2. Природно-географические факторы и деловая культура

Знание географии и истории страны необходимы для интерпретации поведения и основных установок общества. Культура может быть определена как программа выживания общества, принятая основа реагирования на внешние и внутренние угрозы.

Без понимания географических характеристик, к которым культура должна была адаптироваться и на которые она должна постоянно отвечать, культура не может быть понята. Никто не может полностью оценить основные установки или поведение общества без знания исторических событий, определивших его культурную эволюцию.

География, изучение земной поверхности, климата, континентов, стран, народов,

отраслей промышленности, и ресурсов – это элемент неконтролируемой среды, с

которым сталкивается каждый бизнесмен, но который не получает достаточно внимания. Физические характеристики страны – это, возможно, основной и самый широкий фактор, характеризующий как общество, так и средства, применяемые обществом для обеспечения своих потребностей.

2.1. Китай

Китай – великое древнее государство, занимающее первое место в мире по численности населения. Среда обитания китайцев и не сурова (на китайской равнине тепло и влажно), и не комфортна (80% территории – горы). Китайцев давно уже очень много, и из-за условий жизненного пространства живут они очень скученно (5, с. 125).

Неравенство лежит в основе картины мира у китайцев, в которой они занимают центр. Срединное государство – страна не только самой большой численности населения в мире, но и самой древней из ныне живущих цивилизаций на планете,

изумительные достижения которой по многим параметрам не имеют себе равных в мире. Поэтому в глубине души китайцы убеждены в исключительной самобытности центра, одна из сторон которой – интеллектуальное, моральное и культурное превосходство над жителями окраины (5, с. 148 – 150). Понятие центра лежит в основе мировоззрения китайцев. У европейцев нумерация кресел зрительного зала в ряду

15

следует последовательно слева направо в порядке возрастания числа от единицы. У

китайцев же даже линейная нумерация кресел в ряду цифрами следует от единицы в центре в разные стороны не по возрастанию числа, а по порядку отдаления от центра:

нечётными числами налево, чётными – направо (5, с. 54).

Китай – страна многонациональная. Даже основная нация страны («ханьцы»)

настолько сильно различаются внешне, по языку и культурным традициям, что могут по существу считаться разными народностями. Единственное, что их связывает – это иероглифическая письменность. Южане не поймут без переводчика северян, пока не запишут свои слова иероглифами (5, с. 117).

Многочисленность и скученность народа в климате, преподносящем то засуху, то наводнение, требовали постоянного поддержания порядка в обществе и регулирования усилий масс в периоды противостояния стихии, что, видимо, и привело к рождению такой формы государственного устройства китайского общества, как бюрократия.

Аристократии как системы власти в Китае не было никогда. Управление обществом было отделено от двора. Оно осуществлялось через полномочных представителей императора на местах. Вертикаль власти в китайском обществе составляли назначаемые чиновники, гражданские и военные. Только образованные могли занимать чиновничью должность. Система экзаменов для отбора в государственный аппарат существует в Китае более двух тысяч лет. При последней династии Цин

(XVII – XIX вв.) каждые три года через экзамены заполнялось 70 тысяч чиновничьих должностей. Заключительный тур конкурса проводил лично император. Чиновник всегда назначался не в ту провинцию, откуда он был родом, и через каждые пять лет он переводился в новую провинцию. Во многом этот порядок сохранился (5, с. 126 – 127).

Чиновник не быстр, не решителен, действует неторопливо, с оглядкой на начальство.

В обществе царит не закон, регулирующий столкновения потребностей индивидов, не целесообразность, исходящая из идеала всех, а взятка – средство сопряжения личных интересов подчинённых с личными интересами начальников в то, что принято называть государственный интерес. За согласованной линией ревностно следят кланы,

складывающиеся по жизни в одном поколении сверстников, знающие друг друга со времён совместной учебы, и родственников. Серьёзный отход чиновников от этой

16

выработанной государственной линии карается не опалой, а тюрьмой или смертью;

нельзя откупиться деньгами, не помогает и щит славы.

