Ist.Vostora_6 / Том 4. Восток в Новое время. Кн.1

(Кибит-Магома) подчинил своей власти ряд селений в долине р. Андийское Койсу и «вольное общество» аварцев Салатавии. Весной 1842 г. Головин отправился в поход против резиденции Шамиля, находившейся тогда в селении Дарго, но был разбит горцами и вынужден отступить с большими потерями. В том же году наибы Шамиля пытались поднять против российских властей сельские общества Южного Дагестана. Поражения русских войск в 1842 г. послужили причиной замены Головина генерал-адъютантом А.И.Нейдгар-том (1842-1844), который продолжил укрепление левого фланга Кавказской линии. В 1844г. было возведено укрепление Петровск (современная Махачкала).

Российские главнокомандующие на Кавказе часто менялись. А.И.Нейдгарта вскоре заменил М.С.Воронцов (1844-1854). В июне 1845г. он проник в глубь Северного Дагестана, захватил и уничтожил Дарго, долго служившее резиденцией Шамилю. Этот поход принес ему княжеский титул, но стоил России огромных потерь. С 1846 г. на левом фланге Кавказской линии было возведено несколько новых укреплений и казачьих станиц. В Чечне русские войска продвигались вперед, производя вырубку лесов в предгорьях. Князь Воронцов предпринял несколько решительных, но малозначащих походов на территорию имамата. В 1847 г. он осадил аварское селение Гергебиль, но отступил из-за вспыхнувшей в русских войсках эпидемии холеры. Этот важный опорный пункт имамата был взят в июле 1848 г. генерал-адъютантом князем З.М.Аргутинским. Несмотря на это поражение, отряды Шамиля вскоре возобновили свои действия на юге Лезгинской линии. В 1848-1859 гг. к движению Шамиля присоединились общины западных адыгов. Во главе их был поставлен наиб Мухаммед-Амин.

С началом Крымской войны (1853-1856) действия Шамиля на Кавказе активизировались. В 1854 г. имам заручился поддержкой начальника турецкой анатолийской армии и организовал совместные с Турцией военные действия против России на Северном Кавказе и в Закавказье. В июне 1854 г.

отряд под предводительством самого Шамиля перешел через Главный Кавказский хребет и разорил грузинское селение Цинандали. Узнав о приближении русских войск армия имама отступила в Дагестан, унося с собой большую добычу и уводя нескольких заложников. На СевероЗападном Кавказе русские войска оставили Кубань и укрепления Черноморской кордонной линии. В 1854 г. Воронцов покинул Кавказ, передав управление корпусом генерал-майору Н.А.Реаду. Положение изменилось только после вступления на престол нового императора, Александра II (1855-1881), и окончания Крымской войны. Сменив нескольких главнокомандующих, правительство назначило руководителем русских войск на Кавказе князя А.И.Барятинского (18561864). Русский корпус был усилен войсками, вернувшимися из Анатолии. К этому времени силы Шамиля начали иссякать. Разоренные войной сельские общины горцев стали сдаваться российским военным властям.

Война вступила в свой заключительный этап. В 1856-1857 гг. отряд генерала Н.И.Евдокимова выбил Шамиля из Чечни и добился покорения всех «немирных» селений. В Дагестане русскими войсками была взята Салатавия, составлявшая один из главных оплотов Шамиля. Шамиль пытался было отвлечь внимание про-

416

тивника диверсией против Назрани, но был отбит и отступил в Ведено на юге Чечни, сделав его своей новой резиденцией. В апреле 1859 г. Ведено было взято. Шамиль отступил в свое последнее убежище

— аварское селение Гуниб, которое было осаждено и взято 25 августа (6 сентября) 1859 г. Шамиль сдался Барятинскому. Кавказская война на Северо-Восточном Кавказе была завершена. На СевероЗападном Кавказе сопротивление горцев продолжалось до мая 1864г. После капитуляции имама с семьей отправили в ссылку в Калугу. В 1870 г. Шамиль получил от Александра II дозволение совершить хадж, выехал из России и поселился в Медине, где скончался и похоронен в 1871 г. Вооруженное сопротивление горцев-мусульман России продолжалось еще несколько лет после окончания Кавказской войны. Периодически в Нагорном Дагестане и Чечне вспыхивали восстания. Крупнейшими из них в Дагестане были восстания андийского «вольного общества» в 1860 и 1861 гг., движение сельских общин Ункратля под предводительством Каракул-Махумы из селения Хвар-ши в 1861-1862 гг., восстание 1863 г. в Закатальском округе, волнения в Кайта-ro-Табасаранском и Аварском округах в 1865-1867 гг., повторное восстание ун-кратлинцев в 1871 г.

Сопротивление русскому завоеванию в Чечне связано с именем шейха братства кадирийя Кунта-хаджи из села Киши. В последний период движения Шамиля он подвергся гонениям со стороны имама за осуждение вооруженного газавата и всякого насилия и вынужден был уехать на Ближний Восток. Вернувшись на родину после пленения Шамиля, он быстро приобрел себе учеников-мюридов, число которых доходило до 5 тыс. человек. Подобно членам других суфийских братств, последователи Кунта-хаджи часто совершали зикр — коллективную молитву с поминанием имен Аллаха, за что в

русских источниках их стали называть зикристами. Несмотря на мирный и даже пацифистский характер движения, оно вызывало опасения российских властей, которые арестовали Кунта-хаджи в начале 1863 г. и под конвоем отправили в Новочеркасск. В январе 1863 г. с требованием освободить шейха в Шали собралось несколько тысяч его приверженцев, которые были разогнаны войсками. Кунта-хаджи умер в ссылке.

