18.Идея единовластия и сильной княжеской власти в «Молении» Даниила Заточника.

Автор “Моления” находится в заточении и обращается к князю (в первой дошедшей до нас редакции произведения – к основателю Москвы Юрию Долгорукому, во второй – к переяславскому князю Ярославу Всеволодичу) с просьбой защитить его от притеснений и освободить из заточения. Беды Даниила и всех “сирот” – от произвола, чинимого боярами, княжескими слугами, богачами. Все свои надежды на личное освобождение и установление порядка в государстве он связывает с сильной княжеской властью: “Яко же дуб крепится множеством корней, тако и град наш, твоею державою”. Установление единовластия князя – основная идея произведения. “Орел птица – царь над всеми птицами, – пишет автор, – а осетр над рыбами, а лев над зверьми, а ты, княже, над переяславцами”. Единовластие князя, по мнению Даниила, – единственное средство возвеличения государства, установления твердого порядка и избавления простых людей от бедствий. Даниил рисует образ мудрого и решительного князя, советующегося с образованными и умными людьми хотя и незнатного происхождения, избегающего феодальных усобиц и заботящегося о благосостоянии своих подданных, защищающего их от произвола.

Идеализация мудрого единовластного князя, князя – избавителя от всех бед созвучна широко распространившимся позже “царистским иллюзиям” русского крестьянства.

Одним из центральных вопросов древнерусской литературы был вопрос о роли князя в жизни государства. Необходимость сильной княжеской власти как условие успешной борьбы с внешними врагами, преодоление внутренних противоречий остро осознавалась теми, кто заботился о судьбах Руси.

Идея сильной княжеской власти стоит в центре одного из интереснейших произведений — «Слова Даниила Заточника». Памятник этот таит немало загадок. Ни один из дошедших до нас списков не воспроизводит его первоначального текста. В течение веков это произведение не только активно читалось, но и дополнялось и перерабатывалось. Каждый из его соавторов, по мысли Д.С. Лихачева, умел попасть в стиль памятника и не расходился с его общей направленностью.

«Слово» представляет собой просительное письмо, челобитную, с которой некий Даниил, судя по тексту, находящийся в заточении, обращается к князю Ярославу. Даниил просит князя облегчить его горькую участь, взять на службу в качестве советника, желая наглядно показать свой ум и образованность.

Все «Слово» состоит из остроумных изречений и афоризмов, которыми автор искусно пользуется, чтобы, с одной стороны, обрисовать князю свое плачевное положение и нужду, а с другой, — склонить его к милости. Автор вводит скоморошьи прибаутки, простонародный юмор бедняка, иронизирующего над своей судьбой. Однако произведение лишь сохраняет налет скоморошьего искусства. Д.С. Лихачев называет автора своего рода интеллигентом Древней Руси XII–XIIIвеков.

Характеризуя свою мудрость, Даниил говорит: «Я не в Афинах вырос и не у философов учился, но, припадая, как пчела, к различным цветам, книгам, выбирал из них сладость словесную и совокуплял мудрость, как в мех воду морскую».

Зная добросердечие князя, Даниил обращается к нему с просьбой: «Княже мой, господине! Помяни меня в княжении своем... Вижу, господин, всех людей, как солнцем согреваемых милостью твоей. Только я один, как трава в тени растущая, на нее ни солнце не глянет, ни дождь не прольется, так и я хожу во тьме, отлучен днем и ночью от света очей твоих».

Даниил уподобляет себя сухому дереву, стоящему «при пути» и «посекаемому» проходящими мимо, все его обижают: «Богатый человек везде известен, даже и в чужом городе, а бедный человек и в своем городе неведом ходит. Богатый заговорит — все молчат и слово его вознесут до облаков, а бедный человек заговорит — все на него закричат».

Даниил обращает внимание князя на свои внутренние качества: «Одеянием я скуп, но зато разумом обилен». Он убеждает князя, что мыслию парит, «как орел по воздуху». Чтобы расположить к себе князя, он расточает ему хвалы: «глас твой сладок, и уста твои мед источают». Даниил откровенно признается князю, что не слишком храбр «на рати», но зато в словах крепок. Он может быть умным советником и, по его мнению, будет более полезен князю, чем храбрый, но глупый воин. Даниил пишет, что до сих пор он служил у бояр и испытал немало зла от них, а теперь он хочет служить князю.

Когда-то он был богат, но богатство его давно исчезло, теперь он живет в нищете. «Избавь меня, господин, от нищеты, как птицу от силков, и освободи меня от бедности моей, как серну из сетей, как утенка из когтей сокола. Ибо кто в печали человеку поможет, тот как студеной водой напоит его в знойный день».

Умоляя князя взять его на службу, Даниил снова напоминает о выгоде иметь при себе мудрого советника: «Мудрый человек — умный друг, а неразумный — недруг. Сердце мудрого в доме печальном, а безумного в доме пиршественном. Посылая в путь мудрого, мало его наставляй, а посылая глупого, сам не поленись пойти... Сказано: “Дай мудрому наставление, и он мудрее будет, а глупого, если и кнутом бьешь, привязав к саням, — не избавишься от его глупости”».

Предполагая, что князь может посоветовать ему постричься в монахи или жениться на богатой невесте и тем самым поправить свое материальное положение, Заточник отрицает эти возможности: «Лучше лихорадкой заболеть, лихорадка потрясет и отпустит, а злая жена до смерти засушит». «Лучше мне железо варити, нежели со злою женою жити. Лучше камень долбити, нежели злую жену учити». Даниил пишет князю, что он не может и не хочет постричься в монахи: «Лучше мне так окончить жизнь свою, нежели, восприняв ангельский образ, Богу солгать. Ибо говорят: лги миру, а не Богу: нельзя Богу солгать, ни вышним играть». Все монахи в представлении автора обманщики, многие из них, дав обет отречения от мира, снова возвращаются в него. Где свадьбы и пиры, тут и монахи и монахини, тут и беззаконие. Монахи только внешний вид имеют ангельский, а их нрав «блудный».

Заканчивает свое «Слово» Даниил похвалой и добрыми пожеланиями князю.

В течение многих лет ученые спорят об авторе «Слова». Неясно и само слово «заточник»: оно может иметь значение и заключенный, и заложившийся. В летописной повести о битве на Воже в 1378 году упоминается имя Даниила Заточника, некоего попа, которого сослали в «заточение» на Лаче озеро. Но это не решает вопроса о том, кем же он был на самом деле.

В свое время В.Г. Белинский писал о Заточнике: «...кто бы ни был Даниил Заточник, — можно заключить не без основания, что это была одна из тех личностей, которые, на беду себе, слишком умны, слишком даровиты, много знают и, не умея прятать от людей своего превосходства оскорбляют самолюбивую посредственность; которых сердце болит и снедается ревностию по делам, чуждым им, и которые говорят там, где лучше было бы помолчать, и молчат там, где выгодно говорить; словом, одна из тех личностей, которых люди сперва хвалят и холят, потом сживают со свету и, наконец, уморивши, снова начинают хвалить...».

Таким образом, «Слово Даниила Заточника» принадлежит к публицистическим произведениям, которые в форме афоризмов, наполненных философским, нравственным содержанием, раскрывают быт и нравы Руси накануне монголо-татарского нашествия. Многие суждения нравственного характера актуальны и сегодня.