Занавес.

 

 

Удары

 

Темнота. Луч света в правой части сцены. Вдоль правой и задней кулис Ч два гаража, соприкасающихся под углом девяносто градусов. Облупившаяся зеленая краска на проржавелых металлических стенах. Редкие, неразборчивые линии незаконченных граффити. Ворота правого гаражного домика направлены в сторону зрительного зала, ворота левого Ч в сторону левой кулисы. Сгорбленный Г е р о й (предпочтительно Ч молодого или среднего возраста) стоит спиной к зрительному залу, лицом к стене левого гаража Ч в углу между металлическими домиками, на расстоянии шага от стены левого гаража, облокотившись плечом о стену правого. Худой, босой, по пояс голый, старые джинсы затянуты кожаным ремнем. Немытые, спутанные колтунами волосы доходят до плеч (условным ориентиром может выступать сценический образ Iggy). Внешность способна вызвать мысли об алкогольном или наркотическом опьянении.

Герой с максимально возможной для изможденного тела быстротой ударяется лбом о стену правого гаража. Звук удара. Усиленный реверберацией гул металлической перегородки (возможен тональный призвук гонга или колокола). Дождавшись тишины, Герой, не отрывая от гаража лоб, замахивается и бьет по стене кулаком правой руки (согнутыми пальцами, а не костяшками). Звук удара. Гул. Пауза. Не опуская правой руки, Герой ударяет по стене ладонью левой руки. Звук. Отзвук. Пауза. Все происходит в полной тишине, нарушаемой только громкими звуками ударов.

Герой опускает руки, делает два шага назад. Пауза. С разбега ударяется о стену головой и поднятыми вверх локтями. Звук. Эхо. Пауза. Опираясь о стену лбом, опускает руки. Бьет о стену левым локтем и сразу опускает руку. Удар. Отзвук. Пауза. Бьет о стену правым локтем, опускает руку. Удар, гул, пауза. Бьет о стену левым коленом, опускает ногу. Звук, отзвук, пауза.

Герой делает три шага назад, задевая плечом о правую стену. При соприкосновении Ч усиленный реверберацией звук трения наждачной бумаги (или грубой щетины) о металлическую поверхность. Пауза. Подходит обратно к стене, цепляясь плечом за соседний гараж. Снова звук наждачной бумаги. Пауза. Без всякого энтузиазма прямым ударом бьет костяшками левого кулака о стену перед собой, опираясь плечом о другую стену. Звук удара. Эхо. Пауза. С размаху бьет о стену ступней левой ноги. Звук, гул, снова тишина. Прихрамывая, пятится к исходной точке на расстоянии трех шагов, обвиснув на правой стене. При трении Ч звук наждачной бумаги.

Делает два шага вперед. Останавливается. Медленно сползает плечом по правой стене, пытаясь опереться левой рукой о стену перед собой. При трении плеча о стену Ч звук наждачной бумаги. Опускается на землю. Ноги вытянуты влево. Правое плечо касается стены, корпус слегка наклонен вперед, пальцы левой руки едва касаются стены левого гаража.

 

Затемнение. Занавес.

 

Пауза.

 

Из-за занавеса вновь раздаются удары и отзвуки. Постепенно звуки искусственно затухают.

 

 

 

Сияние

 

Темнота. Затем тусклое освещение сцены, равномерно покрытой бесформенными лужами и худыми, лишенными листьев деревьями. Отблески чуть колышущейся воды, мерцание влажных ветвей. На полу вполоборота к зрителю лежат обритые наголо мужчина и женщина в промокших темно-серых пижамах. Их босые ноги направлены в разные стороны.

 

О н а. Если бы я спросила, к чему сияние, что бы вы ответили?

О н. Наверное, сказал бы, что это слишком лунный вопрос. Настолько сумрачный, что нужно выбраться за полярный круг, чтобы начать подбирать ответы.

О н а. Нет, не буду спрашивать.

О н. А если бы я спросил, почему вам больше не хочется задавать вопросы?

О н а. Наверное, так и не нашлось ни одного подходящего.

О н. Спастись в молчании?

О н а. Это наивно. И все же я не хочу смеяться над тем временем, когда мы молились безмолвию.

О н. Мне кажется, я не молился. Просто считал про себя. Складывал какие-то несуществующие, немые числа.

О н а. Не важно. Все равно слишком часто Ч такое чувство, что случилось что-то необратимое. И никогда не удастся понять, что. Такое вот странное наказание.

О н. Или, может быть, дар. Если это не одно и тоже. Но в безмолвии не нужны вопросы.

О н а. Их и без того там так много, что начинает казаться, будто нет ни одного. Может быть, поэтому мы и начинаем путать их с еще более многочисленными ответами. Искать что-то до вопрошаний и отповедей, до благодати и кар. Вот что действительно важно.

 

Замолкают на несколько минут.

 

О н. Когда вслушиваюсь в ветер, иногда думаю, что он дует сквозь меня, что только так Ч став им Ч можно начать слышать его по-настоящему. Дождь, метель, ветер, море Ч все они об одном и том же.

О н а. Вы всегда слышали звуки. Я Ч только голоса. Но ваш научилась слышать как звук.

О н. Иногда звуки становятся настолько слабыми, что их уже не отличить от тишины.

О н а. А голоса всегда напоминают частичку молчания. Может быть, в этом и заключается их сила.

О н. Поэтому молчание кажется никогда не молчащим до конца. Оно едва заметно скрежещет. И в неслышном скрежете слышится нескончаемое повествование о тех просторах тишины, что свободны от слов и даже от мыслей.

О н а. С этим никогда не удавалось разобраться. Когда ребенок начинал говорить, мы думали, нет ничего важнее первых слов. Когда родился младший, его молчание вновь стало представляться самым главным.

О н. Но мы так и не научились ни разговаривать, ни молчать с ними.

О н а. Нет, иногда это удавалось. И все же довольно редко.

О н. Мы знали это с самого начала.

О н а. Но никогда не хотели в это поверить.

О н. Я и сейчас не верю.

О н а. Теперь Ч просто прикасаться к воздуху, к тонким линиям тропинок меж темнеющих деревьев. Я вспоминаю, как их верхушки покачивались. Можно было лежать и часами кружиться вместе с ними. Закрыв глаза. Видеть отражения под процарапанными на зеркальной пыли иероглифами. Потом наблюдать, как ливень смывает их, как размывает отражения, перебивая мысли. Собственные мысли, не мои, конечно. И во мгле все сияло. Обжигая взгляд. Эту безвестность можно вообразить и сейчас. Откуда только берется неподвижная, смутная уверенность?

О н. ЂКто ты?ї Ч вот какой вопрос я давно хочу задать.

О н а. И именно поэтому Ч не стоит спрашивать.

О н. И все же нам повезло.

О н а. Дай мне свою руку.