§89. Прекращение судебной службы. Судебная служба прекращается по воле служащего или помимо его воли.

Добровольное прекращение есть общее правило. Каждое должностное лицо может выйти в отставку или принять назна­чение на другую до л леность во всякое время. Только служба, возлагаемая как повинность, добровольным образом не пре­кращается. Для прекращения судебной службы недостаточно одностороннего заявления служащего, необходимо увольнение его надлежащей властью.

Недобровольное удаление может быть последствием:

а) упразднения должности законодательной властью или органами, которым передано это право, например министром юстиции для должностей судебных следователей и товарищей прокуроров;

б) уголовного приговора непосредственно или по определе­нию высшего дисциплинарного присутствия;

в) .увольнения от службы высшим дисциплинарным при­сутствием;

258

г) неявки на службу в течение одного месяца или неиспол­нения служебных обязанностей в течение года;

д) распоряжения начальства, от которого зависит назначе­ние на должность, или постановления дисциплинарного суда, заменяющего начальство. Мы уже рассмотрели все эти случаи.

III. Судебная деятельность

§ 90. Понятие о судебных установлениях. Судебный язык, время, место и обстановка судебной деятельности. Совокупность должностных лиц судейского звания, учрежден­ных для совместного отправления судебной деятельности, об­разует понятие суда или судебного места; присоединяя к ним и иных должностных лиц, состоящих при суде в качестве вспо­могательных органов судебной деятельности, мы получаем бо­лее широкое понятие судебного у становления*. Судебную службу несут отдельные лица. Судебная деятельность орга­нами своими имеет не лица, а установления: каждое отдель­ное лицо, в ней участвующее, действует как установление

или член его.

Судебные установления состоят из председателя суда, чле­нов его и вспомогательных органов судебной деятельности, ка­ковы органы предварительного следствия, обвинения, защиты, исполнения и делопроизводства. Далеко не каждое судебное установление имеет, впрочем, такой полный состав; в некото­рых отсутствуют органы предварительного следствия, при дру­гих нет органов защиты и даже обвинения; есть установления, состоящие из одного лишь судьи; таков единоличный местный судья как суд первой инстанции.

Судебные места действуют в заседаниях или вне их. Дея­тельность в заседаниях есть главная, решительная; деятель­ность вне заседаний носит характер подготовительный или ис­полнительный.

Существует ряд внешних условий, обязательных для су­дебной деятельности. Таковы условия судебного языка, време­ни, места и вообще обстановки судебной деятельности.

По вопросу о судебном языке известны две системы. Со­гласно одной судебная деятельность на пространстве всего го­сударства происходит на едином государственном языке; если же кто-либо из лиц, судом приглашенных, объясняется только на другом языке, то приглашается лицо, сведущее в том язы-

¹ Закон отличает судебные установления от судебных мест, первое есть понятие родовое, обнимающее как судебные места, так и установле­ния, при них состоящие,— прокуратуру, адвокатуру, судебных приста­вов, нотариат.

⁹* 259

ке,— переводчик, толмач. Согласно другой в суд допускаются и некоторые иные, местные языки, законом определенные и вследствие того получающие значение языка государственного. Первая система общепринята; ей следуют все великие державы, за исключением только Австрии, которая ввиду крайней разно­племенности ее вынуждена была в недавнее время дать место второй системе¹.

Своей деятельностью суд служит общему делу государст­венного объединения, и естественно производить его на языке, которым писаны законы, которым говорит власть государст­венная. Каждый гражданин имеет право требовать суда на та­ком языке, куда бы ни занесла его судьба. Система же разно­язычия в полной мере неосуществима и сопряжена со многими неудобствами. Она не может дать в суде права гражданства всем наречиям, а лишь немногим, что создает нежелательные в политическом отношении привилегии для некоторых языков. Ее невозможно провести в высшем, центральном суде, а выте­кающая отсюда необходимость переводить на общий государ­ственный язык акты низших судов грозит опасностью неточной их передачи. Выгоды, местному населению ею предлагаемые, бледнеют перед ее невыгодными сторонами. При разноязычно-сти судов круг лиц, на которых могут быть возложены судеб­ные функции, суживается, бумажный материал увеличивается, в соответствии с этим не только возвышаются расходы на юс­тицию, но также подрывается устность судебного разбора, и пересмотр дела высшими инстанциями, которые вынуждены основываться на переводах, крайне затрудняется. По-видимо­му, разноязычие облегчает народное участие в суде; но так как при системе разноязычия нельзя не признавать права каждого объясняться на общем государственном языке, то на самом де­ле оказывается, что и в этом отношении польза ее мнимая. Бо­лее выгодна для обеспечения народного участия в суде система единого языка; потребовав знание его в виде ценза, возможно составить народный суд во всех тех местностях, которые доро­жат судебной деятельностью. Только в делах маловажных, имеющих местный характер, и в разбирательстве первоначаль­ном, которое предполагает быстроту, допущение местных наре­чий, суду известных, представляет несомненные выгодные сто­роны.