Последней вспышкой мусульманского повстанчества в регионе было восстание 1877г., вызванное началом русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Восставшие надеялись на поддержку со стороны своих единоверцев из Турции. Движение охватило почти все округа, созданные русскими в Чечне и Дагестане. Центром его стал аварский аул Согратль. Восставшие избрали имамом Мухаммеда Согратлинского (ас-Сугури), сына накшбандийского шейха Абд ар-Рахмана Согратлинского, однако в отличие от своих предшественников он не принимал активного участия в вооруженном газавате. Для подавления восстания России пришлось стянуть на Северный Кавказ войска из Закавказья и Средней Азии. Мухаммед Согратлинский и другие его руководители были повешены по приговору военнополевого суда. Некоторые участники восстания бежали в Турцию. Многие тысячи дагестанцев и чеченцев были сосланы в губернии Центральной России. Они смогли вернуться на родину только после амнистии, объявленной в 1883г. участникам восстания правительством Александра III (18811894).

417

СУДЕБНО-АДМИНИСТРАТИВНЫЕ И АГРАРНЫЕ РЕФОРМЫ 1840-1870-х ГОДОВ За годы Кавказской войны и вскоре после ее окончания Россия сделала последние территориальные

приобретения в Закавказье. Еще в 1833 г. власть империи признала Княжеская Сванетия, в 1840г.— сельские общины горцев Вольной Сванетии в Горной Грузии. По Сан-Стефанскому договору (1878 г.) Османская империя уступала России почти всю Западную Армению и Аджарию, занятые русскими войсками под командованием генерала графа М.Т.Лорис-Мели-кова во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Берлинский конгресс, прошедший в том же, 1878 г., сократил территориальные приобретения Российской империи, ограничив их Карсом, Ардаганом и Батумом.

Вместе с упрочением власти России над Кавказом в регионе создавалась единая российская гражданская администрация. В 1844г. все российские владения на Кавказе были объединены в Кавказское наместничество (упразднено в 1882 г. и затем ненадолго восстановлено в 1905-1916 гг.). Одно за другим уничтожались автономные христианские и мусульманские княжества. На их землях вводилось прямое русское правление. Раньше всего это произошло в Грузии. В 1840 г. была ликвидирована автономия Цебельды и Самурзакани, в 1859г.— Княжеской Сванетии. После смерти в 1853 г. князя Давида Дадиани в Мингрелии начались волнения, и в 1857 г. в княжество были введены русские войска. До совершеннолетия князя Николая Дадиани им стал управлять военный губернатор. В 1867 г. в обмен на пенсию от российского правительства молодой князь отказался от власти в пользу России. Еще раньше, в 1864г., сын Георгия Шервашидзе Михаил был отстранен от управления Абхазией. Он попытался бежать в Турцию, но был арестован и отправлен в Воронеж, где жил до самой смерти.

В 40-е годы было положено начало новому гражданскому управлению в Грузии, Армении, Азербайджане и на части Северо-Восточного Кавказа. По образцу Центральной России тут создавались губернии— Кутаисская и Дербентская (1846), Ставропольская (1847), Тифлисская и Эриванская (1849), Бакинская (1859), Елизаветпольская (1868). В 1878 г. из земель Западной Армении и Аджарии, перешедших к России, были образованы Батумская и Карсска[я области. На Закавказье было распространено действие общероссийского законодательства. В 1859г. было отменено Уложение царя Вахтанга.

Кавказская линия после окончания Кавказской войны была упразднена. Вместо нее были созданы Кубанская, Терская и Дагестанская области. На территории бывшего Джаро-Белоканского «вольного общества» учреждался Закаталь-ский округ Елизаветпольской губернии. Какое-то время в Дагестане сохранялся ряд мусульманских княжеств под российским протекторатом — ханства Мехту-линское, Казикумухское, Кюринское, шамхальство Тарковское, уцмийство Кай-тагское, майсумство и кадият Табасаранские. Более того, Аварское ханство, уничтоженное Шамилем, было восстановлено в 1859 г. Но уже к 1867 г. все дагестанские ханства были преобразованы в округа, в свою очередь, делившиеся на наибства (с 1899 г.— участки). Бывшие правители получили вознаграждение и пожизненные пенсии. Последние изменения в административном делении на Кавказе произошли в конце XIX в. В 1896г. территория приморской Адыгеи

418

была выделена из Кубанской области в отдельную Черноморскую (Новороссийскую) губернию. Во второй трети XIX в. по всему российскому Кавказу проводились административные, судебные и

аграрные реформы, определившие ход развития горского общества и его государственное устройство почти на полвека, до революции 1917г. На Кавказе российское правительство столкнулось с целым

рядом препятствий, помешавших создать общее управление краем по образцу Центральной России. В горных районах не было ни одного российского чиновника. Население почти не знало русского языка и

свраждой смотрело на русских, с которыми недавно долго воевало. Торговля была подорвана в годы Кавказской войны. Не было ни хороших дорог, ни городов.

