Шейгал Елена Иосифовна. Семиотика политического дискурса. Диссертация

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

91

дискуссия, теледебаты и пр. Все эти дискурсные разновидности являются коммуникативными событиями, драматургия которых полностью задается средствами массовой информации, хотя содержательная их часть в значительной степени является спонтанной.

Итак, театральность политического дискурса обусловлена спецификой его основного адресата (массовый наблюдатель) и проявляется в его сюжетно-

ролевом компоненте и метафорике.

3. 10. Динамичность Одной из особенностей политического языка является изменчивость

наиболее актуальной, наиболее употребительной части политического словаря. Это связано с актуальностью и злободневностью самой референциальной области, являющейся объектом отражения в политическом дискурсе. Жизнь в политике как правило, быстротечна, ее временные рамки весьма ограниченны, отсюда кратковременный, преходящий характер политических ценностей и сконцентрированность политической деятельности

(и политической коммуникации) на сиюминутных, а не вечных проблемах.

С точки зрения диахронической устойчивости в политическом языке можно разграничить три слоя лексики, которые расположим по степени убывания стабильности их языкового существования:

1) Политические константы – оценочно-нейтральная базовая политическая терминология (государство, парламент, выборы, комитет,

власть).

2) Оценочно-маркированные базовые политические термины. Сами по себе эти лексемы также весьма устойчивы в политическом языке, однако их коннотативная (оценочная) зона подвержена довольно частым изменениям,

что отражает динамику политических ценностей. В американской политической истории «хорошие» и «плохие» ярлыки могли меняться в течение одного или нескольких десятилетий. Так, в середине 90-х годов XIX

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

92

в. положительной ценностью обладал ярлык консерваторы, который противопоставлялся отрицательному ярлыку радикалы, и политические лидеры выдвигали свои требования во имя консерватизма. Однако уже через десять лет «хорошим» ярлыком стал прогрессивный, а «плохим» –

реакционный, и политики выдвигали свои требования уже во имя

прогрессивизма, клеймя оппонентов за их приверженность реакционному

(Green 1987: 2). Аналогичные пертурбации происходили и в российской политической истории с терминами большевики, коммунисты, патриоты,

Советы, демократы, диссиденты и др.

3) Наиболее подвижный слой – злободневная лексика «сегодняшнего дня». Это слова, связанные с политическими инициативами и кампаниями-

однодневками (ваучер, приватизация, рынок, реформы), названия конкретных политических событий (Карибский кризис, путч, война в Чечне), лозунги и лозунговые слова (Держава. Правительство народного доверия. Экономика

должна быть экономной.), имена действующих политиков – как лидеров, так и персон рангом пониже.

Т.В. Шмелева предлагает обозначать лексику такого рода термином

«ключевые слова текущего момента». Она рассматривает их как особый языковой феномен, обладающий следующими характеристиками: резкое возрастание частотности, «выдвинутость» в текстовом пространстве

(регулярное употребление в заголовочной позиции), активизация грамматического потенциала (возникновение на их базе новых форм и дериватов), формирование новых сочетаемостных стереотипов, формирование новых синонимических и антонимических связей, возможность онимического употребления, склонность к употреблению в предложениях дефиниционного типа, активизация их в качестве объекта языковой рефлексии и языковой игры

(Шмелева 1993).

З.Е. Фомина предпочитает термин «слова-хронофакты», имея в виду слова, характеризующие конкретный факт (явление, событие, понятие),

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

93

свойственные определенному срезу времени (Фомина 1995). В силу своей диахронной ограниченности слова-хронофакты могут служить знаками эпохи.

Так, среднестатистическому россиянину не составит труда идентифицировать исторический период, с которым соотносятся такие слова , как стахановцы,

космополиты, химизация, культ личности, либерализация, гласность.

Следует подчеркнуть, что подобного рода слова не просто хранят памятья о той или иной эпохе, но и обладают сильными ассоциативными связями с именами политических лидеров, например в американском политическом дискурсе хронофакты Alliance for Progress, New Frontier, profiles in courage однозначно идентифицируют Дж. Ф. Кеннеди, fireside chats, arsenal of democracy, day of infamy напоминают о Ф. Д. Рузвельте, evil empire, star wars, supply-side ассоциируются с Р. Рейганом (Safire 1993).

