книги2 / 261

вкоторых использовались европейские методы обучения и преподавались «европейские» предметы, вчастности, осуществлялась медицинская ивоенная подготовка. Студенческие делегации были отправлены вЕвропу уже в1809г.; военная школа была основана в 1816 г., медицинская —в​ 1827 г.

Врамках общего предприятия по приобретению европейских знаний

в1835 г. в Каире была создана школа по подготовке переводчиков. Ее директор Рифа‘а Рафи‘ ат-­Тахтави (1801–1873) являлся выпускником ал-­Азхара

ибывшим членом образовательной миссии в Париже. В описательной работе о французском обществе 15 он рекомендовал давать девочкам такое же образование, как и мальчикам, говоря, что так принято в самых сильных странах, т. е. в европейских. Это была первая работа, появившаяся на арабском языке, в которой реформы общественных нравов, затрагивающие женщин, связывались с социальными и технологическими реформами национального обновления. Мухаммад ‘Али восхищался книгой ат-­Тахтави

ирекомендовал ее для всеобщего использования студентами. Вскоре после этого государство, по крайней мере на словах, приняло точку зрения, что женское образование желательно: в конце 1830 х гг. Совет по образованию Египта, членом которого был ат-­Тахтави, опубликовал заявление, вкотором было сказано, что Совет «впечатлен важным вкладом женщин в цивилизационное развитие современных обществ», и рекомендовал государственное образование женщин 16.

Государство вплоть до 1870 х гг. не предпринимало никаких шагов по организации образования для девочек, исключением является создание в 1832 г. школы для подготовки женщин-­врачей. Толчком к созданию Школы ╝акӣмāт (женщин-­врачей) послужили практические соображения: необходимость подготовки практикующих врачей, контактирующих с женским телом. Нехватка рабочей силы и распространенность эпидемических

иэндемических заболеваний привели Мухаммада ‘Али к пониманию важности организации санитарной службы и подготовки врачей. Школа была основана под руководством Антуана Кло-бея, французского врача; ее первым директором стала Сюзанна Вуалкин 17. Обучение в школе, которую обычно называли акушерской, поскольку в ней особое внимание уделялось

15  Рус. пер.: ат-­Тахтави Р. Р. Извлечение чистого золота из краткого описания Парижа, или Драгоценный диван сведений о Париже. М., 2009. — Примеч​ . пер.

16  Йа╝йāM. К. Ал-Джузӯр ат-таʼрӣхиййа ли та╝рӣр ал-мар’aт aл-ми╕риййа фӣ-л-ʻа╕р

ал-╝адӣс. Каир, 1983. C. 69; Ahmed J. M. The Intellectual Origins of Egyptian Nationalism. London, 1960. P. 13; Artin Y. L’Instruction publique en Egypte. Paris, 1890. P. 120.

17  Она занимала должность директора школы с1834 по 1836 г. Heyworthe-Dunne J.

An Introduction to the History of Education in Modern Egypt. P. 32.

акушерству, длилось шесть лет — ​столько же, сколько и в медицинской школе, предназначенной для мужчин. Поначалу школа, рассчитанная на 60 человек, испытывала трудности с набором студенток, но к 1846 г. она достигла полного набора и, по-видимому, поддерживала его на этом уровне до конца века. Выпускницы, получившие лицензию на право делать прививки, принимать роды и бесплатно лечить женщин и детей, назначались государственными служащими в звании младшего лейтенанта. Правительство также устраивало браки ╝акӣмāт — выпускниц​ медицинской школы. В 1844 г. директору школы было приказано представить имена подходящих супругов для выпускниц из числа медицинских работников. После заключения брака пара назначалась в один и тот же округ и получала небольшой дом, обставленный за государственный счет 18.

