Основы ССХ, пороки (Бокерия Л.А

ИСТОРИЯ СЕРДЕЧНО-СОСУДИСТОЙ ХИРУРГИИ

Если шов захватывает только нижние края дефекта, то может остаться сообщение меж­ ду левым предсердием и нижней полой веной. Бледный больной станет синим, потому что у него будет аномальный дренаж из нижней полой вены в левое предсердие. Хирург при первой же своей операции применил этот шов, который получил название шва Лью­ иса. Когда вы будете оперировать ДМПП без нижнего края, то должны обязательно сде­ лать шов Льюиса, иначе больной вместо одного порока сердца получит другой, более тя­ желый порок. Этот шов имеет большое значение в принципе. Например, при операции протезирования митрального клапана или устранении миксомы доступом через межнредсердную перегородку, равно как при открытой операции по поводу синдрома Воль- фа-Паркинсопа-Уайта, всегда надо помнить, что при восстановлении целостности МПП надо наложить шов по Льюису.

6 мая 1953 г. доктор Д. Гиббон (J. Gibbon) (рис. 8) выполнил аналогичную операцию 17-летней девочке с использованием искусственного кровообращения. Таким образом, 1952 г. является годом рождения хи­ рургии «сухого» сердца (т. н. окклюзия притока, пере­ жатие полых вен), а 1953 г. - годом рождения хирургии «открытого» сердца (операции с искусственным крово­ обращением).

В 1955 г. Д. Мелроуз (D. Melrose) предложил метод селективной остановки сердца с применением калия. Эта работа обозначила начало развития кардиоплегии. Вот три основных постулата, с которых началась современная сердечно-сосудистая хирургия. Прин­ ципиально для защиты организма при операциях на открытом сердце использовали три метода: гипотер­ мию, искусственное кровообращение и гипербариче­ скую оксигенацию. В период расцвета всех этих трех методов нередко использовали их комбинацию, в ча­ стности, это имело место в нашем Центре, и за эту ра­ боту группа авторов была удостоена Ленинской пре­ мии. Многое из того, что было в недалеком прошлом или уже на наших глазах, перестало использоваться или потеряло актуальность. Часто это происходило не из-за непригодности метода, а по экономическим,

конъюнктурным и многим другим сообралсениям, что, как и в любой другой области чело­ веческой деятельности, к сожалению, встречается сплошь и рядом. Например, метод ги­ пербарической оксигеиации, метод, который дает уникальную возможность повышения безопасности операционного периода для самых тяжелых больных. Ребенок, у которого р0 2 снижено до 15-17 мм рт. ст. при норме 105 мм рт. ст. и у которого риск операции очень высокий, в условиях гипербарической оксигенации (ГБО), что называется, «не заметит» этого, потому что у него во время операции будут нормальные параметры оксигенации. В результате самой операции они, естественно, повысятся, а следовательно, послеопераци­ онный период облегчится. Таких примеров молшо привести очень много. К сожалению, невостребовашюсть метода ГБО, который столь успешно развивался в нашей стране, так же как и задержка с пересадкой сердца не по медицинским причинам, привели к то­ му, что большие проблемы клинической медицины были задвинуты в самые недоступные уголки врачебной практики. Хочется особо подчеркнуть, что интерес к хирургическому лечению заболеваний сердца, начало которому было положено в предвоенные годы, осо-

21

ИСТОРИЯ СЕРДЕЧНО-СОСУДИСТОЙ ХИРУРГИИ

бенно усиливается сразу после окончания войны. В этот период были получены ценней­ шие сведения о врожденных и приобретенных пороках сердца, начали выполняться опе­ рации паллиативного характера. Огромную роль в этом сыграл Альфред Блелок (Л. Blalock) (рис. 9). Это очень крупная фигура в сердечно-сосудистой хирургии. Вместе с Элен Тауссиг (Н. Taussig) (рис. 10), педиатром, они предложили весьма эффективный ме­ тод лечения синюшных больных.

Среди важнейших новаций этого периода надо отметить первую вальвулотомию мит­ рального клапана, перевязку открытого артериального протока, осознание возможности лечения врожденных пороков сердца различных типов, широкий диапазон эксперимен­ тальных исследований применительно к хирургии сердца.