Для управления северокавказскими горцами была разработана система административно-судебных институтов. Она опиралась на идеологию, выработанную в ходе знакомства российского общества с горцами. В современном горском обществе идеологи реформ видели нечто первобытное. Они вдохновлялись благородным стремлением приобщить «диких» сынов Кавказа к достижениям современной европейской цивилизации. В выработке программы реформ приняли участие российские ученые, в большинстве своем члены Кавказского отдела Императорского русского географического общества (КОИРГО), созданного в Тифлисе в 1851 г. Среди российских чиновников на Кавказе было немало членов КОИРГО, занявшихся кавказоведением.

В 40-70-е годы сначала среди высших военных, а затем и гражданских российских властей на Кавказе и в других «восточных окраинах» России шли споры о том, как лучше выполнить эту задачу. А.П.Ермолов, А.И.Барятинский, А.В.Комаров и некоторые другие военные поддерживали идею создания горского самоуправления на основе институтов общины-джамаата. Их противники в правительстве хотели уничтожить местные органы власти и суда как несоответствующие духу российских законов и подрывающие целостность империи. Однако в 30-50-е годы введение прямого российского управления и законодательства не раз вызывало волнения в Кабарде, Южном Дагестане, Абхазии, Мингрелии. После их подавления восторжествовала первая точка зрения. Решено было временно позволить горцам-мусульманам жить по нормам адата и шариата. Только некоторые нормы обычного права, несовместимые с российским законодательством, такие, как кровная месть, трехдневный грабеж имущества родных убийцы, захват имущества должника, отказывающегося уплатить долг (ишкиль, барамта), и некоторые другие, были поставлены вне закона. Из уголовных норм шариата (алъ-худуд) были запрещены побиение камнями за прелюбодеяние (ар-раджм), отсечение рук и ног у воров.

Такая система управления получила название военно-народной и просуществовала на Кавказе до весны 1917 г. Ее истоки следует видеть в опытах косвенного управления через местную мусульманскую элиту, проводившихся с начала XIX в. в Восточном Закавказье (впервые в Кубинском ханстве в 1810 г.). При разработке военно-народного управления был учтен опыт подобных реформ, проводившихся в колониальных империях Франции (Алжир) и Англии (Индия). В 1860 г. военно-народное управление было введено на большей части Дагестанской области (за исключением Дербента) и в Закатальском округе Елизаветполь-

419

ской губернии. В Закавказье вариант военно-народного управления был учрежден в Карсской области, а также в Сухумском, Батумском и Артвинском округах Кутаисской губернии. Здесь оно называлось военно-адатным, поскольку большинство местных горцев было не мусульманами, а христианами.

Центр военно-народного управления находился в Тифлисе.

Наиболее последовательно оно было осуществлено в Дагестане. Согласно «Положению» 1868г., общта-джамаат была преобразована в бессословное «сельское общество». Власти попытались сгладить различия между свободными общинниками—узденями, рабами, окончательно освобожденными в 1867-1868 гг., ханами и беками. В сельскую общину допускались лишь уздени и уравненные с ними в правах бывшие рабы и их потомки, принадлежащие к одному или нескольким селениям и хуторам, составляющим джамаат. Чтобы войти в сельское общество, беки и домашние слуги должны были подать прошение местному окружному начальству. Были созданы новые органы управления сельским обществом. Они включали сельский сход, старшину и сельский суд в составе кади и знатоков местного адата.

Сельское общество стало основным посредником между горцами-мусульманами и российскими властями. Оно отвечало перед государством за уплату налогов, поддержание правопорядка, выдачу разбойников-абреков, ремонт дорог и выделение подвод для нужд войск. Мусульмане Кавказа были освобождены от рекрутских наборов, а затем и от всеобщей воинской повинности, введенной в России

с1874 г. На российскую военную службу и в горскую милицию (род иррегулярной жандармерии) принимали только добровольцев.

Интересно отметить, что при реформировании общины и суда российские законодатели нередко опирались на преобразования, проведенные тремя имамами Дагестана и Чечни, прежде всего Шамилем. В Нагорном Дагестане были сохранены даже поставленные при Шамиле сельские старшины и наибы, перешедшие на русскую службу в последние годы Кавказской войны. Ради укрепления бессословной общины уничтоженные Шамилем привилегии беков так и не были восстановлены. Опыт централизаторских реформ Шамиля был использован также в не входивших в состав имамата равнинном и Южном Дагестане. В целом можно сказать, что социально-политические преобразования

Шамиля, как и нововведения Абд ал-Кадира во французском Алжире, были восприняты французской и русской бюрократией при создании колониального режима в регионе.

Низовыми органами судебной и законодательной власти для горцев-мусульман стали сельские «словесные суды». Во главе суда был поставлен сельский старшина (бегавул, юзбаши). Сначала все члены суда избирались на сельском сходе, а после подавления восстания 1877 г. стали назначаться местной российской администрацией округов. Эти суды руководствовались как обычным, так и мусульманским правом. По адату разбирались легкие преступления против личности и собственности. По шариату решали мелкие гражданско-семейные тяжбы. В отличие от дореформенной эпохи решения «словесных» сельских судов могли обжаловаться в окружных «народных судах», созданных в ставках начальников округов. Туда же были переданы изъятые из ведения сельских «словесных судов» адатные иски, включая тяжелые преступления против личности (ранения, убийства, изнасилования, похищения женщин) и собственности

420

(обман, утайка денег, воровство на сумму более 30 руб., случаи разбоя и грабежа). В юрисдикцию окружных судов вошли поземельные тяжбы. По шариату они решали серьезные гражданскосемейные тяжбы по поводу имущества на сумму свыше 100 рублей. Апелляционной инстанцией для окружных судов стал Дагестанский областной народный суд в г. Темир-Хан-Шура, который разбирал жалобы на решения окружных народных судов.

