Uchebnik_Yaroslavskaya_yuridicheskaya_shkola

рии гражданского права» защитил в Московском университете (1869 г.). В 1870 г. его приглашают в Демидовский юридиче­ ский лицей для чтения курса римского права. Предварительно почти два года он провел в зарубежной научной командировке, преимущественно в Венском университете. Здесь он знакомит­ ся с Р. Иерингом, который до этого был для него высоким на­ учным авторитетом. Так завязались дружеские отношения меж­ ду российским и немецким учеными. В конце 1871 г. Дювернуа начинает чтение курса римского права в лицее, где преподает до 1875 г. В Ярославле он опубликовал свои первые исследова­ ния, о которых речь пойдет ниже, защитил докторскую диссер­ тацию (1874 г.). После этого он был приглашен занять кафедру в Новороссийском университете, где преподавал в 1875— 1882 гг. Наконец, с 1882 г. до своей смерти в 1906 г. он препо­ давал на кафедре гражданского права Петербургского универ­ ситета. Н. Л. Дювернуа подготовил целую плеяду видных юри­ стов, среди которых выделяются Ф. А. Вальтер, А. Ф. Волков, А. И. Каминка, А. Э. Нольде. Одним из его любимых учеников был В. М. Гордон, о котором речь пойдет далее. Умер ученый после продолжительной болезни 18 апреля 1906 г.

Чтение курса римского права в Демидовском юридическом лицее Н. Л. Дювернуа начинал с лекции на тему «Значение римского права для русских юристов». Текст этой лекции, имеющей важнейшее методологическое значение, был сначала опубликован во Временнике Демидовского юридического ли­ цея 574, а затем и в виде отдельного издания 575. Основная мысль лектора, не утратившая своей актуальности до сегодняшнего дня, состояла в том, что в римском праве полнейшим образом исторически реализовалась отвлеченная идея права: «Это не значит, что римское право составляет нечто непреложное, не­ погрешимое на вечные времена, или что с одним римским пра­ вом может обойтись какая-либо из современных национально­ стей; это значит только, что в нем тот существенный и общий элемент, который составляет основу всякого права, развит в та­ кой степени, как нигде. Мы видим в самом деле в современной науке, что даже в тех вопросах, которые, по-видимому, служат

574Дювернуа Н. JL Значение римского права для русских юристов //Временник Демидовского юридического лицея. 1872. Кн. 1. С. 33-57.

575Дювернуа Н. JL Значение римского права для русских юристов. Ярославль, 1872.

441

именно особым признаком нашего времени - в вопросах, на­ пример, о бумагах на предъявителя, полисах, государственных облигациях, закладных листах, - то же римское право до сих пор продолжает служить солиднейшей основой для научной конструкции» 576.

Другой труд Н. Л. Дювернуа «Основная форма корреального обязательства: Историко-юридическое и критическое иссле­ дование по римскому праву» вышел в Ярославле в 1874 г. и был защищен автором как докторская диссертация. В нем на широ­ ком историко-правовом фоне исследуется один из древнейших институтов римского обязательного права - корреалитет, давно уже утративший свою практическую значимость. Однако по­ следнее обязательство не снижало к нему научного интереса.

Согласно краткому истолкованию диссертанта, «сущест­ венный признак корреального обязательства, в отличие от со­ лидарного, заключается в том, что в солидарном удовлетворе­ ние (perceptio, satisfactio), последовавшее от одного из должни­ ков, погашает все обязательство; в корреальном иск (litis contestatio, electio) одного из верителей или против одного из должников консумирует, поглощает требования всех остальных верителей или либерирует всех остальных должников» 511. Вы­ бор столь необычной темы, давным-давно утратившей свою практическую значимость, Н. Л. Дювернуа объяснял тем, что «вопрос о корреальном обязательстве составляет один из тех, на которых легко и удобно наблюдать существенные законы развития юридических организмов вообще, и с другой стороны, в ближайшем отношении к обязательствам, это один из цен­ тральных вопросов всей системы римских обязательств, до сих пор, как известно, составляющей ключ к разумению современ­ ных систем» 578. Критически оценив господствовавшие в то время германские теории корреальности, Н. Л. Дювернуа изло­ жил свой взгляд на проблему, который, однако, не снискал на­ учной поддержки.

