3. Вахтангов в Третьей студии мхат.

Параллельно с Первой студией, где Вахтангов был режиссе­ром и актером, работал он и в студии, созданной в 1914 году со студентами Коммерческого института. Она в разное время носила разные названия: Студенческая, Мансуровская (по местонахож­дению), Третья студия МХТ (с 1920 года), Студия имени Вахтан­гова. В своей студии Вахтангов был преимущественно педагогом. По-существу, его школа была первой театральной школой, кото­рая имела свою, разработанную на основе системы Станислав­ского, программу. Она строилась для ученика, начинающего свою жизнь в искусстве, по элементам, которые усложнялись по мере прохождения курса. Но в каждом следующем, более сложном, обязательно присутствовал предыдущий, более простой элемент.

В этой программе было заложено не только профессиональ­ное и эстетическое воспитание, но и этическое. Следуя заветам своего учителя Леопольда Антоновича Сулержицкого, Вахтангов воспитывал своих учеников в любви к своей профессии, к своему дому-студии, друг к другу. Говорил, что любовь приходит вместе с делом рук человека, который работает во имя целого —г- школы. Он учил их созиданию, учил единомыслию, учил радости творче­ства. Писал своим ученикам в письме: ""Студийность" есть сущ­ность, ради которой и при помощи которой существует Студия. Эта сущность освещает все: и отношение к искусству, и друг к другу, и поведение в стенах Студии, и представительство на сто­роне. Эта сущность звучит и в художественной, и в этической, и в моральной, и в духовной, и в товарищеской, и в общественной жизни каждого студийца. Она есть прежде всего — дисциплина. Дисциплина во всем. В каждом шаге" '.

Вахтангов понимал, что для нового искусства надо воспитать нового человека. До него никто такой задачи не ставил. Путь ее выполнения был в формуле Вахтангова: "Школа — Студия — Театр". Ученики Вахтангова последовательно этот путь прошли.

Первый вариант спектакля "Чудо святого Антония" по драме М. Метерлинка, находившийся в работе с 1916 года, был показан в 1918 году и стал для студийцев дипломным спектаклем. Вах­тангов щадил молодых актеров, которые еще не умели создавать образ, далекий от их индивидуальности, поэтому предложил сыг­рать сатирическую пьесу как психологическую драму. Предло­жил актерам оправдать поведение каждого персонажа в предла­гаемых пьесой обстоятельствах. И лишь в 1921 году, когда стар­шее поколение студийцев достаточно окрепло и стало хорошо понимать профессию, появилась возможность сатирического ре­шения. Студийцы сами почувствовали, что пьесу невозможно уже играть как психологическую драму. В этой второй постанов­ке Вахтангов использовал прием гротеска52 и так формулировал открывающиеся перспективы: "Бытовой театр должен умереть. "Характерные" актеры больше не нужны. Все, имеющие способ­ность к характерности, должны почувствовать трагизм (даже ко­мики) любой характерной роли и должны научиться выявлять себя гротескно. Гротеск—трагический, комический". Размыш­ляя над законами творчества, записывал в тетрадь: "Сознание ни­когда ничего не творит... творит бессознание. В область бессоз­нания, помимо ее самостоятельной способности выбирать без ведома сознания, может быть послан материал для творчества путем сознания. В этом смысле каждая репетиция пьесы только тогда продуктивна, когда на ней ищется или дается материал для следующей репетиции; в промежутках между репетициями и происходит в бессознании творческая работа перерабатывания полученного материала. Из ничего нельзя ничего и создать, вот почему нельзя сыграть роль без работы — "по вдохновению". Вдохновение — это момент, когда бессознание скомбинировало материал предшествовавших работ и без участия сознания — только по зову его — дает всему одну форму".

Осмысливая время, Вахтангов пытался понять, в какой зави­симости находятся автор — время — коллектив. В его записных тетрадях находим планы постановки пьесы "Зори" Э. Верхарна разными театрами Москвы. К сожалению, проект этот не был осуществлен. Вахтангов умер 29 мая 1922 года, в самом расцвете своего таланта, многое не успев сделать. Возможно, предчувствуя свой скорый конец, в 1921—1922 годах работал очень интенсив­но, на пределе своих физических сил.