначале не претендовал на роль философского учения, но впоследствии его стали применять как метод, способ объяснения личност­ных, культурных и социальных феноменов.

С точки зрения основателя психоанализа Зигмунда Фрейда (1856-1939 гг.), модель личности состоит из трех элементов:

«Оно» (id) – глубинный слой бессознательных влечений, который руковод­ствуется только «принципом удовольствия» безотносительно к социальной реальности;

«Я» (Ego) – сфера сознательного посредника между «Оно» и внешним ми­ром;

(Super-Ego) – внутриличностная совесть, своего рода цензура, критическая инстанция, которая возникает как посредник между «Оно» и «Я» в силу неразрешимости конфликта между ними.

Как покорный слуга бессознательных влечений, «Я» пытается сохранить свое доброе согласие с «Оно» и внешним миром. Это ему не всегда удается, поэтому в нем самом образуется новая инстанция – «сверх-Я», которая царит под «Я» как совесть. «Сверх-Я» является как бы высшим существом в челове­ке, отражающим заповеди, социальные запреты, власть родителей и автори­тетов. И по своему содержанию «Сверх-Я» ближе к «Оно».

Тем самым «Я» предстает как «несчастное сознание», которое вынуждено поворачиваться то в одну, то в другую сторону, чтобы быть в согласии как с «Оно», так и со «Сверх-Я».

Отсюда, основная задача психоанализа состоит в том, чтобы бессоз­нательный материал психики человека перевести в область сознания и подчинить его своим целям, чтобы человек мог овладеть своими страстя­ми и сознательно управлять ими в реальной жизни.

И здесь возникает проблема «первичных влечений». В качестве таковых были приняты сексуальные влечения. За подтверждением своей гипотезы Фрейд обратился к мифологическим сюжетам, литературным памятникам и художественным источникам, которые привели его к утверждению о так назы­ваемом «Эдиповом комплексе».

В более поздних работах понятие «сексуальные влечения» было заменено понятием «либидо», которая охватывает уже всю сферу человеческой любви, включая любовь родителей, дружбу, общечеловеческую любовь и т. д.

В конечном итоге Фрейд выдвигает гипотезу, что деятельность человека обусловлена наличием как биологических, так и социальных «влечений», где доминирующую роль играют так называемые «инстинкт жизни» (Эрос) и «ин­стинкт смерти» (Танатос).

В последующем Фрейд выходит за рамки психоанализа и исследует куль­туру, цивилизацию, которые ведут человека к неврозам в современной жизни.

В дальнейшем, с появлением неофрейдизма в русле психоаналитическо­го движения образовался ряд теоретических направлений. Часть теоретиков психоанализа, подобно Адлеру и Рейху, сосредоточила внимание на соци­альных и культурных процессах, обуславливающих мотивационное поведение личности. К этому направлению относятся К. Хорни, Э. Фромм. Другие теоре­тики (Г. Гартман, Р. Левенштейн, Э. Криз) сделали акцент на анализе строения самой личности и выявлении «механизмов защиты Я».

Каждый из неофрейдистов (К. Юнг, Г. Маркузе и др.) внес определенный вклад в теорию психоанализа, но Фрейд, как Бетховен или Моцарт – композитор, а ос­тальные – исполнители его музыки. Поэтому существуют различные варианты понимания учения Фрейда. Самый распространенный из них, когда психоанализ признается как теория, воспевающая силу инстинктов, и в первую очередь силу сексуального инстинкта. Поэтому, как справедливо замечает известный фило­соф М. К. Мамардашвили, фрейдовская теория, в которой важен не «верх», а «низ».

В действительности теория психоанализа явилась настоящей револю­цией в том способе мышления, что существовал в начале XX века.

Прежде всего, это касается проблемы различения физических явлений и сознательных явлений. Дело в том, что современная наука исходит из того, что постижимы научным образом могут быть только определенного рода явле­ния, имеющие место в природе. Это физические явления, воспроизводимые экспериментально в любом месте и в любое время, покоящиеся на идее одно­родной материи. И хотя современная наука сейчас ставит в центр исследования уже не однородные, а уникальные, исторически развивающиеся системы, установка остается традиционной, ориентируясь на получение объективно-истинных знаний о мире.

Что касается сознательных явлений, то здесь дело обстоит иначе. Посколь­ку сознательные явления связаны с индивидуализацией, мы не можем про­никнуть в них научно. И этот разрыв между физическими науками и науками о сознании не преодолен и наблюдается до сих пор.