Обширная юридическая, особенно немецкая, литература, порожденная стремлением юристов раскрыть природу и сущ­ ность корреального обязательства, не только поясняла, но и за­

576Дювернуа Н. JL Значение римского права для русских юристов.

С. 20.

577Там же. С. 7-8.

578Там же. С. 3.

442

путывала существо вопроса. Н. Л. Дювернуа старается выяс­ нить связанность корреалитета с особой исторической обста­ новкой, с особенностями развития римской юридической жиз­ ни, вскрыть глубже его зависимость от стипуляции (римский формальный договор, общая форма, в которую можно вложить любое содержание). Это частное явление римского обязатель­ ного права он изучает не путем микроскопического исследова­ ния его догматической структуры, в которое ударились немец­ кие юристы, а исторически579.

«Не толкование фрагментов, - писал А. Э. Нольде, - долж­ но дать ответ на вопрос о сущности корреалитета и его значе­ ния; напротив, все особенности этого института, отличия от ближайших к нему и родственных Николай Львович старается объяснить историческими условиями, всем характером Римско­ го права той эпохи, как продукта духа ее. Поэтому он прежде всего обращается к исследованию формальных контрактов и, в частности, к стипуляции, которая является центральной формой всего обязательственного оборота в Риме»580. По определению Н. Л. Дювернуа корреальная форма стипуляции - первоначаль­ ная - «есть сопоставление двух стипуляций, способное служить для всевозможных целей оборота с требованиями»581. Составив такую точку зрения, Н. Л. Дювернуа поставил под сомнение теории, исходившие из единства корреального обязательства. «Главную слабость теории единства, - отмечает А. Э. Нольде, - он усматривал в том, что источники допускают возможность индивидуализации отдельных обязательств, образующих одно сложное. Создавшееся в теории стипуляции новое явление - корреальность - было перенесено впоследствии и на другие обязательства»582. Исследование Н. Л. Дювернуа не привело к разрешению сложной проблемы. Его выводы не получили об­ щего признания. Но сама по себе основательная попытка поновому вскрыть природу корреалитета, определить его предна­ значение получила высокую научную оценку.

579Дювернуа Н. JL Значение римского права для русских юристов.

С. 12-21.

580Нольде А. Е. Дювернуа Н. JL Некролог // Министерства народного просвещения. 1906. Ч. 4. С. 106.

581Цит. по: Там же.

582Там же. С. 106.

443

После Н. Jl. Дювернуа римское право и институции рим­ ского права преподавал Фаддей Владиславович Григорович

(1848-?). Он был уроженцем Минской губернии, среднее обра­ зование получил в Париже, затем окончил Дерптский универ­ ситет со степенью кандидата права (1872 г.). Магистр уголов­ ного права (1876 г.). С 1875 по 1877 гг., как уже указывалось, преподавал римское право и институции римского права в Де­ мидовском юридическом лицее. Затем до 1878 г. был и. о. до­ цента по кафедре энциклопедии права. В 1878 г. уволился со службы. Доктор уголовного права (1880 г.). С 1880 г. возобно­ вил преподавание в Варшавском университете (до 1883 г.), за­ тем до начала XX в. - профессор Казанского университета по кафедре уголовного права.

В 1875 г. в Санкт-Петербурге вы­ шел капитальный труд будущего профессора лицея Дмитрия Ивано­ вича Азаревича (1848-1912) «Пат­ риции и плебеи в Риме», посвящен­ ный исследованию римского государ­ ственного права. Это был подлинный преемник Н. Л. Дювернуа на профес­ сорской кафедре римского права, ко­ торую Д. И. Азаревич занимал с 1876 по 1882 гг. Именно в этот период он защитил докторскую диссертацию и

бернии в семье профессора законоведения. По окончании юри­ дического факультета Петербургского университета оставлен там же на кафедре римского права. Защитил магистерскую дис­ сертацию «О различии между опекой и попечительством по римскому праву» (1872 г.). В дальнейшем он был профессором римского права Новороссийского университета (1882-1887 гг.) и профессором кафедры гражданского процесса Варшавского университета (с 1887 г.)