Особо следует подчеркнуть, что метод хирургического лечения пороков сердца синего типа сразу приобрел безоговорочную репутацию как один из важнейших методов лечения этой крайне тяжелой группы больных. Терапевты живо заинтересовались возможностями хирургов, а сами больные с надеждой повернулись к хирургам и перестали рассматривать их как последний шаг. Поэтому вновь предлагаемые методы лечения получили шанс быть использованными. К солсалению, как это часто бывает, работы Альфреда Блелока повлек­ ли за собой и попытки архисложных операций для исправления внутрисердечных, при этом довольно простых, дефектов. Многие такие попытки заканчивались трагически. На­ пример, была предложена операция для закрытия ДМПП путем инвагинации обоих ушек в отверстие дефекта мелшредсердной перегородки и их сшивание в этом месте из-вне серд­ ца. Ребенок умер. Можно предпололшть, что в результате этой инвагинации прекращался доступ и к митральному клапану, и к трехстворчатому штпану. Данный случай стал при­ мером отрицания новаций, не обоснованных теоретически. В то же время такой опыт при­ вел к пониманию, что необходимы методы, которые позволили бы работать внутри сердца для устранения внутрисердечных пороков. В конце 40-х гг. Вильфред Бигелоу (рис. 11) для удлинения сроков безопасной остановки кровообращения предлагает использовать метод

22

ИСТОРИЯ СЕРДЕЧНО-СОСУДИСТОЙ ХИРУРГИИ

гипотермии. Ото был очень смелый шаг, поскольку до того времени гипотермия рассматри­ валась как злейший враг человека, ее воздействие было известно в основном из опыта по ле­ чению отморожений. Сам автор рассказывает, что эта идея его осенила ночью и он интуи­ тивно понял, будучи очень образованным человеком, что гипотермию можно использовать для операций на открытом сердце. В. Бигелоу занялся этим вопросом и установил, что сни­ жение температуры тела на 1°С приводит к уменьшению метаболизма на 5%.

Если охладить организм до 28°С, то по­ требность в кислороде снизится вдвое. По­ лучилось, что если при нормальной темпе­ ратуре кровообращение можно остановить на 2,5 мин, максимум на 3, то в условиях ги­ потермии при 28°С длительность остановки кровообращения возрастает до 6-8 мин, и за это время можно выполнить простую операцию на открытом сердце. Этого вре­ мени могло быть достаточно для выполне­ ния операции ушивания ДМПП, клапанно­ го стеноза легочной артерии, критического стеноза аорты и некоторых других опера­ ций под «контролем зрения». В нашей стра­ не первые экспериментальные работы в на­ чале 50-х годов были выполнены в клинике Петра Андреевича Куприянова (рис. 12)

совсем молодым исследователем В. И. Бура- ^ис- 12- П. А. Куприянов. ковским, который уже в 1955 г. выступил па

XXVI Всесоюзном съезде хирургов с докла­

дом на эту тему. Несмотря на то что в руках хирургов в начале 50-х годов появился метод, ко­ торый позволял делать операции Bir/три сердца, стало очевидным, что гипотермия имеет весьма существенный недостаток - это ограничение во времени. Поэтому работы по поиску методов, которые помогли бы расширить возможное время выключения сердца из кровооб­ ращения, конечно, активно продолжались, и, таким образом, был призван к лшзни метод ис­ кусственного кровообращения. В 1960 г. классик кардиохирургии Д. Мслроуз, о котором я го­ ворил как об основоположнике метода кардиоплегии, т. е. искусственной остановки сердца, писал: «Вероятно, трудно решить начало этого развития - искусственного кровообращения, но считается, что Гиббон из Филадельфии, который сделал потом первую операцию ушива­

23

первоначально для «изучения действия некоторых веществ и условии на вегетативный центр мозга при одновременном исключении действия на остальной организм», еще в 1924 г. Из су­ щества намеченных исследователем задач «вытекала необходимость создать такие условия искусственного кровообращения, которые принципиально отличались бы от естественных». Его система, включавшая один насос, который направлял венозную кровь через донорское легкое, а второй обеспечивал кровоснабжение мозга или тела животного, была запатенто­ вана в Германии, Франции и Англии. В качестве антикоагуляпта С. С. Брюхоненко использо­ вал препараты, устраняющие свертывание крови. Он называл их стабилизаторами. К ним относились антитромбин и синонтрин, они немедленно вошли в практику лечения тромбо­ зов и для других целей. С. С. Брюхоненко дожил до полного расцвета ИК, но умер, по сущест­

