1223

Страдает подготовка и в плане освоения новой техники и технологии.

Одним словом, советологи однозначно считали, что в большинстве своем инженерно-технические кадры в СССР

были не приспособлены к работе в условиях НТР. В ходе трудовой деятельности в силу снижения престижа инженерной профессии, фиксированной низкой заработной платы они не проявляли творческой инициативы, стремления к повышению квалификации. Этот многочисленный слой работников производства оказался как бы выпавшим из процесса НТП.

Еще большее внимание советологи уделили подготовке и переподготовке рабочих, считавшейся в СССР основной производительной силой. Этой проблеме целиком и полностью посвящен совместный труд Д. Лейна и Ф. Делла. Наряду со многими вопросами становления и развития рабочего класса в

СССР, его положения в обществе авторы рассматривают процесс повышения образовательного и квалификационного уровня. При этом они отмечают, что система обучения рабочих кадров катастрофически отстает от потребностей производства. Но, пожалуй, самое главное, по мнению английских ученых, это отсутствие заинтересованности у рабочих, так как повышение квалификации часто не приводит к росту заработной платы, улучшению условий труда, продвижению по службе. Не создавало стимула к повышению профессионального уровня также отсутствие безработицы, низкий уровень механизации и автоматизации производства.

Рабочие, по свидетельству Д. Лейна и Ф. Делла, постоянно ощущают неудовлетворенность от своей работы, так как высока доля ручного труда, приходится выпускать устаревшую продукцию. Так постепенно они приводят к выводу о том, что первооснова всех зол советского рабочего состояла в том, что он не осуществлял прямой контроль за средствами производства. В связи с этим, продолжают авторы, рабочий класс не мог оказать воздействия на проводимую КПСС научно-техническую политику, при которой сознательно

111

сохранялся ручной, малопроизводительный труд в целях утверждения в стране полной занятости. А значит, нет и стремления создавать эффективную систему подготовки и переподготовки высококвалифицированных кадров рабочих.

Вряд ли стоит утверждать, что КПСС сознательно сдерживала профессиональный рост рабочих. Но то, что существовали серьезные просчеты во всей кадровой политике, это неоспоримый факт. Не вызывает сомнения также неспособность КПСС, по сути дела осуществляющей государственное управление, в условиях отсутствия безработицы использовать другие важные факторы вовлечения рабочей силы в процесс переквалификации и повышения квалификации, такие как служебный рост, повышение личного дохода (заработная плата, премиальные), а также обеспечение удовлетворенности работой.

Тема 7. ДИСКУССИЯ ПО ВОПРОСУ ОБ ОБЩЕСТВЕ БУДУЩЕГО: ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОМ

ИЛИ НЕОИНДУСТРИАЛЬНОМ

Еще совсем недавно в научном мире России широко обсуждалась амбициозная задача перехода нашей страны к постиндустриальному обществу. Теперь же сам термин «постиндустриальный» подвергается резкой критике и предлагается заменить его на «неоиндустриальный». Что же произошло?

Схема мирового развития, где фигурирует индустриальное общество, была принята нашими учеными на вооружении в связи с отходом от учения об общественноэкономических формациях.

Теория «индустриального общества» была основана под влиянием НТР в 50-60-х годах ХХ века западными социологами и экономистами: Р. Ароном, У. Ростоу и др. Согласно этой теории тип общества определяется уровнем

112

технического, индустриального развития вне зависимости от его социально-экономических характеристик. Теория «индустриального общества» является вариантом технологического детерминизма. Смысл последнего заключается в том, что техника рассматривается как саморазвивающаяся и порождающая саму себя сущность, не только как причина всех изменений в обществе, но и их результат. Производственные отношения представляются как пассивное отражение технического прогресса. Техника и организация производства полностью определяют экономический строй общества.

Технократическая концепция в наиболее полном виде представлена в работах известного американского экономиста Дж. Гэлбрейта, который утверждает, что власть капиталистов в обществе утрачивается вместе с передачей ими управления производством менеджерам. Последние, по его мнению, развивают производство для всеобщего блага. Получение прибыли перестает быть целью производства. Противоречия между трудом и капиталом исчезают и заменяются техническими отношениями между рабочими и управляющими.