В труде «Патриции и плебеи в Риме» автор отстаивает ори­ гинальную точку зрения о происхождении патрицианства от сенаторства, а не от принадлежности к знатному роду. Имея равные с патрицием права на участие в высшей государствен­ ной власти, утверждает ученый, плебей, избранный в сенат,

444

«автоматически» становится основателем патрицианского рода, для этого не требуется особого государственного акта583. Таким образом, «начало обособления так называемых патрицийских родов лежит в происхождении от сенаторов. Лица эти носили название просто патрициев, то есть таких лиц, которые считали в числе своих предков одного в достоинстве патера»584. Общим выражением патерства было сенаторство. Вскрывая противоре­ чивый характер римского общества, автор подчеркивает, что раздираемое последнее противоборство враждуемых сил гораз­ до сложнее и объемнее, чем борьба между патрициями и пле­ беями585. Исследование Д. И. Азаревича было подвергнуто кри­ тике со стороны С. А. Муромцева, на что «уязвленный» автор ответил резкой, местами высокомерной полемикой586, что, ко­ нечно, не делает ему чести как ученому.

Д. И. Азаревич в числе очень немногих русских юристов занимался исследованием византийского права. В 1876 г. в Ярославле вышел первый том его «Истории византийского пра­ ва». В 1877 г. издан второй том. Обосновывая в предисловии выбор темы исследования, автор писал: «Необходимость взять­ ся за разработку византийского права именно русским ученым обусловливается не только громадным значением для истории и догмы русского права изучения истории законодательства того народа, который дал нам христианство и сложил под его влия­ нием и помимо того чисто внешним образом массу правовых воззрений, изучение которых в их источнике могло бы предо­ хранить от навязывания культурно чуждых нам систем, выра­ ботанных на началах чисто римского права»587.

Д. И. Азаревичем в его труде широко раскрывается внеш­ няя история византийского права, анализируются причины из­ дания после «Свода Юстиниана» новых законодательных па­

583См.: Щербакова Н. В. Патриции и плебеи в трактовке Д. И. Аза­ ревича//Высшее образование в России: история, проблемы, перспективы: Тез. докл. на международ. науч. конф. / Отв. ред. А. М. Селиванов. Яро­ славль, 1994. Вып. 1. С. 52.

584Цит. по: Там же. С. 52.

585См.: Там же. С. 53.

586См.: Азаревич Д. И. Сергей Муромцев и мои «Патриции и плебеи

вРиме» // Временник Демидовского юридического лицея. Ярославль, 1878. Кн. 16. С. 3.

587Азаревич Д. И. История византийского права. Ярославль, 1876.

Т. 1. Ч. 1. С. 9-10.

445

мятников, таких как «Эклога», «Базилики» и др., а также ис­ следуются особенности развития традиционных институтов римского права в новых социально-экономических условиях.

Византийское право ученым рассматривается как греко­ римское право, отмеченное византийским элементом588. Имен­ но византийское, а не чисто римское право, полагает Д. И. Азаревич, послужило образом для создания правовых систем Греции, грузин, армян и славянских народов. Однако ученый допускает явное преувеличение влияния византийского права на правовой строй и юридическую практику Древней Ру­ си, как известно, ее светское законодательство, да и судебные порядки имели самобытные начала. Д. И. Азаревич отстаивает в своем труде точку зрения, согласно которой история византий­ ского права не завершилась турецким завоеванием и византий­ ский правовой порядок был не разрушен, а наследован турками.

В 1877 г. Д. И. Азаревич издает в Ярославле книгу «Прекариум по римскому праву», которую в том же году он защитил как докторскую диссертацию в Новороссийском университете. Эта работа посвящена исследованию одного из своеобразных институтов римского права, который долгое время стоял особня­ ком ко всему праву. Прекариуму посвящена обширная научная литература. Отдельные немецкие ученые отождествляли его с коммодатом, но эта точка зрения признана несостоятельной. Д. И. Азаревич проявил историко-догматический подход к изу­ чению этого института. Он пришел к выводу, что его своеобра­ зие связано с тем, что римляне первоначально при сравнительно тесной общине знали только общую форму отдачи в пользова­ ние. В правовом отношении, подчеркивает Д. И. Азаревич, эта сделка отмечалась одним фактом передачи вещи из рук в руки, т. е. была простым жизненным явлением. «Такая сделка, - пишет он, - стояла вне признания законодательством. Позднее же ее признание не могло выразиться сразу в регуляции этого отноше­ ния со всех сторон определенными нормами. Признание проис­ ходило медленно по мере обращения на него внимания претора со стороны частных лиц. Претор предоставлял интердикт по тре­ бованию возвратить вещь, уступленную прекарю, до остальных отношений ему не было дела. Но когда классические юристы стали пытаться вырабатывать из этой сделки отдельный само-

588 См.: Азаревич Д. И. История византийского права. С. 5.

