книги2 / 261

Ислам в наивысшей степени является религией разума. Коран возвысил разум, придав ему первостепенную важность, ибо «дал ему возможность самостоятельно определять счастье [игоре], отличать истину ото лжи

ивред от пользы» 56. Ислам также признает, что человек способен достичь познания Бога с помощью своего разума. Призывая к вере в существование и единство Бога, «он зависит только от пробуждения человеческого ума, направления его на созерцание мироздания и следование истинной аналогии, дабы, возвращаясь к постижению гармонии мироздания и пошаговому связыванию причин и следствий, таким образом прийти к убеждению, что

вмире есть лишь один Создатель — ​необходимо существующий, всезнающий, мудрый, всемогущий — и​ что, в соответствии с единством порядка, обнаружимого во всем сущем, Создатель Един. Таким образом, он [ислам] освободил человеческий ум, направив его на путь, установленный для него самой природой без­каких-либо ограничений, ипобудил его крассмотрению творения и различных проявлений могущества и благости Бога в природе, чтобы, размышляя о них, ум мог достичь познания Бога» 57. Такой подход к трактовке разума открыл широкое поле для размышлений и исследований, «тем более что призыв ислама к размышлениям о сотворенных вещах не был ничем ограничен или обусловлен; [это так] ввиду знания того, что каждое разумное рассуждение ведет к вере в Бога, как Он описан в Коране, т. е. без преувеличения Его трансцендентности и без [попытки] определения Его природы» 58.

Вера в существование Бога является основополагающим догматом,

ипоскольку эта вера основана на разуме, приоритет разума в исламе очевиден. ‘Абдо подчеркивает эту мысль, говоря:

«Так, требуя веры в существование и единство Бога, ислам зависит только от доказательств разума и человеческой мысли, следующих своему естественному порядку; он не поражает вас чудесами,

56  ‘Абдо М. Трактат о единобожии. С. 38. Ср.: Рисāлат. С. 20; Michel. P. 16.

57  ʻАбдӯ M. Ал-­Ислāм ва-н-на╕рāниййа маʻ-л-ʻилм ва-л-маданиййа. 3 еизд. Каир, 1922–1923. С. 48 и далее.

58  Рисāлат. С. 9–10; Michel. P. 7 (пер. с англ.). Это место также цитируется в:

Horten M. MuhammedAbduh // Beiträge zur Kenntniss des Orients. № XIV. S. 80. [Ср.

в русском переводе: «Религия не чинила преград и не ставила условий. [Не чинила] потому, что знала: всякое верное умозрение приводит к познанию Аллаха и описанных Его атрибутов, минуя [опасности] как избыточной апофатики (таджрӣд), так и непомерной катафатики (та╝дӣд)». ‘Абдо М. Трактат о единобожии. С. 26. —​

Примеч. пер.]

пророка, к посланию которого относится сомнительный фрагмент, и тем, чтобы оставить проблему на усмотрение Бога и Его знания» 61.

Подтверждая таким образом то, что он считал основополагающей позицией ислама в отношении разума, ‘Абдо шел вразрез с многовековой распространенной среди мусульман практикой таклида, или безоговорочного подражания авторитетам в вопросах веры, без каких­ -либо сомнений или возражений. Конечно, закономерно было ожидать таклид от [необразованных] масс, которые считались неспособными самостоятельно прийти к обоснованному утверждению своей веры. Однако этому же принципу следовали и образованные люди, причем в отношении как самой религии, так и всех исламских наук.

Именно с этим духом Мухаммаду ‘Абдо пришлось бороться в студенческие годы, и на протяжении всей своей жизни он стремился его преодолевать. «Я поднял голос, — ​говорит он, — ​чтобы освободить разум от цепей слепой веры вавторитет (та║лӣд)» 62. Как он утверждает в«Трактате», «ислам возвысил свой голос перед искушениями преступников и объявил, что человек не был создан, словно скот, для бесконечного понукания — но​ его следует вести ясными указаниями и знаками, знамениями Вселенной и доказательствами дел. Учителя [человека] должны предупреждать и указывать, наставлять на путь умозрения» 63. В своем «Комментарии» ко второй суре Корана (2: 243) он пишет:

«Как далеки те, кто верит втаклид, от наставлений Корана! [Бог] излагает свои законы так, что готовит нас к использованию разума, и делает нас людьми проницательными… Он запрещает нам повиноваться таклиду. Они же повелевают нам слепо следовать их словам, и если кто­ -то пытается следовать за Кораном и Словом Пророка [самостоятельно], они противостоят этому, грозя ему отречением, полагая, что тем самым они сохраняют религию. Напротив, именно это искажает религию; если мы будем продолжать следовать этому методу слепого подражательства, то не останется никого, кто