Китайские газеты постоянно описывают детали случаев и компаний по борьбе с коррупцией. В основном это статьи об экономических преступлениях, совершённых гражданами КНР. В то же время коррупция не может не затронуть и иностранных бизнесменов, работающих в Китае. Их просят произвести выплаты для улучшения результатов, включиться в нелегальную торговлю экспортными и импортными лицензиями, подкупить чиновников для растаможивания товаров или вступить в заговор с целью обмана системы.

Главная характеристика психологии китайцев – это осознание «лица», т.е. чувства собственного достоинства и достоинства других. «Лицо» уникально, и поэтому в любой ситуации взаимоотношений с другими людьми нужно «сохранять лицо», а «потеря лица» недопустима. «Лицо» держится на пяти добродетелях – гуманности,

справедливости, долженствовании, мудрости и верности. Суть добродетелей состоит в том, чтобы делать то, что правильно, а не то, что логично. Правда, способная загнать в угол, причиняет зло личности, означает «потерю лица», поэтому ритуал уважения для китайцев предпочтительнее рационального поиска истины. Обман или оскорбление для китайца сами по себе не являются чем-то страшным. Обман – это показатель ума, а

оскорбление – показатель внутренней силы. Но если об обмане знают ещё несколько китайцев, это чревато потерей авторитета в глазах окружающих (16, с. 108). Со смыслом «сохранения лица» связана и такая особенность китайцев, как склонность к безличному характеру дискуссий, непроницаемости и отсутствию контакта глаз.

Второй характеристикой психологии китайцев выступает чувство иерархии, которая упорядочивает положение «лица» во взаимоотношениях с другими «лицами» и

образует семейные и клановые связи. Общество – паутину со строгой иерархией моральных и социальных обязанностей как по вертикали, так и по горизонтали составляют связи, образовавшиеся в семье, потом в средней школе, университете,

учреждении или компании. Возраст и старшинство в этой паутине имеют не только привилегии, но и обязанности.

17

Чувство иерархии у китайцев составляет суть гуманности. Осознание природного

неравенства положения «лиц» обеспечивает стабильность общества, точно так же, как

ив семье. Семья держится на соблюдении «пяти постоянных». Отец умудрён жизнью

идолжен быть справедливым. Мать источает милосердие и верность. Старший брат должен заботиться о младшем. Младший брат должен слушаться старшего. Все дети должны почитать родителей и уважать всех старших. Наихудшее наказание для китайцев – не иметь потомства, то есть быть лишённым родительского почитания (5, с.

142 – 143). Патриархальной традицией является стремление обязательно иметь наследника мужского пола.

Достижение гармонии в семье, клане, обществе, обходительность и достижение консенсуса, а не реализация амбициозных личных целей в противовес всем – вот смысл и главная ценность бытия китайцев. Представления же об индивидуальности вне человеческих отношений бессмысленны. Китайцы – хорошие торговцы, так как логика торговца следует не за поиском индивидуальной наживы и не за идеалом, но за интересом семьи и клана.

Китайское сердце тянется к богатству. Но если для Запада богатство – это количество денег, то для китайца – качество жизни. Показателем богатства на Западе выступает капитал. У китайца же в ориентирах качества жизни богатство – это роскошь, а среди роскоши главное – это роскошный гигантский обед.

Прагматизм в бизнесе означает, что китайцы всегда используют все свои карты: и те,

что в руках, и те, что в рукаве. И китайская вежливость, обходительность,

гостеприимство, и щедрые угощения, подарки, развлечения, и рассудительный,

скромный стиль обсуждения вопросов – всё это является прагматичной тактикой для достижения при любой возможности непреложного преимущества. Весь процесс ведения переговоров с китайцами – это беспрерывная череда отступлений, выпадов,

отвлекающих и обходных маневров, обманных движений, демаршей, блефа и даже угроз. Хотя по конфуцианскому этикету проявление гнева, раздражения, равно как и радости, не приветствуется, китайцы могут позволить себе изобразить контролируемый гнев с целью проверки нервов и хладнокровия противной стороны.

Подразумевается, что иностранцы испугаются потери контракта и пойдут на уступки.

18

Иногда китайцы прибегают к грубой и неприкрытой лести. Переговоры могут затягиваться с целью вызвать нетерпение и раздражение у иностранного партнёра.

