Булавин А.В. - Мировая политика. Передовые рубежи и красные линии - 2018

электоральных групп, которая ранее принадлежала исключительно представителям правящей группы»1.

Вместе с тем, если «в экономической сфере рейдерство представляет собой отдельно существующий, хорошо развитый и доходный вид бизнеса», то «в политике говорить о наличии группы профессиональных «политических рейдеров» пока рано: в основном функции менеджеров при рейдерском захвате политической структуры выполняют политтехнологи с более широким функционалом»2.

Иным образом обстоит дело в США, где рейдерство – «сложный, высокоинтеллектуальный и высокодоходный, вполне законный бизнес». Современный рейдер в США представляет собой крупный хедж-фонд (в настоящее время их насчитывается более 8 тыс.), обладающий активами более 1 трлн долл. США, а также квалифицированным менеджментом, который способен вступать в сговор с акционерами компании-жертвы»3.

Технология рейдерских захватов в США довольно проста: «пользуясь значительной величиной активов, хедж-фонды только фактом своего присутствия в уставном капитале и заявлением о намерении стратегического участия в обществе сосредоточивают в руках контрольный пакет акций; затем, не приводя в действие внутренние механизмы защиты от рейдерства, распространенные среди американских корпораций, способствуют процессам слияния и поглощения, неплохо зарабатывая на продаже акций»4.

Как и в России, в США рейдерство поддерживается крупными инвестиционными банками. Что касается политического рейдерства, то

вСША рейдерские захваты политических партий, по известным причинам, лишены смысла; вместе с тем широко распространена практика рейдерских захватов политических партий, движений и объединений, осуществляемых американскими ТНК в принимающих странах (в основном

встранах Азии, Африки и Латинской Америки).

По мнению А.Н. Бичун и Ю.А. Лепешкевич, в своих работах детально описавших американскую, европейскую, японскую, российскую и белорусскую модели недружественных слияний и поглощений, «в современном мире рейдерство играет не последнюю роль при централизации капитала»; «принимая во внимание тот факт, что ТНК на современном этапе развития играют решающую роль в мировой эко-

1Гнетев А.И. Феномен «политического рейдерства» в современной России: автореф. дис. ...

канд. полит. наук: 23.00.02. М.: МГУ, 2012.

2Бичун А.Н., Лепешкевич Ю.А. Особенности недружественных слияний и поглощений.

3Там же.

4Там же.

номике, компании и в дальнейшем будут стремиться к укрупнению»1. Стремление ТНК к контролю политических процессов и использование для достижения этих целей специальных методов политического давления (в США ТНК считают «организациями, нацеленными на достижение прибыли, в том числе и через политическое давление»2) будут способствовать переносу рейдерских методов из экономической сферы в политическую.

Еще одним специальным инструментом оказания политического давления со стороны ТНК на власть является арсенал сил и средств международного лоббирования. Не случайно «в качестве одного из важнейших критериев типологизации МНПО [включающих в себя, по мнению американских исследователей, и ТНК, для обозначения которых «в англосаксонской литературе используется термин «неправительственные бизнес-

орга-низации» (BINGO – «business non governmental organizations»)»3 вы-

деляют ресурсы их влияния на принятие политических решений государствами и межправительственными организациями»4.

Как указывает П.Я. Фельдман, лоббизм – это специфическая форма политической коммуникации, в которой субъектами всегда выступают группы интересов, вынесенные за систему государственной власти (англ. organised interest), а объектами – должностные лица или органы, ответственные за принятие конкретных административно-политических решений»; «передача влияния от субъекта к объекту осуществляется через информационных посредников – агентов и контрагентов»; «роль агентов, представляющих интересы субъекта, играют лоббисты, а контрагентами выступают так называемые «точки доступа» в системе государственной власти»5. По мнению П.С. Каневского, «транснациональный рынок лоббизма весьма неоднороден и в мировой лоббистской практике нет установленных правил игры»6. В России представители экспертного сообще-

1Цыганков П.А. Теория международных отношений. М., 2002. С. 243.

2Цыганков П.А. Негосударственные участники мировой политики // Обозреватель-Observer. 2013. № 9. С. 5.

