108_1- Религиоведение_Лобазова О.Ф_2012 -488с

Тема 15. Религия в России

Социологические данные о религиозности россиян

История Русской православной церкви

Проблема сосуществования конфессий

Социологические данные о религиозности россиян

Исследовательский центр “Религия в современном обществе” (при Российском независимом институте социальных и национальных проблем) провел исследования по всероссийской выборке, посвященные изучению религиозности россиян. По данным опросов, в настоящее время верящие в Бога составляют 49,6%, колеблющиеся — 18,4%, верящие не в Бога, а в сверхъестественные силы — 5,6%, безразлично относящиеся к религии и атеизму — 7,8%, неверующие — 18,3%. Данные опросов показывают также, что религиозность зна- чительно “помолодела” — люди от 22 до 55 лет составляют большую часть верующих в Бога (61%), отмечено возрастание удельного веса убежденных и последовательных приверженцев религии.

В 1993 г. в России были зарегистрированы две языческие общины, в 1995 г. — семь. Это самый высокий темп роста. В православии за тот же период он составляет всего 1,57 раза. Но при обшей численности православных общин — 7195 — вопрос о темпах роста “религий нового века” теряет актуальность. Вдвое выросло и число религиозных организаций, представляющих иудаизм, — с 40 до 80. Быстрыми темпами растут многие другие религиозные объединения, но все они не менее чем на порядок уступают по численности православию.

361

Так же прочны и позиции ислама — 2494 религиозных объединения, причем приверженцы этой религии отличаются относительно высоким уровнем религиозной убежденности, полнотой и интенсивностью религиозной практики.

По данным опроса, православные составляют 74%, мусульмане — 19% верующих. На долю всех остальных конфессий приходится лишь 7% верующих. Но при этом в духовных ценностях православия не наблюдается доминирования эгоцентрических черт; 69% опрошенных православных высказались за равенство всех народов России, а 73% всех опрошенных верующих любых конфессий признают Россию общим домом для населяющих ее народов. Нарастание напряженности, острые конфликты в национальной сфере вызывают серьезную озабоченность во всех национальных и конфессиональных группах: 84,6% опрошенных полагают, что такие конфликты могут привести к развалу Российского государства, при этом особую тревогу высказывают представители еврейского (99%), белорусского (95,3%), бурятского (93,4%), татарского (90,9%) народов. Характерно, что большинство опрошенных видят причины межнациональных конфликтов не в прошлом, а в настоящем, в сознательном провоцировании межнациональных конфликтов центральными и местными политическими элитами.

Распад СССР верующие оценивают весьма критически: 12,7% считают этот факт катастрофой мирового значения, 43% — бедой для многих людей, живущих в постсоветском пространстве. Положительно оценивают это событие лишь 11% верующих. Но за восстановление СССР в полном объеме высказываются только 23% верующих; за сохранение России как самостоятельного государства, не идущего на объединение с другими государствами, — 23,5%. За создание единого славянского государства, включающего Россию, Украину и Белоруссию, высказывается наиболее значительная часть опрошенных — 33%. Иначе дело обстоит в вероисповедальных группах. За Россию, которая должна сохраниться как самостоятельное государство, ни с кем не объеди-

362

няясь, высказываются 22,7% православных и 26,7% мусульман. За единое славянское государство выступают 36,3% православных и 10% мусульман. Зато в необходимости восстановления СССР в полном объеме убеждены 40% мусульман и 23,9% православных.

Большинство опрошенных (56%) уверены, что религия может способствовать установлению добрых отношений между людьми разных национальностей и преодолению межнациональных конфликтов. 32,5% считают, что глубоко верующий человек видит в представителе другой национальности своего ближнего. Подавляющее большинство наиболее распространенных в стране конфессий положительно относятся к православию, что само по себе делает его духовно интегрирующей силой российского общества. Среди мусульман положительно относятся к православию 60,4%, отрицательно — 2,8%; среди протестантов положительно относятся 46,9%, отрицательно — 8,2%; среди иудаистов положительно относятся 69,2%, отрицательно относящихся нет; среди буддистов также нет отрицательно относящихся, а положительно относятся 60%.