ву, не признанным при жизни, хотя посмертно ему бы­ ла присуждена Ленинская премия, а за рубежом его работы цитируются широко. А. А. Вишневский (рис. 14), выполнивший первую в нашей стране успешную операцию с искусственным кровообращением, в пре­ дисловии к небольшой книжице, которая называется «С. С. Брюхоненко» и была опубликована в 1972 г., пи­ сал: «Есть притча, согласно которой каждая научная истина проходит три стадии. Сначала люди говорят, что это противоречит Библии, затем они находят, что было открыто еще раньше, и, наконец, считают, что всегда были в этом уверены. Удивительно похоже на это сложилась судьба метода, автором которого является С. С. Брюхоненко... Кому сейчас придет в голову сомне­ ваться в ценности такого выдающегося изобретения XX века, как искусственное кровообращение. Между тем, я хорошо помню время, когда опыты Брюхоненко противоречили Библии... Он поставил опыт на собаке, попытавшись сохранить жизнь головы, отделенной от туловища. Казалось, странный и далекий от жизни опыт. В то время он лишь навел Александра Беляева на мысль написать повесть о голове профессора Доуэля и

вызвал восторг Бернарда Шоу». Несмотря на это, мно­ Рис. 14. А. А. Вишневский. гие историки медицины приоритет создания искусст­

венного кровообращения отдают Д. Гиббону. Они объ­ ясняют это тем, что Д. Гиббон был первым исследователем, который начал развивать искусственное кровообращение с ясной идеей его использования у человека. Он же первым указал на необходимость искусственной оксигенации, т. е. использования оксигенаторов. Причиной, заставившей заняться его этим вопросом, было наблюдение у постели больной еще в период резидентуры в 1931 г. - случай легочной эмболии у женщины после холецистэктомии. Молодой Д. Гиббон полагал, что мог бы спасти пациентку если бы располагал таким аппаратом. К этому можно и нужно добавить еще следующее: действительно, приоритет в со­ здании искусственного кровообращения очень важен, потому что, если посмотреть на совре­ менное общество, можно установить, что оно очень широко пользуется благами сердечно-со­ судистой хирургии, а сама сердечно-сосудистая хирургия имела и имеет единственный основной корень развития -это искусственное кровообращение. Поэтому так чувствительны «задирки» в отношении метода ИК. Обязательно надо сказать, что и на этом примере мы не были щепетильно бережными по отношению к своей истории, которая, к сожалению, часто просто переписывается по-новому, так как это кому-то выгодно. Если бы это было не так, то

24

ИСТОРИЯ СЕРДЕЧНО-СОСУДИСТОЙ ХИРУРГИИ

многого чреватого для авторитета нашей медицины тогда бы не произошло. Уже на моей па­ мяти, когда я был аспирантом, работа по искусственному кровообращению подавалась от группы авторов на Ленинскую премию. Вы, вероятно, знаете, что Ленинская премия в тот период была на порядок выше Государственной премии, а число лауреатов Ленинской пре­ мии было весьма ограниченным. Уже тогда, а особенно по прошествии времени, было совер­ шенно очевидно, что С. С. Брюхопепко и, условно говоря, Иванов, Петров, Сидоров, которые стояли в этом же списке, - это фамилии совершенно несопоставимые. В конце концов Коми­ тет нашел мужество и этим авторитетным и влиятельным людям отказал в получении Ле­ нинской премии. Я это говорю к тому, что если бы эти люди, которые хотели получить Ленин­ скую премию вместе с умершим уже классиком, создали другой прецедент, а именно сделали бы это так, как это делается в цивилизованном обществе, то приоритет С. С. Брюхоненко ни­ кто никогда бы не оспаривал, так как то, что сегодня де­ лается в кардиохирургии с применением ИК, это все уже

было очень хорошо изучено С. С. Брюхоненко и 11. II. Терсбинским. Николай Наумович Теребипский (рис. 15), используя автожектор Брюхоненко, выполнил серию по­ разительных по своей точности экспериментов с моде­ лированием патологии митрального клапана и последу­ ющим исправлением его в условиях искусственного кровообращения. Сегодня в эксперименте мало кто ста­ рается получить живых собак после операции с И К, по­ тому что это очень трудно. А они уже в конце 30-х годов такого успеха добились и имели живых собак. В своем эксперименте они вначале создавали порок митрального клапана, давали ему (пороку) перейти в хроническую стадию, а затем с использованием искусственного крово­ обращения исправляли этот порок. Собаки жили. При этом я хотел бы подчеркнуть, что, конечно, мы не долж­ ны ни в коем случае уподобляться людям, которые в не столь уже отдаленные времена проповедовали идеи, ко­ торые даже трудно назвать цивилизованными. Один из самых моих любимых преподавателей на кафедре общей

хирургии В. А. Сахаров, который, к сожалению, в про­ шлом году умер, рассказывал такую историю. Вы знаете Рис. 15. Н. Н. Теребипский.