Итак, в данном разделе рассмотрены системообразующие признаки политического дискурса, создающие его специфику по сравнению с другими видами дискурса. Большинство из этих признаков имеет градуальный характер и может быть представлены в виде градуальной шкалы. Характер варьирования признака в рамках данной шкалы обусловлен типом политического дискурса: выше мы уже неоднократно упоминали о различном характере реализации того или иного параметра в тоталитарном и демократическом типах политического дискурса.

На наш взгляд, в своем экстремальном проявлении каждый из этих признаков реализуется либо в научном, либо в религиозном дискурсе, которые можно представить как соотносящиеся с противоположными полюсами шкалы. Политический дискурс будет находиться в пространстве между этими полюсами, причем вследствие своей неоднородности – по разные стороны от серединной точки отсчета: тоталитарный тип политического дискурса тяготеет к полюсу религиозной коммуникации, а демократический тип – к полюсу научного общения.

Схема 2. Соотношение политического, научного и религиозного дискурса.

4. Базовые концепты политического дискурса

Тип институционального дискурса определяется, в том числе, и его базовыми концептами. Так, для педагогического дискурса центральными являются концепты «образование», «учитель», для религиозного – «вера», «Бог», для политического дискурса – «власть», «политик».

«Центральные концепты, образующие основу общественных институтов, обладают большой генеративной силой в том плане, что вокруг них концентрируется обширная смысловая область, для описания которой необходимо составлять достаточно объемный словарь» (Карасик 1999:6).

Действительно, значение лексем – имен соответствующих концептов, помимо содержательного минимума значения, объективированного в словарной дефиниции, включает обширный информационный потенциал или поле

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

95

ассоциативных признаков. Если все элементы ассоциативного потенциала имени базового концепта окажутся вербализованными в номинативных единицах, то мы получим целый тезаурус соответствующей предметной области. Генеративную функцию базового концепта в семиотическом пространстве дискурса можно сопоставить с ролью доминанты в развитии лексико-семантической парадигмы. Чем шире информационный потенциал доминанты, тем большими деривационными возможностями она обладает

(Сентенберг 1984).

4. 1. Культурно-языковой концепт «власть»

Проблема соотношения языка и власти имеет два аспекта: 1) как власть осмысляется, концептуализируется языком; 2) как власть проявляется через язык.

Концепт как ментальная репрезентация культурно-значимого феномена в массовом сознании фиксируется в лексикографических толкованиях имени концепта (содержательный минимум концепта), в его синонимических связях,

образных переосмыслениях, ассоциативных реакциях, сочетаемости,

паремиологии и неклишированных текстах и высказываниях.

Рассмотрим смысловую структуру лексемы власть. Сопоставление данных словарей С.И. Ожегова и В.Ф. Халипова показало, что репрезентации понятия «власть» в обыденном и научном сознании не имеют существенных

различий:

политическое господство, государственное управление и органы его; 3) (мн.) лица, облеченные правительственными, административными полномочиями.

Халипов 1997: 1) способность, право и возможность распоряжаться кем-л./чем-л.,

оказывать решающее воздействие на судьбы, поведение и деятельность людей с помощью различного рода средств – закона, права, авторитета, воли, суда, принуждения; 2)

политическое господство над людьми, их общностями, организациями, странами и их группировками; 3) система государственных органов; 4) лица, органы, облеченные

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

96

соответствующими государственными, административными полномочиями, или обладающие разного рода влиянием, полномочиями по обычаю, или присвоившие их себе

Обобщая данные толкования, получаем три основных значения,

различающихся уровнем абстракции представления смыслового инварианта

«способность, право и возможность к принуждению»: 1) власть в широком смысле; 2) политическая власть 3) конкретные представители политической власти (органы и лица, облеченные властными полномочиями).

Если русская лексема власть этимологически связывается с обладанием,

то английское power восходит к лат. potĕre «быть способным». Как показал дефиниционный анализ, именно этот компонент (ability) выступает в качестве смыслового инварианта основных значений лексемы power (Webster 1994):

1) возможность, способность; 2) сила, мощь (способность производить сильное воздействие); 3) энергия, мощность (способность производить физическую работу); 4)

власть, влияние, авторитет (способность контролировать других); 5) политическая власть

(способность политических органов контролировать других субъектов политики); 6) право,

полномочия (способность действовать, предоставленная законом или официальной должностью); 7) нация, держава (особенно о пользующейся влиянием и авторитетом, т. е.

