Sovremennoe_kitayskoe_gosudarstvo_Tom_1
.pdf
Государственное управление по делам религий |
381 |
норм религиозной политики, после чего Канцелярия ЦК КПК направила инспекционные группы по всей стране для изучения ситуации на местах.
Подготовленный по итогам инспекторских проверок Документ № 59 «Результаты исследования по вопросам осуществления религиозной политики партии» ( ) был опубликован в декабре того же года. В этом документе подчеркивалась важность передачи ключевых буддийских и даосских объектов общинам для создания благоприятного образа в глазах жителей Гонконга, Тайваня и международного сообщества. Одновременно текст документа призывал местные правительства не допускать бесконтрольного открытия кумирен в отдаленных сельских поселениях.
На этапе возрождения религиозной жизни приходы испытывали чрезмерное вмешательство чиновников. Имели место злоупотребления в вопросах кадровых назначений. Документ № 59 призывал отделы по делам религии содействовать организации жизни монахов, подчеркивалась неприемлемость внедрения «своего человека» в монастырь для наведения организационного и экономического порядка. Документ предписывал формировать в монастырях руководящие группы из числа монахов. Показателем качественного управления храмами считалось умение использовать их как под религиозные нужды, так и для извлечения экономической выгоды.
Опасения вызывала проповедническая деятельность иностранцев, реализуемая через туризм, бизнес и образовательные программы. Роль зарубежных религиозных центров в тот период была весьма заметной, поскольку именно через них чаще всего изыскивались средства на восстановление храмов в Китае. Государство не было заинтересовано в росте числа верующих, тем более последователей религий, распространенных в западном мире. Иностранное участие в религиозной жизни страны расценивалось властями как соперничество за идеологическое влияние на граждан с целью противостояния режиму и поддержки сепаратистских настроений среди нацменьшинств.
Чиновники видели проблему в попытках участия китайских религиозных организаций в политической и социальной жизни страны по мере роста религиозной активности населения и опасались усиления влияния религиозных идей в результате открытия неофициальных храмов и воссоздания тайных религиозных обществ.
В 1986 г. Си Чжунсюнь на совещании с руководителями управлений по делам религий говорил о необходимости борьбы с проявлением «левого» уклона, о важности понимания неизбежности длительного существования религий в социалистическом обществе, о сбалансированной позиции государства, не позволяющей ни подавлять религии, ни способствовать их распространению21.
После определенной степени либерализации религиозной сферы увеличился объем работы управлений по делам религий на всех административных уровнях, ширился спектр возникавших вопросов. От управлений требовалось предоставление большого количества отчетов, рос объем бумажной работы.
21 [Избранные документы по религиозной работе в новый период]. Пекин: Цзунцзяо вэньхуа чубаньшэ, 1995. С. 146–153.
382 |
Г л а в а 1 1 |
Си Чжунсюнь на том же совещании обратил особое внимание на неудовлетворительные количественные и качественные показатели работы управлений по делам религий на всех уровнях.
Врезультате 23 июля 1988 г. Государственной комиссией по формированию центральных органов власти был утвержден план штатного расписания, структурного устройства и полномочий ГУДР. К концу 1988 г. Управление по делам религий при Госсовете из непримечательной организации превратилось в структуру с расширенным штатом сотрудников и увеличенным финансированием.
Всоставе ГУДР был создан Центр изучения религий для повышения уровня исследований религиозной ситуации как внутри страны, так и за рубежом.
Во второй половине 1988 г. проводились реструктуризация и реформирование управлений на уровне провинций. Численность сотрудников управлений только на провинциальном уровне увеличилась с 16 тыс. в 1985 г. до 26 тыс. человек в 1989 г. В отдельно взятом управлении по делам религий провинции Хунань после реструктуризации за этот же период число чиновников выросло с 9 человек до 17.
Рост числа работников управлений в большинстве случаев не сопровождался ростом их профессионального уровня. Образование многих из них не предусматривало знаний о религиях. Чиновники для работы с религиозной сферой подбирались бессистемно, чаще через личные отношения. Отдельные руководители управлений открыто заявляли, что им требовались не специалисты по религиям,
ауправленцы, правоведы и экономисты. Верующие люди на чиновничьи должности принципиально не допускались. С точки зрения власти, это помогло избегать лоббирования интересов религиозных групп в правительственных органах.
