leonardo2

образом из теней, какие более темны, чем другие, и каким спо­ собом они смешиваются друг с другом, и каковы их размеры; сравнивать одну с другой; в какую сторону направляются ли­ нейные очертания, и какая часть линий изгибается в ту или другую сторону, и где они более или менее отчетливы, а также широки или тонки. Напоследок, чтобы твои тени и света бы­ ли объединены, без черты или края, как дым. И когда ты приу­ чишь руку и суждение к такому прилежанию, то техника при­ дет к тебе так быстро, что ты этого и не заметишь.

515 Ash. I, 28 г.

Мы ясно знаем, что зрение—это одно из быстрейших действий, какие только существуют; в одной точке оно видит бесконечно много форм и тем не менее понимает сразу лишь один пред­ мет. Предположим случай, что ты, читатель, окидываешь од­ ним взглядом всю эту исписанную страницу, и ты сейчас же выскажешь суждение, что она полна разных букв, но не узна­ ешь за это время, ни какие именно это буквы, ни что они хотят сказать; поэтому тебе необходимо проследить слово за словом, строку за строкой, если ты хочешь получить знание об этих буквах; совершенно так же, если ты хочешь подняться на высо­ ту здания, тебе придется восходить со ступеньки на ступеньку, иначе было бы невозможно достигнуть его высоты. И так гово­ рю я тебе, которого природа обращает к этому искусству. Если ты хочешь обладать знанием форм вещей, то начинай с их от­ дельных частей и не переходи ко второй, если ты до этого не хорошо усвоил в памяти и на практике первую. Если же ты по­ ступишь иначе, то потеряешь время или, поистине, очень рас­ тянешь обучение. И я напоминаю тебе — научись прежде при­ лежанию, чем быстроте.

121

..научись прежде прилежанию, чем быстроте.-Черезвычайно рез-

ко формулировано аналогичное положение у Альберти: "Чтобы не терять прилежания и труда, следует избегать обыкновения некоторых дураков, которые, мня о себе слишком много, хотят получить из самих себя для себя славу в живописи, не следуя природному образцу глазами или памятью* (De pict, с. 151); «они [живописцы] должны запечатлеть в памяти каждое возможное отклонение члена тела» (lb., с. 149).

516 Ash. 1,24 г.

Если ты хочешь хорошо запомнить изученную вещь, то при­ держивайся следующего способа: когда ты срисовал один и тот же предмет столько раз, что он, по-твоему, запомнился, то по­ пробуй сделать его без образца; заранее же нарисуй твой обра­ зец через тонкое и гладкое стекло и положи его на ту вещь, ко­ торую ты сделал без образца; заметь как следует, где прорись не совпадает с твоим рисунком; и где ты найдешь ошибку, там за­ помни это, чтобы больше не ошибаться; мало того, возвращай­ ся к образцу, чтобы срисовывать столько раз неверную часть, пока ты не усвоишь ее как следует в воображении. Если же у тебя для прориси не оказалось бы гладкого стекла, то возьми лист пергамента, очень тонкого и хорошо промасленного и по­ том высушенного; когда ты попользуешься им для одного ри­ сунка, ты сможешь стереть его губкой и сделать второй.

517 Ash.I,26v.

Если вы, рисовальщики, хотите получить от игр некоторое по­ лезное развлечение, то вам всегда надлежит пользоваться ве­ щами в интересах вашей профессии, то есть так, чтобы при­ дать правильное суждение глазу и научиться оценивать ис- Д Ц Д д ширину и длину предметов; и, чтобы приучить ум к

122

подобным вещам, пусть один из вас проведет какую-либо пря­ мую линию на стене, а каждый из вас пусть держит в руке то­ ненький стебелек или соломинку и отрезает от нее кусок такой длины, какою ему кажется первая линия, находясь при этом на расстоянии в десять локтей; затем каждый из вас пусть под­ ходит к образцу, чтобы измерить по нему определенные им размеры, и тот, кто наиболее приблизится своею мерой к длине образца, тот пусть будет лучшим и победителем и получит от всех приз, заранее вами установленный. Следует также взять укороченные меры, то есть взять дротик или трость и рассма­ тривать их с некоторого расстояния, и каждый пусть своим суждением оценит, сколько раз данная мера уложится на этом расстоянии. Или еще — кто лучше проведет линию в локоть, а потом это измеряется натянутой нитью. Подобные игры при­ дают правильность суждениям глаза, самому главному дей­ ствию в живописи.