Случаи бунтов, скрытого или явного неповиновения властям, приравненные на пореформенном Северном Кавказе к тяжелым уголовным преступлениям, рассматривались российскими военными судами. Уголовные и поземельные тяжбы между горцами-мусульманами и русскими переселенцами решались в мировых судах, созданных в 1875 г. в городах Темир-Хан-Шура, Петровск и Дербент.

Князь Барятинский и его преемники попытались распространить дагестанский эксперимент на весь Северный Кавказ. В 1869-1871 гг. элементы военно-народного управления были реализованы в пяти округах Кубанской и восьми округах Терской области. Были подготовлены документы, гарантирующие прочим северокавказским мусульманам те же права и свободы, что и дагестанцам. В Терской и Кубанской областях создавались подобные дагестанским сельские (аульные) общества. В 1869г., согласно указу «О сельском суде», при каждом селении учреждались «словесные суды», члены которых должны были избираться на сельских сходах. Кроме того, здесь работали временные третейские суды, создаваемые в случае кровной мести или опасности столкновения между соседними сельскими общинами. В окружных центрах создавались народные суды, члены которых назначались российскими властями. Однако народные суды просуществовали тут недолго. Уже в 1870г. они были упразднены и заменены в 1871 г. окружными горскими «словесными судами», применявшими наряду с адатом и шариатом также нормы российского законодательства. В Терской и Кубанской областях не удалось сохранить адат как автономную судебно-правовую систему.

С первой трети XIX в. начался массовый сгон горцев-мусульман с гор на равнину и последующее переселение их в Османскую империю. Горцы называли переселенцев мухаджирами по аналогии со сподвижниками пророка Мухамма-да, совершившими переселение (араб, хиджра) из Мекки в Медину. Этот процесс достиг своего апогея в конце 50-х — первой половине 60-х годов и с некоторыми перерывами продолжался до первой трети XX в. Точной статистики му-хаджиров не существует: по заниженным официальным данным, только за 1858-1865 гг. с Кавказа в Османскую империю выехали 493 194 человека. Среди них большинство составляли адыги и другие народы Северо-Западного Кавказа.

Большая часть земель, освободившихся от переселения горцев, была закреплена за Кубанским и Терским казачьими войсками, ставшими одной из главных опор российского владычества на Кавказе. В XIX в. казачество было полностью реорганизовано. В 1832 г. терские и гребенские казаки были включены в состав Кавказского линейного казачьего войска. Система высшего управления казачьими войсками в общем виде складывается в 60-70-х годах XIX в. Вопросы военного и гражданского устройства казачьих войск оставались в ведении Военного министерства. Контроль над казачьими формированиями осуществляло Главное управление иррегулярных войск. Во главе каждого казачьего войска стояли на-

421

значаемые российскими военными властями атаманы. Роль войскового наказного атамана, управляющего войском, стал играть главноначальствующий российскими войсками на Кавказе. С 1869 г. большая часть казачьих полков была переведена в подчинение начальникам кавалерийских дивизий. Постепенно на казаков распространился строевой устав. Казачьи формирования,

сохраняя специфику, все более приближались к обычным кавалерийским частям.

Уже в начале XIX в. кавказское казачество фактически разделилось на дворянство (офицеры) и простых казаков. Только у терских казаков наряду с общинным землевладением казачьих станиц,

вкотором накануне революции находилось 1 745 248 десятин земли, существовало частное землевладение (271 785 десятин), из которых 117 795 было в руках войсковых офицеров и чиновников. Немалый доход казачьи войска получали от находившихся в их совладении соляных промыслов, каменоломен, а Терское казачье войско также и от нефтяных участков. Они пребывали

в«вечном пользовании» казачества и не облагались государственными налогами и повинностями. Одновременно с судебно-административной реформой на Кавказе была проведена крестьянская реформа по образцу всероссийской. Раньше всего она была начата в Грузии, дольше прочих частей региона находившейся под российским владычеством. В 1864 г. она прошла уже в Тифлисской, в следующем году— в Кутаисской губернии. В 1866—1868 гг., продолжая линию на освобождение крепостных в России, правительство Александра II полностью освободило всех находившихся на российском Кавказе рабов (лаги, кули, караваши) и некоторые категории крепостных крестьян Дагестанской, Терской и Кубанской областей. Часть рабов была безвозмездно освобождена бывшими владельцами, большинство — за выкуп с обязательством прослужить у бывших хозяев от 4 до 6 лет. Беднейшим из освобожденных рабов правительство ассигновало на обзаведение хозяйством крупную ссуду, общая сумма которой только в Терской области доходила до 152 тыс. руб. Бывшие рабы были уравнены в правах с узденями.

