Западная социология XIX-XX вв. от классики до постклассической науки

сматривают как раздел структурной лингвистики. Взнаменитой исследова­ тельской программе «Тезисы Пражского лингвистического кружка» его чле­ ны указывают на две основные функции языка — социальную (связь между индивидами) и экспрессивную (способность вызывать определенное эмо­ циональное состояние, ответную реакцию). Видный русско-американский языковед Р. ЯКОБСОН (1896-1982) подробно проанализировал структуру языковой коммуникации и представил ее в следующем виде:

В соответствии с этой структурой проявляются основные функции язы­ ковой коммуникации:

—эмотивная (функция, связанная с адресантом и заключающаяся в его от­ ношении к передаваемому сообщению);

—конативная (функция, направленная адресату с целью вызвать у него от­ ветную соответствующую реакцию);

—фатическая (функция установления контакта между адресантом и адре­ сатом);

—поэтическая, или эстетическая (эта функция связана с формой сообще­ ния, скажем, стихотворной, прозаической, музыкальной, мимической и т. д.);

—метаязыковая (это то, что связано с кодом передаваемой информации);

—референтная (функция, обусловленная контекстом сообщения).

Кроме того, языковая коммуникация заключает креативные возможно­ сти, например, воспроизведения того, что не существует реально. Именно с этой особенностью коммуникация приобретает характер «сказки», «фанта­ зии», «лжи», «выдумки» и т. п.

Лингвистические концепции социальной коммуникации составляют особый раздел самостоятельной научной дисциплины социолингвисти­ ки, рассматривающей язык как средство человеческого общения. Англий­ ский исследователь М. Кулсард, считая, что в основе общения лежит диа­ лог, выделяет в последнем шесть элементов: «акт», «код», «обмен», «после­ довательность», «трансакцию» и «интеракцию».

Крупнеший лингвист XX столетия автор теории речевых актов ДЖ. ОС­ ТИН (1911-1960) выделяет три вида речевых действий человека: «локуци-

онный акт» — произнесение грамматически структурированных звуков («Он сказал, что...»), «иллокуционный акт» — речевое действие в форме утверж­ дения, допущения, согласия, приказа, сомненния и т. д. («Он доказывал, что...»), «перлокуционный акт» — результат речевой деятельности («Он убедил меня, что...»). Вопреки ранее распространенным представлениям, что назначение языка заключается в описании, Остин разрабатывает кон­ цепцию «перформативности» языка. Суть этой речевой функции в воздейст­ вии на слушателя, собеседника (англ, perform — исполнять, выполнять, со­ вершать).

Другой современный исследователь Т. ван Дейк, подчеркивая особо со­ циальную сущность и природу речевой деятельности, разрабатывает так на­ зываемую «когнитивную модель» общения, которая вкючает «тип социаль­ ного контекста» (например, формальный или неформальный), «социальную подсистему» (образование, профессию и пр.), «социальные фреймы» (школь­ ный урок, поездка на транспорте и пр.), «категории участников» (роли, ста­ тусы и пр.), «нормы» (правила, ожидания и т. д.), «глобальные социальные действия» (общая обстановка, в которой совершается диалог), «предшест­ вующие локальные действия» (ситуация, инициировавшая диалог и оказав­ шая на него непосредственное детерминирующее действие), «категории диа­ логической схемы» (вступление в контакт, выход и т. д.).

Явную социологическую направленность приобрел получивший в послед­ ние годы интенциональный анализ языка общения («интент-анализ дискур­ са»). Опираясь на идеиФ. Брентано, развитые далее Э. Гуссерлем, К. Штумпфом, М. Шелером, Т. Липпсом и др. об интенциональности (предметной на­ правленности) человеческого сознания и деятельности, современный анг­ лийский исследователь Дж. Сёрль утверждает, что не интенциональность зависит от языка, а, напротив, «язык выводим из интенциональности», ибо в последней находит выражение отношение субъекта (человека) к миру (не мир относится к субъекту, а субъект — к миру, и это отношение субъекта

кмиру и есть «деятельность»).

