14
ГЛАВА 1. ПРИНУДИТЕЛЬНЫЕ МЕРЫ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ
§1. Институт принуждения в международном праве
Как известно из общей теории права, принуждение представляет собой все неблагоприятные для делинквента последствия, вытекающие из совершения правонарушения и применения ответных мер другими субъектами права. Именно принуждение служит средством обеспечения реализации правовых норм и, соответственно, является неотъемлемым институтом любой отрасли права. Еще античное право знало принцип ubi jus, ubi remedies – где право, там и средства его обеспечения1.
Вто же время вопрос о наличии принуждения в международном праве
–и даже допустимости такового – долгое время считался дискуссионным. В
данном контексте можно отметить распространенные среди политологов нигилистические концепции международного права, акцентирующие отсутствие в нем механизмов юридического принуждения. Несмотря на свою юридическую несостоятельность, данные концепции до сих пор имеют своих сторонников. В частности, В.Пфафф в колонке в одной из ведущих американских газет «International Herald Tribune» утверждал, что
«принуждение на международной арене – явление не правовое, а сугубо политическое, обеспечиваемое путем совместных действий государств»2.
Известна доктрине и другая теория, в принципе отрицающая необходимость международно-правового принуждения. При этом ее сторонники исходят из известной гегельянской концепции мироустройства,
согласно которой государства сами по себе являются сущностями высшей власти в человеческом обществе3. В частности, известный правовед Г.Нимайер говорил о том, что международное право должно быть «правом
1Лукашук И.И. Право международной ответственности. – М.: Волтерс Клувер, 2004. – С. 145.
2Pfaff W. A Radical Rethink of International Relations// International Herald Tribune. – 2002. – Oct. 3. – Р.7.
3Kunz J.L. Sanctions in International Law// The American Journal on International Law. – 1960. – Vol. 54, No.2. – P. 327.
15
без силы», так как невозможно никакое принуждение в отношении государств1.
Упомянутые концепции в настоящий момент не имеют сколько-нибудь весомой поддержки, считаются юридически несостоятельными. Дело в том,
что ставя под вопрос наличие международно-правового принуждения, мы де-
факто ставим под сомнение само существование международного права.
А.Н.Талалаев, в частности, акцентировал, что «если бы в международных отношениях отсутствовала возможность принудительного осуществления международно-правовых норм, то нельзя было бы говорить о существовании международного права вообще»2. В подаче И.И.Лукашука, принуждение является необходимым элементом децентрализованного механизма функционирования международного права3. По мнению Г.Кельзена,
международное право, как и любое другое право, представляет собой порядок, обеспеченный принуждением. Именно элемент принуждения отличает правовые нормы от моральных, религиозных и др4. Аналогичного мнения придерживается и Дж.Кунц: «Международное право без принуждения – абсолютный нонсенс»5.
Естественно, что в течение исторического развития институт международно-правового принуждения пережил существенную эволюцию.
Так, вплоть до начала XX в. государства исходили из того, что применение принуждения, силы является их неотъемлемым и ничем не ограниченным правом. Г.Гроций писал, что право народов, а также их законы и обычаи,
отнюдь не осуждают войну6. По выражению Дж.Кунца, право шло по пути регулирования jus in bello (права войны), а не jus ad bellum (права на войну).
Кроме войны государство могло прибегнуть по своему усмотрению к вооруженным и невооруженным репрессалиям, преследованию «по горячим
1Niemeyer G. Law without Force. – Princeton University Press. 1941. – Vol. 3, No. 4. – P. 853.
2Талалаев А.Н. Юридическая природа международного договора. – М.: 1963. – С. 131.
3Лукашук И.И. Право международной ответственности. С. 145.
4Kelsen H. General Theory of Law and State. – Cambridge: Mass, 1945. – P. 211.
5Kunz J.L. Sanctions in International Law. P. 329.
6Гроций Г. О праве войны и мира.– М.: 1959. – Кн. 1. – С. 43.
16
следам» на территории другого государства, превентивным мерам и т.д.
Акцентируем, что для совершения всех этих действий и признания их в принципе допустимыми – хотя и не очень желательными – не требовалось предшествующего противоправного деяния другого государства или иных правовых оснований. Предпринятая с созданием Лиги Наций попытка ограничить бесконтрольное применение принуждения, включая военную силу, провалилась по причине мягкости соответствующих правовых норм,
необязательности их исполнения1.
