Затемнение. Занавес.

 

 

 

Циркачи

 

Поднятие занавеса. Ярко освещенная разноцветными огнями сцена. П е р в ы й  и  В т о р о й  г е р о и  скрыты за широкой ширмой пестрых оттенков, где в ходе действия будут происходить переодевания и прочие приготовления. Из-за ширмы раздаются голоса.

 

П е р в ы й  г е р о й. Минутку терпения! Скоро я представлю вам своего коллегу! Это настоящий герой, как и я, тут никаких подвохов, клянусь!

В т о р о й  г е р о й. Остались какие-то жалкие мгновения, и вы станете свидетелями захватывающего действа, какого отродясь не видывал ваш почтеннейший городок!

П е р в ы й  г е р о й. ЂПроворный толстяк и кроткая скотинкаї Ч так называется наше незабываемое представление!

В т о р о й  г е р о й. А пока у вас в запасе есть еще пара минут, не зевайте и потратьте их на отменный пунш, приготовленный нашим приятелем.

 

Небольшая пауза. По желанию постановщиков в этот момент по залу может пройти продавец пунша (настоящего или же бутафорского). Впрочем, если будет спрос, пунш вполне может продаваться на протяжении всего спектакля и даже после его окончания. Действие открывается ударом гонга или другим громким звуком. Из-за ширмы появляется Второй герой. Мгновением позже Ч Первый. Действующие лица могут быть одеты в идентичные серые костюмы или наоборот Ч наряды клоунов. Допустимы и контрастные типажи: купца и нищего, господина и раба, врача и пациента, интеллектуала и пьяницы; вполне уместно, если Первый герой оседлает Второго или, напротив, Второй оседлает Первого. Все это, как и интонации, паузы между словами, возраст и даже пол действующих лиц, не говоря о декорациях Ч на усмотрение режиссера. Неизменным должно остаться только следование редким ремаркам и содержание реплик. В начале действия герои смотрят в зрительный зал, не поворачиваясь друг к другу.

 

В т о р о й  г е р о й (присаживаясь на пол). Остались какие-то жалкие мгновения.

П е р в ы й  г е р о й (выходя из-за ширмы и опираясь на плечо второго). Даже их не осталось, если честно.

В т о р о й  г е р о й. Здесь не место для честности.

П е р в ы й  г е р о й. Ты прав, но ничто не мешает нам упоминать честность в наших разговорах.

В т о р о й  г е р о й. Зачем?

П е р в ы й  г е р о й. Давай условимся не касаться подобных вопросов.

В т о р о й  г е р о й. Я не стану заключать с тобой никаких сделок, хитрый плут.

П е р в ы й  г е р о й. Но я не предлагаю никаких сделок. Речь всего лишь о взаимовыгодным соглашении.

В т о р о й  г е р о й. Ты мне больше мозги не запудришь, хитрец. Дудки!

П е р в ы й  г е р о й. Чего я никогда не мог понять, это смысла некоторых повторяющихся высказываний. Не то он стерся из-за частого, вседневного повторения, не то с самого начала отсутствовал.

 

Для разнообразия в этот момент героев можно поставить на ходули (уже в начале диалога один из актеров вполне может выносить их из-за ширмы, а затем участники действия должны будут, продолжая обмен репликами, забраться на шесты). При отсутствии у актеров навыка стояния на ходулях их можно заменить на ходунки.

 

В т о р о й  г е р о й. А разве подобные изречения не нарушают предлагаемой тобой сделки?

П е р в ы й  г е р о й. Это не сделка, а соглашение!

В т о р о й  г е р о й. Неважно!

П е р в ы й  г е р о й. Еще как важно!

В т о р о й  г е р о й. То, что значимо для одного, далеко не всегда представляет важность для другого.

П е р в ы й  г е р о й. Лучше было бы вообще запретить разговоры.

В т о р о й  г е р о й. Святая простота! Он еще мечтает достичь какой-то цели при помощи запретов! Всегда найдутся лазейки для того, чтобы обойти их! Неужели это тебе все еще не ясно?

 

Постепенно  герои  начинают своеобразную дуэль, размахивая ходулями, ходунками, другим реквизитом или просто руками (можно Ч стоя на ходулях или держась  за ходунки).

 

П е р в ы й  г е р о й. По мне, так чем меньше будет возможностей для обходных маневров, тем лучше. Хоть какая-то часть замысла сохранится.

В т о р о й  г е р о й. А я думаю, что в один прекрасный день наступает момент, когда мы просто перестаем чувствовать разницу между неограниченной свободой и полным ее отсутствием. Вернее сказать, разница есть, но она вдруг начинает казаться скрывающей что-то более важное Ч то, что дает саму возможность различия.

П е р в ы й  г е р о й. Делай что угодно, но умоляю Ч не касайся этих тем!

В т о р о й  г е р о й. Ты первый начал! Я всего лишь даю тебе возможность понять, что их невозможно не касаться.