В 1870-1871 гг. крестьянская реформа была проведена в Абхазии, Восточной Армении и Азербайджане. Здесь она несла определенную конфессиональную окраску. Одной из побочных целей реформы было стремление государства опереться на местных христиан как на возможных союзников против мусульманского повстанчества. Поэтому бывшее крепостное население армянских и грузинских деревень было полностью освобождено от райятских повинностей в пользу местной мусульманской элиты. Кроме того, в Закавказье и на Северо-Западном Кавказе специфику крестьянской реформы в значительной мере определяло массовое переселение в чисто мусульманские районы христианского населения, продолжавшееся при поддержке российских властей с первой трети XIX в. По преимуществу это были армяне из Турции и Ирана, казаки и крестьяне из Южной России и Украины. К началу XX в. этническая и конфессиональная карта Кавказа значительно изменилась и усложнилась.

Освободив рабов и по возможности уменьшив повинности прежних крепостных, реформы фактически не затронули сложной гаммы форм землевладения в регионе. Мусульмане Северного Кавказа почти в неизменном виде сохранили прежние формы землевладения, включавшие в себя общинные (харим), частно-семейные владения (мульк) и владения мусульманских учреждений

(вакф). По-

422

добную структуру имело мусульманское землевладение и в Азербайджане. Особых перемен в пореформенное время не произошло с правовым статусом как казачьих земель на Северном Кавказе, так и церковных владений в Грузии и Армении.

Структура землевладения в регионе усложнилась. Появились новые виды собственности на землю, такие, как частное российское землевладение, возникшее в результате операций по купле-продаже земель, и казенные (т.е. государственные) земли, в разряд которых переводились пастбища общин, выступивших против российской власти. К ним же была отнесена часть вакфов, у владельцев которых не было документов на пользование ими, а также земли грузинской церкви, национализированные в 20-е годы XIX в. В начале XX столетия правительство попыталось передать в казну и земли Армяногригорианской церкви, но начавшееся в 1906 г. в Закавказье революционное движение заставило его отменить этот законопроект. Большое значение в изменении поземельных отношений имели конфискации в казну более 16212,21 десятин общинных пастбищ, принадлежавших участникам движения Шамиля и восстания 1877 г. в Дагестанской и Терской областях. В результате страдавшие от малоземелья сельские общины высокогорья вынуждены были арендовать их у государства. Земельная реформа предусматривала значительное сокращение размеров общинных владений и расширение частнособственнических земель. В то же время правила пользования общинными и казенными землями учитывали целый ряд старых адатных норм. Так, горцы могли использовать их как пастбища без права распашки и образования новых селений. В Надтеречной Чечне более 20 тыс. десятин было роздано семьям горских князей кумыкского и кабардинского происхождения — Алхасовым, Эльдаровым, Таймазовым, Турловым, Бековичам-Черкасским. В 1866 г. 13 400 десятин чеченских земель, сопредельных с Кумыкским округом Терской области, были закреплены в частной собственности кумыкских князей и узденей на условии, что половина этих угодий безвозмездно будет

передана во временное пользование чеченским горцам.

В Дагестанской и Терской областях, а также в Закатальском округе Елизавет-польской губернии для урегулирования поземельных отношений и споров были созданы три сословно-поземельные комиссии. Одна из них работала в 1860— 1869 гг. в Засулакской Кумыкии, две другие— в 1869-1876 гг. в Южном Дагестане и Закатальском округе. В 1883 г. все они были объединены в общую комиссию для окончательного определения землеустройства в районах действия военно-народного управления на Кавказе. В результате работы комиссий не произошло значительных переделов земельных угодий. Они узаконили прежнее общинно-частное землевладение по обычному и мусульманскому праву. Права частных владельцев земель были несколько расширены в ущерб общинной собственности. Сословнопоземельные комиссии ограничились установлением четких границ и определением владельцев и пользователей спорных участков. К тому же в ходе реформ 60-х годов, с одной стороны, было усилено общинное землевладение джамаатов, с другой — на равнине укреплялись позиции крупного частного землевладения потомков бывших ханов и беков, вошедших в российскую администрацию области.

Глава б

ИНДИЯ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.

Осуществив в основном к середине 1820-х годов завоевание Индии, Английская Ост-Индская компания приступила к освоению огромной страны с населением около 200 млн. человек. ПЕРЕХОД К ЭКСПЛУАТАЦИИ ИНДИИ МЕТОДАМИ ПРОМЫШЛЕННОГО КАПИТАЛА.

ЗАВЕРШЕНИЕ ЗАВОЕВАНИЯ СТРАНЫ Превращение Индии в рынок сбыта для английских промышленных товаров, начавшееся на рубеже

XVIII-XIX вв., продолжалось с нараставшей интенсивностью и в последующие десятилетия. В 1815— 1855 гг. стоимость английского импорта в Индию увеличилась в 10 раз, а экспорта из Индии— в 3 раза. В 1830-1850-е годы ввоз английских тканей вырос более чем в 60 раз. В то же время к концу первой трети XIX в. вывоз в Англию индийских тканей практически прекратился, поскольку, во-первых, они не могли конкурировать с дешевым фабричным производством и, во-вторых, облагались вдесятеро более высокими таможенными пошлинами, чем английские ткани, ввозимые в Индию. В то же время Индия становилась важнейшим рынком сбыта для текстильных фабрик Ланкашира. В результате продолжалось начавшееся еще на рубеже веков массовое разорение индийских ремесленников, занятых в прядении и ткачестве. Население Дакки, крупного промышленного центра Бенгалии, сократилось со 150 до 30 тыс. жителей. Упадок ремесел подорвал и положение тех групп индийского купечества, которые вели независимые от англичан внешнеторговые операции. В начале XIX в. прекратили свое существование фактории индийских купцов в Астрахани и Сураханах (близ Баку), проникавших в XVIII в. со своими товарами на внутренний рынок России вплоть до Оренбурга и Нижнего Новгорода.