Отношение православных к другим вероисповеданиям более критично. К исламу положительно относятся 31,7% православных, отрицательно — 17,6%; к католицизму положительно — 37,9%, отрицательно — 9,5%; к протестантизму 32,1% — положительно и 10,9% — отрицательно; к иудаизму 29% — положительно, 16,4% — отрицательно; к буддизму 34,6% — положительно и 11,3% — отрицательно. Вероятно, здесь многое зависит от позиции руководства Русской православной церкви. Но отношение всего русского населения к другим вероисповеданиям еще более критично. Не стоит объяснять эту ситуацию усилением “русского национализма”, скорее это ответная реакция на попытки установления этнократических режимов в ряде суверенных республик в составе Российской Федерации и ущемление прав русскоязычного населения в ряде молодых государств, образовавшихся на постсоветском пространстве. Весьма болезненно от-

363

ражается в массовом сознании и угроза вестернизации подрастающего поколения, опасение за судьбы русского православия, подвергаемого массовым атакам западных миссионеров. Все это побуждает определенные круги русской интеллигенции и православных религиозных деятелей к тому, чтобы объявить Россию православной державой.

Эта идея получила поддержку большинства среди православных (61,2%) и 44,5% среди всех опрошенных. Мотивируя эту позицию, четвертая часть опрошенных считает, что это приведет к возрождению России, ее былого величия и процветания, а около пятой части (19,3%) считают, что такой шаг стабилизирует обстановку в обществе, оздоровит моральную атмосферу. Отрицательная позиция религиозных меньшинств по данному вопросу определяется прежде всего опасением, что их права в таком государстве могут существенно ущемляться, и это вызовет новое обострение межнациональных отношений; вероятно, сказываются и давние, накопившиеся обиды, и общее недовольство нынешней ситуацией. Признавая моральный авторитет Русской православной церкви, большинство опрошенных предпочитают не закреплять его в определенном государственном статусе. Путь к возрождению России большинство опрошенных, в том числе представители всех конфессиональных меньшинств, видят в обеспечении равных прав верующих всех вероисповеданий в рамках светского государства.

В настоящее время на территории Российской Федерации юридически зарегистрированы уставы следующих религиозных объединений: Русская православная церковь, Рим- ско-Католическая церковь, ислам, буддизм, иудаизм (ортодоксальный и реформаторский), старообрядцы (Русская православная старообрядческая церковь, Древлеправославная церковь, Поморская церковь), Российская православная свободная церковь, Истинно-Православная церковь, Духовные христиане-молокане, Армянская апостольская церковь, Методистская церковь, Реформаторская церковь, Лютеранская церковь (Единая евангелическо-лютеранская церковь России,

364

Евангелическая лютеранская церковь, Игерманландская евангелическая лютеранская церковь), Евангельские христи- ане-баптисты, Совет церквей евангельских христиан-баптис- тов, Адвентисты седьмого дня, Христиане веры евангельской — пятидесятники, Харизматические церкви, Новоапостольская церковь, Евангельские христиане в духе апостолов, Евангельские христиане, Евангелическая церковь, Свидетели Иеговы, Пресвитерианская церковь, Последователи веры Бахай, Сознание Кришны (вайшнавы-кришнаиты), Мормоны — Церковь Иисуса Христа Святых последних дней, Духоборцы, Толстовцы, Церковь Объединения (Муна), Евангельские христиане-трезвенники, Духовные христиане-трезвен- ники (чуриковцы), Евангельская российская церковь, “Армия Спасения”, Индуизм, Тантристы — “Тантра Сангха”, Последователи учения “Живая Этика”, Инглиизм — “Джива-Храм Инглии”, Украинская православная церковь, Меннониты, Англиканская церковь, Апостольская кафолическая ассирийская церковь, Церковь Божьей Матери Преображающейся, Даосизм, Сайентистская церковь (христианская наука), Сайентологическая церковь, Шаманизм, квакеры, копты, Зороастризм, Религия Богемы, Церковь Последнего Завета (последователи Виссариона).

История Русской православной церкви

Православное мировосприятие прочно вошло в российский менталитет именно потому, что на протяжении многих веков истории нашего народа Русская православная церковь была церковью национальной, государственной. Принятие новой для Руси веры происходило в форме государственного акта международного значения и смысла, по повелению верховной власти. Все претензии на верховенство власти церковной отметались и подавлялись, даже когда в других христианских государствах наблюдалось полное преобладание теократии.

365

Историю Русской православной церкви можно разделить на несколько крупных периодов, характеризующихся особыми проявлениями взаимоотношений власти и церкви. Первый период — киевский, или домонгольский; второй — московский период (подразделяется на два этапа: от нашествия монголов в 1237 г. до отпадения Юго-Западной митрополии в 1469 г. и от разделения митрополии до установления патриаршества в 1586 г.); третий — патриарший период — с 1586 по 1700 г.; четвертый — синодальный период — с 1700 по 1917 г.