╞акӣмāт лечили неимущих женщин как в Гражданском госпитале Каира, так и в амбулаторной клинике и больнице, а также делали прививки детям в больнице и на дому, в том числе членам семей из высшего класса. Ежемесячно в Гражданском госпитале вакцинировались около 600 детей, а всего в год — ​около 15 тыс. Когда в 1830 х и 1840 х гг. правительство создало карантинные станции в портах, ╝акӣмāт взяли на себя физический осмотр женщин; они также выясняли причины смерти, что было важно для планирования профилактических программ. Эффективность работы этих женщин, даже если программу вакцинации считать единственным показателем этой эффективности, была огромной. Кроме того, как отмечал Йакуб Артин, министр народного просвещения Египта, их активное присутствие в обществе способствовало распространению представлений о ценности женского образования и способности женщин быть компетентными и хорошо оплачиваемыми специалистами, а также помогало распространению знаний об элементарной гигиене. Помимо работы в качестве практикующих врачей, некоторые из женщин стали преподавателями в медицинской школе, которую они окончили. Одна из бывших студенток, Джалила Тамрахан (ум. 1890), стала директором школы и в 1871 г. на основе своего акушерского опыта опубликовала пособие для студентов 19.

Хотя вплоть до 1870 х гг. Школа ╝акӣмāт оставалась единственной финансируемой государством институцией в сфере женского образования, все же открытость в отношении европейского женского образования отразилась на жизни высших классов. Дочери Мухаммада ‘Али и члены

18  Об их подготовке см.: Kuhnke L. The ‘Doctoress’on a Donkey: Women Health Officers in Nineteenth-­Century Egypt // Clio Medica 9. 1974. № 3. P. 194–196.

19  Ibid. Р. 200;Artin Y. L’Instruction publique en Egypte.P. 131; Йа╝йāM. К. Ал-Джузӯр ат-таʼрӣхиййа ли та╝рӣр ал-мар’aт aл-ми╕риййа фӣ-л-ʻа╕р ал-╝адӣс. C. 85.

их свиты получали образование от европейских наставников, а также традиционное обучение арабскому языку и религии 20. Семьи высшего класса последовали этому примеру, хотя наем учителей для дочерей, очевидно, был скорее спорадической, чем обычной практикой. ‘Аиша Таймур (1840– 1902), выдающийся поэт и представительница турецко-­египетского высшего класса, получила образование, несмотря на сопротивление матери, благодаря собственному упорству и поддержке отца 21. Назли Фадл (ум. в начале 1900 х гг.), старшая дочь принца, который организовал первый в Египте салон, посещаемый ведущими интеллектуалами и представителями правящего класса, в детстве предположительно обучалась как у европейских учителей, так и у египетских или арабских преподавателей.

Небольшой процент девочек из среднего и низшего классов продолжал посещать куттабы — ​традиционные школы, в которых обучали чтению и рецитации Корана. Но и в этой среде начало распространяться образование европейского типа, в первую очередь через миссионерские школы, впервые созданные в 1830–1840 х гг. К 1875 г. в миссионерских школах обучалось примерно 5570 девочек, из них 3000 египтянок, а к 1887 г. из 6160 девочек около 4000 были египтянками 22. Большинство египетских девочек, обучавшихся в миссионерских школах, были коптками, но среди учениц было также небольшое количество мусульманок, несмотря на то что многие родители-­мусульмане не хотели отдавать своих дочерей

вмиссионерские школы, которые создавались с целью обратить учеников

вхристианство. Иногда, когда миссионерские школы набирали учеников из беднейших слоев населения, среди которых они считали возможным прибегать к агрессивным мерам вербовки, в школе могли преобладать учени- ки-­мусульмане. Так было в школе мисс Уэйтли. Мэри Луиза Уэйтли (дочь епископа Дублина) набирала учеников, обращаясь к бедным людям, родителям и детям, которых она встречала на улице, и убеждая детей посещать школу. С помощью учительниц из числа сирийских христианок она преподавала христианское вероучение, арабское чтение и рукоделие. Бесплатное обучение рукоделию, которое она предлагала, вызвало враждебность египетских учителей рукоделия, которые, потеряв учениц, приходили в школу, чтобы попытаться силой забрать их обратно 23.

20  Artin Y. L’Instruction publique en Egypte. P. 134.

21  Зийāда M. ‘Āʼиша Таймур. Бейрут, 1975. C. 60–61. 22  Artin Y. L’Instruction publique en Egypte. P. 160–161.

23  Whately M. L. Child-­Life in Egypt. Philadelphia, 1866. P. 40–45; Heyworthe-Dunne J. An Introduction to the History of Education in Modern Egypt. P. 334.