3Там же.

4Лебедева М.М. Современные тенденции развития транснациональных участников мировой политики // Негосударственные участники мировой политики / под ред. М.М. Лебедевой и М.В. Харкевича. М.: Изд-во МГИМО, 2013. С. 10.

5Фельдман П.Я. Лоббизм в системе социальных и политических институтов современной России // Международные отношения. 2014. № 3. С. 392–397 [Электронный ресурс]. DOI: 10.7256/2305–560X.2014.3.10562.

6Каневский П.С. Российское лобби в Европейском Союзе и США: проблемы и перспективы // Вестник Моск. ун-та. Серия 18. Социология и политология. 2012. № 4. С. 137–153.

ства «нередко отождествляют лоббизм с коррупцией, неоправданно уравнивая эти два взаимоисключающих понятия»1.

Преодоление «коммуникационных барьеров» на пути к объекту лоббистского воздействия становится возможным благодаря «использованию комплекса лоббистских технологий, выбор которых в каждой конкретной ситуации зависит от специфики объекта воздействия и ресурсов, которыми располагает лоббист»2. Указанные технологии, в свою очередь, делятся на прямые и косвенные.

По мнению П.Я. Фельдмана, эффективность действий прямых технологий лоббирования реализуется за счет «непосредственного контакта лоббистов с представителями власти, вторые предполагают наличие специфических промежуточных агентов влияния в коммуникативной цепи между лоббистами и объектами их воздействия»3.

Международное лоббирование – это особый вид политического инструментария ТНК, позволяющий эффективно продвигать интересы транснациональных корпораций в сфере международной политики. С.В. Васильева в связи с этим справедливо отмечает, что современные ТНК, «владеющие и пользующиеся инструментами влияния на национальные правительства», «выступают ключевыми игроками лоббирования внешнеполитических и внешнеэкономических вопросов»4.

Всвязи с этим А. Румянцев пишет, что ТНК не ограничиваются

всвоем международном лоббировании воздействием только на нациигосударства и представляющие их интересы национальные правительства: важнейшей компонентой международного лоббирования политических интересов ТНК является «иностранное воздействие на граждан гос-

ударства»; в этих целях используются «различные социальные и политические технологии воздействия на «умы и души людей»5.

С.В. Васильева считает, что «международный и иностранный лоббизм … представляет собой систему взаимоотношений национальных органов, с одной стороны, и органов власти, корпораций зарубежных гос-

ударств, а также ТНК, с другой»6. Под иностранным лоббированием ученый понимает «механизмы продвижения интересов органов власти

1Брянцев И.И., Баранова Л.К. Коррупция как форма теневого лоббизма // Власть. 2008. № 3.

С. 13–16.

2Там же.

3Фельдман П.Я. Указ. соч.

4Васильева С.В. Международный и иностранный лоббизм: правовые очертания и ограничения // Бизнес и власть в современной России: теория и практика взаимодействия. М.: Изд-во РАГС, 2010; Клинова М. Глобализация и инфраструктура: новые тенденции во взаимоотношениях государства и бизнеса // Вопросы экономики. 2008. № 8. С. 81.

5Румянцев А. Современное государство и вызовы постиндустриального общества [Элек-

тронный ресурс]. URL: http://www.law.net.ru/stat_is/2b.htm (дата обращения: 22.08.2016).

6Васильева С.В. Международный и иностранный лоббизм …

и корпораций зарубежных стран, а также ТНК в рамках территории конкретного государства», осуществляемые «согласно правовым процедурам, установленным национальными органами власти»1. Вместе с тем «основа регулирования международного лоббизма – это отдельные межгосударственные (зачастую межэлитные) соглашения, которые и придают этому явлению конкретные очертания»2.