Первый период в истории Русской православной церкви связан с распространением христианства на Руси, когда верования народа представляли собой систему двоеверия, со- четавшую элементы новой, христианской, религии и традиционного язычества. Вместе с византийским вариантом христианства русским государством был воспринят византийский образец взаимоотношений между властью светской и церковной. Государственная власть признавалась богоустановленной, незыблемой, священной. На это понимание наслаивалось традиционное языческое отношение к власти вождя, который совмещал функции священства и светского управления. Положение осложнялось междоусобной борьбой князей, стремившихся заполучить лояльного священника, особенно если власть нуждалась в легитимизации. Например, когда в 1075 г. Святослав Ярославич Черниговский захватил киевский великокняжеский стол, он из опасения вызвать осуждение со стороны церкви начал широкую благочестивую деятельность — пожертвовал Печерскому монастырю свое владение. Монастырская братия была покорена таким поступком князя, и после некоторых дипломатических усилий с его стороны игумен Феодосий прекращает свои обличительные проповеди и выступает на стороне Святослава. В другом случае, в 1165 г., после смерти черниговского князя, возник спор о престо-лонас- ледии, который предполагалось разрешить, по мнению бояр, приглашением не новгородского князя Святослава Всеволодовича (племянника умершего князя), а правителя Курска Олега Святославича (сына умершего князя). Епископ Анто-

366

ний принудил политическую элиту Чернигова присягнуть на верность такому решению, а сам завел тайные переговоры с новгородским князем и добился его возведения на черниговский престол. Все дело в том, что Антоний был греком, а воцарение князя из Курска Олега Святославича означало бы замену епископа-грека на епископа-русского и поворот во внутренней и внешней политике княжества.

Посреднические и представительские обязанности, которые церковь возложила на себя добровольно, скоро привели к тому положению, что иерархов церкви стали использовать в качестве посланников при решении государственных дел. Священники благодаря искусству чтения и письма сделались необходимыми в гражданских делах, став предшественниками канцелярских секретарей, которые впоследствии унаследовали их название — “дьяки”. Так было и на Западе: в Англии до сих пор канцелярские чиновники назваются клерками, т. е. клириками, “дьяками”.

К концу киевского периода епископы (но не рядовые священники) прочно заняли место советников и сотрудников князей в их государственной деятельности. Так, на договоре смоленского князя с немцами в 1229 г. стоит печать епископа; епископский наместник Лаврентий присутствует на княжеском совете, наряду с таможником и другими боярами, по поводу возобновления Торговой Правды в 1284 г.; в ГалицкоВолынском княжестве в это время епископы стали постоянными членами верховного княжеского совета. Юное русское государство охотно привлекало к содействию в гражданских делах представителей церкви, не злоупотреблявших его доверием. При наличии же политических разногласий проблема решалась очень просто: князь мог сместить неугодного епископа своим решением. Так, в 1156 г. Андрей Боголюбский удалил с ростовской кафедры епископа Нестора и представил его на суд к киевскому митрополиту Константину. Хотя киевский собор, против ожиданий Андрея, оправдал Нестора, князь не возвратил епископу его места, а поставил в Ростов некоего Леона, которого потом уже дважды прогонял с ка-

367

федры без всякого суда. Замечателен также случай суда над епископом Ростова Кириллом в 1229 г., проведенного собранием князей без участия священнослужителей. Суд закончился конфискацией имущества епископа в княжескую казну. Влияние гражданской власти на церковную доходило до весьма широких пределов и выражалось преимущественно в самовластном отношении к епископам. Но в некоторых случаях князья определяли и внутреннюю церковную жизнь. Так, например, вторичное перенесение мощей святых Бориса и Глеба смогло состояться только по разрешению великого князя. Святополк не допускал этого перенесения, оно состоялось только при Владимире Мономахе. Даже при решении о причислении к лику святых князья могли проявить свою волю: только после согласия великого князя Святополка был канонизирован Феодосий Печерский.

Причина такой тесной зависимости церкви от гражданской власти в киевский период заключается в том, что русская церковь еще не обладала достаточной экономической силой, способной противостоять претензиям властей. Монашество того периода живет по требованиям полного отрече- ния от мира, не копит богатств, не занимается хозяйственной деятельностью. Церковь того времени больше внимания уделяла просветительской работе среди населения, внедряя и пропагандируя идеи христианства.

