Ist.Vostora_6 / Том 4. Восток в Новое время. Кн.1

голландской политики в сторону активного вмешательства. Можно проследить несомненную связь между либерализацией системы эксплуатации и методов управления на Яве и расширением экспансионистской политики на Внешних островах.

После утверждения в 40-х годах XIX в. англичан на Северном Калимантане голландцы начали лихорадочно активизировать свою политику на острове. Голландские военные корабли заставили султана Кутэя, княжества на Восточном Калимантане, признать зависимость от Нидерландов. В 1850 г. вассалами признали себя и другие владения Восточного Калимантана (Самбилиунг, Гунунг Табур и др.).

На Южном Калимантане Голландия вела с 1859 по 1863 г. так называемую Банджармасинскую войну. Вмешательство голландского резидента в дела престолонаследия султаната Банджармасин вызвало восстание, во главе которого встали местные феодалы, в том числе и представители правящей семьи, недовольные упразднением в 1860 г. султаната и переходом к прямому управлению. На протяжении нескольких лет повстанцы вели партизанскую войну. Постепенно голландцам удалось, используя свое военно-техническое превосходство и рознь в рядах руководства движением, локализовать повстанцев во внутренних районах султаната. В феврале 1862 г. сдался султан Хидаят. В следующем году был схвачен и повешен один из самых непримиримых врагов колонизаторов, Деманг Деман, и сдался другой вождь движения — султан Кунинг. Но, несмотря на разгром основных сил, отдельные очаги сопротивления продолжали существовать еще в течение нескольких лет.

В 1850 г. голландцы повели наступление на китайские общины на Западном Калимантане. Генералгубернатор Рохюссен под предлогом защиты даякских племен вмешался в распри между китайскими тайными обществами. В ответ китайцы в союзе с султаном Самбаса восстали и блокировали голландские посты во внутренних районах султаната. Весной 1854г. из Батавии была отправлена крупная экспедиция, которая захватила центр китайских поселений Монтрадо. Но сопротивление продолжалось. Повстанцы нападали на патрули, обозы с продовольствием для голландских гарнизонов, устраивали засады и т.д. Лишь в 1855-1856 гг. голландским властям удалось подавить движение китайских старателей, вдохновляемых тайными обществами.

На Сулавеси, как и прежде, в центре внимания колонизаторов были п-ов Ми-нахаса на севере и югозападная часть острова с центром в Макасаре. На Мина-хасе, где местное население приняло протестантство, в 1832 г. была введена «система принудительных культур».

На Юго-Западном Сулавеси Батавии пришлось вести в 1858-1860 гг. войну с непокорными бугскими княжествами. Центром сопротивления стало княжество Бонн, население которого весной 1859 г. нанесло поражение голландской экспедиции. Осенью 1859 г. в Бонн вторглась четырехтысячная голландская армия.

493

Генерал Ян ван Свитен, командовавший экспедицией, преодолевая упорное сопротивление бугов, захватил в декабре 1859 г. княжескую резиденцию Ватампо-не, а в феврале 1860 г. сумел убедить феодалов Бонн прекратить сопротивление.

Наиболее значительным событием в отношениях колонизаторов с владениями Восточной Индонезии были экспедиции на о-в Бали. Остров жил своей жизнью, сохраняя традиции общества «индояванской» эпохи. Резиденция верховного правителя находилась в Клунгкунге, на юго-восточной оконечности Бали. На острове существовало еще восемь самостоятельных княжеств: Булеленг, Бангли и Каран-гасем — в северной части, Джембрана, Табанан, Менгви, Бадунг и Гианьяр — в южной. Летом 1846 г. голландцы снарядили экспедицию против северных балийских княжеств. После бомбардировки столица Булеленга— селение Сингараджа — была захвачена, и правители Булеленга и Карангасема подписали соглашения, по которым выплачивали контрибуцию и разрешали голландцам создать в Булелен-ге форт. Соглашение осталось на бумаге— балийцы не желали подчиняться. В июне 1848г. колонизаторы были вынуждены снарядить вторую экспедицию, но захватчики потерпели поражение, и экспедиция с большими потерями вернулась на Яву.

Третья экспедиция, во главе которой стоял один из самых способных и опытных генералов колониальной армии, А.Михилс, по численности в два раза превышала вторую (в ней участвовало около 5 тыс. человек) и имела на вооружении тяжелую артиллерию. В марте 1849 г. Михилс захватил Булеленг, а в мае голландцы оккупировали Карангасем; в ожесточенных боях погибли раджи обоих княжеств. По пути в Клунгкунг голландский лагерь был ночью внезапно атакован балийцами. Михилс погиб в сражении, и принявший командование подполковник Я. ван Свитен отступил в Карангасем. После подавления сопротивления в этом княжестве верховный правитель Клунгкунга и другие раджи 15 июня 1849 г. приняли голландские условия: признание голландского сюзеренитета, обязательство не вступать в сношения с другими державами и не разрешать европейцам селиться на Бали без согласия Батавии, уничтожение всех фортификационных сооружений. В свою очередь, Батавия обязалась не посягать на балийскую территорию и не вмешиваться во внутренние дела княжества. В последующие годы голландцы действительно мало вмешивались в жизнь Бали.

Наибольшую активность голландские колонизаторы в тот период проявили на Суматре. Это объяснялось прежде всего близостью острова к центру голландской колониальной империи на Архипелаге, а также к английским владениям в Малаккском проливе.

В 30-60-е годы XIX в., после захвата Западной Сумарты основными объектами голландской экспансии на острове стали Аче и султанаты Восточной Суматры. Победа над падри и захват порта Барус на Западной Суматре приблизили голландские владения к границам Аче. Но враждебные действия против этого самого сильного государства Суматры в тот момент предприняты не были, так как внимание голландцев оказалось отвлеченным на восточное побережье Суматры, где они столкнулись с острой английской конкуренцией.