Рвение, с которым миссионерские школы занимались прозелитизмом, направленным на местные общины христиан и евреев, а также мусульман, подстегнуло эти общины к созданию собственных школ. В 1850 х г. в Каире открылись две коптские школы для девочек, ставшие первыми школами европейского образца для египтянок. Затем появились еврейские школы для девочек, открытые в Александрии и Каире, а в 1850 х гг. другие общины, например греческая, открыли свои школы для девочек в Каире и Александрии24  .

Хедив Исма‘ил (правил в1863–1879 гг.), провозгласивший школы «основой любого прогресса», вскоре после своего воцарения учредил Комитет по образованию. Комитет рекомендовал создать школы по всему Египту, в том числе общедоступные школы для девочек, а также предложил модернизировать школы-­куттабы и включить их вгосударственную систему. ‘Али Мубарак (1824–1893), член этого комитета, учившийся во Франции, особенно поддерживал женское образование, заявляя, что женщины имеют право стремиться к знаниям и могут работать, хотя их первоочередной задачей, по его мнению, является воспитание детей 25.

Комитет поручил ат-­Тахтави написать учебник, подходящий для школь-

ников обоих полов. Его «ал-­Муршид ал-амӣн ли-л-банāт ва-л-банӣн» («Руко-

водство для девочек и мальчиков»), опубликованное в 1870 х гг., своим названием объявило, что образование предназначено для обоих полов. Текст представлял собой сборник материалов на различные темы, включая образование женщин. Образование девочек, как и мальчиков, утверждалось в нем, приведет к гармоничным бракам и позволит женщинам, в случае необходимости, «в меру своих сил и способностей заниматься теми профессиями, которыми занимаются мужчины». Женщины и мужчины отличаются только теми телесными характеристиками, которые «относятся к женственности и мужественности», а интеллект женщин ни вкоем случае не ограничивается бытовыми вопросами, но, напротив, распространяется на самые абстрактные идеи. О супружеских отношениях ат-­Тахтави писал, что супруги должны стремиться любить друг друга всецело: «Ни один из них не должен повышать голос на другого, икаждый должен уступать воле

24  Abdel Malek A. Egypt: Military Society:TheArmy Regime, the Left, and Social Change under Nasser / trans. Ch. L. Markmann. NewYork, 1968. P.154,313;Йа╝йāM. К. Ал-Джузӯр ат-таʼрӣхиййа ли та╝рӣр ал-мар’a aл-ми╕риййа фӣ-л-ʻа╕р ал-╝адӣс. C. 77; Heyworthe-­ Dunne J. An Introduction to the History of Education in Modern Egypt. P. 335–336.

25  Steppat F. National Education Projects in Egypt before the British Occupation // Polk W. R., Chambers R. L. (eds.) Beginnings of Modernisation in the Middle East. Chicago, 1968. P.287–288;Йа╝йāM. К. Ал-Джузӯр ат-таʼрӣхиййа ли та╝рӣр ал-мар’aт aл-ми╕риййа фӣ-л-ʻа╕р ал-╝адӣс. C. 71–72.

другого, мужчины — ​из любви, женщины — ​из послушания. Ни один из них не должен упрекать другого за прошлые ошибки. Ни один из супругов не должен расставаться с другим даже на день без прощального слова любви, которое будет напоминанием во время отсутствия, и [супруги должны] никогда не позволять солнцу заходить в гневе» 26. Здесь стоит отметить, что ат-­Тахтави, уже пожилой человек, связал себя договором, чтобы жить в соответствии с идеалом взаимности, который проповедовал его текст: он подготовил для своей жены документ, вкотором обязался не пользоваться своим законным правом брать других жен и наложниц или разводиться с ней до тех пор, пока она остается с ним «в привязанности и верности, заботясь о его детях, слугах и рабах» 27.

В1873 г. правительство открыло первую начальную школу для девочек,

ав 1874 г. — ​среднюю школу. К 1875 г. из 5362 учеников государственных начальных школ порядка 890 были девочками 28. Исма‘ил планировал открыть еще несколько женских школ, но этого не произошло из-за финансовых трудностей государства ипоследующего отречения Исма‘ила от престола в1879г.

