Литература по госам / Бисмарк - Мысли и воспоминания / Том II

230 ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

sic stantibus [ограничение современным состоянием вещей]

жавших нам в момент его заключения, была благоразумной и при тогдашних обстоятельствах достижимой. Время от вре­ мени срок союза возобновлялся и надо пожелать, чтобы уда­ валось возобновлять его и впредь. Однако вечная длитель­ ность не обеспечена ни одному договору между великими дер­ жавами, и было бы неразумно рассматривать его как надежную основу для всех возможностей, которые в будущем могут изме­ нить отношения, нужды и взгляды, при которых союз был за­ ключен. Договор имеет значение стратегической позиции в европейской политике, сообразно тому положению, которое было в Европе в момент его заключения; но он столь же мало является незыблемым фундаментом на все времена и при всех обстоятельствах, как многие прежние тройственные и четвер­ ные союзы последних столетий, в особенности, как Священный союз и Германский союз. Он не освобождает от правила: toujaurs en vedette! [всегда настороже!]

ПРИМЕЧАНИЯ

1Франкфуртский мир 10 мая 1871 г. завершил франко-прусскую войну 1870—1871 гг.

2Переговоры в Версале предшествовали заключению Франкфуртского мира.

3Ведущую роль в коалиции европейских государств, боровшейся с На­ полеоном в 1814 и 1815 гг., играли Россия, Англия, Австрия и Прус­ сия. Три последние державы настаивали на закреплении разгрома Франции, требуя значительного уменьшения ее территории. Однако Александр 1 решительно выступил против этого. Он считал необхо­

димым существование относительно сильной Франции в качестве про­ тивовеса Англии, с которой Россия, по мнению Александра 1 и его советников, должна была столкнуться на Ближнем Востоке.

4 Во время Венского конгресса 1814—1815 гг. державами, игравшими ведущую роль на конгрессе, первоначально предполагалось устра­ нить Францию как побежденное в войне государство от участия в раз­ решении каких бы то ни было серьезных вопросов. Однако представ­ лявший Францию на конгрессе министр иностранных дел Талейран сумел с исключительной ловкостью воспользоваться противоре­ чиями между крупными державами (главным образом, из-за судеб Саксонии и Польши) и не только стал равноправным участником конгресса, но и добился уничтожения союза Англии, России, Австрии и Пруссии против Франции. После провала попыток Англии и Австрии разъединить Пруссию и Россию Талейран способствовал заключению 3 января 1815 г. нового союза — между Францией, Англией и Австрией, направленного на этот раз про-

тив России и Пруссии. Тем самым появилась угроза новой евро­ пейской войны, и лишь побег Наполеона с острова Эльбы (март 1815) и кратковременное («сто дней») восстановление его власти во Фран­ ции вновь относительно сплотили державы между собой.

5Слова, заключенные в скобки, не точны. После первого Парижского мира территория Франции вскоре была очищена [от войск союзников];

6 Против Австрии (1866) и Франции (1870—1871).

7Австрийский канцлер (с 1753 г.) Кауниц, имея в виду при содействии Франции и России подавить возраставшее военное могущество Прус­ сии, организовал во время Семилетней войны, в 1756 г., союз с Фран­

цией и Россией.

к участию в войне 1866 г. на стороне Австрии. После поражения Ав­ стрии настаивал на включении Саксонии в Южногерманский союз. Так как Бисмарк, зная его враждебность к Пруссии, не желал при­ нять его для переговоров, Бейст был вынужден выйти в отставку и вступил на австрийскую службу, где в 1867 г. сделался министромпрезидентом и министром иностранных дел.

9 Луи-Наполеон вел переговоры с австрийским императором ФранцемИосифом 18—23 августа 1867 г. в г. Зальцбурге (Австрия).

10 В Семилетней войне (1756—1763) Англия выступила в качестве союзника Пруссии; однако к 1762 г. Англия отказалась возобновить договор о субсидиях Пруссии. В результате Пруссия оказалась в чрез­ вычайно тяжелом положении и была спасена лишь выходом России из войны после смерти Елизаветы Петровны и вступления на престол Петра III.

11Кошутовским эпизодом Бисмарк называет целую полосу национальноосвободительной борьбы венгров против владычества австрийских

Габсбургов, связанную с именем Людвига Кошута (1802—1894), вождя венгерского национально-освободительного движения. В 1848 г. Кошут стал главой революционного правительства. Продолжал борьбу и после поражения революции. Добиваясь независимости Венгрии, он пытался опереться на помощь бонапартистской Франции. Кошут выступал против австро-венгерского соглашения 1867 г. Отклонив амнистию, Кошут умер в эмиграции.