61  Рисāлат. С. 143; Michel. P. 88. Ср. также: Michel M., ‘Abd al-­Rāzik M. Introduction // Abdou M. Rissalat al-tawhid. P. xlviii. [Ср. в русском переводе: «Разум, [сталкива-

ясь с неясными местами преданий], должен считать первый их смысл неправильным и прибегать к символико-­аллегорическому толкованию. В остальном [человеческий ум] руководствуется ясными словами [Пророка], оставляя неясное знанию Аллаха». ‘Абдо М. Трактат о единобожии. С. 167. — ​Примеч. пер.]

62  Ал-­Maнāр. Т. 8. С. 892; также цит. в: Ал-­Maнāр. Т. 28. С. 588.

63  ‘Абдо М. Трактат о единобожии. С. 201.

придерживается нашей религии. Если же мы вернемся к тому разуму, к которому Бог направляет нас в этом айате и в других подобных айатах, то имеется надежда, что мы сможем возродить нашу религию. И таковая будет религией разума, к которой будут обращены все народы» 64.

«Тем самым [ислам] освободил власть разума от всех оков, от всякого бездумного подражания [бывшим] хозяевам; он вернул [уму] его царство и признал его мудрость и суд, обязав, однако, подчиняться в своих деяниях единственному Аллаху и почитать Его Закон, оставаясь в его пределах. В дозволенных же пределах дея-

ния и умозрения попросту не имеют границ» 65.

В то же время ‘Абдо не жалеет язвительной критики, сарказма и насмешек, обличая тех, кто выступает за слепое принятие веры. «Сердца многих теологов, —говорит​ он, поражены болезнью [слепого] подражательства; они сначала уверяются в чем­ -то — и​ только потом начинают требовать доказательств. [Нерадивые ученые] желают подчинить [реальность] своей вере, и приди к ним несогласный оппонент, они усиленно сражались бы с ним, пусть и ценою самого разума. Бо́льшая их часть доказывает, уже веря; редко когда доводилось [мне] встретить того, кто уверовал, услышав доказательство» 66. Страницы его «Комментария к Корану» изобилуют критикой как самого принципа подражания авторитетам, так и всех, кто его отстаивает. Он в полной мере задействует любое кораническое изречение, которое каким­ -либо образом поощряет свободное использование разума или дает любой повод осудить тех, кто выступает против этого. Примеров тому великое множество; в качестве одного из типичных можно сослаться на тот, что он приводит в связи с айатом (2: 171). Этот айат гласит: «Отрицающие веру подобны тому, кто кричит на стадо, не способное слышать ничего, кроме зова и криков. Глухие, немые и слепые. В них нет мудрости!» В связи с указанным айатом ‘Абдо замечает:

«В этом айате ясно говорится о том, что полагаться на авторитет, без разума и без [религиозного] руководства — ​это признак

64  Ал-­Maнāр. Т. 8. С. 731–732.

65  ‘Абдо М. Трактат о единобожии. С. 202; Рисāлат. С. 177; Michel. P. 108. Ср. так-

же: Horten M. Muhammed Abduh // Beiträge zur Kenntniss des Orients. № XIV. S. 108. [Текст на русском языке приводится с изменениями, соответствующими английской версии, выделено курсивом. — Примеч​ . пер.]

66  ‘Абдо М. Трактат о единобожии. С. 91. Ср.: Рисāлат. С. 72; Michel. P. 46.

безбожия. Ибо верующим человек становится только тогда, когда он постиг свою религию с помощью разума и воспринял ее всей своей душой, полностью убедившись в ней. Но того, кто приучен наивно принимать [что­ -либо], не обращаясь к разуму, и действовать бездумно, даже если это нечто хорошее, не следует называть верующим. Ибо смысл веры не втом, что в человека следует вдалбливать добродетель, как если бы его дрессировали, подобно животному. Напротив, смысл в том, что разум и душа человека должны возвыситься знанием и пониманием… и тогда он будет делать добро не только по причине того, что он, не задумываясь, подражает своим отцам и предкам. Именно поэтому Коран называет неверующих “глухими, немыми, слепыми и лишенными мудрости”» 67.