После британской оккупации, начавшейся в1882 г., темпы развития образования в целом, включая образование девочек, замедлились. Финансовое положение страны улучшилось, ибританская администрация потратила часть возросших доходов на ирригацию и другие проекты, сознательно сдерживая расходы на образование по финансовым иполитическим причинам, хотя спрос на образование постоянно увеличивался. Интеллектуалы-­националисты, такие как Джамал ад-­Дин ал-­Афгани (1839–1897) и Мухаммад ‘Абдо (1849– 1905), подчеркивали важность образования, имножество самых разных людей стремились получить образование для продвижения по карьерной лестнице

изанятия должностей в государственной администрации и учебных заведениях. Британцы мало что сделали для удовлетворения этого растущего спроса — ​скорее, они ввели меры по его ограничению. Сразу после оккупации Египта они продолжили политику предыдущей администрации, предоставляя

26  ‘Aмāрa M. (ред.)Aл-А‘мāл ал-кāмила ли Рифā‘a Рāфи‘ aл-╚ах╙āвӣ. Бейрут, 1973. T. 2. C. 356, 360, 393. О феминизме ат-­Тахтави также см.: Там же. Т. 2. С. 562; Vial Ch.

Rifa’a al-­Tahtawi (1801–1873), precurseur du feminisme en Egypte // Maghreb Machrek 87. 1980. January–March.

27  Йа╝йā M. К. Ал-Джузӯр ат-таʼрӣхиййа ли та╝рӣр ал-мар’aт aл-ми╕риййа фӣ-л- ʻа╕р ал-╝адӣс. C. 70. Джон Стюарт Милль, автор первой феминистской книги, написанной мужчиной («О подчинении женщин», 1869), подготовил подобный документ для своей жены, отказавшись от прав на ее имущество иличность, несправедливо предоставленных ему законом.

28  Steppat F. National Education Projects in Egypt before the British Occupation. P.293.

образование обоим полам за государственный счет, но по мере роста спроса ввели плату за обучение. В1881 г., незадолго до захвата британцами власти, 70% учащихся государственных школ получали государственную помощь на обучение, одежду и книги, а к 1892 г., спустя всего десять лет, 73% учащихся уже оплачивали все свои расходы самостоятельно. Аналогичным образом, когда в1901 г. британскому генеральному консулу Ивлину Бэрингу (впоследствии графу Кромеру) было указано на то, что многие выпускники начальных школ мужского пола не могут продолжить обучение в средней школе и, следовательно, с трудом могут устроиться на государственную службу, он отреагировал не увеличением количества средних школ, а повышением платы за обучение в начальных школах, чтобы сократить набор учащихся 29. Та же политика проводилась и в школах для девочек. Повышенный спрос привел к еще большему повышению платы за обучение. Образование могло привести к получению доходной работы как мужчинами, так иженщинами, и общественность требовала больше школ для девочек и мальчиков, но до конца XIX в. возможности получения среднего образования для девочек не расширялись. Когда на рубеже веков открылся педагогический колледж для девушек, на 13 мест в нем было 138 претенденток 30.

В ответ на настоятельную потребность вобразовании и британские ограничения на его получение такие деятели, как Мухаммад ‘Абдо, основали мусульманские благотворительные общества и частные комитеты с целью создания школ. Эти учреждения обслуживали больше учащихся обоих полов, чем государственные школы, хотя количество мест для мужчин значительно превышало количество мест для женщин. В1897 г. государственные школы обслуживали 11 000 учащихся мужского пола, а благотворительные общества — ​181 000; государственные школы — ​863 учащихся женского пола, а общества — ​1164. К 1909 г. общества открыли еще больше школ для девочек в провинциях по всей стране, а правительство открыло первую начальную школу для девочек вАлександрии лишь в1917г. В1914г. число девочек вгосударственных школах фактически снизилось (посравнению с1890 мигг.) до 786 человек. Однако количество частных и миссионерских школ росло. В 1912 г. только в школах Американской миссии обучалось 5517 девочек. Также растущий спрос удовлетворяли многочисленные иностранные школы всех видов 31.

29  Tignor R. L. Modernisation and British Colonial Rule in Egypt, 1882–1914.Princeton, 1966. P. 324.

30  Cooper E. The Women of Egypt. Westport, Conn., 1914; переизд. 1981. P. 165.

31  Ahmed J. M. Intellectual Origins of Egyptian Nationalism.P. 30; Халӣфа И. Ал-╞ара-

кат ан-нисāʼиййат ал-╝адӣса: ║и╕╕ат ал-марʼа ал-ʻарабиййа ʻалā ар┌ Ми╕р. Каир, 1973.