С начала 50-х годов голландцы, укрепив свои позиции в Палембанге, Лам-нунге и на архипелаге Риау, развернули наступление на Джамби, Сиак и дру-

494

гие княжества Восточной Суматры. Попытка заставить Таху, султана Джамби, заключить в 1858 г. договор, ставивший княжество под полный голландский контроль, провалилась, и голландцы направили в Джамби войска. Таха бежал, а его преемник в ноябре 1858 г. подписал требуемый договор. Но власть колонизаторов распространялась только на побережье: разные слои населения, феодалы и даже новый султан считали правителем Таху, приказам которого они продолжали повиноваться. В феврале 1858 г. голландские власти заставили сиакского султана Исмаила и высших сановников подписать договор, согласно которому султанат и его вассальные владения включались в Нидерландскую Индию. Покорение Сиака привело к резкому ухудшению голландско-ачехских отношений, поскольку в договор с султаном Исмаилом были включены территории (Дели, Сер-данг, Асахан, Лангкат, Тамианг), которые Аче считал своими вассалами. Летом 1862 г. власти Батавии заставили владетелей этих территорий-султанатов подписать соглашения, по которым те признавали вассальную зависимость от Сиака, а следовательно сюзеренитет Нидерландов. В ответ весной 1863 г. Аче направил флотилию на Восточную Суматру, и местные князья отказались от соглашений, навязанных им голландцами. Тогда в августе 1865г. на восточном побережье Суматры появилась голландская военная экспедиция во главе с резидентом Риау Э.Нетсхером. В сентябре голландцы обстреливали с кораблей деревни Асахана, вынудив султана этого княжества бежать в глубь страны. В октябре у о-ва Кам-пей экспедиция разбила ачехский флот, после чего раджи (султаны) Серданга, Дели, Тамианга и Лангката окончательно признали свои владения частью Сиака. Спустя короткое время покорился и султан Асахана.

Глава 15

ВЬЕТНАМ В 1820-1850-х ГОДАХ

В начале 1820 г. во Вьетнаме умер император Тхе То. Как и предполагалось, наследный принц Хиеу стал императором Нгуен Тхань То. Ситуация в стране резко изменилась.

Сложность положения Тхань То состояла в том, что в начале его правления большая часть территории Вьетнама ему фактически не подчинялась. Крайний Север продолжал находиться под контролем Ле Тята, а Крайним Югом Тхань То сразу же после прихода к власти сам назначил управлять Ле Ван Зюета.

Ле Тят и Ле Ван Зюет пытались сохранить «курс Тхе То» и проводить политику «реализма». Ле Тяту это было делать значительно труднее, так как он опирался в основном на армию и верных администраторов, прошедших испытания гражданской войны и борьбы с восстаниями в Бактхани. Слой крупных и средних частных землевладельцев, состоятельных купцов и предпринимателей — другая составляющая социальной базы «реалистов» — был на Крайнем Севере довольно тонок. Вскоре там стали набирать силу старые «лауреатские» роды, ориентированные на реставрацию норм «эпохи Хонгдык» (вторая половина XV в.), воссоздание громоздкого архаичного гражданского аппарата, укрепление экономической базы общины и усиление государственной эксплуатации. Все это вылилось сначала в латентное сопротивление, а затем в открытые выступления, которые, впрочем, генералгубернатор эффективно подавлял. Но основными очагами антиправительственных выступлений была не Бактхань, а провинции Нгеан-Тханьхоа, подчиненные непосредственно центральной власти. Не в силах справиться с критическим положением в этих провинциях, Тхань То вынужден был назначить специальным управляющим (кинь лыоком) в Нгеан-Тханьхоа того же Ле Тята, которому удалось ликвидировать кризис. Понимая, что с Ле Тя-том будет непросто справиться, Тхань То предпочитал с ним не конфликтовать и использовать как эффективного управляющего.

Еще более сложные отношения были у императора с Ле Ван Зюетом. У того была значительно более мощная общественная поддержка, чем у Ле Тята, ибо за ним стояла вся богатая частновладельческая и торгово-предпринимательская Зя-динь, где не было «традиционалистской» социальной оппозиции.

Поэтому Зюет чувствовал себя на Крайнем Юге очень уверенно.

Действия обоих генерал-губернаторов носили во многом согласованный характер, особенно когда они одновременно, как это было в 1824 г., подавали протесты против тех или иных «традиционалистских» мероприятий и высказывали соображения, расходившиеся с политикой Тхань То. В итоге Ле Тят и Ле Ван Зюет до конца жизни оставались реальными правителями в своих краях и самостоятельно назначали и смещали значительную часть своих чиновников; требовали пересмотра императорских решений и часто добивались своего; предпри-

496

нимали совместные демонстрации, оказывая давление на императора; присвоили себе всю полноту власти в регионах, отдавая приказы о смертной казни; публично высказывались об относительности императорской власти, признавая право смены императора; выполняли приказы из столицы в основном в той мере, в какой это соответствовало их собственной политической программе и курсу «реализма». Естественно, все это не нравилось Нгуен Тхань То. Но ничего сделать с друзьями и любимцами своего покойного отца император не мог. Только после смерти Ле Тята в 1826 г. в Бактхань были посланы верные Тхань То чиновники, которые провели чистку старой администрации и начали реализовать «традиционалистскую» политику по указке из Хюэ.

В1820-1826 гг. в центральной части страны, южнее Бактхани и севернее Зя-дини, была проведена массовая замена военных, в основном зядиньцев, составлявших значительную часть верхнего и среднего уровня государственного аппарата, гражданскими чиновниками, в основном лауреатами конкурсных экзаменов, выходцами с Севера и из Центра страны. Сначала Тхань То провел решительную чистку высших кадров в столице и изгнал непримиримых сторонников политики «реализма», сподвижников своего отца. К власти в Фусуане пришел новый блок, состоящий из таких «традиционалистов», как Нгуен Данг Туан, и переметнувшихся на сторону нового императора некоторых ветеранов Тхе То. С 1823 г. «традиционалисты» во главе с Тхань То полностью устранили из столичной администрации, а затем и из районов бывшего Дангчаунга всех сторонников более гибкой политики, и в стране четко определилась новая расстановка сил: консервативной верхушке Фусуана и администрации Центра противостояло полунезависимое гражданское и военное чиновничество Крайнего Севера и Крайнего Юга.