симптом Щеткина-Блюмберга. Так вот, идет научная конференция, где клеймят ученых, которые внедряют

иностранные имена в отечественную литературу и не отстаивают приоритет отечественной. Утверждается, что Щеткин раньше опубликовал описание этого симптома, а тут какого-то Блюмберга приписывают. В общем, покуражились ученые в историческом аспекте и реши­ ли, что синдром раздражения брюшины при аппендиците в отечественной литературе будут теперь именовать симптомом Щеткина. И вдруг выходит па трибуну человек и говорит: «Я - Блюмбсрг, родился и живу всю жизнь в Советском Союзе, никакой я не иностранец». В итоге состоялся, как теперь говорят, коисенсунс, был симптом Блюмберга-Щеткина, стал Щетки­ на-Блюмберга. Это невозможно комментировать. Я хочу сказать, что мы к этому относимся крайне негативно, считаем, то, что исторически принадлежит другим, нельзя на условиях силы и чьего-то рвения себе присваивать. Государства рождаются и отживают, а личности никогда не умирают. Большие созидающие личности принадлежат всем. Почему же тогда мы так упорно отстаиваем приоритет С. С. Брюхоненко? Потому что он начал свои работы еще в 1924 г и к 1938 г. вместе с Н. Н. Теребипским создал полную и ясную концепцию искусст-

25

венного кровообращения. Просто уровень кардиологии в стране не позволил использовать ИК в нашей стране раньше, чем в США. Всегда находятся люди, которые оказываются впе­ реди своего времени, и в этом не только их несчастье, но и несчастье следующего за ними по­ коления, потому что они потом начинают понимать, что к тому моменту, когда они начина­ ют использовать эти светлые идеи, они уже очень многое потеряли. Если вернуться снова к истокам клинического применения ИК, то, конечно, надо сказать, что настоящий взрыв ин­ тереса к этому методу наблюдается после появления серийных оксигенаторов. Надо отме­ тить, что первый аппарат искусственного кровообращения предполагал использование в ка­ честве оксигенатора собственного легкого, и это называлось искусственное кровообращение с аутогенной оксигенацией. Использование аппарата искусственного кровообращения с соб­ ственными легкими таило массу осложнений, наиболее ярким из них является шоковое лег­ кое. Поэтому создание оксигенатора, т. е. искусственного легкого, и вюпочение его в контур перфузионной системы, конечно, сыграло колоссальную роль и сделало метод ИК промышленпо прогрессивным и серийно доступным. Между тем, период с 1945 по 1960 г. - это пери­ од очень крупных научных достижений и настоящих новаций для сердечной хирургии.

Уже в начале своей работы по проблеме гипотермии В. Вигелоу со своими коллегами отме­ тил, что по мере углубления гипотермии происходит урежение сердечного ритма. В результа­ те этого происходит снижение сердечного выброса и ухудшается оксигснация (сердечный выброс = ударный выброс х частота сердечных сокращений). Имели место и другие отрица­ тельные последствия гипотермической брадикардии. Чтобы избежать этих отрицательных проявлений, В. Вигелоу нашел весьма оригинальный по тем временам способ. Он применил электрическую стимуляцию сердца и в процессе гипотермии увеличивал частоту пульса. Он даже создал электрокардиостимулятор, который пролежал на полке последующие 12 лет не­ востребованным. И только 8 октября 1958 г. доктор Лке Сениипг (A. Senning) имплантировал больному разработанный совместно с инженером Р. Элмквистом первый элсктрокардиостимулятор (ЭКС), оказавший огромное влияние на дальнейшее развитие сердечно-сосудистой хирургии. История с первой имплантацией ЭКС заслу­ живает того, чтобы на ней тоже немного остановиться.