По итогам реформы Госсовета 1988 г. в Министерстве гражданской администрации (МГА) КНР был сформирован специальный отдел, отвечавший за регистрацию общественных объединений. С принятием ГУДР и МГА «Правил регистрации и контроля религиозных общественных объединений» () в 1991 г. процедура регистрации в равной степени стала относиться и к религиозным организациям. С этого времени религиозные объединения национального уровня должны проходить регистрацию в Министерстве гражданской администрации после одобрения Управления по делам религий при Госсовете. Аналогичная процедура регистрации стала обязательной и на местах.
На протяжении 1980-х годов возникали многочисленные противоречия в реализации действовавшего курса религиозной политики. Сложность представлял выбор методов работы при одновременном дозволении религиозной деятельности и предписании пропаганды атеизма. Многие из чиновников отрицательно относились к формулировкам политического курса на защиту свободы вероисповедания, ставили под сомнение его правильность, продолжали подвергать общины верующих дискриминации и притеснениям.
К концу 1980-х годов целый ряд внутри- и внешнеполитических факторов стал причиной выработки новых подходов к управлению религиозной сферой.
Группы жителей Синьцзян-Уйгурского автономного района и Внутренней Монголии стали выступать за отделение от КНР, наблюдая образование новых независимых государств в мусульманской Центральной Азии в результате крушения СССР. В 1987 г. в Лхасе прошли первые демонстрации под лозунгом пре-
Государственное управление по делам религий |
383 |
доставления независимости Тибету. Причиной беспорядков послужила деятельность Далай-ламы XIV, который с середины 1980-х годов стал вовлекать мировое сообщество в обсуждение тибетского вопроса.
Усложнялась ситуация и у католиков. В 1988 г. в Ватикане была издана инструкция, запрещавшая членам «неофициальной» церкви в Китае принимать причастие от священников и епископов, принадлежавших к церкви «патриотической». В апреле–июне 1989 г. на площади Тяньаньмэнь студенты христианских учебных заведений принимали участие в демонстрациях с лозунгами политической либерализации и демократизации, требуя бóльших религиозных свобод. А в ноябре 1989 г. в провинции Шэньси группа лояльных Ватикану епископов и священников провела собрание, на котором было принято решение основать Епископскую конференцию подпольной католической церкви Китая. Власти Китая расценили собрание как вызов государственной политике в отношении церковных структур, увидев в нем угрозу потери доверия к католическим объединениям.
После падения Берлинской стены китайские специалисты пришли к выводу, что Запад намеренно подрывал коммунистический строй в соответствии со стратегией «мирной эволюции», в том числе задействуя религиозный фактор. Это вызвало у властей КНР опасение, что христианские церкви КНР могут стать опорными пунктами для свержения режима.
Таким образом, власти пришли к выводу о необходимости ограничения лавинообразного распространения религиозного влияния среди населения, курс религиозной политики вновь переключился на усиление контроля.
В начале 1990-х годов активизировалась работа в отношении незарегистрированных общин, в то же время был наложен запрет на деятельность ряда сект. Властям сложно было правильно оценить степень исходящей от них общественной и политической угрозы. В 1990 г. Отдел Единого фронта ЦК КПК и Управление по делам религий при Госсовете сформулировали задачу ликвидировать подпольные приходы через объединение их с зарегистрированными общинами или установление над ними контроля со стороны патриотических религиозных объединений. Данное решение получило реализацию лишь частично, в масштабах страны решение этой задачи не представлялось возможным.
11–15 июня 1990 г. в Пекине прошло Всекитайское совещание по работе Единого фронта, в протоколе которого было зафиксировано, что в религиозной сфере нужно сплачивать патриотические силы и искоренять подпольную деятельность.
Несколько месяцев спустя, в октябре 1990 г. было проведено совместное совещание Отдела Единого фронта ЦК КПК и Управления по делам религий при Госсовете. Среди основных вопросов, рассмотренных на совещании, были: возрождение даосских тайных обществ (традиционно проводивших антиправительственную деятельность), конфликты на национальной и религиозной почве в мусульманских регионах, отношения Китая с Ватиканом. Собрание стало подготовкой к Всекитайскому совещанию по религиозной работе 5–9 декабря 1990 г.