12В 1846 г. произошло так называемое краковское восстание. В Кра­ кове, который по решению Венского конгресса 1814—1815 гг. был са­ мостоятельной республикой, находился центр польской национальнореволюционной деятельности. После того как Краков примкнул к поль­ скому восстанию 1830—1831 гг., он был оккупирован русскими, а в 1836 г. также и австрийскими и прусскими войсками. Восстание в Кра­ кове, являвшееся лишь частью намеченного 21 февраля 1846 г. обще­ польского (т. е. всех частей Польши: русской, австрийской и прус­ ской) восстания, было жестоко подавлено австрийскими войсками. Сам же Краков перестал быть республикой (вольным городом) и был присоединен к владениям Австрии.

13 Бисмарк называет здесь Священный союз «союзом трех восточных держав», так как его ядром были Россия, Австрия и Пруссия.

14Речь идет о так называемом «великогерманском» плане воссоедине­ ния Германии, т.. е. о плане воссоединения всех населенных немцами об­ ластей, включая и Австрию. Практически в XIX в. был осуществлен «ма­ логерманский» план воссоединения Германии, исключавший Австрию.

15Во время Восточной войны 1853—1856 гг. Австрия сблизилась с Ан­ глией и Францией и в 1854 г. даже сосредоточила свои войска на гра­

нице с Молдавией и Валахией, чем вынудила Россию вывести свои войска из этих дунайских княжеств.

16Области с преобладанием католического населения находятся, глав­ ным образом, на западе и юге Германии, области с протестантским

большинством — на востоке и севере.

17В Тридцатилетней войне (1618—1648), в Семилетней войне (1756— 1763) и в войне 1866 г. Пруссия и Австрия выступали в качестве про­ тивников.

18Германский император Вильгельм I был братом матери Александра I I — Александры Федоровны.

19В 1813 г. Россия помогла Пруссии освободиться от французского вла­ дычества и затем в союзе с ней завершила разгром наполеоновской Франции.

20В 1787 г. прусский король Фридрих-Вильгельм II послал в Голландию двадцатитысячное войско, восстановившее там власть Вильгельма V— мужа родной сестры Фридриха-Вильгельма. Впрочем, интересы Прус­ сии в Голландии в конце XVIII в. отнюдь не определялись только родственными отношениями: свержение Вильгельма V означало резкое усиление влияния Франции и Англии в Голландии и представляло угрозу Пруссии.

21В 1849 г. Николай I направил в Венгрию армию, силами которой и бы­ ла, главным образом, подавлена венгерская революция 1848—1849 гг. Основанием для русской интервенции послужила просьба австрий­ ского императора, поставленного в критическое положение военными успехами восставших.

22Приводим наиболее важную часть этого письма и ответа на него Але­

«Берлин, 4 ноября 1879 г.

Императору Александру, дорогому племяннику и другу. Сердечная дружба, соединяющая нас уже столь долгие годы и продик­ товавшая нам основанную на этих чувствах политику, налагает на меня обязанность написать вам одновременно с пересылкой меморан­ дума, явившегося результатом устных переговоров между князем Бисмарком и графом Андраши в Гаштейне и Вене. Последний прибыл в Гаштейн, чтобы дать объяснения по поводу причин, вызвавших его отставку от дел, коими он руководил столь отличным образом, что завоевал уважение всей Европы. Переговоры обоих канцлеров каса­ лись по преимуществу отношений между Германией и Австрией в результате ряда событий после 1848 г. Жребий войны решил,

234 ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

ввести общественное мнение в заблуждение. Мое личное доверие от­ нюдь не поколеблено этим, и я счастлив констатировать ныне, что в этом соглашении не содержится абсолютно ничего противоречащего моим желаниям. Оно стремится упрочить могущество Велико-Гер¬ мании, воссоединение которой я приветствовал, и пытается мир­ ным путем выполнить постановления Берлинского трактата, точное

навстречу этому согласию, и вам должны быть известны мои по­ пытки достичь этого полной общностью взглядов между нами. Дабы облегчить вытекающие отсюда переговоры, я решил, назначая моего нынешнего посланника в Берлине на другую должность, заме­ нить его господином Сабуровым, чьи недавние переговоры с князем Бисмарком определили стоящую перед ним задачу. Если этот выбор будет вами одобрен, соблаговолите сообщить мне об этом. Я надеюсь,

С этой точки зрения не могу скрыть от вас, дорогой дядя, как я сожа­ лею, что вы могли приписать характер угрозы ряду военных меропри­ ятий, необходимость которых была вызвана перестройкой моей армии. Мне казалось, что мои устные объяснения, а также те объяснения, которые имел честь представить вам мой военный министр граф Ми­ лютин в Александрове, выявили миролюбивый характер этих предло­ жений достаточно, чтобы окончательно выяснить этот вопрос.