Проводимая «традиционалистами» политика вытеснения частных землевладельцев и экономически доминирующих слоев города и деревни из общественной жизни, замена их растущим чиновничьим аппаратом и усиление в связи с этим государственной эксплуатации не замедлили отрицательно сказаться на эффективности хозяйства и благосостоянии прежде всего наиболее бедной части страны

— Нгеана-Тханьхоа, а также Крайнего Севера. В итоге везде, кроме Зя-дини, значительно сократилось количество риса, поставляемого на рынок. Для компенсации недостающего зерна должны были быть увеличены налоговые поставки. Но у нищающих общин трудно было отобрать даже прежнюю налоговую норму. В 1820 г. на строительстве канала Тяудок-Хатиен началась эпидемия, в короткий срок охватившая весь Вьетнам и унесшая 200 тысяч жизней— около трети тяглового населения страны. Затем последовали три года (1821, 1822 и 1824) засухи и голода, свирепствовавших везде, кроме Зядини. В итоге весь столичный район и большая часть Центра стали постоянно зависеть от подвоза продовольствия с Крайнего Юга. Из той же Зядини шло зерно для снабжения армии, а также поступал весь рисовый экспорт. Поэтому Тхань То вынужден был периодически снижать налогообложение зядиньских рисоторговцев, а Ле Ван Зюет эти приказы активно поддерживал.

Вусловиях неурожаев риса правительство Тхань То приказывало заменять зерновые налоги денежными. Но полноценной монеты не хватало, и император не нашел иного выхода, кроме как прибегнуть к ее порче. Вместо имевших самостоя-

497

тельную ценность медных денег было приказано резко увеличить выпуск обладавших лишь номинальной стоимостью цинковых монет. В медные монеты стали добавлять цинк, приравнивая по стоимости чисто медные монеты к смешанным мед-но-цинковым. Кроме того, правительство стало постепенно отказываться от обращения серебряных слитков средних размеров. Все это повлекло за собой не только резкое удорожание рыночного риса, который неимущее голодающее население покупать было уже не в состоянии, но и расстройство всей денежной системы в стране.

Нехватка полноценной монеты и драгоценных слитков усугублялась репрессивной политикой Тхань То по отношению к купечеству и предпринимателям. Конфликт с горнодобытчиками и торговцами цинком еще более сузил денежный рынок, делая дефицитной даже номинальную цинковую монету. С 1823 г. резко возросли непроизводительные расходы на содержание императорского двора и столичного чиновничества. Тогда же был усилен государственный контроль как за объединениями торговцев и ремесленников, так и за отдельными предпринимателями.

И все-таки наряду с консервативной политикой в 1820-1823 гг. Тхань То проводил также некоторые мероприятия, связанные с «курсом Тхе То»: периодическое снижение налогов с рисоторговцев, поощрение внешней торговли, увеличение общего объема денежного жалованья чиновничества.

В 1824-1826 гг. ситуация изменилась: появился ряд новых запретов на экспорт, была введена государственная монополия на добычу свинца. Тогда же стало совершенно очевидным стремление «традиционалистов» резко ограничить сферу денежного обмена, изъяв у купечества торговлю самым массовым предметом потребления — рисом. Тхань То решил заменить купеческую торговлю этим важнейшим товаром масштабными казенными закупками: государство завозило в Зядинь деньги, а в ответ в Центр должно было направляться закупленное на эти деньги зерно. Но здесь вставала транспортная проблема. Государственных судов для таких крупных перевозок не хватало. Решено было в массовом порядке привлекать для вывоза из Зядини государственного зерна частные купеческие корабли. Поначалу купцам-перевозчикам платили за каждый рейс мизерную плату, а затем и вовсе лишили жалованья, занося казенные перевозки в счет исполнения трудовых повинностей. В результате по пути из Зядини на Север значительная часть риса портилась, пропадала, а часто и разворовывалась.

«Традиционалисты» предприняли также попытку восстановить архаичную систему резервных рисовых складов: собранное в годы хорошего урожая «избыточное» зерно должно было продаваться по низким ценам или раздаваться бесплатно в голодный период. Система резервных рисовых складов была очень неэффективна, так как накопление и хранение зерна сопровождалось большими потерями и воровством.

Еще одним ударом по торговцам и предпринимателям была начатая «традиционалистами» борьба с системой откупов. Поначалу откупщиков на внутренних таможнях должны были сменить чиновники. Это мероприятие, проводившееся под лозунгом борьбы с «лихоимством» откупщиков, имело своей целью увеличить доходы чиновничества и в конечном счете больно ударило по торговцам, которым было легче «договориться» с частными лицами, чем с государственными служащими.

498

В1827 г. император попытался путем смены кадров подчинить себе и Зядинь. Кроме того, он потребовал увеличения вывоза риса с Крайнего Юга. Однако энергичные усилия зядиньских «реалистов» провалили эти попытки, и Ле Ван Зюет сохранил за собой реальную власть на Крайнем Юге. В то же время подчинение Бактхани центральному правительству расширило социально-экономическую базу «традиционалистов» и повлекло за собой, с одной стороны, дальнейшее укрепление центральной власти, с другой — обострение социальных конфликтов на Крайнем Севере.

ВБактхани стала применяться та политика, которая была отработана за предшествующие семь лет в столице и Центральном Вьетнаме. Она вызвала рост открытых антиправительственных выступлений. В 1826-1827 гг. восстание под руководством Фан Ба Ваня охватило два уезда провинции Хайзыонг. Впервые после движения тайшонов в стране появилась столь значительная территория, которая в течение долгого времени контролировалась мятежниками. Только крупным военным силам, посланным из столицы, удалось справиться с этим массовым вооруженным выступлением.