способной оказывать влияние)

Любопытно отметить, что значение одного из ключевых политических терминов государство в русском языке, так же, как и власть, связывается с обладанием: оно восходит к частноправовому термину государь,

первоначально означавшему собственника рабов и вещей, тогда как английское state и французское l’état – к публично-правовому понятию

«статус», означающему «состояние, упорядоченность».

Если обратиться к «Словарю индоевропейских социальных терминов» Э. Бенвениста, то можно увидеть, на базе каких генетически исходных смыслов в индоевропейских языках формировалась семантика некоторых ключевых слов, связанных с понятием «власть». Рассмотрим наиболее значимые для анализа концепта «Власть» ассоциативные цепочки:

а) Царь (власть) – прокладывание границ – прямая линия – справедливое

(праведное).

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

97

rex (лат.) царь, король (англ. regal, royal); rego (простирать, протягивать), regio

(первоначально – точка в движении по прямой), regione (напротив, прямо напротив); rectus

(прямой, как прямо проводимая линия); regula (инструмент для проведения прямой линии,

линейка); regere fines (проложить границы в виде прямых линий) – сакральное действие,

предваряющее строительство, магический характер такого действия – речь идет об отделении внешнего от внутреннего, священного царства от профанного, своей земли от чужой. Прокладывает же границы лицо, наделенное самой высшей властью, – царь, жрец.

Прямое в системе понятий нравственности противопоставлено искривленному, кривому, и

так как прямое отождествляется со справедливостью и достоинством, противоположное ему кривое отождествляется с обманом и ложью (Бенвенист 1995: 249–252).

б) Власть – магия – чудо.

Греческое Kúdos, этимологически сопоставимое со славянским čudo (чудо),

обозначает неотразимую магическую власть – дар превосходства, который проявляется как победа магической сущности, как талисман, вручаемый вследствие божественного расположения царю, вождю, мощному воину и обеспечивающий первенство, приносящий победу. (Царь в древних индоевропейских представлениях совмещает политическую власть с религиозной. Он осуществляет всеобщее верховенство и над отношениями между людьми и над отношениями людей с богами. Поэтому он обладает страшной властью основанной на праве и на магии) (Там же: 277–283).

в) Власть - сила – превосходство.

Греческое Krátos (компонент терминов типа демократия) – общепринятый перевод

«мощь, сила», точнее следует трактовать как «превосходство в силе и ловкости», «превосходство либо в битве, либо в собрании». Также сближается по смыслу с «жестокий,

суровый».

Авторитет /authority от лат. autoritas от auctor (augere приумножать): власть, которой надо быть облеченной, чтобы произнесенное слово обрело силу закона (всякое слово,

произнесенное властью, предопределяет некоторое изменение в мире, создает нечто. Это подспудное качество и выражает augeo – силу, которая заставляет растения произрастать и дает жизнь закону) (Там же: 284–292).

г) Власть – говорение.

Греческий глагол «царить, править»/исполнять совершать», образованный от

«голова», означает власть санкционировать воплощение человеческого замысла и тем самым дать ему осуществиться. Отсюда следуют контекстуальные значения «право приостановить политическое решение», «санкционировать воплощение принятых

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

98

решений», в общем, «быть облеченным исполнительной властью». В основе этого действия

– санкционирование, которое проявляется утвердительным кивком головы: божество подает знак движением головы и именно это божественное одобрение превращает слово в дело (кивок головой как коммуникативный акт одобрения).

В серию слов, относящихся к царской власти, входит обозначение скипетра Первоначальной функцией скипетра нам представляется дорожный посох вестника. Это атрибут путешественника, идущего с правом и властью говорить, но не действовать. Три условия подразумевают одну функцию человека. соединяющего их в себе и проявляющего их в обществе (человек идущий, человек, облеченный властью, человек-рупор). Из предмета, необходимого для человека, несущего известие, скипетр становится символом его функции, сакральным знаком законности. С этого времени скипетр определяет человека, произносящего речь, человека священного, чья миссия состоит в передаче сообщений, исходящих от властей (Там же: 264–268).

Смысловая ассоциация «власть – говорение» представляет особый интерес для нашего исследования, поскольку одним из наиболее ярких дискурсивных проявлений власти является монополия на информацию и право на речь.