П е р в ы й  г е р о й. Давай тогда хотя бы не углубляться в эти вопросы. А лучше Ч совсем не замечать их.

В т о р о й  г е р о й. Пожалуй, можно попробовать. Боюсь только, ничего не выйдет из этого. Это Ч как попросить ребенка не кривляться в течение часа.

П е р в ы й  г е р о й. Если ребенок будет спать, то у него есть большие шансы победить в подобном споре.

В т о р о й  г е р о й. Но мы-то спать не собираемся.

П е р в ы й  г е р о й (уходя за ширму). Да, довольно пустой болтовни, мы должны наконец начать репетицию!

В т о р о й  г е р о й (уходя за ширму). Не знаю, как ты, а я Ч давно началЕ

П е р в ы й  г е р о й. Тогда неплохо бы произносить нужные реплики, а не первое, что в голову приходит, не находишь?

В т о р о й  г е р о й. Ты полагаешь, главное для актера Ч это зазубрить реплики?

П е р в ы й  г е р о й. Нет, но все же это можно принять за некую точку отсчета, если она вообще нужна.

В т о р о й  г е р о й. Коли выбирать, то унылой декламации я скорее предпочел бы спектакль, в котором актеры безукоризненно читали текст по бумажкам. Кстати, это тоже можно обыграть, поставив листы на пюпитры и вызвав у зрителей аналогию с читкой нот.

П е р в ы й  г е р о й. А можно без аналогий?

 

После появления из-за ширмы герои могут быть облачены в рыцарские доспехи, костюмы сказочных персонажей, даже диковинных зверей или наоборот Ч быть совсем голыми. Одного из них также можно нарядить в национальный костюм какой-нибудь страны. Все это, как и дальнейшие переодевания, появление новых декораций, использование фоновой музыки, внедрение в действие элементов оперы, эксперименты со светом и прочее Ч полностью на откуп режиссеру.

 

В т о р о й  г е р о й (выходя из-за ширмы).

 

Но беден ты, а я богат.

Я Ч не чета простолюдинам.

 

П е р в ы й  г е р о й (выходя из-за ширмы).

 

Все может измениться, брат,

Пути ведь неисповедимы.

 

В т о р о й  г е р о й.

 

Когда успел ты, старый плут,

Стать набожным, словно овечка?

 

П е р в ы й  г е р о й.

 

В краю, где души льдом секут,

Не пророню я ни словечка!

 

В т о р о й  г е р о й.

 

Безмолвие Ч еще не есть

Ума расхожая примета.

 

П е р в ы й  г е р о й.

 

Все ж лучше тишина, чем лесть Ч

Лжецов разменная монета.

 

В т о р о й  г е р о й.

 

Уж больно складно, жук, жужжишь,

Не кроется ли здесь подвоха?

 

П е р в ы й  г е р о й.

 

Коль честью ты не дорожишь,

Отведай моего гороха!

 

Первый герой неуклюже начинает кидаться во второго сухим горохом, а еще лучше Ч другими мелкими предметами, к примеру, детальками детского конструктора.

 

В т о р о й  г е р о й. Но-но! Здесь все же театр, а не цирк!

П е р в ы й  г е р о й. Признаюсь, все еще не могу понять, где проходит эта граница.

В т о р о й  г е р о й. Особенно, если герои пьесы Ч циркачи.

 

Пауза.

 

П е р в ы й  г е р о й. Брат, боюсь, мы никогда не научимся понимать друг друга.

В т о р о й  г е р о й. Сын мой, но ничто не мешает нам пытаться понять. Мы ведь можем играть в понимание.

П е р в ы й  г е р о й. Старая песня. Но ведь ничто не мешает нам и не пытаться понимать.

В т о р о й  г е р о й. Особенно, когда остались только жалкие мгновения.

П е р в ы й  г е р о й. Брось, у нас отродясь не было ничего, кроме этих жалких мгновений.

В т о р о й  г е р о й. Чего я никогда не мог уяснить, так это того, что они продолжают длиться, перетекать друг в друга. Толком даже нельзя заметить, когда успело закончиться одно и начаться другое. Их можно сравнить с волокнами длинного канатаЕ

П е р в ы й  г е р о й. А можно не сравнивать?

В т о р о й  г е р о й. Тогда нам не избежать банальностей.

П е р в ы й  г е р о й. Избегание банальностей само слишком быстро становится банальным.

В т о р о й  г е р о й. Этого можно не замечать. Тогда сойдет.

П е р в ы й  г е р о й. Но в таком случае, можно было не замечать и самих банальностей. Куда больше меня волнует другое: большинство фраз успевают стать банальными еще до того, как их произнесли. Что с этим делать?

В т о р о й  г е р о й. Есть банальности, которые можно произносить, не боясь впасть в банальность.

П е р в ы й  г е р о й. Такова фраза про жалкие мгновения?

В т о р о й  г е р о й. Я не стану касаться этой темы.