Если переговоры не продвигаются, они могут напомнить другой стороне, что они не единственные претенденты на роль партнёров (16, с. 120 – 124). Приземлённый в устремлениях прагматизм китайцев пренебрегает возвышенными категориями морали,

равнодушен к правде, но всегда принимает во внимание силу. Поэтому лучшая политика во взаимоотношениях с китайцами – это политика с позиции силы, которая не применяется, но демонстрируется. Отсутствие же демонстрации силы приводит в конце концов к выказыванию пренебрежения. В реальной жизни сила стоит и выше правды, и выше права (5, с. 148).

В Китае часто происходят землетрясения, наводнения, оползни. Если добавить к этому демонстрацию силы со стороны бюрократов и партократов, то неудивительно,

что ещё одной характеристикой психологии китайцев выступает чувство смирения.

Китайский символ смирения – человек в лодке без вёсел. Течение реки времени определяет жизнь человека. То есть традиции, государство, природа определяют путь жизни, поэтому весла человеку особенно и не нужны, достаточно руля. Сколько ни выгребай против течения, но как только сделаешь передышку, течение обязательно понесет тебя за собой.

Примечательно, что китаец, плывущий вниз по течению реки жизни, сидит в лодке лицом к пройденному пути и спиной к предстоящему, ожидаемому. Будущее у китайцев находится со спины, течёт им в затылок, на котором нет глаз, и потому оно неизвестно и бесполезно для задач настоящего момента. А зримое, уходящее вдаль и скрывающееся за поворотом прошлое влиятельно, так как у него можно учиться извлекать пользу в настоящем и готовиться к неизвестному. Сам же путь – это не прямая дорога, идущая от наших ног вверх к горизонту, не путешествие вперед к цели со стремлением сделать так, чтобы будущее в намеченный срок сбывалось, не прямая линия от начала к концу жизненного пути, попросту разбиваемая на отрезки для облегчения планирования, а устремленное вниз по извилистому руслу течение в излучинах, поворотах и изгибах, ведущие человека через местность и обстоятельства,

очень похожие на те, которые скрылись за предыдущим поворотом.

19

Будущее приходит само, поэтому и спешить некуда. Пожелание «счастливого пути» в китайском языке имеет смысл «двигайтесь помедленнее, размеренно, степенно». «Приятного аппетита» несет значение «кушайте помедленнее, не торопитесь».

Будущее приходит само, «поспешать нужно медленно», а это значит, что позиция,

которую китаец займёт естественным образом, будет пассивной.

Наглядной иллюстрацией мироощущения западных народов выступает пейзаж с линейной перспективой, например, в картинах западных и русских художников. Здесь точка наблюдения человека находится на земле с видом бесконечного линейного пространства вдаль и вверх. Предшествовавшее находится сзади и внизу, «в глубине веков», а предстоящее впереди и вверху, «на высшей ступени развития». Перемещение человека на следующую точку наблюдения будет шагом вперед лицом к ещё неизвестному. С каждым следующим шагом вперед неизвестное становится известным, а горизонт отодвигается. Будущее с земной позиции наблюдения уходит.

Это создаёт стимул для человеческой активности, заставляет спешить (5, с. 54 – 56).

Люди Запада считают время, когда не принимались какие-нибудь решения или ничего не сделано, попусту потраченным. Китайцы же видят время скорее бегущим по виткам пружины, на которых могут возникать те же самые возможности, рискованные ситуации и опасности, что и на предыдущих витках и сейчас, но к предстоящим временам человек станет мудрее.

Наблюдая циклическое время, китайцы менее самонадеянны в своих планах на будущее, поскольку полагают, что им невозможно всецело управлять и что люди облегчат себе жизнь, придя в гармонию с законами и циклическими событиями природы. Однако планирование в общей форме возможно, так как смена времён года,

фаз луны, восходов и закатов солнца строго регулярна. Отсюда одинаковое с Западом построение коммерческих структур на основе линейного времени, соотнесённого с ценностями: повремённая оплата, рента, кредит, процентный доход, амортизационные отчисления, страховые взносы. Однако для всех людей остаётся непреложным тот факт,

что землетрясения, смерчи, шаровые молнии, восстания, финансовые кризисы,

авиакатастрофы и тому подобные проявления стихии и комбинации случайных факторов по времени – события непредсказуемые (5, с. 146).