Кразряду дискурсивных теорий коммуникации можно отнести, в частно­ сти, разработки Дж. Поттера, Дж. Шоттера, К. Гиркена, называемые обоб­ щенно «конструкционистскими». Согласно представлениям названных авто­ ров, под влиянием дискурса формируется персональная идентичность, власт­ ные позиции, манеры повседневного поведения людей и пр. Водной из своих работ Дж. Поттер и М. Весерелль показывают, как под воздействием дис­ курса в коммуникации утверждается и санкционируется практика расизма.

Прагматические теории социальной коммуникации связаны с имена­ ми Ч. Морриса, Л. Блумфилда, Б. Скиннера и др.

Ч.МОРРИС (1901-1979) — автор так называемого диспозиционного подхода к речевому поведению, суть которого заключается в понимании

К прагматическим концепциям социальной коммуникации близко при­ мыкают концепции, получившие названия интеракционизма и символи­ ческого интеракционизма. Под первыми в социологии обычно понимают­ ся акты межличностного взаимодействия, обеспечивающего социальную общность, групповую связь. Видным представителем интеракционизма явля­ ется американский социолог ДЖ. МИД (1863-1931). Он рассматривает об­ щество как систему взаимодействия индивидов, причем сам акт взаимодей­ ствия для каждого из взаимодействующих индивидов выступает как реаль­ ность постольку, поскольку имеет «значение».

Следующим важным моментом концепции Мида является учение о со­ циальных ролях. Социальная жизнь, считает американский социолог, зави­ сит от способности человека «принимать роль другого», и именно с этого на­ чинается социальное взаимодействие (интеракции). Суть этого процесса — в тождестве передаваемого и получаемого субъектами «значения». «Приня­ тие роли» проходит три стадии. Первая — принятие роли другого. Вторая — принятие роли других. Третья — принятие роли обобщенного другого. По­ средством и в процессе принятия роли и реализуется «социальное Я», т. е. человеческая личность, по Миду, является сугубо социальным произведе­ нием и как таковое оно существует постольку, поскольку обладает способ­ ностью «принятия роли» (социальной).

Рассуждения Мида об обществе основаны на трех фактических допуще­ ниях: во-первых, существования человеческого разума, во-вторых, сущест­ вования личности — социального Я (Self), в-третьих, существования обще­ ства как некоторой групповой организации. Разум, по Миду, заключается в исключительной человеческой способности использовать символы для обо­ значения объектов. Личность — здесь Мид опирается на идеи другого из­ вестного американского ученого У. Джеймса1— заключает импульсивный момент, выражающий автономность и индивидуальность реакций индиви­ дов в интеракционных процессах (его Мид обозначает понятием «I»), и образ поведения в обществе (его Мид представляет как «Ме») — это интернализованная (усвоенная) индивидом и ставшая установкой структура группо­ вой деятельности. Общество, согласно представлениям основоположни­ ка интеракционизма, конструируется личностями (индивидами) в процессе межличностного взаимодействия, т. е. коммуникации, основным условием которой является тождество значений, которое обеспечивается языком.

1Некоторые исследователи склонны считать, что идеи интеракционизма, в осно­ ве которого лежит принцип не противопоставления индивида и общества, а их взаи­ мопроникновения, восходят к исследованиям этого знаменитого американского пси­ холога. У. Джеймс различал в структуре личности «материальное Я» (тело), «соци­ альное Я» (связь и взаимодействие с окружением) и «духовное Я» ( психическую ор­ ганизацию).

Издесь ученый рассуждает примерно следующим образом. Генетически

восновании языка лежат «жесты». Символическое взаимодействие, выс­ шая и только человеку присущая форма связи, формируется в процессе эво­ люции животного мира. Человеческий язык — это система знаков-симво­ лов. С установления тождества их значений начинается социальная комму­ никация между ее участниками. Поскольку первым условием коммуникации становится, таким образом, язык, т. е. знаки (символы), их значение и ин­ терпретация становятся исходным условием субъективных действий, интер­ акции. Соответственно, Мид сосредоточивает свое внимание на анализе процессов происхождения (генезиса) того и другого феномена. Он утверж­ дает, что люди не просто «ведут себя» (что показательно для животных), но одновременно конструируют и поведение, и его значение. Что касается ин­ терпретации, то, к примеру, человеческая улыбка может иметь очень много значений: добра, сарказма, удивления и т. д.