Наводнив Крайний Север своими людьми, Тхань То не перестал бояться возникновения там сепаратизма. Поэтому в 1831 г. император упразднил краевую администрацию Бактхани и переподчинил провинциальное управление столице, т.е. лично себе.

Опасаясь узурпации власти на всех уровнях и насаждая обстановку взаимной слежки и подозрительности, император стал назначать главами ведомств по нескольку человек. В то же время один и тот же начальник мог быть главой нескольких ведомств. Все это резко уменьшало компетентность руководства, мешало ежедневной текущей работе, снижало ее эффективность. Стремление к централизации государственного аппарата заставило императора вместо должности главы правительства создать в 1829 г. Придворный Совет (Ной ву фу), в котором штатными служащими были только низшие и средние чиновники, а высшими являлись главы всех крупнейших ведомств, работавшие там только по совместительству. Этот «коллективный глава правительства» был малоэффективен, зато не представлял никакой угрозы для императора. Завершением системы тотальной слежки и шпионажа было создание в 1832 г. Цензората, чиновники которого осуществляли контроль, во-первых, за деятельностью всех центральных ведомств по их тематике (обряды, кадры, финансы, юстиция, военное дело, общественные работы), во-вторых, за всем провинциальным чиновничеством.

Между тем экономическое положение во всем Вьетнаме, кроме Зядини, продолжало ухудшаться. Голод в Центре и на Крайнем Севере стал обычным явлением. Только южный рис спасал страну, особенно ее центральную часть, от массового голода. В Бактхани давление новой консервативной администрации на предпринимателей и купцов разоряло торговлю и промышленность. В 30-х годах горнорудные шахты забрасывались одна за другой под непомерным налоговым бременем.

Если в 1808-1810 гг. в стране было 79 шахт, то в 1831 г. их численность сократилась до 39. Особенно ударил по экономике развал железорудной промышленности, ранее обладавшей наиболее устойчивым внутренним рынком. Чиновники по своему произволу перемещали ремесленников на новые места, что

499

часто приводило к исчезновению целых отраслей производства. Денежное хозяйство было вконец развалено. Не хватало не только серебряных слитков и медных денег, но и дешевых цинковых монет. В результате правительство вынуждено было периодически разрешать хождение всех видов денег, включая ранее запрещенные тайшонские.

Смерть Ле Ван Зюета в конце 1832 г. не положила конец власти «реалистов» в Зядини. Сторонники покойного генерал-губернатора изгнали нового наместника, присланного из столицы, и сделали своим вождем приемного сына Ле Ван Зюета — Ле Ван Кхоя. Император послал против восставших крупные воинские соединения, и началась двухлетняя война правительственной армии с народным ополчением Крайнего Юга. Массовые слои южан поддержали Ле Ван Кхоя, и поначалу исход противоборства был неясен. Однако Тхань То недаром методично и планомерно в течение 13 лет устанавливал свою деспотическую власть на территории большей части Вьетнама.

Врезультате подавляющая масса военного и гражданского чиновничества послушно пошла за своим повелителем. Но победа далась нелегко. Императору пришлось бросить в бой свою личную гвардию. В конце концов императорские войска локализовали повстанцев во главе с Ле Ван Кхоем в краевом центре Крайнего Юга — Фиенане и заняли большую часть территории Зядини.

Когда правительственные войска окружили краевой центр, Ле Ван Кхой, понимая, что его сторонникам не выдержать длительной осады, обратился за помощью к Сиаму. В Сиам, а также в Европу направил своих посланцев французский миссионер Маршан, которого Ле Ван Кхой также просил молить сиамцев и даже Англию о военном вмешательстве. В конце 1833 г. сиамский флот вторгся в воды Хатиена, таи захватили город и двинулись в глубь Зядини. Одновременно на территорию Крайнего Юга продвигались из Камбоджи четыре сиамские сухопутные армии. Тхань То приказал своим войскам не только разгромить сиамцев в Зядини, но и пересечь кхмерскую границу. Пока одна часть экспедиционного корпуса осаждала мятежников в Фиенане, другая мощная 15-тысячная группировка во главе с Чыонг Минь Зянгом в 1834 г. вторглась в Камбоджу и начала военные действия против укрепившихся там сиамских войск. Осада Фиенана длилась два года, так как крепость была построена в конце XVIII в. европейскими, прежде всего французскими, инженерами и являлась одним из самых мощных фортификационных сооружений в Восточной Азии. Только жесточайшими репрессиями по отношению к повстанцам императорским войскам удалось сломить сопротивление сторонников Ле Ван Кхоя, и в 1835 г. Фиенан пал. Крепость была полностью разрушена, ее защитники подверглись страшным казням, а взятого в плен французского миссионера Маршана император приказал привезти в Хюэ в клетке и предать смерти в столице. С этого момента в политике Тхань То резко усилилась антихристианская направленность, так как именно в христианской религии и ее адептах император видел мощный источник подрыва конфуцианской идеологии и государственного культа — духовной основы деспотической власти восточного правителя.

В1836г. в Зядинь был направлен наместником ярый «традиционалист» Чыонг Данг Кюэ, который резко изменил аграрную структуру Крайнего Юга.

500

Путем перемера земель и увеличения сбора налогов в 16 раз он ликвидировал привилегированное налогообложение крупных частных хозяйств, превратил зависимых крестьян в свободных тягловых, значительно расширил общинные владения и изъял у крупных владельцев часть их земель. Результатом стало массовое бегство бывших зависимых крестьян (так как их сделали свободными, не наделив землей), резкое сокращение рисового производства, обнищание и голод в плодородной и некогда богатой Зядини. На время, вплоть до конца 30-х годов XIX в., Крайний Юг перестал быть житницей страны, в связи с чем значительно ухудшилось экономическое положение и на остальной территории Вьетнама.