Во Всекитайском совещании по религиозной работе в 1990 г. приняли участие 236 человек, среди которых были не только представители управлений по делам религий и отделов Единого фронта разных ступеней, но и высшие руководители страны — генеральный секретарь ЦК КПК Цзян Цзэминь и премьер Госсовета Ли Пэн.
384 |
Г л а в а 1 1 |
Подходы руководства страны к решению религиозных вопросов были изложены в выступлении Ли Пэна, который отметил, что основной целью религиозной политики партии должна быть общественная стабильность. Ли Пэн особенно подчеркнул, что деятельность правительства в отношении религиозных групп заключается в обеспечении исполнения ими законов, защите их законных прав и интересов, а правильное осуществление политики свободы вероисповедания гарантирует взаимное уважение между верующими и неверующими с целью их совместного участия в деле социалистического строительства22.
Важным документом этого исторического периода стали «Правила регистрации и контроля религиозных общественных объединений» (), принятые Управлением по делам религий при Госсовете в мае 1991 г. Данный документ регламентировал порядок регистрации религиозных объединений.
Объединения национального уровня для прохождения регистрации должны были получить одобрение со стороны Управления по делам религий при Госсовете, затем подать заявление о регистрации в Министерство гражданской администрации. Стоит отметить, что прописанная в документе возможность регистрации национальных религиозных объединений так и осталась чисто теоретической. С момента принятия документа и до настоящего времени ни одна религиозная группа в Китае не прошла эту процедуру. С 1980-х годов среди действующих в Китае национальных религиозных объединений не прибавилось ни одного нового, свои представительства на национальном уровне неизменно имеют пять религий, именующихся «пятью большими религиями Китая».
Региональные объединения после проверки со стороны отделов по делам религий местных правительств, согласно новому документу, должны были регистрироваться в органах местной администрации с передачей регистрационных данных в отделы по делам религий.
Порядок основания общественных объединений в КНР и система управления ими придавали им двойственный, государственно-общественный характер. Они превращались в организации, получавшие инструкции от правительства, тем самым теряя функции общественных объединений. Это в равной степени относилось и к патриотическим религиозным объединениям. Нередко персонал религиозных объединений числился в штате управлений по делам религий народных правительств.
5 февраля 1991 г. Госсоветом и ЦК КПК был представлен Документ ЦК № 6 «Инструкции по некоторым вопросам дальнейшего осуществления религиозной работы» ( ). Новая директива интерпретировала Документ № 19 и вносила коррективы в отдельные его положения. Ряд пунктов по сравнению с Документом № 19 были значительно более радикальными.
22 , .[Чжэн Циндун, Пала Лобуцыжэнь. Премьер Ли Пэн на Всекитайском совещании по религиозной работе подчеркнул: правильно выполнять религиозную работу, строить социалистическую Родину], 1991. URL: https://www.semanticscholar.org/paper/- - - - /702979fbfa41a4c1f31c29ce 4e99994af0be7f0a
Государственное управление по делам религий |
385 |
Появление Документа № 6 свидетельствовало о перенастройке работы в отношении религиозной сферы на противостояние «мирной эволюции». Во вступительной части документа были сформулированы цели его разработки: «Зарубежные вражеские силы используют религии в качестве инструмента продвижения стратегии „мирной эволюции“. Сепаратисты используют религии для провокаций беспорядков, нападок на партийное руководство и социалистическую систему, подрыва государственного единства. Враждебные элементы устраивают бесчинства, создают нелегальные общины, борются с нами за право управлять храмами и монастырями. Незаконно открываются религиозные школы, монастыри и семинарии для борьбы с нами за молодежь. Отдельные монастыри восстановили свою феодальную власть и продолжают угнетать население. Религии используются для вмешательства в государственное управление, судопроизводство, образовательную систему».
Регулирование религиозной сферы в документе осмыслялось в контексте предотвращения внутренних конфликтов и сохранения общественной стабильности. Акцентировалась задача подготовки административно-правовых норм, регулирующих религиозную сферу. Управления по делам религий провинций, автономных районов и городов центрального подчинения были уполномочены разрабатывать местные нормы на основании государственного законодательства с учетом региональной специфики.