Другого ведущего разработчика концепции символического интеракционизма Г. БЛУМЕРА (1900-1987), являющегося автором самого термина «символический интеракционизм» (основная работа исследователя, вышед­ шая в 1969 году, называется «Символический интеракционизм. Перспекти­ вы и метод»), обычно представляют как ученого, стоящего у колыбели тео­ рии массовой коммуникации. Являясь продолжателем идей Дж. Г. Мида, Блумер учит, что значения в целом определяются не объектами, их свойст­ вами, чертами, особеностями, а ролью в жизни людей. Более того, объекты реально есть то, что они значат в человеческом взаимодействии, которое во­ обще подразделяется на «несимволическое» и «символическое», присущее только людям. Действия с символами — приоритетный момент в практиче­ ском взаимодействии людей. В этих условиях «личностное Я» обусловлива­ ется интерпретациями, оценками, определениями, одним словом, осмысле­ нием символических значений, имеющих необходимо общественную (кол­ лективно-массовую) природу. Таким образом, личность есть в известном смысле продукт коммуникации. А законом массовой коммуникации, по Блумеру, является нивелирование индивидуальности. Действие этого закона ученый прослеживает в связи с феноменом «моды».

Попытками создать философско-социологическую концепцию со­ циальной коммуникации отмечены творческие искания многих выда­ ющихся ученых, философов-мыслителей. Обратим вначале внимание на учение Л. ВИТГЕНШТЕЙНА (1885-1951) «языковые игры», позднее сыг­ равшее важную роль в формировании исследовательского стиля постмодер­ низма. Согласно этому учению, в основе социальной коммуникации лежит нечто предельно общее — языковая игра, предполагающая знание смысла слов и правил их употребления. Это и позволяет субъектам строить непроти­ воречивый контекст взаимоотношений, вести себя «соответствующим об­

разом», описывать те или иные факты, явления и т. д. Правила языковых игр и определяют различные «формы жизни», иначе говоря, культуры. Та­ ким образом, Витгенштейн отстаивает идею лингвистического (языкового) приоритета в социальной коммуникации и вообще социогенезе, ибо язык (и только язык), с точки зрения ученого, есть главное, изначальное и един­ ственно имеющееся у человека средство утверждения «правильности» и сис­ темного согласия (конвенции) в обществе.

Значительное место философско-социологические проблемы социаль­ ной коммуникации, как уже было сказано, занимают в научном творчестве Ю. ХАБЕРМАСА. Разработке этих поблем ученый посвятил специальные сочинения: «Коммуникация и эволюция общества», «Теория коммуника­ тивного действования» (в 2-х тт.) идр. И к тому, что нам уже известно, здесь следует добавить следующее. В своих последних работах Хабермас широко использует понятие «коммуникативного поведения», которое в наше время прочно утвердилось в науке.

Инструментальные действия, которые приходят на смену примитивным формам поведения, исторически развиваются, учит Хабермас, в двух сфе­ рах общественной жизни: отношений к вещам и отношений кдругим людям. Именно во втором случае, распространяющемся на социальную сферу — сферу взаимодействия людей, имеет место коммуникативное поведение, в основе которого лежат язык и взаимопонимание. И в этом плане марксист­ ский подход с его акцентом на «труд», «трудовую деятельность» как соци­ альную субстанцию, по Хабермасу, должен быть дополнен коммуникатив­ ным подходом. При этом язык, «акты говорения» и являются главным факто­ ром рационализации коммуникативного поведения со всеми вытекающими и уже отмеченными раньше последствиями. Помимо функций «изложения фактов» и «выражения субъективных переживаний», язык служит средст­ вом «установления межличностных отношений», «координации социально­ го поведения».

Одна из лекций, прочитанных ученым в 70-е годы XX столетия, была по­ священа теме «лингвотеоретического обоснования социологии». Она по­ служила началом разработки теории «универсального прагматизма», в ко­ торой центральной является идея о том, что язык (речь) служит основным средством коммуникации в обществе и, соответственно, основным момен­ том личностной социализации («обучения»).