Экономическое положение на Севере и в Нгеане-Тханьхоа в 183 2-1840 гг. было ужасающим. Неурожаи следовали один за другим. Это возродило к новой жизни сторонников «реалистической» политики, казалось, навсегда уничтоженных недавними суровыми репрессиями. Первоначально робкие голоса продолжателей «реалистической» традиции со временем окрепли, и среди них выделилась позиция Нгуен Данг Зяя. Он предлагал восстановить на Крайнем Севере дружины крупных и средних частных землевладельцев, передать им на местах власть и функцию эффективного подавления крестьянских восстаний. Но, верное своей политической линии, императорское правительство отвергло

эти идеи и бросило последние силы на подавление народных выступлений руками слабеющей армии и военных чиновников. Огромным напряжением всех имеющихся ресурсов правительственные войска сломили напор восставших, и с середины 1835 г. повстанческое движение на Севере пошло на убыль. Во второй половине 30-х годов XIX в. власти попытались изменить свою политику по отношению к промышленности Крайнего Севера и предприняли ряд мер по восстановлению горнодобывающей отрасли. Основным направлением в этой сфере было открытие казенных горнорудных шахт, управлять которыми назначались государственные служащие, так называемые экономические чиновники. Именно они давали основную долю металла стране. Заботясь о производстве, такие «экономические» чиновники повышали заработную плату рабочим и десятникам, стараясь предотвратить характерное для предшествующего периода массовое бегство шахтеров. В то же время императорские власти частично восстановили практику откупов шахт, что привлекло в горнорудную сферу частный капитал.

Восновном это были китайцы, такие, как Тю Зань Хо, который с 1835 г. продавал добытый в провинции Тхайнгуиен цинк государству. На его шахтах и у плавильных печей работали высококвалифицированные рабочие и ремесленники, получавшие значительно большую заработную плату, чем на государственных рудниках. Тот же Тю Зань Хо в качестве «экономического» чиновника принимал участие и в разработке государственных рудников, за что вместо платы получил от императора один из низших титулов знатности, который служил признанием его деловых качеств. Он же за высокую плату поставлял на государственные шахты высококвалифицированных рабочих и мастеров.

В1839г., незадолго до своей смерти, Тхань То разрешил и вьетнамским предпринимателям самостоятельно нанимать рабочих. В результате к началу 40-х годов XIX в. число горных разработок увеличилось почти наполовину и составило в 1840 г. 57 шахт. Но были области горной добычи, в которые Тхань То категорически отказывался допускать частных лиц: извлечение из недр золота

501

и серебра. К концу своего правления, после полного развала денежной системы император осознал значимость ценных металлов как здоровой основы валютного хозяйства. Поэтому Тхань То расширил золотое и серебряное обращение, соотнеся стоимость денег с реальным содержанием в них ценного металла.

Расширению сферы денежного обращения способствовало также и то, что в 1839г. Тхань То перевел практически все дипломированное чиновничество на денежное жалованье, в законодательном порядке лишив его паевых общинных земель.

Некоторый отход от политики «традиционализма» наблюдался в конце 30-х годов и в сфере торговли. Для того чтобы ликвидировать голод в стране, надо было восстановить разваленный рынок. Поэтому император на год отменил налоги на торговлю и заменил многочисленные таможенные поборы на внутренних провинциальных заставах, которые лишали купечество прибыли, а торговлю смысла, единой традиционной нормой таможенного налогообложения эпохи Тхе То — '/40 от стоимости товара. Тхань То также значительно сократил государственную торговлю рисом. Частная торговля основными продуктами питания была восстановлена.

Но реставрация отживших аграрных порядков продолжалась. Наиболее мощное наступление императорские власти предприняли на частное землевладение в Центральном Вьетнаме. В 1839г. было принято решение отобрать у землевладельцев половину их частных владений в тех общинах, где более половины всего земельного фонда принадлежало частникам. В Биньдине была проведена конфискация частных земель в 95% общин, причем обнаружилось, что более 80% частных земель ранее укрывалось от налогообложения. Все это вызвало решительное сопротивление землевладельцев, в провинции начались бесконечные земельные тяжбы, разбором которых власти занимались еще долго после 1840 г. Впоследствии практика конфискаций была прекращена.

Значительную роль во внутриполитических трудностях последнего этапа правления Нгуен Тхань То играли рост военных расходов и усиление повинностей, связанных с почти непрерывными войнами, которые вело вьетнамское правительство со второй половины 30-х годов. Именно во время «большой» войны с Сиамом, в 1834 г., для решения особо важных дел, носящих секретный характер, был учрежден Тайный Совет (Ко мат виен), возглавляемый четырьмя высшими чиновниками. Прелюдией к «большим» войнам Вьетнама с Сиамом за Камбоджу было противоборство этих региональных «супердержав» Юго-Восточной Азии за лаосские княжества. После нападения Вьентьяна на Сиам в 1827 г., подхода лаосских войск к Бангкоку, разгрома и бегства вьентьянского короля Тяо Ану во Вьетнам Тхань То, узнав об отходе сиамской армии домой, направил в 1828 г. эскорт для возвращения беглого правителя на родину.

Одновременно правитель Чанниня (Сиангхуанга) Тяо Ной, опасаясь нападения союзного Сиаму княжества Луангпхабанг, обратился к Тхань То с просьбой о помощи. Вьетнамский император эту просьбу удовлетворил и по дороге во Вьентьян оставил войска и боевых слонов в Чаннине. Считая территорию близко расположенного Чанниня включенной в состав империи Дайнам, Тхань То в то же

время побоялся аннексировать более мощный и удаленный Вьентьян, на ко-

502

торый имел серьезные претензии Сиам. Поэтому император вскоре вывел войска из Вьентьяна. В 1831 г. туда направилась сиамская армия, оккупировавшая Вьентьян. Тяо Ану вновь бежал, но на этот раз не во Вьетнам, а в Чаннинь. Правитель Чанниня Тяо Ной, пытаясь избавиться от вьетнамского присутствия, стал налаживать связи с Сиамом и вероломно выдал Тяо Ану сиамскому королю. Тот продержал пленника в заключении в клетке в Бангкоке до его смерти в

1835 г.