Беспрецедентно разрушительный характер Второй мировой войны, а
также реальная угроза того, что новый полномасштабный конфликт может носить уже ядерный характер и повлечь гарантированное взаимное уничтожение воюющих государств, привели к осознанию необходимости ограничения принуждения, силы в международных отношениях. Все это в конечном итоге вылилось в создание Организации Объединенных Наций и формирование системы международного права в ее современном виде.
Современное международное право, без сомнения, признает наличие и необходимость принуждения в межгосударственных отношениях. В то же время регулирование данного института в современных реалиях имеет свою специфику. Принуждение, играющее важную роль в обеспечении международного правопорядка, должно вместе с тем ограничиваться с целью не допустить злоупотребления правом, которое – как показывает нам история
–зачастую приводит к произволу, подрыву мира и стабильности.
Всвязи с этим отличительной чертой современного международного права является, например, детальная регламентация применения принуждения. По мнению С.В.Черниченко, «вряд ли можно обнаружить какую-либо разновидность применения силы в межгосударственных отношениях, которая бы выходила за пределы международного права»2.
1Schiffer W. The Legal Community of Mankind// Indiana Law Journal. –1955. – Vol. 30, Issue 4. – P. 556.
2Черниченко С.В. Теория международного права/ в 2-х т. – М.: 1999. – Т. 1. – С. 221.
17
Таким образом, Устав ООН, а за ним и международное право в целом встали на путь строгого ограничения оснований правомерности принуждения1. Принуждение допустимо либо в качестве меры в ответ на международно-противоправное деяние, либо при осуществлении права на индивидуальную или коллективную самооборону в соответствии со ст.51
Устава ООН. В первом случае в зависимости от применяющего субъекта принудительные меры могут проявляться в форме санкций («вертикальные»,
применяемые международными организациями, прежде всего СБ ООН) или контрмер («горизонтальные», имплементируемые государствами)2.
Учитывая, что в международном праве – в отличие от внутригосударственного – отсутствует централизованный аппарат принуждения суверенных субъектов к соблюдению правовых норм, средства такого принуждения находятся в руках самих государств. Именно государства и используют принуждение – как непосредственно, так и через механизмы международных организаций3.
Таким образом, только перечисленные выше случаи составляют принуждение в юридическом смысле, которое не может считаться насилием,
так как является одним из допустимых и даже необходимых средств реализации права. Все иные случаи применения принуждения считаются неправомерными, представляют собой насильственный произвол4.
Соответственно, выходящие за рамки международного права силовые действия некорректно называть «принудительными мерами». Иначе это приведет к размыванию термина, зарезервированному в Уставе ООН для описания правомерного поведения, юридической путанице и подмене понятий.
Относительно самого понятия «принудительные меры» в науке международного права до сих пор не выработано единого подхода. Более
1Кешнер М.В. Право международной ответственности. – М.: Проспект, 2017. – С. 137.
2Жданов Ю.Н. Принудительные меры в международном праве. С. 10.
3Кешнер М.В. Право международной ответственности. С. 141.
4Черниченко С.В. Теория международного права. С. 221.
18
того, как утверждает Ю.Н.Жданов, ряд юристов-международников зачастую избегают использовать данный термин, заменяя его понятием «санкции»1.
Некоторые исследователи определяют принудительные меры исключительно как репрессалии и реторсии, осуществляемые государствами2. В других работах термин «принудительные меры» используется только в контексте правомерного применения военной силы (санкции в этом случае – принудительные меры без использования военной силы)3. По нашему мнению, все эти позиции необоснованно сужают содержание термина
«принудительные меры» или заменяют его другим понятием.
Как представляется, в целом можно согласиться с авторами Словаря международного права, определившими принудительные меры как «меры,
принимаемые в соответствии с Уставом ООН в целях устранения угрозы миру, нарушения мира или ликвидации акта агрессии. К ним прибегают в крайних случаях, чтобы положить конец противоправному поведению сторон в конфликте, создающем угрозу миру либо являющемся нарушением мира или актом агрессии»4. Такая трактовка напрямую вытекает из положений Устава ООН, в частности пп.5, 6 ст.2, ст.5, ст.45, ст.50 и п.1 ст.53. В то же время в настоящее время обоснованно широкое признание получила концепция, согласно которой к принудительным мерам – помимо действий на основании гл.VII Устава – относят и правомерные контрмеры отдельных государств.
Принудительные меры преследуют две основные цели – правовосстановительную и штрафную. Первая заключается в устранении вреда от деликта, восстановлении нарушенных прав, обеспечении исполнения обязательств и др.; вторая – в создании правового урона,
обременений для правонарушителя (например, оккупация его территории,
лишение права голоса в международной организации). Подчеркивается, что
1Жданов Ю.Н. Принудительные меры в международном праве. С. 21.