Этой системы держится и русское законодательство. Наш судебный язык есть язык русский; на других языках без при­глашения переводчика в виде общего правила может объяс­няться только судебный следователь (ст.410, 450 УУС). Как исключение, для некоторых окраин допущены местные языки и

* Господствующий язык в каждой провинции Австрии различен, определяясь преобладающим составом населения.

260

при разбирательстве по существу, но только для судоговорения и для подаваемых суду бумаг. Но уже с верхних судов стано­вится обязательным русский язык (ст.557 УСУ).

Возможность незнания некоторыми приглашенными в суд лицами государственного языка создает необходимость переводчиков.

Время судебной деятельности не определяется законом, оно зависит от нужд ее. Производство предварительных следствий не останавливается и в табельные или воскресные дни, если об­стоятельства дела того потребуют (ст. 295 У УС). Но такие дни и для суда суть дни неприсутственные (ст. 153 УСУ), в кото­рые не следует назначать заседаний, для того чтобы не стеснить частных лиц в религиозном их праздновании. Однако заседа­ние, начавшееся в присутственный день, может продолжаться и в дни неприсутственные во избежание перерыва судебного раз­бора. В чрезвычайных случаях суд и съезд могут даже начи­нать заседание в дни неприсутственные, но не иначе как по особому о том судебному определению, в котором должны быть изложены причины этого (общ. собр. 1880/32). Каждое засе­дание открывается в заранее определенные для этого дни, при­чем общим судебным местам вменяется в обязанность объя­вить в местных ведомостях дни, назначенные для судебных за­седании, и часы их начатия (ст.1 Временных правил 15 марта 1866г.).

Нужно отличать место суда и место заседаний. Первое должно быть постоянным, хорошо известным и вполне доступ­ным населению, в правосудии нуждающемуся. Кочевой харак­тер средневекового суда не мирится с современными условия­ми. Потому у нас кассационные департаменты учреждены в Петербурге; места учреждения судебных палат и окружных судов определяются в законодательном порядке особыми расписаниями и должны быть в городах (ст. 137, 138 УСУ); место открытия срочных съездов мировых судей определяет­ся наперед уездным земским собранием, а в столицах— го­родскими думами (ст.52 УСУ); участковый мировой судья избирает с согласия съезда постоянное место пребывания в своем участке, где устраивается и его камера (ст.41 УСУ), которую он может переводить на другое место не иначе как с согласия съезда. Судебные следователи имеют камеру в сво­ем участке^j.

Место заседания обыкновенно совпадает с местом суда; для инстанции кассационной, а в общих судебных местах — и апел­ляционной, а также для заседаний распорядительных и общих

Из оседлости суда вытекает и обязанность должностных лиц, при суде состоящих, иметь постоянное пребывание или в том же месте где находится суд, или в округе его (ст. 125, 127, 232, 305, 356 УСУ).

L

261

собраний это правило не допускает исключений. Но суд первой степени при разбирательстве по существу нуждается иногда в вызове значительного числа лиц из местностей отдаленных как для исполнения обязанностей присяжных, так и для дачи сви­детельских показаний и т. п. Выехать туда немногим судьям — значит освободить многих от необходимости большой затраты времени и расходов. На этом экономическом соображении ос­нован институт выездов, столь широко применяющийся в Анг­лии, усвоенный и нашим уголовно-процессуальным законода­тельством. "Заседания окружных судов для решения дел уго­ловных открываются не только в городах, в коих находятся сии суды, но и в других местах, к их округам принадлежащих. Сии заседания открываются или в установленные постоянные сроки и в определенных наперед местах, или же на самом месте совершения преступления" (ст. 138 УСУ). То же начало рас­пространено законом 9 мая 1878 г. на судебные палаты как суд первой степени. Сверх срочных съездов председатель съезда в случае надобности может открывать особые съезды, хотя бы не в постоянном месте съездов срочных (ст.54 УСУ). Мировой судья участковый может по местным удобствам назначать раз­бирательство не только в камере, но и в других пунктах своего участка, а съезд имеет даже право возложить на него обязан­ность периодически выезжать для производства суда в отда­ленные от камеры местности (общ. собр. 1877/8). Всего по­движнее деятельность судебного следователя: хотя он и имеет постоянную камеру, но предварительные следствия произво­дятся им на всем пространстве участка (ст.288 У УС), а в неко­торых случаях — и вне участка (288¹, 293, 294 У У С).