Решив отомстить Тяо Ною за выдачу своего ставленника, Тхань То вызвал Тяо Ноя в Нгеан, судил и казнил его, а вместо лаосского «изменника» назначил управляющим Чаннинем вьетнамского столичного военного чиновника. С этого времени, т.е. с 1831 г., Чаннинь был включен в состав вьетнамской империи, а вместе с ним в границы Вьетнама попали и многие земли восточного Лаоса. Таким образом, в начале 30-х годов XIX в. Тхань То разделил с Сиамом лаосские княжества и «малой кровью», практически без военных действий добился значительных территориальных приращений.

Еще большие территориальные приобретения получил Вьетнам в результате сиамо-вьетнамской войны 1833-1834 гг. Разгромив сиамские войска, вьетнамская армия восстановила на пномпеньском троне бежавшего в Зядинь кхмерского короля Анг Тяна и оккупировала Камбоджу. Когда же в 1834 г. Анг Тян внезапно умер, вьетнамский наместник, созвав кхмерскую знать, добился восшествия на кхмерский престол молодой принцессы Анг Мэй и по указанию из Хюэ начал вести дело к ликвидации государственной самостоятельности Камбоджи. В 1835 г. был упразднен номинальный вассальный статус этой страны по отношению к Вьетнаму и отменен порядок регулярного «приношения дани»: Камбоджа была переименована в округ Чантай и разделена на 33 провинции, получившие вьетнамские названия. Одновременно вьетнамские власти начали проводить политику «культурного» давления на кхмеров. Не прошло и года, как все это вызвало в округе Чантай национальное восстание, направленное против вьетнамских властей и их камбоджийских ставленников. Это восстание возглавил младший брат покойного короля Анг Дуонг. Поскольку ресурсы восставших постоянно подпитывались из соседнего Сиама, то сразу же возобновилась затяжная вьетнамо-сиамо-кхмерская война, потребовавшая больших ресурсов и измотавшая силы всех участников.

Однако в целом Тхань То мог быть доволен. К концу 30-х годов XIX в. ему почти удалось выполнить намеченную еще в начале правления «традиционалистскую» программу: дипломированное чиновничество почти повсеместно заменило «боевых» выдвиженцев эпохи Тхе То, то же чиновничество значительно урезало управленческие функции экономически доминировавших слоев города и деревни, торговцы и предприниматели были взяты под жесткий государственный контроль и подвергались серьезному давлению со стороны казны (лишь на последнем этапе в связи с экономическими трудностями это давление было несколько ослаблено), унифицированное общевьетнамское налогообложение было распространено на территорию Крайнего Юга; были значительно сокращены площади частновладельческих земель на Крайнем Юге и в Центре (Биньдинь). Наконец, никогда еще границы Вьетнама не были столь протяженны, включая в себя захваченную Камбоджу (округ Чантай) и центральные лаосские княжества (Чаннинь и ряд других).

503

К концу правления Тхань То его внешняя политика приобрела не только великодержавный, но и ярко выраженный антихристианский и антиевропейский характер. Первые указы 1825-1826 гг. были направлены против христианства в самом общем виде. Но в 1835 г., после подавления восстания Ле Ван Кхоя император издал указ, строго запрещающий проповедь христианства во Вьетнаме. В этом указе европейские миссионеры рассматривались как враги, занимающиеся подрывной политической деятельностью в отношении вьетнамской государственности. Чтобы оградить Вьетнам от проникновения «чуждого» влияния, император усилил изоляционистскую политику. Между тем европейцы, прежде всего французы, стремились заключить с Вьетнамом торговый договор. Тхань То, считая свою страну Поднебесной (равновеликой китайской Поднебесной), которой не подобает заключать равноправные договоры с далекими «варварскими» государствами, предоставляя всем западным странам равные возможности в отношении торговли, отказывался подписывать официальные договорные документы.

В 1838 г., проявив вызывающую самостоятельность и не согласовав свое решение с цинским Китаем, вьетнамский император переименовал собственное государство в Дайнам (Великий Юг),

предъявляя тем самым претензии на значительную часть территории Индокитайского полуострова.

Успехи англичан в 1839-1840 гг., в начале первой «опиумной» войны — блокада Гуанчжоу и Сямэня, захват о-ов Чжоушань, — продемонстрировав слабость Цинской империи, во-первых, породили чувство превосходства вьетнамцев по отношению к китайцам, убедили их в том, что Китай не сможет их защитить, если он не смог защитить самого себя, во-вторых, испугали вьетнамцев угрозой интервенции. Поэтому одновременно Тхань То отправил в Лондон и Париж дипломатические миссии для выяснения намерений европейских государств в отношении Вьетнама. Антихристианская политика и гонения на миссионеров вызвали реакцию неприятия в самом центре католического мира — в Ватикане, а также во Франции. Французский король ЛуиФилипп отказался принять вьетнамское посольство, а его морской флот на Дальнем Востоке получил приказ оказать всемерную поддержку миссионерам во Вьетнаме. Это сулило большие неприятности империи Дайнам.

На вершине своего могущества и торжества «традиционалистских» идей, в конце 1840 г. Нгуен Тхань То умер. К власти пришел его сын Нгуен Хиен То (1841-1847). Хиен То был слабым правителем. Огромным влиянием при дворе пользовался его воспитатель, друг и советник его отца Чыонг Данг Кюэ. Фактически он исполнял функции регента. Его поддерживали два других консерватора — By Суан Кан и Лам Зюи Хиеп. Однако «традиционалисты» уже не обладали тем безраздельным могуществом, которое они имели при Нгуен Тхань То. Им противостояла группа провинциальных чиновников во главе с Нгуеном Данг Зяйем и Нгуи Кхаком Туаном. Особняком стояли военные и гражданские лидеры умеренно консервативного направления, руководствовавшиеся в своей деятельности не столько «традиционалистскими» идеалами, сколько военно-политическими потребностями страны. К ним относились полководцы Чыонг Минь Зянг и Нгуен Чи Фыонг. Политическое сосуществование этих трех группировок сохранялось в течение всего правления Хиен То.