518 Ash. 1,26 г.

Также я испытал на себе, что получается немалая польза от то­ го, чтобы, лежа в постели в темноте, повторять в воображении поверхностные очертания форм, прежде изученные, или же другие достойные внимания предметы, захваченные тонким размышлением. И на самом деле это очень похвально и полез­ но для того, чтобы закреплять себе предметы в памяти.

519Ash.I,22v.

Яне премину поместить среди этих наставлений новоизобре­ тенный способ рассматривания; хоть он и может показаться ничтожным и почти что смехотворным, тем не менее он весьма полезен, чтобы побудить ум к разнообразным изобретениям.

123

Это бывает, если ты рассматриваешь стены, запачканные раз­ ными пятнами, или камни из разной смеси. Если тебе нуж­ но изобрести какую-нибудь местность, ты сможешь там уви­ деть подобие различных пейзажей, украшенных горами, ре­ ками, скалами, деревьями, обширными равнинами, долинами и холмами самым различным образом; кроме того, ты можешь там увидеть разные битвы, быстрые движения странных фи­ гур, выражения лиц, одежды и бесконечно много таких вещей, которые ты сможешь свести к цельной и хорошей форме; с по­ добными стенами и смесями происходит то же самое, что и со звоном колокола, — в его ударах ты найдешь любое имя или слово, какое ты себе вообразишь. Не презирай этого моего мне­ ния, о котором я тебе напоминаю, что пусть тебе не покажется обременительным остановиться иной раз, чтобы посмотреть на пятна на стене, или на пепел огня, или на облака, или на грязь, или на другие такие же места, в которых, если ты хоро­ шенько рассмотришь их, ты найдешь удивительнейшие изо­ бретения, чем ум живописца побуждается к новым изобрете­ ниям, будь то к композициям битв животных и людей или к различным композициям пейзажей и чудовищных предме­ тов, как-то чертей и тому подобных вещей, которые станут причиной твоей славы, так как неясными предметами ум по­ буждается к новым изобретениям. Но научись сначала хорошо делать все части тех предметов, которые ты собираешься изо­ бражать, как части животных, так и части пейзажей, то есть скалы, деревья и тому подобное.

124

О живописи и перспективе

520 Ash. 1,22 v.

Живопись распространяется на все десять обязанностей глаза, а именно: на мрак, свет, тело, цвет, фигуру, место, удаленность, близость, движение и покой. Из этих обязанностей должно быть соткано это мое маленькое произведение, напоминая жи­ вописцу, по какому правилу и способу должен он подражать в своем искусстве всем этим вещам, произведению природы и украшению мира.

Запись проектирует «Трактат о живописи». Этот план никогда не был осуществлен и подвергался разным переделкам (см., например, 521).

521 Т. Р. 438.

Свет, мрак, цвет; тело, фигура, место; удаленность; близость; движение и покой.

Из этих десяти областей действия глаза живопись облада­ ет семью; из них первая В свет, за ним следуют мрак, цвет, фи­ гура, место, удаленность и близость; я исключаю отсюда тело, движение и покой; таким образом, остаются свет и мрак, что можно назвать тенью и освещением, или же светлым и тем­ ным, и цвет. Тело я сюда не отношу потому, что живопись сама

125

по себе является вещью поверхностной, а у поверхности нет тела, как это определяется в геометрии.