Большое внимание в документе уделялось отношениям китайских религиозных организаций с иностранными духовными центрами. Запрещалось несогласованное получение материальной помощи из-за границы без предварительного согласования с отделом по делам религий народного правительства уровня провинции или непосредственно Управления по делам религий при Госсовете. Для приглашения иностранных религиозных деятелей или для посещения китайскими служителями культа других стран требовалось разрешение тех же инстанций. С появлением Документа № 6 задействованным в церковной деятельности иностранцам стали в массовом порядке отказывать в получении виз на въезд в Китай.
С сентября 1992 по май 1995 г. руководителем Управления по делам религий при Госсовете был Чжан Шэнцзо ( ). До замещения этой должности он имел богатый опыт партийной работы в Синьцзяне, возглавлял 2-й департамент Отдела Единого фронта ЦК КПК, был заместителем заведующего Отдела Единого фронта ЦК КПК. В период его руководства Управлением большое внимание уделялось идеологическому воспитанию служителей культа. В системе партийных школ создавались специальные обучающие программы, организовывались поездки для религиозных деятелей в разные регионы страны для обмена опытом.
Значительный вклад в разработку курса религиозной политики внес Председатель КНР Цзян Цзэминь. В своей речи на Всекитайском совещании по работе Единого фронта в ноябре 1993 г. он выдвинул три важнейшие установки, которые в китайской литературе стали именоваться как «три фразы» ( ): «Надо всесторонне и правильно проводить политику партии в отношении религий; усиливать законность в контроле над религиозной деятельностью; активно приводить религии к взаимному соответствию с социалистическим обществом». Цзян Цзэминь задал новое направление в религиозной политике, основанное на принципе законности ( ) и взаимном соответствии ( ).
386 |
Г л а в а 1 1 |
Цзян Цзэминь считал, что главной целью политики свободы вероисповедания является адаптация религий в социалистическом обществе. Необходимость адаптации он объяснял исходя из теории длительного существования религий Ли Вэйханя. Цзян Цзэминь отмечал, что на протяжении истории изменяются общественный строй и идеология, при этом религии неизменно продолжают существовать, и это означает, что религии обладают способностью адаптироваться к историческим условиям.
Теория взаимного соответствия стала новой ступенью в развитии концепции «трех самостоятельностей». КПК, отождествляя религии с враждебным идеологическим институтом, призвала их к постепенному видоизменению для адаптации и ассимиляции к реалиям строящегося социалистического общества. Цзян Цзэминь говорил: «Соответствие не призывает верующих отрекаться от веры, но подразумевает любовь к Родине, поддержку социалистического строя и руководства компартии, а также изменение не соответствующих социалистическому строю религиозных систем и догм, использование позитивных факторов религиозных учений и канонов для служения социализму»23. Он подчеркивал: «Мы должны избавиться от религиозных систем и доктрин, которые не могут быть адаптированы к социализму»24.
Религии были призваны обрести «китайскую специфику», перестроиться на служение задачам власти. Несмотря на заявление о необходимости достижения взаимного соответствия, на практике требовалась односторонняя перестройка религии под определенные общественные и политические условия.
По словам Цзян Цзэминя, религии могли быть адаптированы в социалистическом обществе только при условии их законодательного регулирования25. В развитии теории законодательного регулирования религиозной сферы проявились ограничительные тенденции, направленные на определение рамок функционирования религиозных общин.
Начало реализации принципа законодательного регулирования религиозной сферы относится к началу 1994 г. Тогда в январе Госсоветом были приняты и обнародованы два важных документа — № 144 «Положение о регулировании религиозной деятельности иностранцев на территории КНР» () и № 145 «Положение о регулировании объектов религиозной деятельности» ( ).
В 1994 г. была проведена очередная реформа Госсовета. Структура Управления по делам религий при Госсовете и его штатное расписание претерпели изменения. С этого времени в структуре ГУДР возник сервисный центр, издательство журнала «Религии Китая», издательство «Религиозная культура». В то же время с учетом региональных особенностей религиозной работы происходили реформирование и укрепление соответствующих структур на местах.