446

стоятельный институт, то пришлось брать из жизни признаки случайные, не выдержавшие теоретической критики и непреодо­ лимо влекшие за прекариумом характер договорного отноше­ ния»589. Происхождение и существование прекариума, по мне­ нию Д. И. Азаревича, объясняется отрицательно тем, что рим­ ская практика сначала не знала вовсе, а затем медленно вырабатывала понятие реального контракта. Позднейший прекариум, полагает он, не мог ассимилироваться с коммодатом и должен был обрести характер договорно-обязательственного от­ ношения в форме безымянного договора.

В 1879 г. также в Ярославле выходит историко-юри­ дическое исследование Д. И. Азаревича «Брачные элементы и их значение». В нем проводится важная мысль о влиянии хри­ стианского вероучения на нравственность и семейно-брачное законодательство классического Рима и Византии. Гуманисти­ ческая философия, подчеркивает автор, много достигшая в ут­ верждении нравственных начал в древнем обществе, не сумела серьезно поколебать основ житейской морали античного мира. Значительно большего в этом отношении добилась христиан­ ская религия. С ней Д. И. Азаревич связывает укрепление и об­ лагораживание супружеских отношений. «Этический элемент в супружеских отношениях как главнейшее связующее начало в браке, - пишет он, - впервые выдвинут был христианством»590. Именно благодаря христианству за брачными отношениями был признан этический элемент взаимной склонности и любви. Ранее брак сводился к достижению жизненно необходимых, но сугубо практических целей и, как основанный почти исключи­ тельно на «реальном элементе», был лишен возвышенного зна­ чения. Противное духу христианства признание за женщиной «служебного», подчиненного положения со временем было преодолено в законодательстве Византии. Из общих начал хри­ стианского учения о равенстве вытекала идея равноправия женщин, отрицания за ними значения материального средства. В 439 г., указывает Д. И. Азаревич, император Феодосий окон­ чательно запретил профессию сводника под страхом наказания розгами и изгнания из столицы. В соответствии с законом этого

589Азаревич Д. И. Прекариум по римскому праву. Ярославль, 1877.

С. 201.

590Азаревич Д. И. Брачные элементы и их значение. Ярославль, 1879.

С. 79.

447

императора ни одну христианку, «будь она рабыней или сво­ бодной, нельзя было принудить сделаться содержанкой или ак­ трисой»591. Брак возвышается христианством до религиозного таинства. Он приобретает значение нерасторжимого союза, не­ расторжимого общения двух лиц. Этот взгляд, отмечает Д. И. Азаревич, впервые нашел законодательное выражение в «Эклоге» Льва Исавра. «Каждый из супругов, - пишет автор, - получает полное право на всю любовь другого»592. Супруже­ ская неверность стала рассматриваться как тяжкий проступок. В труде «Античный мир и христианство», составленном из трех публичных лекций, прочитанных в пользу недостаточных сту­ дентов лицея, Д. И. Азаревичем обосновывается мысль о нрав­ ственном и объединяющем народы начале христианства. Вме­ сте с тем автор а вызревание ряда гуманистических, органиче­ ски присущих христианскому вероучению идей, в недрах дохристианского греческого и римского древнего мира. Осо­ бенно подчеркивается в этой связи гуманистическая направ­ ленность философии стоиков, проповедовавших, что любовь есть прирожденное, естественное чувство всякого человека, что любить следует не только своих сограждан, но весь человече­ ский род. Отсюда взгляд стоиков на благотворительность как естественный человеческий долг. «По словам Сенеки, - указы­ вает Д. И. Азаревич, - благотворительность не должна останав­ ливаться даже пред неблагодарностью и не должна вызываться тщеславием и ожиданием благодарности. Благодеяния немощ­ ным, бедным, бесславным должны совершаться тайно, чтобы известны были только тем, кому они оказываются»593. Это по­ ложение подтвердил и Марк Аврелий. Делая добро, человек по­ ступает согласно со своей природой, а поэтому обязанность эта не может условливаться поведением облаготворенных. Эти идеи, подчеркивает автор, получили широкое развитие в хри­ стианском вероучении и практическое закрепление в благодея­ ниях христианской церкви.

В 28 книге «Временника Демидовского юридического ли­ цея» было опубликовано извлечение из курса лекций

591Азаревич Д. И. Брачные элементы и их значение. С. 93.

