Учение Канта об умозаключении

Нужно отличать, по Канту, умозаключения непосредственные и умозаключения опосредствованные. Первую группу умозаключений Кант называет умозаключениями рассудка; вторую — умозаключениями разума.

С точки зрения Канта, во всяком умозаключении разума нужно сначала исследовать истинность посылок и лишь потом правильность вывода.

Кант, формулируя принцип категорических заключений разума, выдвигает аксиому силлогизма не по объему, а по содержанию. Единую аксиому, распространяющуюся на все модусы категорического силлогизма, он определяет следующим образом: что принадлежит признаку вещи, то принадлежит самой вещи, и что противоречит признаку вещи, то противоречит и самой вещи.

Как в своей ранней работе «Ложные ухищрения», так и в «Логике» Кант настаивает на особом приоритете 1-й фигуры силлогизма, которая, по его мнению, включает в себя не только те четыре модуса, которые непосредственно в ней содержатся, но потенциально и все модусы 2-й, 3-й и 4-й фигур.

В «Логике» Кант пишет: «Категорическое заключение разума является чистым, если в него не примешано непосредственное заключение и не изменен закономерный порядок посылок; в противном случае оно называется нечистым, или смешанным» (стр. 117). Нечистые, или смешанные, заключения — это выводы по 2-й, 3-й и 4-й фигурам.

Кант по-своему решает эту проблему. Если все четыре фигуры — самостоятельны, то нужно так сформулировать аксиому силлогизма, чтобы она могла быть применима ко всем четырем фигурам в отдельности. Возможно другое решение: не считать самостоятельными 2-ю, 3-ю, 4-ю фигуры, исходя из того, что все это — видоизменения модусов 1-й фигуры, и тог-

162

да допустимо выдвигать такую аксиому силлогизма, которая непосредственно относится только к 1-й фигуре, опосредствованно регулируя также движение мысли по всем модусам других фигур. Последнее решение и принимает Кант, тем самым значительно упрощая задачу своего исследования.

Правила 1-й фигуры Кант распространяет на все фигуры, считая «ложным ухищрением» точку зрения признания самостоятельности 2-й, 3-й и 4-й фигур. В этом проявляется недооценка Кантом всех остальных видов дедукции, кроме первой фигуры. На самом деле, движение мысли по 2-й и 3-й фигурам специфично, и сводить эти фигуры к первой фигуре значит механистически объяснять весь процесс.

Наряду с категорическим силлогизмом Кант говорит также и об условных умозаключениях. Рациональный момент здесь заключается в том, что Кант правильно осознает роль меньшей посылки наряду с большей посылкой.

Ставя вопрос о том, не является ли в условном умозаключении «если А есть В, то С есть Д» меньшая посылка «А есть В» частью большей посылки, Кант отвечает на него в «Логике» следующим образом: «Меньшая посылка есть превращение проблематического условия в категорическое положение» (стр. 121).

К вопросу об индукции и аналогии Кант подходит с точки зрения своей своеобразной терминологии. Индукция и аналогия, по его определению, это два вида заключений силы суждения. Кант вводит новый термин: «сила суждения». Тем самым в философии Канта наряду с рассудком и разумом рассматривается еще сила суждения. Отсюда три критики у Канта: «Критика чистого разума», «Критика практического разума» и «Критика способности суждения». Сила суждения — это какая-то промежуточная способность между рассудком и разумом.

В «Критике способности суждения» две части — учение о целесообразности и учение об эстетическом критерии, эстетическом чувстве. Сила суждения бывает двоякая — определяющая и рефлектирующая. Первая направляется от общего к частному, вторая — от частного к общему. Последняя имеет лишь субъективную значимость, ибо общее здесь есть лишь эмпирическая общность, лишь аналог логической общности.

Когда мысль движется согласно чисто рассудочному ходу мыслей, мы можем получить необходимый, вывод. Но общая логика учитывает не только объективные, но и субъективные ходы мышления, которые возникают в связи со способностью силы суждения. Здесь мы имеем общность несовершенную, чисто субъективную, и это только аналог логической общности. В связи с этим на индукцию и аналогию Кант смотрит

163

иначе, чем на силлогизм. Выводы силлогизма, выводы дедуктивные необходимы, а выводы по индукции и по аналогии только вероятны.

В «Логике» Кант следующим образом определяет индукцию: «Нечто во многом, следовательно во всем — это индукция; в одном есть многое (что есть в других), следовательно в нем есть и остальное — аналогия». «Всякое заключение разума должно открывать необходимость. Поэтому индукция и аналогия не суть заключения разума, а лишь логические презумпции или эмпирические заключения...» (стр. 125-).