Государственная риторика и в конечном счете действия государства в вопросе женского образования совпадали с идеями, выраженными в дискуссиях и трудах мужчин-­интеллектуалов, таких как ат-­Тахтави и Мубарак. Подобные идеи высказывались ив других странах Ближнего Востока, вчастности в Турции, которая в вопросах социальных и образовательных реформ следовала курсу, близкому кегипетскому 32. Интеллектуалы двух обществ делились и обменивались идеями. В те десятилетия, когда ат-­Тахтави, Мубарак

иМухаммад ‘Абдо выдвигали свои идеи о женщинах, образовании и реформах, в Турции писатель Намык Кемаль (1840–1888) выступал за женское образование, а энциклопедист Шемсеттин Сами (1850–1904) в 1880 г. опубликовал книгу «Кадынлар» («Женщины»), где также подчеркивал важность образования для женщин ивыступал за реформу многоженства, которое хотя

иразрешено Кораном, тем не менее не рекомендуется 33.

Среди наиболее влиятельных деятелей, обращавшихся к переосмыслению женского вопроса, был египтянин Мухаммад ‘Абдо, интеллектуал со значительным статусом и обширной аудиторией (не только в Египте), который начал заявлять о себе в качестве редактора газеты «ал-­Ва║āʼи‘ ал-ми╕риййа» в начале 1880 х гг. ‘Абдо был учеником Сайида Джамал ад-­ Дина ал-­Афгани — ​фигуры с огромным интеллектуальным влиянием как в Египте и Турции, так ив Иране и других частях исламского мира. Всвоих учениях и трудах ал-­Афгани стремился реформировать ислам и возродить его из состояния «невежества и беспомощности», в которое он погрузился и которое привело к тому, что исламские земли стали жертвой западной агрессии. Реформа изнутри, приобщение к современным наукам, адаптация к требованиям современного мира и единство среди мусульман — все​

C. 107; Tignor R. L. Modernisation and British Rule in Egypt. P. 345–346; Cooper E. The Women of Egypt. P. 169.

32  Турция отправляла студенческие делегации в Европу и открывала военные и медицинские школы примерно в то же время, что и Египет. В 1842 г. там была основана школа для акушерок, а к 1860 м гг. турецкое правительство начало создавать школы для девочек, используя для этого риторику, объясняющую необходимость образования девочек. Например, при открытии педагогического колледжа в1860 х гг. министр образования заявил, что дети остаются «на попечении матери до достижения ими школьного возраста, по этой причине женщины должны учиться читать и писать». Он отметил, что «ничто в Коране не мешает мусульманским женщинам учиться или самостоятельно осваивать ­какое-либо ремесло или даже работать в сфере техники».

К 1895 г. в колледже обучалось 350 студенток. Afetinan A. The Emancipation of the Turkish Woman. Paris, 1962. P. 38; Davis F. The Ottoman Lady:ASocial History from 1718 to 1918. New York, 1986. P. 51.

33  Davis F. The Ottoman Lady:ASocial History from 1718 to 1918. P. 50, 93.

женщин и в ознакомлении их с их правами; и мы признаем, что мы не следовали руководству нашей религии, так что стали аргументом против нее» 35.

‘Абдо утверждал, что предписания, затрагивающие женщин, например, связанные с полигамией и разводом, как и другие «отсталые» и «деградировавшие» обычаи, которые привели исламские народы кплачевному состоянию невежества, имеют своим источником не ислам, а искажения и неправильные толкования, которые преследовали ислам на протяжении веков. Возрождение исламской нации в целом заключается в возвращении к основам ислама. Это возвращение должно было показать, что «такие вопросы, как развод, многоженство и рабство, не относятся к основам ислама» 36. Многоженство, например, было разрешено, утверждал ‘Абдо, только из-за условий того времени, хотя моногамия являлась очевидным идеалом Корана. Однако первоначальное намерение Корана было проигнорировано, и необходимо провести реформы, в том числе правовые, чтобы исправить сложившиеся пагубные практики.