Особенно большое распространение на Западе получили идеи американского философа и публициста О. Тоффлера. В развитии человеческой цивилизации он выделил три стадии: первая – аграрная, вторая – индустриальная. Третью стадию

он связывал с началом компьютерной эры и переходом к информационному обществу. В последствии она получила название – постиндустриальной.

Разработка и обоснование третьей стадии в развитии общества по Тоффлеру привели к формированию теории «постиндустриального общества». Согласно данной теории в условиях научно-технической революции возникает «новый капитализм», строй так называемых «зрелых корпораций», управляемых менеджерами, которые планируют производство, не руководствуясь погоней за получением наивысшей прибыли. Наиболее распространенными концепциями этой теории

113

являются: «технотронное общество», «супериндустриальное общество», «технократическое программированное обществ», «постбуржуазное общество», «информативное общество» и другие.

Все эти концепции, теории объединяет одна идея – ведущая роль в обществе принадлежит науке и электронной технике; исключительно высокое развитие производства обеспечит всеобщее благосостояние, исчезнут социальные противоречия и конфликты.

Подобные суждения явились как бы отражением тех существенных изменений в обществе, которые последовали за совершенно новым явлением в мире – научно-технической революцией. В ней западные ученые увидели также средство для опровержения марксизма-ленинизма. Не отвергая его совсем, они ограничивали действие открытых Марксом и Лениным объективных законов общественного развития серединой ХХ века. А дальше, по их мнению, вступали законы научно-технической революции.

И действительно, мир менялся до неузнаваемости. Преобразовывался социальный состав общества, неуклонно возрастал жизненный уровень всех слоев населения, расширялись социальные гарантии производителей, сглаживались противоречия. Разумеется, для таких условий ленинская теория социалистической революции абсолютно не подходила. Однако не стоит утверждать, что изменения, вызванные НТР, затронули в равной степени все страны мира. А потому размышления западных ученых распространялись в основном не те из них, которые в большей мере преуспели в освоении достижений науки и техники. И даже в этом смысле не все так бесспорно. Вряд ли можно согласиться с тем, что получение прибыли потеряло всякий смысл, что собственник утратил свою власть с появлением менеджеров, что система социального обеспечения так уж безупречна, что не существует больше социальных противоречий.

114

Вряд ли стоит вообще излишне преувеличивать значение техники. Последняя все же оказывает воздействие на общество и человека лишь косвенно, через экономические отношения и всю совокупность социальных условий. Поэтому какими бы научно-техническими достижениями не располагали ведущие индустриальные страны, они не в силах до конца преодолеть многие негативные стороны действительности, такие как бедность, соседствующая с роскошью ничтожно незначительного меньшинства, духовная опустошенность, моральная деградация, безработица и т.п.

Важно иметь в виду и такие негативные последствия от увлеченностью техникой и индустрией в целом, как варварское отношение к природе, к человеку, что поставило перед современным человечеством проблему выживания. Переоценивая роль техники, сторонники технократических взглядов умаляют значение других важных сторон в жизни общества, таких как культура, не учитывают воздействие на человека и социальной сферы, биологических, природных факторов.

Следует отдать должное западным исследователям только за то, что они сумели заметить происходящие изменения в большинстве стран мира, вызванные воздействием НТР, старались их анализировать, предсказывали перспективу развития событий. Хотя делалось это не без определенных целей, с явным намерением в период жесткой конфронтации в мире во второй половине ХХ в. убедить в превосходстве западного общества и скрыть имеющиеся внутренние противоречия.

В условиях, когда уже не одно десятилетие продолжается современная научно-техническая революция, оценивая ее влияние на развитие человечества, отмечая действие общих тенденций развития науки, техники, производительных сил, наши ученые стали руководствоваться идеями о постиндустриальном обществе, заимствованными на Западе.