Лучше сказать: то, что видимо, перечисляется в науке жи­ вописи. Итак, десять категорий глаза, названные выше, на раз­ умном основании составят десять книг, на которые я делю мою «живопись». Но свет и мрак составляют только одну книгу, ко­ торая трактует об освещении и тени; из них будет сделана одна книга, так как тень окружается или же соприкасается со све­ том, и то же случается у света с тенью, и всегда в пограничных местах перемешиваются свет и тень.

.. .можно назвать... светлым и темным... — Светлое и темное (chiaro e scuro) как технический термин часто применяется на русском языке без перевода — «кьяроскуро».

...из них будет сделана одна книга... — так называемый ману­ скрипт С Парижского института. Кроме того, компиляторы «Тракта­ та о живописи» выделили в особую (пятую) часть все вопросы о све­ те и тени.

522 Т. Р. 6.

Наука живописи распространяется на все цвета поверхностей и на фигуры тел, облекаемых ими, на их близость и отдален­ ность с соответствующими степенями уменьшения в зависи­ мости от степеней расстояния. Эта наука — мать перспективы, то есть [учения] о зрительных линиях. Эта перспектива делит­ ся на три части. Первая из них содержит только очертания тел; вторая — об уменьшении [ослаблении] цветов на различных расстояниях; третья — об утере отчетливости тел на разных расстояниях. Но первую, которая распространяется только на очертания и границы тел, называют рисунком, то есть изобра­ жением фигуры какого-либо тела. Из нее исходит другая нау­ ка, которая распространяется на тень и свет, или, лучше ска-

126

зать, на светлое и темное; эта наука требует многих рассужде­ нии. Наука же о зрительных линиях породила науку астроно­ мию, которая является простой перспективой, так как все это только зрительные линии и сечения пирамид.

Озрительных линиях и пирамидах см. примеч. к 463.

Ввопросах перспективы Леонардо имел за собою длительную и устойчивую традицию. Во время его ученичества у Верроккьо (меж­ ду 1466 и 1476 г.) все живописцы усиленно занимались перспекти­ вой, и она для Леонардо, как и для его предшественников, сливается неразрывно с оптикой вообще и с прикладной геометрией. Впервые стал на путь самостоятельных опытов в этой области Брунеллески, под непосредственным влиянием которого возникли математиче­ ские тенденции в De pictura Альберти. У последнего 19-летним юно­ шей получил первые уроки Пьеро делла Франческа. Он воспринял от учителя математические принципы, систематически развил их, расчленил и ограничил. Как живописец в первую очередь он приме­ нил к перспективе геометрический метод и провозгласил перспекти­ ву самостоятельной наукой. В своем труде «О живописной перспек­ тиве» (De prospective pingendi), возникшем между 1484-1487 гг., он пишет: «Некоторые сомневаются, что перспектива — это настоящая наука, и судят по неосведомленности ложно», а в другом месте он го­ ворит, что перспектива — «необходимая для живописи наука». Непо­ средственный ученик Пьеро Лука Пачоли, редкий в то время пример специалиста-математика, вращался тем не менее все время в кругу художников и живописцев. Он также воспринимает основное поло­ жение учителя и говорит, что перспектива была бы ничем, если бы в ней не применялись математические расчеты. Всем этим солидным фундаментом широко пользуется Леонардо. Старые традиции фло­ рентийских живописцев и Альберти указывают ему пути дополне­ ния математических конструкций Пьеро делла Франчески и Пачо­ ли, и так возникает у него стройное деление перспективы на линей­ ную, цветовую и воздушную, разработанную им теоретически и осо­ бенно действенную благодаря им же самим продемонстрированной приложимости к практике. Начиная с Леонардо сознательно и твер­ до появляется в итальянской живописи та «дымчатость» (sfumato),

127

Самым главным в живописи является то, что тела, ею изобра­ женные, кажутся рельефными, а фоны, их окружающие, со своими удалениями кажутся уходящими в глубь стены, на ко­ торой вызвана к жизни такая картина посредством трех пер­ спектив, то есть: уменьшением фигур тел, уменьшением их ве­ личин и уменьшением их цветов. Из этих трех перспектив пер­ вая происходит от глаза, а две другие произведены воздухом, находящимся между глазом и предметами, видимыми этим глазом. Второе в живописи — это подходящие позы, изменяю­ щиеся от телосложения, дабы люди не казались братьями.