Принцип, на котором выстраивались аргументы сторонников таклида, состоял в почитании первых поколений мусульман, ведь, как утверждалось, лишь они могли совершенным образом толковать ислам. По этой причине последующим поколениям было отказано в праве на иджтихад, т. е. на независимое исследование с целью формирования собственного мнения по любому религиозному вопросу. Мухаммад ‘Абдо, напротив, считал участие всех поколений в «милостивых дарах» Аллаха равным и утверждал такое же право на иджтихад для нынешнего поколения, как и для всех остальных. Итак, он говорит:

«[Ислам] отвадил сердца от любви к отеческим преданиям, отметил глупостью и легкомыслием тех, кто поверил в басни предков, развенчав миф о доказательности старины для разума или чувств; первый и последний, согласно [новому Посланию], равны встепени природного разумения, да и последний, если уж на то пошло, выгодно отличается от своих отцов и дедов в деле познания прошлого и действования Вселенной. Действительно, позднейшие поколения обладают знаниями о событиях прошлого и способны размышлять над ними и извлекать уроки из их последствий в нынешнюю эпоху, что было недоступно их отцам и прародителям» 68.

67  Ал-­Maнāр. Т. 7. С. 442. Также этот пример разбирается вместе с другими в:

Goldziher I. Der islamische Modernismus und seine Koranauslegung. S. 364.

68  ‘Абдо М. Трактат о единобожии. С. 201. Ср.: Рисāлат. С. 176–177; Michel. P. 108. [Текст на русском языке приводится сизменениями впоследнем предложении, которые соответствуют английской версии. Для сравнения: в русскоязычном переводе трактата ‘Абдо сказано так: «Эти действования могут явить [нашим] современникам дурные

Именно в обращении с каноническим законом ислама Мухаммад ‘Абдо и его последователи настаивают на праве на независимое исследование. Дополнительный анализ их аргументов в этом направлении будет представлендалее; отметим, что убежденность ‘Абдо в необходимости пользоваться своим разумом, а также в праве каждого человека делать это по-своему, пронизывает буквально все его произведения. ‘Абдо призывает к проявлению терпимости в отношениях между приверженцами различных мусульманских течений, а также между мусульманами и адептами других религий. Во многих вопросах, касавшихся толкования и веры, он отстаивает личную свободу. Так, в заключении «Трактата о единобожии» он пишет:

«Истинным верным объявляется тот, кто верит в Благородное Писание и его практические установления, кто не воспринимает буквально известия о сокрытых [вещах], но перетолковывает их в соответствии с неоспоримыми доказательствами, кто верит в посмертную жизнь и реальность воздаяния за дела и убеждения, кто не смеется над обещанием [Аллаха] и [Его] угрозой и не отказывается от Закона. Быть может, такой [правоверный] и не является учителем экзегетики; однако божественные законы все­ -таки подлежат всеобщему толкованию, а не изысканиям меньшинства. С него достаточно и того, что вера есть убежденность в существовании Аллаха, Его посланников, Последнего дня, ограниченная почтением к тому, о чем возвестили пророческие уста» 69.

В качестве последнего примера приведем заключительную часть обращения ‘Абдо к собранию улемов Туниса:

«Сделав эти замечания, я не стремился потребовать от своих слушателей принять их. Ведь в противном случае я действовал бы вопреки той самой независимости мысли и свободе убеждений, которые я отстаиваю. Однако я не думаю, что кто­ -либо из моих слушателей примет их по требованию, даже если бы я и попытался это от них потребовать. Приведенные замечания — ​лишь мнение, которое я предлагаю своим слушателям. Если они сочтут его

плоды дел предыдущих поколений и их вовлеченность во зло». — Примеч​ . пер.] Ср.:

Goldziher I. Der islamische Modernismus und seine Koranauslegung. S. 365–366, где при-

водятся примеры из «Комментария к Корану».

69  ‘Абдо М. Трактат о единобожии. С. 251. Ср.: Рисāлат. С. 224; Michel. P. 137–138.

правильным, они вольны его принять; если же нет, то всё, что им угрожает, — лишь тягостное присутствие на этом собрании свободного человека. И этого уже немало, ибо в этом мы согласны» 70.