504

Правление Хиен То началось с того, что в 1841 г. резко обострилась ситуация в Камбодже. Затяжная борьба с просачивающимися из Сиама небольшими тайскими отрядами и кхмерскими патриотами сменилась мощным вторжением сиамских войск во главе с Пья Бодином. Посаженный на трон король Анг Дуонг, пользовавшийся поддержкой Бангкока, сплотил вокруг себя все антивьетнамские силы. Но и вьетнамцы, создавшие в Камбодже мощную систему укрепленных фортов, не собирались без боя уступать свои позиции в этой стране. Начался новый этап еще более ожесточенной борьбы, в которой выигранные сражения в течение четырех лет не приносили окончательной военной победы ни одной из сторон. Наконец, в 1845 г. было достигнуто сиамо-вьетнамское соглашение о восстановлении традиционного двойного вассалитета Камбоджи, а также о выводе войск. В 1847 г. Анг Дуонг в присутствии официальных представителей Сиама и Вьетнама возложил на себя королевские регалии и тут же принял инвеституру из Хюэ. В следующем году кхмерский король получил инвеституру и от Бангкока. Несмотря на сохранение формального сюзеренитета над Камбоджей, реальный контроль Вьетнама над этой страной к 1847 г. был утерян.

Продолжительная война в Камбодже не могла не сказаться на экономике Вьетнама. Однако нормализация положения в покоренной войсками северян Зя-дини, регулярная эксплуатация которой возобновилась в начале 40-х годов XIX в., смягчила остроту аграрного кризиса во всей стране: южный рис вновь стал поступать в Центр и на Север. На Крайнем Севере вооруженным путем были подавлены мощные восстания, характерные для периода правления Тхань То. В центральных районах Вьетнама из-за сильного народного недовольства было решено отказаться от дальнейшей конфискации частных земель. При Хиен То государство вообще не меняло аграрную структуру страны, но не по идеологическим соображениям, а вследствие отсутствия для этого сил и средств. В результате экономическое положение в Центре и на Севере улучшилось, голод там прекратился.

О стабилизации экономической ситуации при Хиен То свидетельствует регулярное снижение налогов не только вследствие неурожаев, но и при очень больших урожаях, так как рисовые склады были перегружены. Из-за трудности и малой эффективности сбора налогов с горцев и китайцев государство позволило себе вообще отказаться от налогообложения этих категорий жителей империи Дайнам. Улучшение экономической обстановки сделало и политическую ситуацию во всей стране более стабильной.

Однако в период этой относительной экономической и политической стабилизации на Севере и в Центре стали отчетливо видны органические пороки той системы власти, которую правительство Тхань То навязывало стране в течение 20 лет. Теперь уже все провинции Центра и большая часть административных единиц Севера не могли прокормить собственное чиновничество. Большая часть прибавочного продукта в этих частях страны доставалась экономически доминирующим слоям города

и деревни, отстраненным от административной и политической власти. Имеющее же эту власть дипломированное чиновничество, а также непрерывно растущую столичную администрацию и воюющую в Камбодже армию кормила враждебная центральному правительству Зядинь. Столичные власти в Хюэ, уверенные в поставках южного риса, не занимались повседневным руководством делами большей части страны.

505

Правительство перестало реагировать на насущные проблемы регионов, интересы которых теперь защищало только лишь провинциальное чиновничество. Доклады с мест либо не сообщали ни о чем существенном, либо оставались без ответа, а императорские приказы часто попросту игнорировались. Связь между Центром и регионами была нарушена. В провинциях сложились устойчивые кадры региональной администрации, которые постоянно конфликтовали с правительством, но не подвергались при этом никаким репрессиям.

Происходил постепенный распад и столичной административной структуры. При слабом правителе, каким оказался Хиен То, этот механизм стал давать сбой: резко упала исполнительская дисциплина чиновников, различные ведомства и учреждения стали покушаться на несвойственные им функции и в то же время не выполняли своих прямых обязанностей. Особую роль в развале сложившейся при Тхань То административной структуры сыграла деятельность фактически неконтролируемого и полностью безответственного Цензората, противоречивые советы и рекомендации которого, не оказывая большого влияния на ход конкретных дел, без всяких оснований настраивали различные ведомства и чиновников друг против друга, обостряя тем самым обстановку при дворе и в столице. Зачастую критике, часто не обоснованной, подвергался сам император. Чрезмерно разросшийся императорский дом активно претендовал на все большее участие в делах управления, внося тем самым сумятицу и разнобой в деятельность властных структур. Служебная недисциплинированность и неисполнительность столичного чиновничества нередко сочетались с пьянством и рукоприкладством. Растущее обособление регионов и самостоятельность провинциальных властей вели к возрождению роли торговли и купечества, местного предпринимательства, а также способствовали оздоровлению денежного обращения.

Однако горная промышленность продолжала пребывать в относительном упадке и не достигла уровня развития «периода Тхе То». Аграрная ситуация в Центре и на Крайнем Севере тоже не была нормальной, ибо количество выращиваемого риса и обрабатываемой земли на душу населения постоянно падало.

Провинциальная администрация все более осознавала, что задачи по эффективному управлению регионами тесно связаны с интересами экономически доминирующих городских и деревенских слоев, частично слившихся с низшими административными служащими. Для многих «провинциалов» стали очевидными архаичность структуры и избыточность численности столичного чиновничества. Поэтому из среды провинциальных администраторов стали раздаваться призывы к сокращению количества и изменению персонального состава высшего звена государственного аппарата.

Одним из важнейших требований провинциальной администрации, предъявляемых в этот период к правительству, был отказ в части районов страны от опоры на общину как на фискальную единицу. Некоторые высшие провинциальные чины считали своевременным перейти от общего налогообложения всей общины, где господствовал принцип круговой поруки, к взиманию налогов с городов, деревень и даже отдельных домохозяйств.