Живопись только потому доступна зрителям, что она застав­ ляет казаться рельефным и отделяющимся от стены то, что на самом деле ничто, а краски доставляют лишь почет мастерам, их делающим, так как в них нет ничего удивительного, кроме красоты; эта же красота является заслугой не живописца, а то­ го, кто породил цвета. И какая-нибудь вещь может быть одета безобразными красками и удивлять собою своих зрителей, так как она кажется рельефной.

Первое намерение живописца — сделать так, чтобы плоская поверхность показывала тело рельефным и отделяющимся от этой плоскости, и тот, кто в этом искусстве наиболее превосхо­ дит других, заслуживает наибольшей похвалы; такое дости-

128

жение - или венец этой науки - - происходит от теней и светов, или, другими словами, от светлого и темного. Итак, тот, кто избегает теней, избегает славы искусства у благородных умов и приобретает ее у невежественной черни, которая не хо­ чет от живописи ничего другого, кроме красоты красок, забы­ вая вовсе красоту и чудесность показывать рельефным пло­ ский предмет.

536 Т. Р. 415.

Много большего исследования и размышления требуют в жи­ вописи тени, чем ее очертания; доказательством этому служит то, что очертания можно прорисовать через вуали или плоские стекла, помещенные между глазом и тем предметом, который нужно прорисовать; но тени не охватываются этим правилом вследствие неощутимости их границ, которые в большинстве случаев смутны, как это показано в книге о тени и свете.

527Ash. 1,1 г.

Яговорю, что втиснутое в границы труднее, чем свободное. Те­ ни образуют свои границы определенными ступенями, и кто этого не знает, у того вещи не будут рельефными. Эта рельеф­ ность — самое важное в живописи и ее душа. Рисунок свобо­ ден, ибо ты видишь бесконечно много лиц, и все они различ­ ны: у одного длинный нос, а у другого короткий. Поэтому и живописец может пользоваться этой свободой, а где есть сво­ бода, там нет правила.

528Т. Р. 236.

Не всегда хорошо то, что красиво. И это я говорю для тех жи­ вописцев, которые так влюблены в красоту красок, что не без

129

большого сожаления придают им самые слабые и почти не­ ощутимые тени, недооценивая их рельефности. В этой ошиб­ ке они подобны тем, кто красивыми словами ничего не гово­ рит.

529 Т. Р. 410.

Зеркало с плоской поверхностью содержит в себе истинную картину на этой поверхности; и совершенная картина, испол­ ненная на поверхности какой-либо плоской материи, подобна поверхности зеркала, и вы, живописцы, находите в поверхно­ сти плоских зеркал своего учителя, который учит вас светоте­ ни и сокращениям каждого предмета; среди ваших красок есть одна, более светлая, чем освещенные части зеркального обра­ за такого предмета, и также среди этих красок находится не­ которая более темная, чем любая темнота этого предмета; от­ сюда происходит, что ты, живописец, делаешь при помощи их свои картины похожими на картины зеркала, когда они види­ мы одним глазом, так как два глаза охватывают предмет мень­ ший, чем глаз.

... два глаза окружают предмет, меньший, чем глаз.—Леонардо зна различие между монокулярным и бинокулярным зрением. Оно от­ четливо формулировано им — с точки зрения живописца — ниже, в 530.

Живописцы часто впадают в отчаяние от неестественности своего подражания, видя, что их картины не так же рельефны и живы, как вещи, видимые в зеркале; они ссылаются на то, что у них есть краски, которые по светлоте или по темноте зна­ чительно превосходят качество светов и теней вещи, видимой

130