20

Смирение китайцев перед течением реки жизни проявляется в их реактивности, в

том, что они редко инициируют действия или дискуссии, не торопятся раскрывать свои карты, предпочитая сначала выслушать позицию других, затем откликнуться на неё и сформулировать свою собственную. Китайцы думают и говорят не одновременно, то есть думают молча. Поэтому предоставление китайцу достаточного времени для обдумывания ответа является ключом к достижению прогресса, каким бы медленным он не казался. Смирение китайского сердца проявляется и в способности к кропотливой и монотонной работе в мелких формах, невозмутимости, терпении.

В целом пространственно-временное мировоззрение китайцев можно охарактеризовать следующим образом: Китай – это фиксированный центр мира,

вокруг которого по спирали времени вращаются окраинные народы. Настоящее есть очередное повторение прошлого, а будущее хоть и не увидишь, поскольку оно приходит сзади, но также предопределено этапом циклического развития (как в восточном гороскопе). Для того чтобы не «потерять лицо» из-за незнания порядка вещей, нужны традиции и ритуалы, а также иерархия, расставляющая всех по своим местам. Прагматичная цель оправдывает любые средства, но превыше всего интересы Китая, а затем – своей семьи.

2.2. Корея

Корея – страна маленькая, Корейский полуостров ограничен с трёх сторон морем, а

горы занимают около 75% территории. В этом Корея – маленькое, преимущественно горное государство с длинной береговой линией – похожа на Японию, но большая плотность населения, особенно в столице (25% жителей страны), привела к тому же эффекту тесноты, что и в Китае: корейцы не держат физическую дистанцию, в отличие от японцев. Похлопывание делового партнёра по плечу или по колену – признак хорошего расположения к нему.

Поскольку к северу от Кореи находится Китай – огромное, древнее и могущественное государство, а на юге острова Кореи подходят близко к Японии, и

через Корею передавались иероглифы, буддизм и конфуцианство, издавна свою

21

миссию Корея видела в посредничестве, в роли проводника, который соединяет разные стороны, но сам при этом не примыкает ни к одной из них. Корея не стала ни частью Китая, ни культурной колонией Японии. Относительно небольшой по численности народ Кореи в течение свыше пяти тысячелетий подвергался влиянию завоевателей, и

тем не менее ему удалось сохранить свою самобытность. Корея подвергалась завоеваниям китайских династий Хань и Цзинь, позже, во времена китайской династии Тан, из Китая и Индии пришли буддизм и конфуцианство, что оказало значительное влияние на развитие государства. В свою очередь, через Корею заимствованное искусство, архитектура и религия передавались в Японию.

Китай и Корея – давние соседи. Со времен возникновения первых корейских государств на рубеже нашей эры существование по соседству гигантской древней империи оказывало на них огромное влияние. В международных отношениях понятие

«добрососедства», столь часто упоминаемое в речах дипломатов, является крайней редкостью. Наоборот, история отношений двух соседних государств – это, как правило,

история войн и взаимных обид. Однако история отношений Кореи и Китая во многом является исключением из этого старого правила. Бывали и вторжения, и войны, и

периоды серьёзной напряжённости, но в целом корейско-китайские связи на протяжении последнего тысячелетия отличались на редкость мирным характером.

Немалую роль играла готовность корейского правительства признать формальное главенство Китая. В результате и сейчас среди корейцев нет особых антикитайских настроений, хотя сам гигантский размер Китая вызывает инстинктивную боязнь у жителей маленького полуострова.

Несмотря на это, до августа 1992 года Республика Корея не имела официальных дипломатических отношений с КНР. Признание Республикой Корея КНР отражало новую ситуацию, сложившуюся после окончания холодной войны. К 1992 году стало ясно, что Китай более не является безусловным союзником Северной Кореи. В то же время китайская экономика развивалась рекордными темпами, и южнокорейский бизнес был крайне заинтересован в сотрудничестве с Китаем.