Отказ центральной власти от вмешательства в аграрную структуру страны привел к значительному усилению экономических и социальных позиций крупных и средних частных землевладельцев, которым теперь уже никто не препят-

506

ствовал покупать земли и ранговые титулы, конституирующие их в качестве квазичиновников. В связи

сэтим быстрыми темпами шло расслоение деревни. Многие разорившиеся крестьяне самовольно покидали свои общины, после чего их исключали из общинных списков как «умерших». Государство отказалось от контроля над внутридеревенской арендой, признав за крестьянином право аренды общинной земли без ограничения срока. Расширяя рыночную торговлю рисом, власти сохранили казенную монополию только на «второстепенные» сельскохозяйственные культуры. В результате общий объем государственных перевозок риса из Зядини в различные районы страны резко сократился: казенная транспортировка южного зерна в столицу, например, уменьшилась в три раза. Но даже этот объем был чрезмерно обременителен для новой, «послевоенной» Зядини. Ведь за вывозимое

сКрайнего Юга зерно казна, в отличие от времени «правления» Ле Ван Зюета, почти не платила: регулярной доставки денег с Севера в Зядинь практически не было. Поэтому в период правления Хиен То в сверхплодородной Зядини иногда даже приходилось снижать налоги.

Фактическое ограбление Крайнего Юга в этот период дало правительству возможность регулярно понижать денежные налоги на Крайнем Севере и в Центре. Поставки риса с Юга на Север

регулировались теперь в основном при помощи рынка и купцов. Таким образом, стабилизация обстановки в стране после «покорения» Зядини в середине 30-х годов была достигнута в первой половине 40-х годов, во-первых, на основе резкого расширения рыночной торговли южным рисом и повышения уровня его товарности по всей стране, во-вторых, с помощью регулярного повсеместного снижения денежных налогов, в-третьих, на базе продолжающегося выкачивания казной нетоварного риса с Крайнего Юга, хотя размеры этих изъятий по сравнению с 20-ми годами XIX в. были значительно снижены — приблизительно в три раза.

Относительной временной стабилизации в 40-е годы способствовало значительное сокращение строительства дамб, что должно было дать отрицательные последствия лишь позднее. У центрального правительства не было ни людских ресурсов, ни денег для того, чтобы проводить крупные строительные работы, местные же чиновники саботировали указания центральной власти, если их выполнение требовало больших затрат.

Финансовая сфера в период правления Хиен То в 40-е годы XIX в. продолжала оставаться сложной и запутанной. Объем денежной массы рос почти пропорционально росту населения, и высокой инфляции не было. Однако структура денежной массы была очень архаичной: преобладали медь и цинк, используемые преимущественно во внутренней торговле, а серебро и особенно золото являлись редкостью на внутреннем рынке и циркулировали в основном при контактах с иностранными купцами.

Всвязи с нехваткой серебра его рыночная стоимость была в три раза выше официальной.

Вналоговой сфере и при выплате жалованья чиновникам и армии деньги играли ведущую роль. В связи с тем, что государство сокращало объемы перевозок денег и увеличивало потоки рыночного зерна, сфера обращения денег во Вьетнаме в 40-е годы все более и более расширялась.

Вторговле государство с самого начала 40-х годов сделало ряд очень существенных уступок купечеству: на долгие сроки объявляло торговлю беспошлинной,

507

сократило число внутренних таможен, отказалось от передачи их в управление чиновникам и снова вернулось к системе аренды таможенных застав предпринимателями. Основную роль в защите позиций купечества и предпринимателей играли лидеры провинциального чиновничества. Но центральная власть по мере обогащения купечества и предпринимателей пыталась лишить их части доходов, устанавливая принудительно заниженные цены на товары и вводя громоздкую регламентацию торговопредпринимательской деятельности. Это было особенно характерно для государственной политики на Крайнем Юге, который считался оплотом купечества. Поэтому вряд ли можно говорить о политике поощрения предпринимательской деятельности в период правления Хиен То.

Наиболее важными сферами государственной экономики продолжали оставаться монополии на сахар и корицу. В значительно меньших размерах шло строительство кораблей. Упадок казенного производства был особенно опасен в сфере военной промышленности, что сказалось очень скоро — при начале французского вторжения.

Традиционная армия с ее рекрутским набором пребывала в глубоком кризисе. Служба за деньги одних крестьян, преимущественно бедных, вместо других, большей частью богатых, получила в войсках настолько широкое распространение, что в среде высшего чиновничества появились предложения перейти к практически профессиональной армии. В свете новых идей численность войска должна была быть резко сокращена, а в случае необходимости, во время войны или при подавлении восстаний, в состав армии следовало включать ополченцев, прошедших лишь обязательное военное обучение. Хотя эти предложения в итоге и не были реализованы, но политическая тенденция профессионализации войска была вполне очевидна.

Внешняя политика Вьетнама в период правления Хиен То была непоследовательна. Она сводилась к стремлению удержать завоеванные позиции в Индокитае, предотвратить иностранное вторжение и в то же время не допускать никаких официальных контактов с западными державами, так как эти контакты считались умаляющими достоинство империи Дайнам. Наиболее твердую линию власти Хюэ проводили по отношению к ослабленному первой «опиумной» войной Китаю. Заботясь о повышении своего престижа и сохранении реального суверенитета, Хиен То в 1847г. приказал вернуть официальные китайские документы в Пекин, так как Дайнам в них был назван Аннамом. В то же время верховная власть в Хюэ поначалу стремилась не обострять отношения с западными государствами. Особенно настороженны (и, как оказалось, вполне оправданно) были вьетнамские власти по отношению к Франции. Стараясь не раздражать Париж, Хиен То в 1842 г. заменил смертную казнь пяти французским миссионерам, участвовавшим в восстании в провинции Фуиен, на тюремное заключение. А в следующем году по требованию капитана французского военного корабля, отправленного в Дананг, император вообще освободил всех «повстанцев»-французов. В 1844 г. большой группе французских миссионеров было разрешено вернуться на родину. В 1845 г. адмирал Сесиль под угрозой бомбардировки Дананга добился освобождения Лефевра, епископа западной части Крайнего Юга. Вывезенный в Сингапур, Лефевр вскоре вернулся в Намки (Крайний Юг) и продолжил там свою