Не менее сожалею я о том, что вы предполагаете, будто панславистские и иные тенденции, появляющиеся в публицистике, могут оказать давле­ ние на мое правительство. Заблуждение какого-нибудь писателя, хотя бы за его спиной стоял более или менее широкий круг единомышлен­ ников, никогда не приобретает в России значения политической про­ граммы. Поэтому, если случается, что какая-нибудь выходка прессы ускользнет от контроля моего правительства, то это происходит именно потому, что сознание им собственной силы уменьшает значение подоб­ ной выходки.

Что же касается разрушительных действий нигилистской партии, то вам известно, что я, не задумываясь, прибег к самым энергичным мерам для их подавления, как только обстоятельства показали необ­ ходимость этого. Эти меры не остались безрезультатными. Вы видите в этом доказательство того, что моя твердая воля никогда не потерпит ни малейшего покушения, способного поставить под угрозу порядок и мир. Мне остается надеяться, что эти мои заверения смогут рассеять ваши сомнения».

23Император Иосиф II в своей внешней политике придерживался союза

сРоссией на основе совместной борьбы с Турцией и даже принял уча­ стие на стороне России в русско-турецкой войне 1787—1791 гг. В то же время Иосиф II находился в резкой вражде с коалицией немецких

государств во главе с Пруссией, противившихся попыткам Иосифа II укрепить центральную императорскую власть.

ском побережье, которые служили предметом итальянских притя­ заний.

25Т. е. во время итальянской революции 1848—1849 гг. Командующий австрийской армией в Италии граф Радецкий руководил тогда воен­ ными действиями австрийцев против итальянцев.

26Бисмарк имеет в виду «долг благодарности» Австрии России за по­

мощь, оказанную Николаем I при подавлении революции 1848—

27В церкви св. Павла в городе Франкфурте-на-Майне заседало в 1848— 1849 гг. германское Национальное собрание. Бисмарк говорит здесь о попытках воссоединения Германии в период революции 1848—1849 гг. В движении за воссоединение Германии намечались тогда два направ­

ления: малогерманское, настаивавшее на исключении Австрии из объ­ единенной Германии, и великогерманское, считавшее подобное вос­ соединение неполным.

28 Богемия, Моравия, Галиция — населенные славянами области, вхо­ дившие в то время (XIX в.) в состав Австро-Венгрии.

29 Присоединение Италии к австро-германскому союзному договору

1879 г. произошло 20 мая 1882 г.

30Интересы Австрии и Франции систематически сталкивались в Италии в период ее борьбы за воссоединение в самостоятельное государство. Эта борьба закончилась потерей Австрией к 1866 г. своих основных владений в Италии; здесь значительную роль сыграла поддержка, оказанная Францией Италии.

31Руководители внешней политики Австрии в период напряженной борь­ бы Австрии с Пруссией за гегемонию среди немецких государств. Ба­ рон Тугут, ученик Кауница, был министром иностранных дел с 1793 г., вел враждебную Пруссии политику. Князь Шварценберг после проис­ шедшего при его активном участии подавления революции 1848 г.

стал главой кабинета и министром иностранных дел, стремясь к вос­ становлению гегемонии Австрии в Германии. Под руководством Шварценберга был восстановлен в 1850 г. германский Союзный сейм, в котором главенствовала Австрия. Граф Буоль был с 1852 г. после смерти Шварценберга преемником последнего на посту мини­ стра-президента и министра иностранных дел. Бах — бывший участ­ ник революции 1848 г., затем перешел в лагерь реакции, с 1849 г. в течение десяти лет был министром внутренних дел. О Бейсте, упо­ минаемом Бисмарком в ряду этих лиц, см. выше прим. 8.

32 «Неблагодарность» Шварценберга, о которой упоминает Бисмарк, состояла в том, что, несмотря на военную помощь со стороны рус­ ского царя, в результате которой австрийской монархии в 1849 г.