Одновременно начался процесс превращения Индии в источник сельскохозяйственного сырья: в 1830- 1850-е годы его экспорт удвоился. Из Индии в метрополию шли зерновые, сахар-сырец, индиго, опийный мак. Английские дельцы для получения индиго и мака практиковали закупку этих продуктов по системе контрактации, которая приводила к фактическому превращению крестьян в полукрепостных. Массовое разорение крестьян, последовавшее за повышением налогообложения в первой трети XIX в., как в районах райятвари, так и временного заминдари, заставило администрацию Компании провести в 1830-е годы понижение налоговых ставок и реформировать систему налогообложения. Налог стал исчисляться не как доля валовой продукции, а как ставка с единицы площади

424

земель различного качества. При этом налогом облагались все частновладельческие пахотные земли, вне зависимости от того, находились ли они в сельскохозяйственном обороте. Эта мера стимулировала расширение посевов, в особенности под ценными экспортными культурами. Однако в полной мере ее действие проявилось лишь во второй половине XIX в., когда была завершена начатая в различных районах Британской Индии в 1840-1850-е годы кадастрация земель.

Развитие земледелия шло неравномерно: периоды расширения посевов сменялись их сокращением. Позитивные сдвиги происходили в основном в некоторых районах Бенгальского президентства и в северо-западной Махараштре, тогда ,как на большей части Мадрасского президентства в первые десятилетия XIX в. наблюдались упадок сельского хозяйства и даже сокращение сельского населения. Поскольку земельный налог неукоснительно взимался также и в неурожайные годы, такая практика усугубляла трудности, возникавшие в связи с дефицитом продовольствия. В отдельных местах страны периодически наступал голод, самый страшный — в Северной Индии в 1837-1838 гг.

В 1830-е годы были заложены принадлежавшие англичанам первые чайные плантации в Ассаме и

кофейные — на юге страны. Экспорт чая из Индии между 1847 и 1860 гг. вырос в 20 раз.. Освоение страны как аграрно-сырьевого придатка и рынка сбыта для промышленности метрополии потребовало создания современной инфраструктуры. Во второй трети XIX в. стали прокладываться

шоссейные дороги, а в 1853 г. было начато железнодорожное строительство: от Калькутты, Мадраса и Бомбея в глубь страны. Важнейшие пункты Индии связал телеграф. Было окончательно упорядочено денежное обращение, в 1830-1840-е годы ликвидированы внутренние таможни, установленные самими англичанами двумя десятилетиями ранее, открыты первые, принадлежавшие англичанам коммерческие банки. Началось восстановление пришедших в запустение старинных оросительных систем (в 1830-е годы в Доабе и в дельте р. Кавери, а в 1850-е годы — в дельтах рек Кришны и Годавари) и строительство новых каналов, крупнейшим из которых был Гангский канал в Двуречье (прорытый в 1847-1854 гг.), предназначенный как для орошения обширных площадей, так и для судоходства. Английская торгово-промышленная буржуазия в своей длительной борьбе с заправилами Ост-Индской компании за индийский рынок одержала окончательную победу в 1833 г., когда при очередном пересмотре в парламенте ее хартии Компания была ликвидирована как торговая организация при сохранении функций гражданского и военного управления колонией.

Эти изменения в функциях Ост-Индской компании способствовали упрочению положения частных английских предпринимателей в Индии, создававших так называемые агентства, доминировавшие в экспортно-импортных операциях и имевшие свои конторы в Калькутте, Бомбее и других портовых городах. Важным источником обогащения английских дельцов и крупных экспортеров-индийцев, особенно в Бомбее, был вывоз опиума и хлопчатобумажной пряжи в Китай. Колебания цен на рынках экспортировавшихся товаров, а также спекулятивные операции, в которые пускались «агентства», приводили к их частым банкротствам. Однако английские купцы имели определенные финансовые гарантии колониального государства, их же индийские партнеры зачастую полностью разоря-

425

лись. Это обстоятельство вызвало заметное снижение к 1850-м годам участия бенгальских заминдаров и крупных торговцев в английских коммерческих предприятиях. Центром индийской торговой буржуазии становился Бомбей, где возникали крупные торговые дома, принадлежавшие выходцам из общины парсов, гуджаратских торговых каст бания и мусульманских торговых общин ходжа и бохра. Внутренняя торговля также в основном находилась в руках индийцев.

Экономическое развитие Индии как колонии определило характер процесса урбанизации в стране: в то время как многие средние и мелкие города, бывшие региональные административные центры феодальных государств, приходили в упадок, портовые города, через которые шел основной поток внешней торговли, быстро разрастались. К середине XIX в. в Калькутте насчитывалось около 300 тыс. жителей, а в Бомбее — 500 тыс. Все эти города колониального типа состояли из двух частей: английской, в которой просторно располагались административные здания, английские жилые кварталы и военные казармы (кантонмент), и «черного города», в котором в ужасающей скученности жили сотни тысяч индийцев.

Укрепляя систему колониального управления на аннексированных территориях, англичане предприняли в первой половине XIX в. крупномасштабные военные операции по окончательному завоеванию Индии. После разгрома марат-хов и стабилизации положения на северной и восточной границах английских владений в Индии Компания развернула экспансию в северо-западном направлении. Объектом английской агрессии стало последнее крупное независимое государство в Индии — сикхская держава Ранджит Сингха.