Религия и наука

В контексте того понимания природы разума, которое было характерно для ‘Абдо, вполне естественно, что он должен был содействовать развитию всевозможных наук среди мусульман. Ибо он считал, что если упражнять свой ум в постижении природных явлений, это приведет, с одной стороны, к познанию Бога, что будет иметь религиозное идуховное значение, а с другой — ​к открытию тайн природы, что принесет большую практическую пользу. Так, он говорит: «Умозрение о твари неизбежно ведет к обретению мирских благ, освещает путь души кпознанию Того, Кто оставил эти следы и сам этот свет» 71. Ключевым местом в Коране в этой связи является айат: «Он создал для вас все, что на земле» (2: 29). Ссылки на этот айат многократно повторяются в работах ‘Абдо; некоторые из них уже фигурировали в вышеприведенных цитатах. Реминисценция этого айата обнаруживается в том, как ‘Абдо излагает миссию пророка Мухаммада. ‘Абдо говорил, что частью его миссии было пробудить в людях знание о том, что «Аллах отличил их разумом и мыслью, подчинил им сущее и обязал к его изучению, к сообразному мере извлечению из него бесконечной пользы. [Пророк открыл им: Господь] велел стоять у границ справедливого Закона и совершенной добродетели» 72. Опять же, он говорит:

«В Коране также есть подобное упоминание о происхождении Вселенной — о​ сотворении и т. д., — дабы​ еще больше побудить разум следовать своей естественной склонности обнаруживать изначальное положение вещей, а также законы, которые ими управляют… Коран никоим образом не ограничивает разум в этих делах, но во многих айатах призывает внимать знамениям Бога в природе… В сумме подобного рода айаты составляют примерно половину Корана» 73.

70  ʻАбдӯ M. Тафсӣр сӯрат ал-ʻа╕р ва хи╙āб ‘āмм. 2 еизд. Каир, 1911. T. II. С. 92. 71  ‘Абдо М. Трактат о единобожии. С. 71. Ср.: Рисāлат. С. 55; Michel. P. 35.

72  ‘Абдо М. Трактат о единобожии. С. 181. Ср.: Рисāлат. С. 156; Michel. P. 97.

73  ʻАбдӯ M. Ал-­Ислāм ва-н-на╕рāниййа. С. 49–50.

Таким образом, между религией и наукой нет никакого конфликта. Та

идругая основаны на разуме, и обе в некоторой степени обращены к изучению одних и те же явлений, но у каждой свой предмет рассмотрения. Поскольку Коран поощряет исследование физической Вселенной, не налагая на подобного рода исследования никаких ограничений, религия по отношению кнауке настроена не иначе как дружелюбно. По словам ‘Абдо, врелигии следует видеть смотрителя человеческого разума с целью уменьшения его ошибок, и «в этом смысле она считается другом науки, поощряющим изучение тайн мироздания, призывающим к уважению установленных истин

итребующим опоры на них в формировании характера и совершенствовании действий» 74. В другом месте он пишет: «Конец света не наступит, пока не будет исполнено обетование Бога о том, что Его свет станет совершенным, религия будет идти с наукой рука об руку и они помогут друг другу исправить и разум, и сердце» 75.

Уважение ‘Абдо к науке было столь велико, что во всех своих трудах он призывал собратьев-­мусульман исполнить долг изучения наук, в которых преуспевают западные народы, дабы иметь возможность соперничать

сэтими народами. В одной из своих ранних статей в «ал-­Ахрāм» он писал:

«Мы не видим иных причин для достижения ими богатства и власти, кроме как развитие образования и науки среди них. Поэтому наш первый долг — прикладывать​ все наши силы для распространения этих наук в нашей стране» 76.

С другой стороны, только тогда, когда сердца людей очищаются, их души возвышаются, а их характеры — облагораживаются​ путем возвращения к истинному исламу, они могут надеяться преуспеть в этой конкуренции с другими народами. Это часто отмечается в трудах Мухаммада ‘Абдо,

атакже его последователей, особенно в «ал-­Манар». Весьма красноречиво

вэтом плане следующее утверждение: «Мусульмане, если их нравы дисциплинированы религией, могут посоперничать с европейцами в достижениях наук и образования, а также уравняться с ними в степени цивилизованности» 77.

74  Ал-­Maнāр. Т. 8. С. 892.

75  ʻАбдӯ M. Ал-­Ислāм ва-н-на╕рāниййа. С. 134. Цит. по: Michel M., ‘Abd al-­Rāzik M.

Introduction // Abdou M. Rissalat al tawhid. P. xlix.

76  ʻАбдӯ M. Ал-­Ислāм ва-н-на╕рāниййа.

77  Ри┌ā М. Р. Таʼрӣх. T. II. С. 480.