23[Цзян Цзэминь: придавать большое значение национальной работе и религиозной работе]. URL: http://www.neac.gov.cn/seac/zcfg/200406/ 1071766.shtml
24[Избранные документы по религиозной работе в новый период]. С. 249–255.
25. [Лю Чжункан.
Большой вклад КПК в религиозную теорию марксизма после 3-го пленума 11-го созыва] // Мао Цзэдун сысян яньцзю [Изучение идей Мао Цзэдуна] ( ). 1999. № 3. С. 98–103.
Государственное управление по делам религий |
387 |
В результате реформы ГУДР обрело бóльшую самостоятельность, высвободившись в определенной мере от власти партийных структур. Так, например, в провинции Хунань с января 1996 г. на основании Документа № 17 Государственной комиссии по формированию центральных органов власти ( [1995] 17 ) и Документа № 1 Комиссии по формированию органов власти провинции Хунань ( [1996]1 ) Управление по делам религий народного правительства провинции, которое ранее располагалось в Отделе Единого фронта парткома провинции, выделялось в самостоятельный орган, подотчетный Канцелярии правительства провинции. Его статус был повышен до управленческого уровня второй степени ( ), оно превратилось в полноценный функциональный рабочий департамент правительства.
К концу 1995 г. в КНР существовало 30 отделов регулирования религиозной сферы в правительствах провинций, автономных районов, городов центрального подчинения, 1551 отдел уездного уровня. Общий штат сотрудников составлял 3053 человека. К этому времени сформировалась полноценная сеть контролирующих религиозную деятельность структур в рамках правительств на различных уровнях административно-территориального деления.
Интересно, что правительственные органы управления религиозной сферы находились в подчинении у различных правительственных и партийных органов. Например, в конце 1996 г. в провинции Хунань действовало 14 органов религиозной работы в городах окружного значения, из них 4 — уровня подотдела () и 10 — уровня сектора ( ) с общим числом сотрудников 52 человека. При этом 10 из них находились в подчинении правительства, 3 — отдела Единого фронта, 1 — комитета по делам национальностей.
Первая половина 1990-х годов была ознаменована повышенным вниманием к незарегистрированным общинам, усилением контроля над связями китайских религиозных организаций с иностранными коллегами, борьбой с религиозностью среди членов партии, разработкой новых административно-правовых норм. Особым направлением работы в религиозной сфере стала борьба с деструктивными культами и сектами. В те годы широкое распространение получили учения, сочетавшие христианский фундаментализм и элементы китайских народных верований. Часто они имели антиправительственную направленность.
С мая 1995 г. к руководству Управлением по делам религий при Госсовете приступил Е Сяовэнь ( ) — кандидат в члены ЦК КПК 16-го и 17-го созывов, член ЦК 18-го созыва. Е Сяовэнь начал свою политическую карьеру в 1985 г. с должности секретаря парткома комсомола провинции Гуйчжоу, в то время когда секретарем парткома провинции был будущий генсек КПК и председатель КНР Ху Цзиньтао. В июне 1990 г. Е Сяовэнь занял должности заместителя заведующего Отделом Единого фронта ЦК КСМК и заместителя начальника секретариата Всекитайской федерации молодежи. С июля 1991 г. до своего назначения в Управление по делам религий он возглавлял Департамент национальной и религиозной работы Отдела Единого фронта ЦК КПК. Е Сяовэнь был членом ВК НПКСК 9, 10
и11-го созывов.
Ксередине 1990-х годов на фоне благоприятного социально-экономического развития, снижения остроты социальных противоречий и внешних угроз давление на общины верующих несколько ослабло.
388 |
Г л а в а 1 1 |
Этот период был ознаменован расширением сети патриотических религиозных объединений. Так, например, если в начале 1990-х годов по всей стране насчитывалось 83 даосских объединения, то к концу десятилетия их было уже около 200.
Законотворческая деятельность в отношении религиозной сферы в течение 1990-х годов происходила на нескольких уровнях. Госсовет КНР издавал административные нормы общего характера, они касались объектов религиозной деятельности и служителей культа, администрирования религиозной деятельности иностранцев на территории КНР, контроля над печатной продукцией. Отдел Единого фронта ЦК КПК и Управление по делам религий при Госсовете составляли инструкции прикладного характера. Их подразделения на местах также были активно вовлечены в работу по формулированию директив для использования на местном уровне.