592Там же. С. 68.

593Азаревич Д. И. Античный мир и христианство. Ярославль, 1880.

С. 78.

448

Д. И. Азаревича по римскому праву, относящееся к учению о юридических лицах.

Под понятие юридического лица автором подводится все то, что, не будучи человеком, способно состоять правовым субъектом, т. е. способно иметь права и обязанности. Название «юридическое лицо» автор считает не вполне удачным, по­ скольку если слово «юридическое» употреблять в том смысле, что соответствующая личность признана положительным пра­ вом, то в этом отношении и человек будет юридическим лицом. «Поэтому данный эпитет, - пишет он, - должен оттенять лишь тот признак, что положительным правом возводится в лицо то, что не имеет необходимых качеств лица»594. Но, несмотря на его недостатки, этот термин получил права гражданства, «при­ обрел почти техническое значение», тем более что другие на­ звания, как-то: моральные лица, фиктивные лица - совершенно неудачны. Слово «моральный» в обычном его смысле наводит на предположение о существовании неморальных лиц, но в ис­ тории Рима были случаи, и весьма нередкие, установления юридических лиц далеко не с моральными целями. «Другое также распространенное название "фиктивные лица", - про­ должает свою мысль Д. И. Азаревич, - хотя и имеет за себя не­ которое основание в природе данных субъектов, но в общем этот эпитет наводит сомнение на действительное существова-

595

ние их» .

Существуют также наименования «бестелесные, нефизиче­ ские лица», но они вообще не получили распространения.

Учение о юридических лицах Д. И. Азаревичем прослежи­ вается со времен классического Рима, хотя в источниках Рима отсутствует техническое наименование этого рода субъектов, но каждый вид их обозначался особым названием. Римскому праву были известны такие категории, как объединение физи­ ческих лиц, образующих в своей совокупности правовой субъ­ ект, учреждение с благотворительной целью и некоторые дру­ гие. Сначала эти объединения и учреждения были сильно огра­ ничены в правах, только особыми императорскими законами им предоставлялось право патроната. Но со времени Юстиниана,

594 Азаревич Д. И. Юридические лица: Условия (из курса лекций по

римскому праву). Ярославль, 1882. С. 2. 595 т1ам же.

449

отмечает Д. И. Азаревич, стала допускаться возможность для юридических лиц владеть правами через представителей. «Только с развитием идеи представительства, - пишет он, - от­ крылась для юридического лица возможность вступать в на­ следство и принимать отказы: так что в юстиниановском праве уже могли вполне быть назначаемы наследниками казны и об­ щины как светские, так и церковные благотворительные учреж-

596

дения» .

Вэтом «Курсе лекций» автором подвергаются критике по­ пытки новейшей литературы к расширению понятия права за установленные ему пределы, раздвигать его до бесконечности, отправляясь не от идеи права, а от практических случаев, фак­ тов. «...Правовая идея, - утверждает Д. И. Азаревич, - имеет самостоятельное, априористическое, идеальное содержание, определяемое философскими принципами, а все отдельные правообразования суть необходимые выводы из основной идеи. Поэтому отдельные правовые явления не могут нарушать гар­ монии в целом построении права, не могут служить основанием для таких определений, которые стали бы в противоречие с главным положением права»597. Совершенно правильно, про­ должает свою мысль Д. И. Азаревич, поступают те юристы, ко­ торые стараются согласовывать факты с идеей права, а не пере­ сматривают последнюю, чтобы согласовать ее с фактами.

В1888 г., уже будучи профессором Варшавского универси­ тета, Д. И. Азаревич выпустил двухтомный труд «Система рим­ ского права».

Входе методологической дискуссии С. А. Муромцева с по­ зитивистами Д. И. Азаревич активно выступал на стороне по­ следних. В пылу полемики иногда выходил за рамки дозволен­

ного.

В 1880 г. во «Временнике Демидовского юридического ли­ цея» выходят «Институции римского права» М. Н. Капустина (в том же году эта работа издается в Москве), которые, являясь одним из первых доступных для студентов руководств по рим­ скому праву, имели в то же время значение солидного научного труда. Вся эта четко продуманная и максимально приближен­ ная к студенческому пониманию работа как бы проникнута

596Азаревич Д. И. Юридические лица: Условия. С. 36.

597Там же. С. 6.

450