2Mitrany B. The Problem of International Sanctions. – Oxford, 1985. – P. 36.
3Гали Б.Б. Повестка дня для мира. Превентивная дипломатия, миротворчество и поддержание мира. – Нью-
Йорк: ООН, 1992. – С. 28-29.
4Словарь международного права/ отв.ред. С.А.Егоров. – М.: Статут, 2014. – С. 230.
19
указанные цели взаимосвязаны: «одна из них обеспечивает неизбежность соблюдения существующего правопорядка, другая содержит определенную социальную программу – воспитание субъектов международного права в духе уважения международного правопорядка»1.
В то же время, например, Т.Н.Нешатаева утверждает, что основная цель принуждения в международном праве – предупреждение правонарушений – по-разному преломляется в содержании тех или иных мер.
Одни из них могут предусматривать лишь восстановление ущерба и предоставление удовлетворения потерпевшему, другие – и восстановление ущерба, и применение принуждения к нарушителю; возможны случаи с полным набором негативных для делинквента последствий2.
Принуждение в международном праве, очевидно, самым тесным образом связано с понятием силы, является одним из ее проявлений3. В
самом общем виде сила может быть определена как способность одного субъекта международного права влиять на поведение другого в желаемом для себя направлении4. В этой связи необходимо прояснить вопрос о том, как применение принудительных мер вплоть до использования военной силы согласуется с нормой п.4 ст.2 Устава ООН, устанавливающей категорический запрет на угрозу силой или ее применение.
Полностью разделяем мнение Н.А.Ушакова о том, что положения п.4
ст.2 Устава ООН распространяются только на т.н. «первичные»,
регулятивные правоотношения, то есть определяющие общий порядок осуществления международных отношений. Применение же принуждения представляет собой «вторичное», охранительное правоотношение,
являющееся следствием предшествующего правоотношения, породившего противоправное деяние5. Из этого же исходила Комиссия международного
1Ушаков Н.А. Проблемы теории международного права. – М., Наука, 1988. – С. 184.
2Нешатаева Т.Н. Санкции системы ООН (международно-правовой аспект). – Иркутск: Иркутский университет, 1992. – С. 20.
3Черниченко С.В. Теория международного права. – М., Нимп, 1999. – С. 215.
4Деханов С.А. Право и сила в межгосударственных отношениях// Московский журнал международного права. – 2003. – № 4 (52). – С. 39.
5Ушаков Н.А. Проблемы теории международного права. С. 172-173.
20
права (КМП) ООН при разработке проекта Статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния. В специальном комментарии КМП было отмечено, что нормы об ответственности и принуждении можно назвать «вторичными», так как они определяют правовые последствия невыполнения обязательств, предусмотренных
«первичными» нормами. Комиссия посчитала разграничение данных категорий необходимым, чтобы в полной мере проанализировать суть международно-правовых принуждения и ответственности1.
Таким образом, применение силы, принуждения в сфере регулятивных, «первичных» отношений категорически запрещено п.4 ст.2 Устава ООН. В то же время, оно не только допустимо, но и абсолютно необходимо во
«вторичных», охранительных правоотношениях. Иными словами, существует как незаконное применение силы в урегулированном международным правом межгосударственном общении в соответствии с п.4 ст. 2 Устава ООН,
так и законное принуждение в случаях нарушения установленного правопорядка. Основания правомерного применения принудительных мер,
как уже упоминалось, строго ограничены Уставом ООН.
Другой немаловажный вопрос – подразумевает ли международно-
правовое принуждение обязательное применение силы. Так, В.А.Василенко утверждает, что принудительные меры применяются «в случае отказа нарушителя прекратить международное правонарушение, восстановить права потерпевших и/или добровольно выполнить обязательства, вытекающие из его международно-правовой ответственности»2. Следовательно,
добровольное выполнение субъектом-нарушителем своих вытекающих из деликта обязательств не составит реализацию международно-правового принуждения.
Данная позиция весьма убедительно оспаривается. По мнению П.М.Куриса, элемент принуждения присутствует и в самой обязанности
1Доклад Комиссии международного права о работе ее двадцать пятой сессии, 7 мая – 13 июля 1973 г. –
Нью-Йорк, 1973. – С. 7.
2Василенко В.А. Международно-правовые санкции. – Киев, Вища школа, 1982. – С. 38.