Составляют ли выезды право или обязанность суда? В основании их лежат соображения практического удобства, оценка которых принадлежит суду; в этом смысле выезд яв­ляется правом суда. Признав нужным назначить заседание вне постоянного своего пребывания, он выезжает в другое место; определение о выезде может быть постановлено или ad hoc, no данному делу, или наперед для целого ряда предстоящих дел; выбор времени и места его также принадлежит суду выезжаю­щему: он может открыть заседание или на самом месте совер­шения преступления, или в других местах, округу принадле­жащих v ст. 138 УСУ), а судебный следователь — даже вне своего участка. Имея в основании своем соображения практиче­ского удобства, распоряжения суда о выездах и о месте заседа­ния не подлежат обжалованию в порядке судопроизводствен­ном (1871/214, Морозовой; 1873/439, Василева).

Но как и всякое иное право, должностям предоставляемое, оно должно быть осуществляемо согласно с мыслью закона, его установившего. Применяя или не применяя его, суд действует не в личных видах своих членов и не по бесконтрольному их

262

произволу, а осуществляет функцию, в интересах государства на него возложенную. Ему предоставлена широкая власть в разрешении вопроса о выезде и в избрании места для выездно­го заседания, но на нее распространяется власть органов надзо­ра, которые могут устранить несогласную с мыслью закона и отяготительную для населения деятельность суда.

Эти соображения применяются к заседаниям окружных су­дов как с участием, так и без участия присяжных; закон (ст. 138 УСУ) не делает между ними никакого различия. Есте­ственно, впрочем, что для заседаний с участием присяжных не­обходимость выездов представляется чаще и осязательнее для того, чтобы для населения судебная повинность не превраща­лась в чрезмерную. Но и в этом случае вопрос о выезде реша­ется всецело практическими соображениями удобства. Такого взгляда держался и Сенат (1883/489); но впоследствии (общ. собр. 1880/7, 53; 1881/37) он провозгласил другое положе­ние, проводя теорию обязанности окружного суда выезжать для срочных заседаний с участием присяжных во все уезды округа на том основании, что будто бы присяжные одного уез­да не могут быть приглашаемы для суждения уголовных дел другого уезда. Положение это не может быть признано верным. Хотя списки присяжных заседателей действительно составля­ются по каждому уезду отдельно (ст.89, 97 УСУ), но порядок призыва присяжных для участия в решении уголовных дел определяется не учреждением, а Уставом уголовного судопро­изводства, который (ст.201, 208, 550 УУС) юрисдикцию при­сяжных в отношении места отождествляет с юрисдикцией суда. Новое направление сенатской практики не имеет корней и в теории процесса: прежде, пока присяжные еще не стали судья­ми и рассматривались как свидетели, в Англии требовалось, чтобы они назначались из ближайших соседей (de viceneto); ныне основанием судейского права присяжных признается не знание дела и лиц, в нем участвующих, а лишь знание местных условий. Но оно не заключено в границы уезда.

Закон 20 мая 1885г. обязал окружные суды заблаговре­менно на каждый год составлять расписание периодов заседа­ний с участием присяжных, представляемое на утверждение старшего председателя судебной палаты, который вместе с тем назначает и председательствующих в них членов; в таких рас­писаниях означаются и места заседаний.

Суд помещается на постоянном месте в особых зданиях, а при выездах он избирает помещение настолько удобное, чтобы правосудие могло отправляться в нем беспрепятственно: в нем Должен быть просторный зал для заседания, особые комнаты Для присяжных, свидетелей и судей. Но кроме удобства необ­ходимо соблюдать при этом и требования достоинства судебной Деятельности. Было бы неприлично открывать заседания суда в

263

помещениях, предназначенных для общественного увеселения, например в трактирах или даже в клубах (1873/445, Соболе­вых и Кучерова).

Помещение, приспособленное для заседаний суда, назы­вается камерой или присутствием. Согласно Временным прави­лам 15 марта 1866г. „ в присутственной комнате общих судеб­ных мест должно находиться на столе зерцало по образцу, ука­занному в ст.49 ч.1 т.2 Общих губернских учреждений, а в случае привода к присяге, сверх того, аналой с крестом и Еван­гелием" (ст.З). Это правило практика распространяет и на при­сутственные комнаты съездов. Места для судей и присяжных должны быть отделены-от мест для публики и свидетелей; ком­наты для совещания судей, присяжных и для пребывания не­допрошенных свидетелей должны быть совершенно отделены от прочих частей суда и устроены по возможности удобно; это особенно важно для комнат совещательных, где присяжным приходится оставаться подолгу, иногда и на ночь. Неудовле­творительность помещений для присяжных является у нас од­ной из крупных причин, влияющих даже на их судебную дея­тельность . В судебных заседаниях общих судебных мест! должностные лица обязаны быть в форменной одежде (ст.21 Временных правил 15 марта 1866г.); мировые судьи и при-1 сяжные поверенные также имеют особые знаки их долж-1 ности или звания. Каждое судебное установление имеет свою| печать.