‘Абдо, в отличие от большинства других светских интеллектуалов

иреформаторов его эпохи, имел глубокие познания в религиозной мысли

имог профессионально аргументировать необходимость реформ в терминах, которые представляли такие реформы в гармонии, а не в конфликте

с«истинным» исламом; по этой причине в его позиции была представлена авторитетная формулировка аргументов в пользу ислама и модернизации для других интеллектуалов. И действительно, ‘Абдо ассоциировался с ведущими политиками и религиозными реформаторами, хотя, возможно, был более осторожным и консервативным, чем другие. Он выступал за разборчивое приобретение знаний, навыков, интеллектуальных и других достижений современного западного мира во имя национального и исламского возрождения. Однако он осуждал легкое, бездумное подражание западным образцам в одежде, мебели, архитектуре ипотреблении предметов роскоши, которое замещало бы стремление к подлинной передаче знаний и реальным социальным реформам 37.

35  Здесь я ссылаюсь на краткое изложение взглядов ‘Абдо Адамсом: Adams Ch. C. Islam and Modernism in Egypt. P. 152. О мнении ‘Абдо по поводу многоженства, развода и вуали см.: ‘Aмāрa M. (ред.)Aл-А‘мāл ал-кāмила ли имāм Му╝аммад ʻАбдӯ: в 6 х т.

Бейрут, 1972. Т. 2. С. 68–90, 105–130, 227–231.

36  ‘Aмāрa M. (ред.)Aл-А‘мāл ал-кāмила ли имāм Му╝аммад ʻАбдӯ. Т. 2. С. 365.

37  ‘Abdu M. The Error of Intellectuals. Цит. по: Adams Ch. C. Islam and Modernism in Egypt. P. 49.

К 1890 м гг. призыв кповышению уровня образования женщин иреформам, влияющим на их статус, был слышен уже вполне отчетливо. Женщины начали излагать свои аргументы в женских газетах и журналах, появившихся в то время. Например, поэтесса ‘Аиша Таймур в1874 г. опубликовала работу «Мирʼāт ал-таʼаммул», в которой критиковала обращение мужчин из высшего класса с женами.

В1892 г. вышел первый журнал для женщин, редактируемый женщиной,

ав 1898 г. был основан второй, также редактируемый женщиной. Основательницей первого журнала «ал-­Фатā» («Молодая женщина») была Хинд Нуфал, сирийская христианка из семьи журналистов, работавших в Египте. В первой редакционной статье журнал объявил освоей приверженности продвижению женщин Египта по пути, которым шли европейские женщины, и призвал женщин рассматривать журнал как своего защитника, писать для него и не считать позором то, что женщины публикуются. Журналистика, заявляла редакционная статья, является благородной профессией, которой занимались многие выдающиеся европейские женщины. Ссылаясь на имена Жанны дʼАрк, Гипатии Александрийской и ал-­Хансы (арабской поэтессы), журнал объявил, что его предметом является не политика ирелигия,

авсе, что интересует женщин: наука, литература, манеры, мораль, образование, одежда, мода, шитье, рисование, ведение домашнего хозяйства

ивоспитание детей. В первый год издания журнал напечатал статью ливанской христианской писательницы Зейнаб Фавваз «Знание — ​свет», в которой автор подчеркивала важность образования как для мужчин, так и для женщин; статью Лабибы Хабики, врача больницы «╒а╕р ал-ʻАйн», призывавшую женщин рассматривать журналистику и писательство как обязанность перед своими сестрами, и статью Мохги Булос из Танты о том, что женщины имеют право на образование. Среди первых статей второго женского журнала, начавшего издаваться, — «Анӣс ал-джалӣс» — ​была одна,

опубликованная в 1898 г., в которой приводилась статистика грамотности в Египте (0,5% женщин и 3,6% мужчин) и содержался призыв к британской администрации исправить эту ситуацию 38.

К1890 м гг. женщины также публиковались вжурналах, редактируемых

ииздаваемых мужчинами, и публиковали свои собственные работы. Зейнаб Фавваз опубликовала в 1892 г. статьи об образовании в журнале «ан-­ Нӣл», в которых она призывала британцев предоставить всем египтянам возможность учиться и обеспечить работой выпускников школ 39. В 1888 г.

38  Халӣфа И. Ал-╞аракат ан-нисāʼиййат ал-╝адӣса: ║и╕╕ат ал-марʼа ал-ʻарабиййа

ʻалā ар┌ Ми╕р. C. 24, 40, 50, 111–112. 39  Там же. С. 23.