Во второй половине XVIII в. Панджаб был разделен на двенадцать мисалей — удельных княжеств, в которых от имени хальсы — всей общины сикхов правили князьки-сардары, военачальники, выдвинувшиеся в ходе непрерывных войн сикхов с Моголами и соседними афганцами. В ходе междоусобной борьбы сардаров победителем оказался один из них— Ранджит Сингх (1799-1839), который в 1799г. овладел главным городом Панджаба Лахором и провозгласил себя махараджей — правителем всех сикхов. Ранджит Сингху удалось к 1823 г. объединить под своей властью все панджабские мисали, отвоевать у афганцев Кашмир и обширную полосу на северо-востоке, населенную афганскими (пуштунскими) племенами. Он создал в Панджабе централизованное феодальное государство с хорошо обученной французскими инструкторами боеспособной армией, поощрял развитие земледелия и ремесел. В Панджабе появились оружейные и текстильные мануфактуры.

После смерти Ранджит Сингха началась феодальная смута, и к 1841 г. власть в государстве фактически перешла к выборным полковым панчаятам (советам), контролировавшим действия регентского совета, правившего в Лахоре от имени малолетнего Далип Сингха — сына Ранджит Сингха. Сикхские феодалы, стремившиеся освободиться от контроля со стороны панчаятов, представлявших интересы демократической части сикхской общины (хальсы), пошли на прямую государственную измену и спровоцировали первую англо-сикхскую войну (1845-1846). Измена сикхских военачальников привела

кразгрому панджабской армии. Англичане сохранили лахорское правительство, ограничив его власть субсидиарным договором.

К этому времени им удалось присоединить к своим владениям Синд (1834 г.), хотя затем они потерпели жестокое поражение в первой англо-афганской войне

426

(1839-1842). В 1848г. восстанием сохранившихся частей сикхской армии, выступившей против бесцеремонного вмешательства Компании во внутренние дела Панджаба, началась вторая англосикхская война, завершившаяся окончательным поражением сикхов и формальной аннексией Панджаба (1849г.), а также других северо-западных территорий, ранее захваченных Ранджит Сингхом. Далип Сингх стал пенсионером Компании, а украшавший его тюрбан знаменитый алмаз Кох-и нур («Гора света») перешел в корону короля Англии. В результате второй англо-бирманской войны (1852г.)

кКомпании перешли обширные рисоводческие области, примыкавшие с востока к Бенгальскому президентству.

Завоевание Индии было завершено. Однако генерал-губернатор Дальхузи (1848-1856) прибегал и к другим методам расширения территорий, находившихся под непосредственным управлением Компании. Была использована провозглашенная в 1841 г. Советом директоров «доктрина выморочных владений», по которой владения князей, не имевших прямых наследников по мужской линии, после их смерти присоединялись к территории Компании. Так были аннексированы княжества Сатара (1848 г.), Самбалпур (1850 г.), Нагпур и Джханси (1853 г.) и некоторые другие. Одновременно ликвидировались наследственные титулы и выплата содержания некоторым бывшим правителям княжеств: Танджура, Карнатика и др. Использовалось также введенное впервые еще в 1831 г. в отношении княжества Майсур правило, по которому Компания ставила под свой непосредственный контроль те вассальные княжества, которые «дурно управлялись». На этом основании в 1856 г. был аннексирован Ауд. Наконец, некоторые территории аннексировались из-за неспособности князей выплачивать дань. Так, в 1853 г. была присоединена к английским владениям наиболее плодородная часть Хайдарабада — область Берар. Вновь присоединенные территории либо включались в одно из трех президентств, либо выделялись в отдельные административные единицы — губернаторства, как, например, Панджаб и Ассам.

ИНДИЙСКОЕ ОБЩЕСТВО В 1820-1850-е ГОДЫ Откровенно аннексионистская политика Дальхузи стимулировала распространение в различных слоях

индийского населения оппозиционных настроений и открытой вражды к Ост-Индской компании. Английское колониальное завоевание оказало неоднозначное воздействие на культуру народов Индии. Кризис индийских феодальных государств проявился и в интеллектуально-духовной сфере. Конец XVIII — первая половина XIX в. — это период застоя и начало упадка во всех областях средневековой художественной культуры, включая архитектуру, скульптуру, искусство миниатюры, художественные ремесла, классические танцевально-музыкальные жанры и пр. В гораздо меньшей степени этот процесс затронул различные формы народного творчества. Одновременно началось постепенное проникновение в страну европейских культурных ценностей, которые были восприняты прежде всего индийцами, по-

427

лучавшими образование европейского типа. Однако это была очень узкая, численно ничтожная прослойка. Индийцы в своей массе по-прежнему жили в условиях традиционного общества, в котором превалировали религиозные ценности.

Английская колониальная администрация не вмешивалась в жизнь традиционного общества и, хотя оказывала покровительство прибывавшим в страну протестантским миссионерам, не поощряла обращение индийцев в христианство. Исключением из этого правила стало запрещение в 1839 г. обряда самосожжения вдов (сати) и подавление в 1830-1840-х годах секты тугое, которые считали своим религиозным долгом приносить жертвы богине Кали и с этой целью умерщвляли путем удушения захваченных ими путешественников.