зицию, весьма враждебную по отношению к России. Князю Шварцен¬ бергу, австрийскому министру-президенту и министру иностранных дел (умершему за год до начала Восточной войны), приписывают заяв­ ление: «Мы еще удивим Европу своей неблагодарностью», сделанное км по адресу России.

33 В первый период работ Венского конгресса Англия и Австрия пыта­ лись вызвать столкновение между Россией и Пруссией по вопросу о Польше и Саксонии; однако эти попытки окончились неудачей, и тогда Англия, Австрия и Франция заключили союз, направленный против Пруссии и России (3 января 1815 г.).

34В венгерском местечке Вилагош 13 августа 1849 г. руководитель вен­ герских повстанцев Гёргей капитулировал перед русскими войсками. Это означало разгром венгерской революции 1848—1849 гг. «Полити­ ческое давление», о котором говорит Бисмарк, заключалось в демон­ стративной посылке Австрией во время Восточной войны 1853—1856 гг. войск на границу занятых русскими княжеств Молдавии и Валахии.

35Швабы — жители Швабии (на юго-западе Германии). «Шваб» иногда употребляется вместо «немец».

36В Австро-Венгерской империи император Австрии являлся одновре­ менно и венгерским королем. В то время, о котором идет речь, импе­ ратором был Франц-Иосиф, царствовавший с 1848 по 1916 гг.

37 9 сентября 1881 г. (Прим. нем. изд.)

38В городке Скерневицы 15—17 сентября 1884 г. состоялось свидание русского, германского и австрийского императоров.

39Император Александр III был в Берлине проездом из Копенгагена (Дания) 18 ноября 1887 г.

Г Л А В А Т Р И Д Ц А Т А Я

БУДУЩАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ

I

Опасность внешних войн, опасность, что в ближайшую войну на западной границе в бой против нас может выступить крас­ ное знамя точно так же, как сто лет назад трехцветное 1, была налицо во времена Шнебеле 2 и Буланже 3 и налицо еще и теперь. Вероятность войны на два фронта со смертью Каткова и Скобелева 4 несколько уменьшилась: совсем необязательно, чтобы французское нападение на нас с той же неизбежностью повлекло за собой выступление против нас России, с какой рус­ ское нападение повлечет выступление Франции; однако склон­ ность России оставаться спокойной зависит не от одних только настроений, а еще больше от технических вопросов вооружения на море и на суше. Когда Россия сочтет, что в отношении кон­ струкции своих ружей, качества своего пороха и силы своего Черноморского флота она уже готова, тон, в котором разыгры­ ваются ныне вариации русской политики, быть может, усту­ пит место более вольному.

Не является вероятным, что, завершив свое вооружение, Рос­ сия воспользуется им для того, чтобы без дальнейших околич­ ностей и в расчете на французскую поддержку напасть на нас. Германская война предоставляет России так же мало непосред­ ственных выгод, как русская война Германии; самое большее, русский победитель мог бы оказаться в более благоприятных условиях, чем германский, в отношении суммы военной контри­ буции, да и то он едва ли вернул бы свои издержки. Идея о при­ обретении Восточной Пруссии, проявившаяся во время Семи­ летней войны, вряд ли еще найдет приверженцев. Если для России уже невыносима немецкая часть населения ее прибалтийских провинций, то нельзя предположить, что ее политика будет стремиться к усилению этого считающегося опасным меньшинства таким крупным дополнением, как Во­ сточная Пруссия. Столь же мало желательным представляется русскому государственному деятелю увеличение числа поль­ ских подданных царя присоединением Познани и Западной

Пруссии. Если рассматривать Германию и Россию изолирован­ но, то трудно найти для какой-либо из этих стран непрелож­ ное или хотя бы только достаточно веское основание для войны. Лишь для удовлетворения воинственного задора или для предотвращения опасности от ничем не занятых армий можно, пожалуй, вступить в балканскую войну, но германорусская [война] слишком тяжела, чтобы та или другая сторона применила ее лишь как средство найти занятие для армии и

ееофицеров.