Рассмотрим содержание понятия «власть», как оно раскрывается в научных трудах по политологии и социологии. Власть предстает как многоликое и многоаспектное явление, проявляющееся в различных сферах человеческого бытия, отсюда и многообразие видов власти: власть организаций, власть церкви, родительская власть, господская власть,

административная власть (власть хозяина над рабочим), экономическая,

политическая, духовная, военная власть; ветви государственной власти – законодательная, исполнительная, судебная; четвертая власть (пресса).

В целом все концептуальные подходы к интерпретации политической власти делятся на две группы: 1) атрибутивно-субстанциональные,

трактующие власть как атрибут, субстанциональное свойство субъекта, а то и просто как самодостаточный «предмет», «вещь»; 2) реляционные,

описывающие власть как социальное отношение или взаимодействие

(Дегтярев 1996).

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

99

В большинстве определений власти подчеркивается ее реляционный характер: немыслимо говорить о власти применительно к одному человеку или институту, власть – это всегда отношение, взаимодействие, власть кого-то над кем-то, власть есть взаимодействие между теми, у кого она есть, и теми, у кого ее нет. Соответственно, основными валентностями лексемы власть будут позиция субъекта и объекта власти: власть родителей, монополий, олигархов,

народа; власть традиций, предрассудков, идей, денег, любви и т.д., власть над людьми, власть человека над самим собой, над природой и т. п. Объект

властных отношений (тот, на кого направлена власть, объект подчинения)

может мириться, считаться с властью, подчиняться ей, поддерживать ее,

быть преданным, лояльным, быть приверженцем, сторонником власти, или,

напротив, может выступать, бороться против, быть противником, врагом,

находиться в оппозиции к власти.

Власть понимается в политологии и как влияние особого рода, и как способность к достижению определенных целей, и как возможность использования тех или иных средств, и как особое отношение между управляющим и управляемым. М.В. Ильин и А.Ю. Мельвиль, например,

определяют власть как совокупность трех измерений: 1) директивный аспект – согласно ему власть трактуется как господство, обеспечивающее выполнение приказа, директивы; 2) функциональный аспект – понимание власти как способности и умения реализовать функцию общественного управления; 3)

коммуникативный аспект, связанный с тем, что власть так или иначе реализуется через общение, через определенный язык, понятный обеим сторонам общественного отношения власти (Ильин, Мельвиль 1997).

Коммуникативный аспект власти подчеркивает также и К.С. Гаджиев: «Власть

– это своеобразная система коммуникации между различными ее субъектами,

либо между субъектами и объектами, между двумя или более лицами или сторонами, участвующими в системе властных отношений, а не просто достояние одной из сторон» (Гаджиев 1997: 91).

Generated by Foxit PDF Creator © Foxit Software

http://www.foxitsoftware.com For evaluation only.

100

В зависимости от ресурсов, которые используются для осуществления господства, выделяются следующие виды власти: власть принуждения

(coercive power), основанная на угрозе и/или наказании, власть связей

(connection power), опирающаяся на использование субъектом своих связей с влиятельными людьми, власть награды (reward power), которая осуществляется благодаря тому, что субъект власти может предложить объекту в качестве награды нечто, представляющее для него ценность;

легитимная/должностная власть (legitimate/positional power), предоставляемая положением в социальных институтах; референтная или личная власть

(referent power), строящаяся на личных взаимоотношениях с подчиненными,

информационная власть (information power), базирующаяся на обладании субъектом значимой для других информацией, и, наконец, экспертная власть

(expert power), основанная на превосходстве в специальных знаниях и навыках

(Lussier 1990: 92–97). Хотя данная типология была предназначена для работы с управленческими кадрами в современных организациях, однако она с успехом может быть применена и для анализа политического лидерства.

Типология собственно политической власти опирается на характер лидерства, тип его экономической базы, тип политической системы и отношения между лидером и населением. Примером такого подхода является типология господства М. Вебера, который разграничивает харизматическое,

традиционное и рационально-легитимное господство (Вебер 1990). Н. Смелзер подчеркивает, что эти три типа господства никогда не представлены в абсолютном виде, любая политическая система включает элементы всех трех типов. В политической системе США доминирует рационально-легитимная бюрократия, но в ней присутствуют и другие элементы. Например, Верховный Суд обращается к Конституции для урегулирования судебных споров – это традиционный аспект американской политической системы. Харизматический элемент проявляется в отношении американцев к особо любимым президентам

(Смелзер 1994: 526).