Во многих законах КНР, принятых в 1990-е годы, содержатся статьи, направленные против дискриминации по религиозному признаку: ст. 12 Закона КНР о труде (принят на 8-й сессии ВСНП 8-го созыва, вступил в силу 1.01.1995); ст. 3 Закона КНР о профсоюзах (принят 03.04.1992 на 5-й сессии ВСНП 7-го созыва); ст. 3 Закона КНР об обществе Красного Креста (принят 31.10.1993 на 4-й сессии ВСНП 8-го созыва); ст. 7 Закона КНР о рекламе (принят 27.10.1994 на 10-й сессии ВСНП 8-го созыва).
В ст. 8 Закона КНР об образовании (принят 18.03.1995 на 3-й сессии ВСНП 8-го созыва, вступил в силу 1.09.1995) был прописан принцип невмешательства религии в образовательную сферу.
Одновременно власти продолжали борьбу с сектами, был подготовлен ряд соответствующих директив. В 1995 г. Госсовет и ЦК КПК издали документ № 50, которым целый ряд организаций был отнесен к «вредоносным культам», их деятельность запрещалась на территории Китая (
).
В 1998 г. была запущена реформа органов Госсовета. В соответствии с документом Госсовета № 5 ( 1998 5 ) «Извещение Госсовета об учреждении органов» ( ), принятым на 1-й сессии ВСНП 9-го созыва, с 24 марта 1998 г. Управление по делам религий при Госсовете было переименовано в Государственное управление по делам религий (ГУДР). ГУДР попрежнему оставалось органом прямого подчинения Госсовету.
К этому времени относится завершение фазы относительно либеральной религиозной политики. Китайские исследователи связывают изменение названия с желанием власти подчеркнуть роль государства в системе управления религиозной сферой. В это время происходит повышение степени самостоятельности управлений по делам религий, снижается степень ответственности за их действия со стороны отделов Единого фронта, снижается роль партии в практической реализации религиозной политики с передачей части соответствующих полномочий правительству.
На основании документа Канцелярии Госсовета № 24 от 16 июня 1998 г. «Извещение об определении компетенции, структуры подразделений и штатном расписании Государственного управления по делам религий» () штат ГУДР включал 60 человек, среди которых 16 человек занимали руководящие должности — начальник управления,
Государственное управление по делам религий |
389 |
три его заместителя, заведующие департаментами и их заместители, секретарь парткома.
В структуре ГУДР на этом этапе было четыре департамента:
1.Канцелярия (выполняла текущую работу и функции отдела кадров, /
): содействие руководству ГУДР в решении повседневных задач и текущей работе всех подразделений, разработка регламентов работы ГУДР, делопроизводство, корреспонденция, архивация, охрана секретных данных, финансы, управление активами, контроль в отношении органов прямого подчинения, работа
скадрами, штатное расписание.
2.Департамент политики и законов (внешних связей) ( / ): исследования в области теорий религиозной работы и связанных с ней политических вопросов, подготовка проектов нормативных документов для религиозной сферы, курирование местных правительств в законотворческой деятельности в отношении религий, контроль, редактирование и цензура книг, статей, видео- и аудиопродукции на тему религиозной политики, участие в создании учебных заведений религиозными объединениями.
3.1-й рабочий департамент ( ): работа в отношении буддизма, даосизма и ислама — подготовка проектов документов, внесение предложений о корректировке проводимой политики, содействие национальным объединениям в подготовке религиозных служителей, контакты с религиозными лидерами, исследование и разрешение религиозных вопросов в регионах компактного проживания национальных меньшинств, утверждение к печати издаваемой религиозными объединениями книжной продукции.
4.2-й рабочий департамент ( ): работа в отношении католицизма и протестантизма — внесение предложений относительно текущей политики, подготовка проектов законодательных актов, содействие национальным объединениям в следовании принципам «трех самостоятельностей», обучение религиозных служителей, взаимодействие с религиозными лидерами, утверждение к печати издаваемой книжной продукции.