115

Хотя при этом на первый план выдвигались лишь научнотехнические характеристики. Ученые придерживались единого мнения о том, что общие направления НТР, схожие подходы к решению проблем их реализации возможно и способствуют утверждению какой-то универсальной формулы производственных отношений во всех обществах, приводят к единообразным управленческим решениям, но в то же время изменения в способе производства происходят в странах при полном разнообразии социальных укладов жизни. Особенности политической сферы, духовного состояния общества, менталитет того или иного народа, традиции – все это накладывает особый отпечаток на формы реализации НТР в каждой стране. Поэтому, как считали специалисты, рассуждать о создании какой-то однотипной общественно-экономической модели пока преждевременно. Можно лишь рассуждать о постиндустриальном обществе в плане его способности в высшей степени реализовывать все направления НТР, создавать и развивать мощный научно-технический потенциал.

Со временем возникли и сомнения в отношении названия будущего общества, как «постиндустриальном». Свои суждения по этому вопросу совсем недавно высказал известный ученый-экономист С.С. Губанов. В статье «Неоиндустриализация плюс вертикальная интеграция (о формуле развития России)», а затем в монографии «Державный прорыв», вышедшей в свет в 2013 году, проанализировав современное состояние экономик мира, он выступил с резкой критикой такого понятия, как «постиндустриальное общество» и взамен предложил «неоиндустриальное общество». По этому поводу на страницах журнала «Экономист» развернулась широкая дискуссия. Многие ученые, такие как, Иноземцев В., Амосов А., Логачев В., Кочергин Д., Ларионов И., Орлов А., Наймушин В. и др. поддержали С. Губанова в этом вопросе. Все они считают, что жизнь вносит коррективы в теоретические суждения. В свое время термин «постиндустриальное общество» был введен для

116

обозначения определенного этапа в развитии цивилизации, который наступит после самой высокой точки прохождения индустриализации. Иначе говоря, это была попытка изобразить некую перспективу для человечества. Однако в реальности, даже в ведущих странах мира, которые занимают передовые позиции в научно-техническом направлении, индустрия не потеряла своей значимости. Она просто стала сложнее и требует большего интеллекта и новых разработок.

И если доля индустрии в ВВП в этих странах сокращается (в Германии29 % ВВП, в Японии – 32 %, в Китае – 45, в США

– это аж 12,5 %), это не значит, что наступил закат промышленного производства. Просто новое индустриальное производство отличается здесь высокой степенью автоматизации и компьютеризации и на одного рабочего промышленного предприятия приходится большое число административно-управленческого персонала, инженернотехнических кадров, работников логистических центров, дилерских и сервисных организаций, конструкторских бюро, исследовательских и учебных центров, других видов деятельности, относящихся на Западе к услугам. Однако профессиональные услуги без промышленных предприятий не имеют смысла. Последние постоянно модернизируются или же на смену им приходят совершенно новые. Но по-прежнему ядро развития сосредоточено в машиностроении. Меняется лишь соотношение между занятыми непосредственно на производстве и в профессиональных услугах.

По прогнозам С. Глазьева, в новейших производствах передовых стран мира, через 5 лет будет задействовано всего лишь 10 % рабочей силы, в основном это инженеры и ученые.

Уже сейчас здесь в результате активного внедрения инноваций и вытеснения физического труда в промышленности и строительстве занято не более 25 % работников, а около 65 % занятых трудятся в сфере разнообразных услуг: информационных, деловых, социальных, бытовых, туризме и индустрии развлечений. И все же, развитие ведущих держав

117

современности движется за счет средств производства, а не услуг.

Следует отметить, что сокращение численности рабочей силы на промышленных предприятиях передовых стран мира происходило еще и в связи с тем, что так называемые «экологически грязные» производства были перенесены в страны с невысоким уровнем экономического развития и сравнительно дешевой рабочей силой, такие как Индонезия, Бразилия, Таиланд, Мексика, Южная Корея, Турция.

Что касается большинства остальных стран, в них процесс индустриализации экономики все еще далек от завершения, несмотря на излюбленный аргумент приверженцев «постиндустриального общества» о том, что доля сектора услуг в ХХ в. стала преобладающей и чуть ли не определяет магистральный вектор эволюции современной цивилизации.

