Мифологический образ правосудия

Обычно многие имеют представление об этом символе. Женщина с повязкой на глазах с весами и мечом в руках. Однако мало кто задумывается над смыслом этого образа.

Во-первых. Этот символ правосудия возник в Греции в эпоху перехода от родового строя к государственному и от матриархата к патриархату. В Риме Законы Х11 таблиц закрепляют жёсткую власть мужчины над женщиной. Принцип Кум Ману.

Так почему же тогда в период безраздельного господства мужчины над женщиной древние мудрецы отдали правосудие женщине?

Мудрость древних мыслителей достойна восхищения! В основе правосудия лежит принцип справедливости. Справедливое решение споров и конфликтов между людьми должно быть основано не на силе, а на разуме. Природа наделила мужчину силой. Слабость женщины компенсирована красотой и гибкостью ума. Тысячелетний опыт предков выработал поговорку: «Сила есть – ума не надо!» Опыт поколений подсказывал, что женщина более склонна к разумному разрешению конфликтов, чем к силовому. Вот почему древние мыслители выбрали женщину символом правосудия.

Во-вторых. Почему богине правосудия завязали глаза? Ответ, опятьтаки, вытекает из природных особенностей женщины. В отличие от мужчины, женщина более чувствительна. Её слабость в неравнодушии к конфликтующим. Предположим, разбирается спор между Гераклом и каким-нибудь дистрофиком. Женщина может в восхищении отдать предпочтение силе Геракла или, наоборот, из сострадания решить спор в пользу немощного. Но это субъективизм, отступление от принципа равенства и справедливости. Поэтому богине следует завязать глаза.

объективность.

Следующий шаг в развитии принципов правосудия – Законность. Особенно хорошо это прослеживается в правовой истории Рима. Прочной опорой развития римского права стали Законы Х11 таблиц. Принятые в 450 году до нашей эры, они оставались неизменными более 9 веков, до гибели Рима. Почему? Потому что они утверждали

«Законы – это опыт и мудрость поколений», – так оценивал законы

законности становится выше принципа справедливости, оттесняет его на второй план. Фемида превращается в символ Законности.

Однако принцип Законности не может заменить или вытеснить принцип Справедливости. Возникает противоречие между этими двумя принципами. Проявлялось оно в наличии двух форм права – квиритского (божественного) и преторского (разумного), и двух форм процесса – легисакционного и формулярного.

В поздней греческой мифологии появляется вторая богиня правосудия - Дике (тоже женщина, но в тунике и с копьём). Правосудие обретает новую структуру. В центре верховный судья – Зевс, бог богов, мужчина. Рядом с ним жена Фемида – богиня Законности и дочь Дике – богиня Справедливости. Дике охраняет право и порядок с позиций Справедливости, Фемида – с позиций Законности.

Римляне пытаются ликвидировать противоречие между законом и правом. Оно порождает нарушения принципа справедливости, подрывает

удачным, так как отражал высшие принципы правосудия – справедливость, объективность, законность.

Слияние Законности и Справедливости в одну богиню – Юстицию не избавило римское правосудие от проблем и ошибок.

Символом бесправия стала сестра Дике – Аликия. Она стала спутником и тенью римской юстиции, свидетельством того, что совместить справедливость и законность невозможно.

Противоречия между правом и законом порождают судебные коллизии. Определить меру вины и невиновности, меру справедливости становилось всё сложнее и труднее. Правоприменение требовало ювелирного искусства, высочайшего мастерства служителей Фемиды. Великим мастером законности был признан римский юрист начала третьего века нашей эры Папиниан. Он великолепно ориентировался в огромной массе нормативно-правовых актов, накопившихся за шесть веков, и умело применял их, зная все тенденции развития римского права. Поэтому его судебные решения всегда были максимально справедливы и объективны.

Но далеко не все могли быть такими богами правосудия, как Папиниан. «Человеческий фактор» всегда имел место и в юриспруденции. Судебные ошибки, несправедливые решения порождали обиды, недовольство и неприязнь граждан к правосудию, стремление своим путём восстановить нарушенную справедливость. Непрофессиональная юриспруденция возрождала варварские принципы правосудия – кровную месть, принцип талиона, самосуд. В греческой мифологии это отражается в появлении Адрастеи – богини возмездия («та, от которой нельзя уйти») и

Эриний – богинь мести.

Среди множества этих богинь главной становится Немезида –

богиня «равновесия справедливости» и «справедливого возмездия».

Адрастея и Эринии осуществляют карательные функции, Немезида

восстанавливает меру справедливости. Обрекая субъекты своих преследований на беды и несчастья, она добивается «возмездия судьбы» и покаяния. Фактически здесь заложен христианский принцип воздаяния.

Немезида – дочь богини ночи Никты и бога тьмы Эреба.

Символично, что она дитя тьмы и ночи. Поэтому она в тени правосудия и выходит из тени, как только правосудие отступает от справедливости и

напоминают, что она может сесть на коня, и никто от неё не уйдёт, в том числе и сами судьи, допустившие нарушения принципов правосудия.

Немезида – судья судей, верховный судья.

Римское право развивалось прецедентным путём. Квиритское естественное право вытеснялось преторским разумным. Легисакционный процесс – формулярным. Во втором тысячелетии нашей эры этот путь развития права повторило английское право. Английские суды Общего права и Справедливости – это всё тот же путь движения от Справедливости к Закону и от Закона к Справедливости. Вечный поиск меры между Правом и Законом, которую предугадал ещё в первом веке до нашей эры великий римский юрист Цицерон. Нарушение этой меры, пропорции между правом и законом, возрождает принцип талиона. «Jus talionis, – отмечал Гегель в «Философии права», – является естественным понятием в ощущении и испокон веку рассматривалось как основа наказаний». «Наказание может иметь место только в государстве, вне его оно является мстящей справедливостью. Само слово «справедливость» происходит от слова «месть». На ранней стадии развития государства справедливость есть месть… Месть здесь вообще деяние возмездия…»(с.414).

ХХ в. оказался для человечества катастрофой разума. Безумные бредовые идеи мирового господства, фашизма и коммунизма породили две мировые войны и колоссальное истребление народов.

Мировое сообщество на Нюрнбергском процессе вынесло смертный приговор главарям фашистских государств. Хрущёвская и горбачёвская попытки избавить социализм от сталинского тоталитаризма закончились крахом мировой системы социализма и распадом СССР. Новая Россия, вступив в мировое демократическое содружество наций, признала естественные права человека священными и, подчиняясь новому авторитарному течению гуманизации человечества, отменила смертную казнь. Это нарушило сложившийся веками баланс между преступлением и наказанием. Умышленные убийства стали обретать массовый характер. Справедливость попрана. Отвергнут категорический нравственный императив Канта:

«Карающий закон, – подчёркивал Кант, – есть категорический императив.., Ведь, если исчезнет справедливость, жизнь человеческая на земле уже не будет иметь никакой ценности» (Кант И. Соч. Т.4. Ч.2. С.256). Это катастрофа здравого смысла правосудия. Призывы здравомыслящих юристов опомниться (профессора Качановского, например), предупреждения о непоправимых последствиях для правосудия, не помогают. На смену государственному правосудию из мифологического прошлого приходит бессмертная Немезида и восстанавливает Справедливость. Убийство авиадиспетчера Колоевым за смерть жены и детей или истребление всех участников покушения на отца президентом Чечни Кадыровым – яркие тому примеры. Эта проблема великолепно представлена в фильме С. Говорухина «Ворошиловский стрелок».

Цивилизация возвращается к своему началу – «Jus talionis», «мстящей справедливости», к Немезиде.