Особое место в этой плеяде ученых с их социально-философским подхо­ дом к проблемам социальной коммуникации занимает К. ЯСПЕРС (18831969). Для известного немецкого философа и врача-психиатра, одного из основоположников философии экзистенциализма свое реальное бытие че­ ловек и вообще человеческое общество обретают лишь в контексте комму­ никации. Ясперс различает два вида коммуникации: «коммуникацию налич­

ного бытия», в которой актуализируются поступки, действия и поведение реальных индивидов, и «экзистенциальную коммуникацию» как условие об­ щественного существования (бытия).

По Ясперсу, в реальных процессах коммуникации, связывающей инди­ видов («коммуникации наличного бытия»), которая более всего представля­ ет интерес для социологии, необходимо различать четыре возможные си­ туации:

1)господства и подчинения,

2)товарищества,

3)дискуссии,

4)политического общения.

Коммуникация в ситуации «господства — подчинения» характеризуется

социальным неравенством и в психологическом плане предполагает «добро­ ту возвышающегося» и «смирение подчиняющегося», в противном случае нарастает «опасность для экзистенциальной коммуникации».

Коммуникация в ситуации «товарищества» возникает в результате дви­ жения одного «одинокого индивида» кдругому «одинокому индивиду». Фор­ мы коммуникации в этой ситуации многообразны: здесь и «вежливость», и «любезность», и «доверие», и «откровенность». Противоположностью по­ следних являются «бесцеремонность», «заносчивость» и т. д. Обращает на себя внимание факт, что Ясперс в числе причин, блокирующих экзистенци­ альную коммуникацию, называет «чуждость социальных связей».

Коммуникация в ситуации «дискуссии» служит одним из путей постиже­ ния «экзистенциальной коммуникации», и все же последняя доступна толь­ ко «инсайту», а не «рассудку» (таков один из важнейших постулатов фило­ софии экзистенциализма), поэтому наблюдается стремление перейти от науки, бессильной в решении «вечных вопросов», к философии и религии.

Коммуникация в ситуации «политического общения» определяется об­ щественной значимостью, социальными установками и идеалами. Ее субъ­ екты выступают либо как партнеры, либо как антагонисты, в любом случае стремящиеся к осуществлению лишь своего наличного бытия. Именно по­ этому экзистенциальная коммуникация в этой ситуации не осуществима. И все в целом коммуникации, которые не затрагивают экзистенции, явля­ ются, по Ясперсу, ложными.

В основе теоретической модели коммуникации, предложенной немецким социологом Н. ЛУМАНОМ (Н. Люман) (1927-1998), лежат два тезиса:

1)общество не может существовать без и вне коммуникации,

2)возникновение социальных систем означает преодоление невероятности вероятностью, что и происходит в процессах коммуникации, в которой участвуют посредники трех видов. Во-первых, посредник, обеспечиваю­ щий «понимание», — это прежде всего язык; во-вторых, «посредник рас-

пространения» — письменность, книги и т. д.; в-третьих, «символически генерализованный посредник» — деньги, ценности, власть и пр.

В 40-е годы XX столетия в США получила распространение техниче­ ская концепция коммуникации. Ее основоположники — авторы книги «Ма­ тематическая теория коммуникации» инженеры К. ШЕННОН и У УИВЕР. Согласно их подходу, систему коммуникации образуют: 1) источник, 2) по­ слание, 3) преобразователь сигнала (средство кодирования и декодирова­ ния информации), 4) получатель сигнала (информации), 5) цель коммуни­ кации. Один из названных авторов, К. Шеннон, вошел в историю науки как создатель количественной теории информации. Для нас концепция Шенно­ на и Уивера ценна помимо прочего тем, что в ней самое серьезное внимание обращается на феномен «шума», который не только необходимо присутст­ вует в любом коммуникационном процессе, но и воздействует на послед­ ний, видоизменяя отправленный сигнал, в результате чего информация на «выходе» нередко существенно отличается от информации на «входе».