В начале 2000-х годов для надлежащего исполнения работы в отношении ислама был образован 3-й рабочий департамент ( ), которому были переданы соответствующие полномочия 1-го рабочего департамента. При этом вопросы ислама в СУАР продолжали относиться к полномочиям Отдела Единого фронта ЦК КПК.
В условиях недостаточных знаний у граждан о религиях и сложившегося в условиях атеистической идеологии духовного вакуума получили благодатную почву для развития многие псевдорелигиозные организации, среди которых были и тоталитарные секты.
Одной из основных проблем, стоявших перед властями в тот период, стала борьба с религиозно-оздоровительным движением Фалуньгун ( ), обострившаяся после организованной 25 апреля 1999 г. руководителями движения демонстрации у правительственной резиденции Чжуннаньхай26. Практически одновременно Фалуньгун превратился в инструмент внешнеполитического давления на КНР.
26 См.: История Китая с древнейших времен до начала XXI в. T. 9. С. 528–533.
390 |
Г л а в а 1 1 |
Всвязи с возникшим кризисом все прочие секты и многие незарегистрированные религиозные группы стали рассматриваться как потенциальная угроза национальной безопасности. Важным направлением в религиозной политике начала века стала борьба с представляющими политико-идеологическую угрозу сектами, в первую очередь с Фалуньгун.
30 октября 1999 г. на 12-м заседании ПК ВСНП 9-го созыва было принято «Решение о запрете сект, препятствовании сектантской деятельности и соответствующих наказаниях» ( ). Вслед за появлением этого документа активизировалось преследование подпольных общин различных религиозных течений, начались сносы незарегистрированных храмовых зданий, аресты не имевших регистрации служителей культа27.
30 апреля 2000 г. Министерством общественной безопасности был подготовлен Документ № 39 ( [2000]39 ) «Извещение о вопросах определения сект
изапрета их деятельности» ( ). Он представлял собой инструкцию для правительственных органов в работе по различению сект, пресечению их деятельности и применению к ним мер ответственности в соответствии с Уголовным кодексом КНР28.
Для более эффективной работы по борьбе с сектами в ноябре 2000 г. была основана Китайская антисектантская ассоциация ( ). Ее членами стали представители различных сфер — научной, правовой, религиозной, медийной и пр. Они были призваны объединить усилия для противодействия сектам, защиты граждан от их вредоносной деятельности, информирования общества о потенциальной угрозе29.
Первые годы XXI в. продемонстрировали, что c ростом миграции населения, развитием интернета и туризма контроль над распространением религиозных идей в обществе становился все более затруднительным.
На этот период приходится новый виток напряженности в отношениях между КНР и Ватиканом — в январе 2000 г. в Китае без санкции Ватикана были рукоположены пять епископов. Тогда более 130 студентов Национальной семинарии выступили против Китайской католической патриотической ассоциации и отказались присутствовать на хиротониях. 1 октября 2000 г. в День образования КНР в Ватикане были канонизированы 120 католических мучеников — священников
имирян (из них 87 китайцев)30, что вызвало жесткую политическую реакцию Пекина. Тогда СМИ КНР назвали канонизацию «провокацией против китайского народа», а мучеников объявили «агентами империализма»31.
Вэто же время обострилась ситуация в Тибете, где наблюдался рост сепаратистских настроений. В декабре 1999 г. 14-летний 17-й Кармапа Ургьен Тринле Дордже (верховный лама традиции Карма Кагью) принял решение бежать в Ин-
27 Lai H.H. Religious Policies in Post-Totalitarian China: |
Maintaining Political Monopoly over |
a Reviving Society // Journal of Chinese Political Science. 2006. |
№ 11(1). P. 55–77. |
28Richardson James T., Edleman Bryan. Falun Gong and the Law: Development of Legal Social Control in China // Nova Religio. 2003. Vol. 6, № 2. P. 277–293.
29Сайт Китайской антисектантской ассоциации. URL: http://www.cnfxj.org/
30Stanley A. Pope canonises Chinese martyrs // New York Times. 01.10.2000.
31Lambert A. The present religious policy of the Chinese Communist Party // Religion, State & Society. 2001. № 29 (2). P. 121–129.