Феномен существования международного лоббизма «отражает наличие в мировой политике механизмов принятия глобальных решений и ресурсно-обеспеченных групп интересов, чьи интересы затрагиваются в процессах принятия глобальных решений»3. По мнению А.Д. Богатурова, к таким группам интересов можно отнести негосударственных транснациональных акторов – «акторов вне суверенитета», в состав которых входят и ТНК4. В качестве механизмов принятия решений, являющихся объектом воздействия международных лоббистов ТНК, Э.Д. Лозанский указывает три «ветви-уровня принятия решений»: «универсальный (ООН), институционально-групповой (G8, G20, НАТО) и индивидуальногрупповой (США и ad hoc коалиции союзников)»5.

По мнению С.В. Васильевой, «смысл международного и иностранного лоббизма состоит в донесении позиции государства (его политической элиты, органов, бизнес-структур) либо транснациональной корпорации до органов власти «лоббируемого» государства»; «эффект от такого лобби-

включает в себя два подвида: «страновой иностранный лоббизм» (осуществляемый государствами) и «корпоративный иностранный лоббизм» (осуществляемый ТНК)7.

В свою очередь, ТНК как субъекты корпоративного иностранного лоббизма могут «объединять в своем интересе разных субъектов – государства, их граждан, бизнес-структуры»; при этом политические интересы ТНК могут носить трансграничный характер8.

1Васильева С.В. Международный и иностранный лоббизм …

2Каневский П.С. Российское лобби в Европейском Союзе и США …

3Васильева В.М. Международный лоббизм: на пути к институционализации // Государственное управление. Электронный вестник. 2011. Вып. № 29 [Электронный ресурс]. URL: http://e-journal.spa.msu.ru/uploads/vestnik/2011/vipusk__29._dekabr_2011_g./pravovie_ i_polititcheskie_aspekti_upravlenija/vasilyeva.pdf (дата обращения: 28.07.2016).

4Богатуров А.Д. Современный международный порядок // Современные международные отношения и мировая политика / под ред. А.В. Торкунова и др. М.: Просвещение, 2005.

С. 69–88.

5Лозанский Э.Д. Этносы и лоббизм в США. О перспективах российского лобби в Америке. М.: Международные отношения, 2004.

6Васильева С.В. Международный лоббизм …

7Толстых П.А. GR. Практикум по лоббизму в России. М.: Альпина Бизнес Букс, 2007. С. 81.

8Васильева С.В. Указ. соч.

В отдельных случаях, по мнению М.Н. Марченко, ТНК и нациигосударства могут выступать в качестве консолидированного субъекта международного лоббизма, поскольку часто интересы государства и ТНК, связанных с этим государством своим происхождением или базированием, могут совпадать полностью или частично1. П.С. Каневский в связи с этим также указывает, что «в условиях глобализации рыночных отношений крупные международные экономические проекты являются прерогативой не только ТНК, но и частью национальной международной стратегии. Зачастую они являются логичным продолжением внешней политики государства, так как практически никогда ТНК не действуют без оглядки на правящие элиты»2.

ТНК, использующие инструменты и механизмы международного лоббирования, «воздействуют на национальные органы при подписании и ратификации международных договоров, при «протежировании» вхождения в национальную экономику иностранных бизнес-структур»; при этом «в связи с активизацией иностранного лоббирования многие исследователи говорят о конкуренции народного и государственного суверенитетов»3, т.е. о десуверенизации национальных государств посредством фактического вмешательства ТНК в сферу их внешней и внутренней политики.

А.А. Джагарян в связи с этим специально отмечает, что «уравнивание национальных и иностранных бизнес-структур в возможностях ресурсного вливания в политическую жизнь конкретного государства создает предпосылки для продвижения интересов зарубежных субъектов, оказывающих соответствующую организационную и финансовую помощь»4, что создает определенные угрозы суверенитету и национальной безопасности современных государств. Вместе с тем эту точку зрения в определенной мере уравновешивает тезис, утверждающий, что «принцип народного суверенитета … характеризуется недопустимостью како- го-то бы ни было внешнего воздействия, в том числе со стороны ТНК, на формирование, принятие и реализацию государственно-властных полномочий»5. Однако этот тезис частично сглаживает, но не снимает существующую проблему размывания национального суверенитета, инструментом которого выступают ТНК. При этом, согласно утверждению Дж. Ная, происходит не эрозия, а диверсификация и «распыление»

1Марченко М.Н. Проблема соотношения экономической власти бизнеса с политической властью государства в эпоху глобализации // Журнал российского права. 2008. № 1.