Доктор Аке Сениипг жив по сей день, жив и больной, умер в прошлом году инженер Элмквист. Интересно, что первый ЭКС прекратил свою работу через 8 часов и его удалили. Источник питания приходилось заряжать каждый месяц через наружную петлю. За прошедшие годы пациенту сменили 25 ЭКС. Пациент и сегодня вы­ глядит прекрасно, играет в гольф. Между прочим, У. Лиллехай, который, к солсалению, умер два месяца назад, также претендовал на то, что он был первым, кто использовал ЭКС в своих первых операциях с перекре­ стным и искусственным кровообращением, поскольку примерно у 10% больных развивалась атриовентрикулярная блокада после операции пластики дефекта межжелудочковой перегородки, атриовентрикулярной коммуникации, тетрады Фалл о.

26

когда больному давали наркоз, обкладывали его льдом и он постепенно охлаждался до 28°С, Ите Борема предлагал более скорый метод охлаждения и согревания. Но и он (метод) не получил достаточного распространения, потому что оказался и более сложным по ис­ полнению, и запоздалым ситуационно. К тому же выяснилось,, что время возможной оста­ новки кровообращения, которое дает гипотермия, очень короткое. Сам И. Борема был, ко­ нечно, выдающимся человеком и стал родоначальником метода гипербарической оксигенации в современном понимании этого термина. Известно, что в соответствии с за­ конами растворения газов в жидкостях при гипотермии парциальное давление кислорода в крови снижается. Это приводит к смещению кривой диссоциации оксигемоглобина вле­ во и уменьшению потребления кислорода. В результате повышается порог фибрилляции сердца. Чем больше кривая диссоциации оксигемоглобина смещена вправо, тем лучше ра­ ботает организм и потребляет кислород, тем больше артериовенозная разница. Когда боль­ ного охлаждают, то парциальное давление кислорода в крови снижается и из-за этого кри­ вая диссоциации смещается влево. Следовательно, потребление кислорода ухудшается, в результате чего сердце становится более восприимчивым к манипуляциям на нем и может зафибриллировать. В частности, поэтому операция на сердце при температуре 27-25°С при наружном охлаждении исключительно опасна, если не невозможна. Кроме того, метод уме­ ренной гипотермии не позволяет длительно останавливать кровообращение. Связано это не только с тем, что недостаточно снижается потребление кислорода, но и с тем, что самого кислорода в организме мало. Борема предложил помещать больного в барооперационную, где врач находится в атмосфере повышенного давления воздуха, а больной дышит при том же давлении чистым кислородом. При дыхании кислородом под давлением 3 ата (абсолют­ ные атмосферы) р 0 2 в артериальной крови возрастает до 2000 мм рт.ст. Поскольку весь ге­ моглобин уже при р 0 2 180-220 мм рт.ст. связан с кислородом, т.е. перешел в состояние ок­ сигемоглобина, то дальнейшее повышение р 0 2 приводит к накоплению (депонированию) в крови растворенного кислорода, т.е. формируются запасы кислорода, по выражению И. Борема, создастся депо кислорода в организме. Если в этих условиях остановить крово­ обращение, то человеческий организм будет существовать столько времени, сколько поз­ волит запас кислорода, т. е., если под давлением 3,5 ата в организме «накопится» 3500 мл растворенного кислорода, а потребление 02 составляет 500 мл, то этих «запасов» достаточ­ но на 7 мин остановки кровообращения при нормальной температуре тела и на 14 мин в условиях гипотермии. Это, конечно, упрощенная схема, поскольку,- разумеется, организм не сумеет утилизировать весь кислород. Критический порог р02 , при котором он усваива­ ется, различен для разных органов и температурных режимов. Нас в историческом аспек­ те интересует установленный факт: поскольку гипербарическая оксигенация позволяла создать запас кислорода, то безопасное время остановки кровообращения существенно уд­ линялось, а тем более в сочетании с гипотермией. В литературе имеются данные, указыва­ ющие на разные сроки остановки кровообращения, вплоть до 30 мин при температуре 28°С при соблюдении ряда условий. Например, оказалось, что мозг погибает не только от кислородного голодания, но и от венозной гипертензии при пережатии полых вен. Профи­ лактика этого осложнения почти удваивала время выключения сердца. Очевидно, что за 30 мин можно сделать многие операции. Интерес к этому методу подогревался еще в связи с тем, что в этот период стремительно развивалась хирургия новоролсденных и грудных де­ тей, для которых анестезиологическое пособие было очень серьезной проблемой, а кисло­ родное голодание - основной причиной летальных исходов. На этом фоне несколько кли­ ник в нашей стране, США, Японии эффективно использовали метод ГБО для лечения цианотических больных. Например, один из детей Д. Кеннеди, который родился с транс­ позицией крупных сосудов, проходил курс лечения в Бостоне, где в то время находилась барооперациоппая у Бернхарда (W. Bernhard). Новорожденный хорошо перенес сеанс ГБО,