Московский период в истории русской церкви начинается катастрофой монгольского нашествия. Внешняя участь православной церкви попадает в руки иноверных и диких властителей. По обычному представлению об азиатском как диаметрально противоположном европейским началам свободы и гуманности, казалось бы, что для церкви настали времена гонений и насилия. Между тем известно, что русская церковь, жестоко пострадав от самого нашествия и от последующих набегов, в мирное время и под монгольским владычеством получила полнейшую свободу и самые широкие льготы, которые не предоставляли ей русские князья. Монголы оказались в данном случае образцом веротерпимости. Такое отношение к дру-

368

гим религиями было обусловлено тем, что язычество считает все религии истинными, одинаково связующими людей с Богом. О самом Чингисхане известно, что он, признавая бытие Единого Верховного Существа, боялся и всех остальных божеств мировых религий, старался задобрить их одинаковым почтительным отношением к представителям духовенства. Такое отношение к религиям было зафиксировано в законе 1206 г., отражено в сборнике гражданско-религиозных уложений Тунджин, которым руководствовались все преемники великого завоевателя.

Но великие ханы относились к христианству не просто с терпимостью, а и с прямым покровительством. Этому есть причины: входившие в состав империи христианские народности уйгуров и кераитов оказались в близких отношениях с властями. Уйгуры потому, что обладали грамотностью и заняли вследствие этого высшие чиновничьи посты, а кераиты потому, что из христианского семейства их князя взяли себе жен Чингисхан и его сыновья. Батый, внук Чингисхана, был язычником: он предполагал, что после завоевания Руси на ней вступает в силу закон всей империи, по которому церковь должна остаться свободной. Когда в 1246 г. по повелению хана Гуюка и Батыя была проведена первая податная перепись, духовенство было исключено из нее. Установленное на таких основаниях положение русской церкви от самого нача- ла монгольского владычества до его окончания оставалось, по существу, неизменным. Его не смог поколебать даже переход ордынских правителей в ислам. Юридически факт независимости церкви подтверждался выдачей ярлыков — охранных грамот от незаконных посягательств сборщиков налогов. До самого завершения татаро-монгольского владычества не было ни одного случая ущемления ханами привилегий церкви. А привилегии эти состояли в следующем: 1) освобождение всех церковных людей от государственного тягла; 2) неограниченность церковного суда над людьми церковного ведомства; 3) свобода избрания на духовные должности из мирян. Но наличие столь широких свобод (по обычаям того

369

времени) не устраивало княжескую власть, поскольку лишало ее определенных материальных преимуществ. Поэтому, не обращая внимания на ханскую щедрость в пожаловании прав русскому духовенству, князья умели при помощи патриотических резонов устроить свои взаимоотношения так, чтобы церковные льготы применялись с ограничениями или совсем не применялись. Доказательством тому служит, например, грамота 1404 г. великого князя Василия Дмитриеви- ча и митрополита Киприана, в которой вопросы объема церковного суда и тягла с людей церкви решаются не по ханскому ярлыку, а по воле князя.

Во всяком случае, русская церковь под монгольским владычеством оказалась в столь счастливом положении, что при дальнейшем рассмотрении этого периода нет необходимости упоминать о зависимости от иноземных властителей. Жизнь русской митрополии данного периода очень богата переменами и событиями, связанными с главными моментами русской политической истории. Ряд этих перемен открывается передвижением политического и культурного центра России с юга на север. Государственного единства Руси с центром в Киеве к концу монгольского периода уже не существовало: было два великих князя, правивших в противоположных концах русской земли — в Галицко-Волынском и Владимиро-Суз- дальском княжествах. Раздвоение великокняжеского центра несколько замедлило решение вопроса о выборе резиденции для митрополита. Отсюда некоторый период блуждания митрополитов по русской земле. Кроме того, когда был сделан выбор в пользу северного центра, дело осложнилось борьбой за политический перевес между Тверью, Владимиром и Москвой. Борьба московских князей за великокняжеские права вовлекает митрополитов в политику. В связи с этим возрастает государственное значение иерархов и стремление князей иметь митрополита из русских людей. Все чаще в Константинополь направляются прошения об утверждении местных кандидатов на пост митрополита. Но просьбы эти не удовлетворяются, и русские князья при поддержке церковных

370