В ходе английского завоевания и в результате первых мероприятий по колониальному освоению Индии в стране сложился социальный слой индийцев, постоянно и непосредственно связанный с английской администрацией. Он состоял в основном из купцов-компрадоров и служащих административного аппарата — индийцев. В этой среде была естественна тяга к знанию английского языка и вообще реалий как прошлого, так и настоящего метрополии. В этой же культурной среде возникла новая литература европейских жанров на местных индийских языках. Этот новый слой индийского имущего населения численно был больше представлен в Калькутте, где в 1816г. на средства богатых индийцев было открыто первое в Индии учебное заведение европейского типа — Хинду колледж, вокруг которого в скором времени стали возникать и средние школы нового типа с преподаванием на английском языке. В 1828 г. в Бомбее был открыт подобного же типа Эльфинстонский колледж. На базе выпускников этих учебных заведений стала формироваться новая,

европоориентированная индийская интеллигенция. Лояльная к английскому колониальному режиму и все больше в повседневной жизни стремившаяся подражать английским образцам, она тем не менее довольно быстро осознала свое полное политическое бесправие. Восприняв идеи западноевропейского рационализма, индийские интеллектуалы первой половины XIX в. считали, что полное усвоение европейских культурных ценностей и проведение определенных реформ на этой основе в социальнокультурной сфере, прежде всего в религиозной, повысят общественно-политический статус индийских имущих слоев. Они критиковали систему английской администрации в Индии за ее нежелание, по их мнению, приобщать индийцев к европейской цивилизации.

Первым крупным индийским просветителем стал выходец из богатой замин-дарской семьи бенгалец Рам Мохан Рай (1772-1833). В 1821 г. он стал издавать первую еженедельную газету на бенгальском языке — «Шомбад коумуди» («Луна вестей»), а в следующем году и газету на персидском языке — «Мират-ул-ахбар» («Зерцало новостей»), в которых он пропагандировал свои идеи о необходимости просвещения, проведения социально-бытовых реформ, внесения изменений в индуизм с целью отказа от идолопоклонства, от наиболее жестких установлений кастовой системы, от закрепощения женщин и т.д. В 1828 г. он основал «Брахмо самадж» («Общество Брахмы»), первое просветительское и общественно-политическое общество в Индии, выступавшее за привлечение индийцев к управлению страной, широкую реформу образования, распространение системы постоянного налогообложения и твердых ставок арендной платы с райятов по всей стране.

428

Эта идеология была воспринята учащимися Хинду колледжа, где под руководством Г.В.Дерозио была создана студенческая ассоциация, а затем общество — «Молодая Бенгалия», которое, в свою очередь, слилось впоследствии с «Брахмо самадж». Продолжателем дела Рам Мохан Рая стал Дварканатх Тагор (1794-1846), основатель крупнейшего калькуттского торгового дома, который возглавил «Брахмо самадж» после смерти Рая, последовавшей в Англии, куда он направился представлять индийские интересы перед парламентом, пересматривавшим хартию Ост-Индской компании.

Подобные же просветительские организации возникли несколько позже в Махараштре (в Бомбее и Пуне) и Мадрасе. В Бомбейском президентстве в Эль-финстонском колледже зародилось общество «Молодой Бомбей», появились первые органы маратхской прессы «Бомбей дарпан» («Бомбейское зерцало»), «Праб-хакар» («Солнце») в Пуне и др.

В начале 1850-х годов были созданы более широкие общественно-политические организации — «Ассоциация Британской Индии», «Бомбейская ассоциация» и «Мадрасская ассоциация», представлявшие интересы индийской торгово-компрадорской буржуазии и европеизированного среднего класса. Росту последнего способствовали проведенные в 1833-1835 гг. по инициативе английского историка Т.Маколея, занимавшего пост юридического советника при генералгубернаторе Бентинге (1828-1835), реформы системы образования, направленные на расширение учебных заведений европейского типа, ориентированных на подготовку чиновников для заполнения низших и средних звеньев аппарата колониального управления страной. Политическая ориентация этих первых общественных организаций индийцев была двойственной. С одной стороны, они выступали за уравнение в правах индийцев с англичанами в системе колониальной администрации и с этих позиций критиковали политику властей. С другой стороны, они придерживались полной лояльности колониальному режиму и ратовали за максимально возможное перенесение порядков метрополии на индийскую почву. Поэтому представители этого направления в общественно-политическом развитии Индии 1820-1850-х годов не поддержали выступления, направленные на свержение колониального режима.

Другое направление оппозиционных настроений в индийском обществе по своему характеру и идеологической направленности было продолжением той волны сопротивления иноземцам со стороны традиционного феодального общества, которое началось сразу же после английской аннексии Бенгалии.

Участились начавшиеся еще в первых годах столетия вооруженные выступления этнических групп, населявших в основном горные лесистые местности и в доанглийский период сохранявшие фактическую независимость от Моголов и других феодальных государств, от которых они откупались либо номинальной данью, либо несением сторожевой службы. Англичане же, после аннексии территорий их проживания, не только пытались распространить на них систему регулярного налогообложения, но и способствовали проникновению туда феода-пов-заминдаров и ростовщиков из соседних более развитых областей Британской Индии. Последние, используя торгово-ростовщические операции и прямое насилие, стали постепенно захватывать земли, издавна принадлежавшие коренному