Частые упоминания в Коране явлений природы оставляют ‘Абдо много возможностей настаивать на обязанности изучать естественные науки в своих комментариях к этим местам. Так, в связи с айатом (2: 159), он воздав должное тем, кто «во имя религии воспротивился стремлению к образованию в области естественных наук», показывает, как именно изучение природы, а не диалектические рассуждения, ведет к познанию Бога. После чего он приходит к выводу:

«Бог послал две книги: одну сотворенную, которая есть природа, и другую богооткровенную, которая есть Коран. Вторая приводит нас к исследованию первой с помощью интеллекта, который был нам дан. Кто повинуется, тот получит благословение; кто отвернется, тот будет обречен на погибель!» 78

Всвязи с изучением естественных наук также необходим и прогресс

вобласти технических наук, чтобы мусульманские народы были готовы

квозможной вой­не за защиту своих прав. Так, в связи с айатом (3: 200) он цитирует фрагменты других айатов (8: 58, 60): «А если ты опасаешься измены со стороны людей, то оставь (соглашения с ними)… Приготовьте против них сколько можете силы и боевых коней, чтобы устрашить врага Аллаха и вашего врага». Из этих айатов ‘Абдо выводит принцип, согласно которому «с неверными следует бороться теми же средствами, которыми сами они пользуются для борьбы против ислама. Сюда входит и то, что

внаше время нужно конкурировать с ними в производстве пушек и винтовок, боевых кораблей, воздушных судов и других орудий войны­ . Все это приводит к тому, что достичь совершенства в технических и естественных науках есть неизбежный долг мусульман, ибо только таким образом можно достичь боеспособности» 79.

Мухаммад ‘Абдо был не слишком погружен в контекст современной науки, чего и следует ожидать от человека, получившего схоластическое образование у шейха ал-­Азхара. Он осваивал современные научные знания за пределами аудитории, во многом самостоятельно, кчему его подтолкнул Джамал ад-­Дин [ал-­Афгани]. Несмотря на это, он был неплохо знаком

ссовременными научными достижениями в целом ряде областей, особенно с теми, которые были ­как-то связаны с его интерпретацией Корана и его

78  Ал-­Maнāр. Т. 7. С. 292. Ср. цитату полностью: Goldziher I. Der islamische Modernismus und seine Koranauslegung. S. 352–353.

79  Ал-­Maнāр. Т. 7. С. 408–409. Цит. по: Goldziher I. Der islamische Modernismus und seine Koranauslegung. S. 354.

попытками защитить ислам. В то же время, как отмечает Хортен, в некоторых вопросах он демонстрирует поразительную отсталость, как, например, в рассуждении о том, что горы укрепляют землю и образуют ее основу, не позволяя внутренним потокам вырваться наружу; что море покрывает ад (и это якобы доказывают научные исследования и извержения вулканов)

ит. д 80. В качестве иллюстрации его информированности в вопросах науки, а также того, как он использовал свои познания в толковании Корана, можно привести следующие примеры.

Комментируя айаты (2: 18, 19): «Дождевое облако с неба, в нем тьма,

игром, и молния», — ​он пишет:

«Истина о молнии и грозе, о грозовом облаке и о причинах их возникновения не входит в число предметов, исследуемых Кораном, поскольку этот вопрос относится к науке о природе

иоб атмосферных явлениях, которые человек способен познать

врезультате собственных изысканий, независимо от [пророческого] вдохновения. В Коране упоминаются лишь внешние проявления вещей, чтобы представить доводы, подтолкнуть к размышлениям, а также направить разум на путь исследования, дабы укрепить его и понимание [вещей]. Человеческие знания о Вселенной то растут, то убывают, отличаясь в разные периоды времени; например, ­когда-то люди верили, что молния вызвана материальными телами, и т. д. <…> В наши дни считается, что во Вселенной есть некий флюид, называемый электричеством, действие которого заметно в телеграфе, телефоне, трамваях, электрическом освещении в домах и на улицах» 81.

Вслед за этим приводится описание того, как электрическое освещение вызвано встречей положительных и отрицательных токов, объясняется появление молнии и грома, а также использование громоотвода.

В толковании айата (2: 275) поднимаются некоторые вопросы, касающиеся современной медицины: «Те, кто пользуется ростовщичеством, будут

80  Horten M. MuhammedAbduh // Beiträge zur Kenntniss des Orients. № XIV. S. 105.

Также см. замечание Гольдциера: «Он поистине все более и более впитывал те идеи, с которыми познакомился во время своего пребывания в Европе, а позднее также черпал их из литературы». Goldziher I. Der islamische Modernismus und seine Koranauslegung. S. 355.

81  Ал-­Maнāр. Т. 4. С. 334 и далее. Ср.: Goldziher I. Der islamische Modernismus und seine Koranauslegung. S. 356.