Работы Шеннона и Уивера инициировали появление школы информа­ ционно-инструментальной коммуникации. Наиболее видные ее пред­ ставители Б. УЭСТЛИ и М. МАКЛИН. В предложенной ими модели комму­ никативного процесса участвуют элементы, связанные по следующей схе­ ме: источник А составляет сообщение Х-1 об объекте ориентации X в своем окружении и отправляет информацию получателю Б, который, со своей сто­ роны, отражает с помощью механизмов обратной связи (ОС) полученное сообщение обратно источнику А. Между отправителем А и получателем информации Б, по мнению авторов рассматриваемой модели, действуют информационные фильтры, воплощенные в информационном контроле К, который отбирает от многих источников массовой коммуникации (МК) ин­ формацию об объектах своего окружения Х-2, составляет сообщение и по­ сылает его другим индивидам, которые снова выступают в роли источни­ ков А — и так далее, по знакомой уже схеме. Как видно, элементами данной модели-схемы социальной коммуникации выступают источник А, получа­ тель Б, сообщение X, контролеры К, обратная связь ОС, источники массо­ вой коммуникации МК.

В числе основных разработчиков теории массовой коммуникации видное место занимает американский социолог Г. ЛАССУЭЛЛ (1902-1978). Во-первых, он обратил внимание на функции коммуникации. Их, по Лассуэллу, три: 1 — функция надзора за социальной обстановкой, предохраняю­ щая людей от возможных опасностей; 2 — функция корреляции различных частей общественного организма для адекватных ответов на складываю­ щуюся ситуацию; 3 — функция трансмиссии социального опыта от одного поколения другому. Во-вторых, Лассуэлл проанализировал своеобразную «клеточку» коммуникативного процесса — «акт коммуникации». Его со­

тика, правдивость информации и т. д.), влияние общественного мнения и ли­ деров (авторитет источника сообщения и др.).

Серьезное внимание уделяет Клаппер вопросу эффективности комму­ никации. Существуют три вида действия информации: изменения знания, изменения установок, изменения поведения. Эффективность средств мас­ совой коммуникации обусловлена, во-первых, природой источника сооб­ щения, во-вторых, формой и содержанием информации, в-третьих, обста­ новкой, в которой получают информацию. Средства массовой информации (СМИ) могут рассчитывать на эффект в случаях, когда они передают инфор­ мацию, соответствующую социализации (воспитанию, установкам, привыч­ кам и т. п.) получателя — феномен «подготовленной почвы» — и когда полу­ чатель не имел ранее доступа к соответствующей информации — «феномен чистого, или белого, листа» (по Локку, tabula rasa). Далее, как считает Клап­ пер, эффективность информации повышается тогда, когда она поддержива­ ется системой других факторов, среди которых важное место занимает мне­ ние окружающей среды (семьи, друзей, ближайшего окружения). Наименее эффективна информация, когда она передается в рассчете на расшатывание социальных норм, сложившегося общественного мнения. Залогом высокой эффективности информационных процессов и коммуникации в целом явля­ ется хорошо налаженная обратная связь.

Семиологическая концепция социальной коммуникации связана с именем итальянского писателя, культуролога, философа и социолога У. ЭКО (г. р. 1932). Он определяет коммуникацию в технических терминах. Для не­ го это процесс «перемещения сигнала». И сам по себе этот процесс имеет следующую структуру.

шум

источник— отправитель— сигнал— канал— сигнал— приемник— сообщение— адресат

код

В модели Эко появляются очень важные понятия «текста» и его «интер­ претации», а то и другое, в свою очередь, связаны с понятием «мира культу­ ры». Согласно общей концепции автора, мир, как социальный, так и природ­ ный, дан человеку и человечеству в целом только как система знаков. Это и есть «мир культуры». Поэтому «мир культуры», т. е. человеческий мир, — это семиотический мир, и взаимодействие в нем, соответственно, приобре­ тает характер коммуникации.

Особое внимание Эко обращает на природу иконических знаков как спе­ цифических средств коммуникации, отличных от лингвистических средств. В частности, если в естественных языковых системах значение информа­ ции во многом предопределено заранее, в визуальных системах, в которых иконические знаки занимают доминантное положение, коммуникация име­