Так вот, заслуга Фрейда состояла в том, что он был первым, кто попытался цвести сознательные явления в область научного рассмотрения. То есть в область такого рассмотрения, где сознательность не отрицается, не элиминируется и можно рассуждать о названных явлениях объективным образом. Каким образом?

Во всех классических теориях есть всегда какой-нибудь заранее заданный объект, и в этом смысле теория есть картина этого объекта (или объектов). Психоанализ же такого объекта или такой картины не имеет, так как ее поня­тия и ее опыт действительно не обладают свойством научного эксперимента. То есть не могут быть воспроизведены другим исследователем в другом месте и в другое время.

Следовательно, это не теория в обычном смысле этого слова, так как поня­тия в психоанализе относятся не к описанию предметов, а задают и описыва­ют условия определенного рода работы с этими предметами. Отсюда вытека­ет вторая особенность психоанализа – символический ее характер.

Вот, скажем, человек скуп. Что это значит? Имеет ли данное качество от­ношение к деньгам? Фрейд показывает, что скупость связана со смыслами, неотъемлемыми от человеческой психики, которые лишь замкнулись на отно­шение к деньгам и стали реализовываться через что-то независимое от них.

Точно так же нельзя сказать человеку, который видит, например, «розовых слонов», что их не существует. Что это только кажется. Ведь если видение слонов выполняет какие-то смыслы, то оно реально. Чтобы иметь дело с розо­выми слонами, как с действительным предметом, во время психоаналитичес­кого лечения, необходимо выявить другую реальность, где они существуют как носители каких-то смыслов.

Итак, те события, о которых идет речь, не есть события, которые происхо­дят в индивидуальной истории, хотя некоторые из них и могут иметь место в индивидуальной жизни. Скажем, комплекс Эдипа. Чтобы иметь данный комп­лекс, нужно, чтобы был отец. А если отца нет? В действительности Фрейд го­ворит о метафоре отца. А когда он говорил о метафоре, то оказывается совер­шенно не важно – был ли реальный отец у ребенка или нет.

Описание и выявление такого рода структур и составляет как раз теорети­ческое содержание психоанализа.

Главой нового направления в психоанализе – неофрейдизма – по праву считают Э. Фромма, который, критикуя ортодоксальный фрейдизм, преодо­лел его пансексуализм, отказался от учения о либидо, сублимации и типах индивидов, различающихся наличием у них тех или иных эротических зон.

Центральным понятием учения Фромма стало понятие социального характера, в котором выражается совокупность фундаментальных потребностей человека:

• потребности, схожие с потребностями животных (потребности самосох­ранения, продолжения рода, пищи и т. д.);

• потребности собственно человеческие (стяжательство, честолюбие, за­висть и г. п.),

Первые обусловлены биологически, вторые детерминированы социальной средой.

Выделение различных типов социального характера осуществляется Фром­мом по признаку ориентации человека на продуктивные или непродуктивные межличностные отношения. Социальным характером продуктивной ориента­ции является производящий тип – тип человека свободного, любящего, paзумного, ответственного, созидающего. Социальные характеры непродуктив­ной ориентации – рецептивный (зависимый), эксплуататорский (авторитарный), рыночный (обманывающий), накопительский – связываются Фроммом с от­чуждением, разрушением, корыстной выгодой, подавлением индивидуально­сти и другими факторами.

Социальный характер складывается под влиянием общества, Но измене­ние общества начинается с изменения социального характера. Если соци­альный характер в новых условиях остается «старым», то люди, обладающие им, будут стремиться воспроизвести прежнюю социальную структуру, считает Фромм.

Рассуждая о смысле жизни, Фромм приходит к идее о двух модусах бытия. Первый модус связан с обладанием, присвоением пищи, одежды, благ; вто­рой – с самоопределением, самореализацией созидательных способностей человека. На вопрос «Что главное в жизни: иметь или быть?» Фромм отвечает: «Быть». Иначе говоря, Фромм за то, чтобы активно проявлять себя в различных сферах жизни, за реализацию всех потенций человека, а не за то, чтобы лишь потреблять.

Основным мотивом поведения человека Фромм считал страсти (влечения), которые обусловлены конкретном общественной структурой (ненависть, апа­тия, цинизм и т. п. состояния возникают на почве социально-экономических кризисов). Страсти носят иррациональный характер, считает Фромм. Их мо­жет укротить только разум, обеспечивающий знания о вещах независимо от того, какими мы хотим их видеть.

Модернизацию общества на гуманистических началах Фромм сводит лишь к изменению сознания и распространению новых форм психодуховной ориен­тации, которые эквивалентны религиозным системам прошлого.

Выводы:

Главным в психоанализе было открытие бессознательного, его специаль­ное изучение и широкое философское толкование.