Яне думаю также, что Россия, когда она будет подготовле­ на, нападет без дальнейших околичностей на Австрию; еще и теперь я придерживаюсь того мнения, что концентрация войск

взападной России имеет в виду не прямую агрессивную тен­ денцию против Германии, а только защиту в случае, если бы действия России против Турции побудили западные державы к репрессиям. Когда Россия будет считать себя достаточно во­ оруженной, а это включает в себя должную мощь ее флота на Черном море, то, я думаю, петербургский кабинет, подобно

тому как это было сделано при заключении Ункиар-Искелес¬ ского договора в 1833 г. 5, предложит султану гарантировать ему Константинополь и оставшиеся у него провинции, если он передаст России ключ к русскому дому, т. е. к Черному морю,

вформе русского замка на Босфоре. Согласие Порты 6 на рус­ ский протекторат в этой форме находится в пределах не только возможного, но, если искусно повести дело, также и вероятного. В прежние десятилетия султан мог думать, что соперничество европейских держав даст ему гарантии против России. Для

Англии и Австрии сохранение Турции было традиционной по­ литикой; но гладстоновские декларации7 отняли у султана эту опору не только в Лондоне, но и в Вене; ибо нельзя пред­

полагать, чтобы венский кабинет отказался в Рейхштадте от традиций меттерниховского периода8 (Ипсиланти9, враждеб­ ное отношение к освобождению Греции), если бы оставался уверенным в поддержке Англии. Чары благодарности импе­ ратору Николаю были разрушены уже Буолем во время Крым­ ской войны; а на Парижском конгрессе поведение Австрии тем резче вернулось к старому меттерниховскому направлению, что оно не смягчалось финансовыми связями ее государствен­ ных деятелей с русским императором, а, напротив, обострялось оскорбленным тщеславием графа Буоля. Без разлагающего воздействия неловкой английской политики Австрия 1856 г. не отреклась бы ни от Англии, ни от Порты даже ценою Бос­ нии. Но при нынешнем положении дел мало вероятно, что сул­ тан еще ожидает от Англии или Австрии такую же помощь и защиту, какую Россия, не жертвуя своими интересами, может ему обещать и, в виду своей близости, с успехом ока­ зать.

Если бы Россия, подготовившись соответственным образом к тому, чтобы совершить, в случае необходимости, военное нападение на султана и на Босфор с суши и с моря, обра­ тилась лично к султану с доверительным предложением га­ рантировать его положение в серале 10 и все провинции не только по отношению к загранице, но и по отношению к его собственным подданным, в обмен на разрешение [содержать] достаточно сильные укрепления и достаточное количество войск у северного входа в Босфор, — то такое предложение было бы очень соблазнительным. Но если предположить, что султан по собственному или постороннему побуждению отверг­ нет русское предложение, то новый Черноморский флот может получить распоряжение еще до наступления решительного мо­ мента занять на Босфоре ту позицию, в которой Россия, по ее мнению, нуждается, чтобы завладеть ключом от своего дома.

Как бы ни протекала эта фаза предполагаемой мною рус­ ской политики, во всяком случае всегда возникнет такая же ситуация, как и в июле 1853 г. 11, когда Россия возьмет себе залог и будет выжидать, не попытается ли кто-нибудь—и кто именно— отнять его. Первым шагом русской дипломатии, после этих издавна подготовленных действий, будет, быть может, осто­ рожное зондирование в Берлине по вопросу о том, могут ли Австрия или Англия, в случае их вооруженного сопротивле­ ния действиям России, рассчитывать на поддержку Германии. На этот вопрос, по моему убеждению, безусловно следует от­ ветить отрицательно. Я думаю, что для Германии было бы по­ лезно, если бы русские тем или иным путем, физически или ди­ пломатически, утвердились в Константинополе и должны были бы защищать его. Это избавило бы нас от положения гончей собаки, которую Англия, а при случае и Австрия, натравли­ вают против русских вожделений на Босфоре; мы могли бы выждать, будет ли произведено нападение на Австрию и насту­ пит ли тем самым наш casus belli [повод к войне].

Для австрийской политики также было бы правильней до тех пор предотвращать воздействие венгерского шовинизма, пока Россия укрепится на Босфоре и этим значительно обострит свои отношения со средиземноморскими государствами, т. е. с Англией и даже с Италией и Францией, усилив для себя необ­ ходимость договориться а l'amiable [дружески] с Австрией. Если бы я был австрийским министром, то не препятствовал бы русским итти на Константинополь; но я начал бы с ними пере­ говоры о соглашении только после их выступления. Ведь уча­ стие Австрии в турецком наследстве будет урегулировано только по соглашению с Россией, и австрийская доля окажется тем большей, чем дольше в Вене сумеют выжидать и поощрять русскую политику к занятию далеко выдвинутых позиций. По отношению к Англии позиция нынешней России может улуч­