Только самые недалекие люди, не видя глубоких экономических процессов, происходящих в мире, могут предлагать для России меры по деиндустриализации страны, считая, что это приведет к постиндустриальному обществу, которое формируется на Западе. А так как такие суждения высказываются, это и сподвигло С. Губанова и других ученых выступить против термина «постиндустриальное общество», с которым связывают деиндустриализацию России, заменив его на «неоиндустриальное общество».

И тем не менее, представление об обществе будущего у ученых остается крайне неопределенным. Пока что, говоря о нем, на первый план выдвигаются научно-технические характеристики. А по существу речь идет о развернувшемся еще в 80-х годах ХХ в. новом этапе НТР, который привел к началу формирования пятого технологического уклада. В настоящее время ведущие страны мира переходят уже к шестому укладу, который станет основой новой волны экономического роста. Его ядро составляют нано-, био-, информационно и коммуникационные технологии. Этот комплекс растет темпом 35 % в год.

118

Следует учитывать, что изменения, вызванные НТР, затронули страны мира не в равной степени. И речь в данном случае идет о тех из них, которые в большей мере преуспели в освоении достижений науки и техники.

В связи с этим движение по пути создания нового этапа в развитии человечества обязательно будет связано с развитием передовых направлений НТР, созданием мощного научнотехнического потенциала. Немаловажное значение будут иметь высокие социальные гарантии, незыблемое соблюдение принципа справедливости в распределении национального богатства. В целях достижения такого общества есть смысл использовать все самое лучшее, чем располагают государства мира – систему хозяйствования на Западе, обеспечивающую заинтересованность во внедрении инноваций в производство; социальную политику, разработанную в нашей стране в интересах трудящихся, хотя и не гарантированную полностью материально-экономически в прошлое время.

А пока что все устремления направлены на создание электронного базиса производства. И тон здесь задают передовые западные страны, которые приступили к проведению новой индустриальной политики еще в конце 70-х годов прошлого века. Они использовали самые разнообразные подходы, но цель была одна – изъять из производства устаревшее оборудование и заменить его на новое, соответствующее требованиям НТР. И на этом пути сделано немало.

Торговля наукоемкой продукцией происходит в основном между данными государствами. Они являются одновременно и экспортерами, и импортерами наукоемкой продукции, реализуя в сфере внешней торговли свои научно-технические знания и технологические преимущества и одновременно выявляя слабые стороны национальной экономики. Так, экспорт продукции наукоемких отраслей почти полностью приходится на передовые страны Запада. Вместе с тем эти же страны

119

являются и крупнейшими мировыми импортерами такой продукции, поглощая более половины мирового импорта.

Формирование нового технологического уклада в странах мира, даже среди самых передовых, происходит с большими трудностями. Уже к середине 80-х годов ХХ в. США вышли вперед, обеспечив себе условия для очередного технологического рывка. И в настоящее время, по мнению специалистов, они преодолели пик индустриального общества, максимально сократили индустриальную сферу и перешли к так называемому «информационному обществу». В ведущих западноевропейских странах переход к инновационной экономике несколько запоздал. В наше врем, когда НТР диктует высокие темпы развития, первоначальное ускорение дает лидеру большие преимущества. Надеяться на то, что со временем можно будет преодолеть отставание, как это сделала в свое время Япония, уже не приходится.

Дополнительные проблемы возникли в связи с мировым экономическим кризисом. Однако процесс продвижения стран к новому техническому базису продолжается.

Для России же остается только один шанс – не повторять пройденный путь другими странами, а совершить прорыв и на равных с ведущими странами мира создавать новую экономику. Предстоит отказаться от ее сырьевой модели и перейти на инновационный путь развития.

При этом предстоит осуществить новую индустриализацию всей страны. Это позволит создать современный базис экономики и обеспечить устойчивый экономический рост, утраченный в течение нескольких десятилетий.

Главная трудность заключается в том, что предстоит одновременно восстанавливать промышленный потенциал и осуществлять переход к новому шестому технологическому укладу.

Задача эта не простая, тем более, если учесть, что произошла деградация научно-технического потенциала за

120