Установление дипломатических отношений привело в Корее к настоящему

«китайскому буму»: внезапному приступу интереса ко всему китайскому. Однако

22

вскоре корейские предприниматели столкнулись с серьёзной проблемой: зарплаты в самой Корее стали расти, и корейским фирмам стало гораздо труднее соперничать с конкурентами из стран ЮВА. Большинство фирм стало одновременно развивать высокие технологии и выходить на новые рынки и переносить производство в страны с дешёвой рабочей силой, в первую очередь, Китай, Вьетнам и страны СНГ.

Благоприятными факторами для производства в Китае выступают и традиционная культурная близость, и географическое соседство, и относительная политическая стабильность, и наличие в Китае двухмилионного корейского национального меньшинства, представители которого в своём большинстве свободно владеют корейским. Большинство корейских проектов осуществляется в трёх провинциях Северо-Восточного Китая, в регионе, исторически известном как Маньчжурия: здесь сосредоточено большинство китайских корейцев, которые в основном и работают в филиалах южнокорейских фирм, а географическая близость к Корее позволяет быстро и дёшево доставлять материалы и комплектующие.

Приметой последних лет стало и культурное влияние Южной Кореи на Китай. На протяжении веков культурные связи этих двух стран представляли из себя улицу с односторонним движением: почти всегда Китай влиял на Корею, и почти никогда – наоборот. Сейчас корейская музыка, литература, дизайн всё более популярны в Китае.

Если говорить о «высокой политике», то главный интерес Сеула – это влияние,

которое Китай оказывает (или может оказывать) на Северную Корею. Считается, что с помощью КНР можно добиться от Пхеньяна каких-либо уступок (12).

Несмотря на то что в течение нескольких столетий подряд Корейский полуостров становился объектом для завоеваний монголами, маньчжурами, японцами и совсем недавно, в конце Второй мировой войны, союзниками антигитлеровской коалиции, на протяжении своей многовековой истории Корея сохраняла свои национальные черты:

свой язык, образ жизни и уникальную культуру. Приспосабливаясь к иностранному влиянию, несмотря на изменения, которые неизбежно влечёт за собой этот процесс,

корейцы сумели сохранить свою самобытность, в то же время позаимствовав многие иностранные достижения. Послевоенное проникновение западной культуры, в том числе наличие в стране американских военных базы добавили к миссии посредника в

23

СВА и желание стать мостом между США и азиатскими странами. Сеул гордится такой культурной смесью: 1) продолжение конфуцианской традиции Китая, 2)

наибольшая ознакомленность с модернизацией Японии в ХХ веке и 3) первое место в СВА по знанию западной культуры.

Важное значение для корейского менталитета имеет и тот факт, что Корея – разделённая страна. В разделённой Корее задача высшего приоритета – объединение нации. Корейцы не отличают гражданина, то есть члена политического сообщества, от нации, которая воспринимается как сообщество людей с общими кровными связями или общей культурой, и поэтому считают этнических корейцев и корейское гражданство неотделимым друг от друга. Этот феномен основывается на «концепции единой нации», которая гласит, что корейский народ сохранял свою этническую гомогенность с начала истории. Гомогенизация пронационалистических элементов,

таких как язык и культура, была опосредована тем фактом, что люди, живущие на Корейском полуострове, принадлежали единому политическому сообществу и находились под централизованным управлением с ранних стадий династии Чосон.

Правящая идеология – конфуцианство – и особенно её фундаментальная концепция патриархальной системы играли ключевую роль в закреплении образа единой нации.

Понижение Кореи до статуса японской колонии, что, по сути, означало потерю государственности, не позволяло людям Чосон поддерживать национальную идентичность, но вместо этого трансформировало этническую идентичность,

понимаемую как кровные связи и общая культура, в важный фактор корейского национализма. Поскольку термин «гражданин» во времена японского колониализма означал «подданный Японии», люди Чосон создали свою собственную идентичность в противовес японскому гражданству. Тот факт, что никакая другая нация или этническая группа не проживала на Корейском полуострове с ранней эпохи Чосон, также послужил формированию концепции единой нации. Хотя большое число японцев находилось на полуострове во время колонизации, они не оказали длительного влияния на культуру Кореи. Были также этнические китайцы, жившие в Корее с начала ХХ века, но они жили как аутсайдеры из-за дискриминационной политики, включая правительственную политику, эффективно предотвращающую их ассимиляцию. Такое

24