27

использованию гииербарической океигснации, накоплен самый большой в мире опыт применения ГБО при операциях на «сухом» сердце и в сочетании с ИК без использования донорской крови (рис. 17). В нашем Центре выполнены первые случаи родовспоможения у рожениц с ВПС синего типа. Эту идею я тоже должен пояснить. Инициатива исходила от акушеров-гинекологов Л. В. Ваниной и А. Л. Бейлина. Идея применения ГБО состояла в том, чтобы улучшить состояние роженицы при родах, поскольку женщина с сипим по­ роком сердца могла умереть именно в этот период. По этому принципу начали проводить роды иод повышенным давлением. Первая роженица, которой было 39 лет, страдала те­ традой Фалло, успешно перенесла роды, и этот маль­ чик Саша, названный в честь принимавшего роды

A. Л. Бейлина, родился совершенно здоровым, а теперь ему уже больше 20 лет. В последующий период эта дея­ тельность была продолжена не только у пас, но и в На­ учном центре хирургии РАМН, где чисто бытовые усло­ вия были лучше, потому что там были больше по размеру камеры ГБО. В отношении этого раздела ги­ пербарической оксигенации можно констатировать, что он продемонстрировал удивительное по целена­ правленности совпадение потребности клинической медицины и возможности лечебного метода.

Среди исторических событий XX века не останется, конечно, незамеченной дата 3 декабря 1967 г., когда малоизвестный тогда в Европе и в Америке кардиохи­ рург Кристиан Барнард (С. Barnard) (рис. 18) выполнил первую успешную трансплантацию сердца. Фотограф запечатлел этот момент в операционной, которая пора­ жает простотой своего оборудования. В нашей стране первую операцию по пересадке сердца выполнил B. И. Шумаков в 1987 г. Что касается К. Барнарда, то

потом, когда стали интересоваться его биографией, Рис. 18. К. Барнард.

28

ИСТОРИЯ СЕРДЕЧНОСОСУДИСТОЙ ХИРУРГИИ

выяснилось, что это крупнейший кардиохирург, выполнявший весь арсенал существовав­ ших в то время методов хирургического лечения болезни сердца и сосудов. Он был очень пытливым и способным учеником. Он хорошо знал о работах В. П. Демихова (рис. 19), при­ езжал к нему и стажировался у него в Москве, в институте Склифосовского в течение 6 мес. Второй раз Барнард побывал в нашей стране будучи гостем нашего Центра на Третьем Все­ российском съезде сердечно-сосудистых хирургов, который проходил в декабре 1996 г. Ко­ нечно, Барнард - фигура совершенно легендарная, потому что он, после того как стал очень известным, начал серьезную борьбу против апартеида и лично в значительной сте­ пени способствовал возникновению гражданского мира и согласия в Южно-Африканской республике.

ного дыхания». Вы прекрасно знаете, что в тот период доминировал метод местной анесте­ зии, с помощью которого позже делали даже операции митральной комиссуротомии, на легких и т. д. В. П. Демихов понял недопустимость такого пособия еще в 40-е годы. Конечно, он понимал слолшость своего положения и поэтому призывал на помощь большие авторите­ ты. В частности, на этом же съезде он говорил: «В этом отношении стоит особо подчеркнуть высказывание А. Н. Бакулева, что не один раз эндотрахеальныи наркоз спасал больных от смерти благодаря искусственному дыханию с применением кислорода». То есть В. П. Деми­ хов помогал не только А. 11. Бакулеву, но и себе. С искренним солгалением надо отметить, что в период его максимальной творческой активности В. П. Демихов действительно подвергал­ ся гонениям, осмеянию, издевкам и другим приемам ненаучного соперничества. Мне в аспи­ рантские годы доводилось присутствовать на научных форумах, когда некоторые доморо­ щенные трансплантологи, которые не имели никакого опыта операции трансплантации сердца, могли поучать В. П. Демихова: почему у него не вылшвают собаки, почему лучше од­ ну операцию заменить на другую и т. д. Особенно эта активность возросла после первой опе-

29