2Каневский П.С. Указ. соч.

3Васильева С.В. Указ. соч.

4Джагарян А.А. Концепция суверенной демократии в конституционном измерении // Суверенная демократия в конституционно-правовом измерении: сборник ст. и материалов. М., 2007. С. 127, 139–140.

5Васильева С.В. Указ. соч.

государственного суверенитета «на локальные и наднациональный уровни, а также на негосударственных акторов», таких как ТНК1. Что облегчает последним (приобретающим через «распыление» частицы суверенитета) решение задач по международному лоббированию своих интересов.

Международное лоббирование ТНК своих интересов включает в себя три уровня:

1)формирование глобальной «повестки дня»;

2)«целеполагание»;

3)«целереализацию» (содействие, оказываемое ТНК нациямгосударствам в реализации целей, выгодных для ТНК)2. При этом, по мнению Н. Кляйна и В. Васильевой, «вынесение вопроса в «глобальную повестку дня» расширяет круг заинтересованных акторов и неизбежно повышает “цену вопроса”»; примером может служить «лоббизм МНПО

«Greenpeace» вопроса утилизации нефтяной платформы «Brent Spar», принадлежавшей транснационально корпорации «Shell»3.

По мнению А.И. Соловьева, международный лоббизм ТНК концентрирует основное внимание на процессе целеполагания наций-государств

иМПМО, таких, как ООН и ее Совет Безопасности, и продвижении в актуальный перечень целей и задач ООН своей повестки4. Примером может служить противостояние США и КНР по вопросу урегулирования кон-

фликта в Судане (нефтеносная провинция Дарфур), вызванное столкновением интересов Chevron, ExxonMobil и CNPC5. При этом, по мнению

В.М. Васильевой, Генеральная ассамблея ООН для большинства ТНК является «непривлекательным объектом лоббизма»6, в силу большой инертности в принятии конкретных управляющих решений.

На уровне G7, G20 действуют другие механизмы международного

лоббирования: оно сводится к «выдвижению предложений вопросов в «повестку дня» странами-членами МПО и их обсуждении на саммитах, с последующим принятием решения»7. Детальное описание этого механизма изложено в работах довольно большого числа зарубежных авто-

1Nye J. The Paradox of American Power: Why the World’s Only Superpower Can’t Go It Alone. Oxford: Oxford University Press. 2002. P. 46.

2Васильева В.М. Указ. соч.

3Кляйн Н. Greenpeace против Shell [Электронный ресурс]. URL: http://www.marketer.ru/ node/1083 (дата обращения: 08.08.2016).

4Соловьев А.И. Принятие государственных решений. С. 176–204.

5Костелянец С.В. США, Китай и нефть в Судане / Институт Ближнего Востока. 12.08.2009 [Электронный ресурс]. URL: http://www. iimes.ru/rus/stat/2009/12–08–09.htm (дата обращения: 08.11.2015).

6Васильева В.М. Указ. соч.

7Там же.

ров1. Основными инструментами лоббирования при этом (по мнению В.М. Васильевой) выступают: «информационный лоббизм (работа с общественным мнением, экспертный лоббизм, «grass rooting lobby»); «advocacy» (представительство, защита интересов в комитетах); финансирование избирательных кампаний»2.

При этом информационный лоббизм предполагает оказание воздействия на международное общественное мнение с помощью транснациональных СМИ. А «экспертный лоббизм» «сводится к работе с авторитетными на международном уровне «think tanks» («мозговыми центрами»)3 и специализированными советами, комитетами на каждом из уровней власти, такими, как «Департамент ООН по экономическим и социальным вопросам и НПО (ДЭСВ), регистрирующий НПО; Комитет по НПО Экономического и социального совета ООН (ЭКОСОС), присваивающий НПО консультативный статус; различные комитеты Генеральной ассамблеи ООН; Служба связи с НПО (ССНПО)»4, а также с Исследовательской группой G85.

П.С. Каневский указывает, что «в Брюсселе существуют сотни консалтинговых и юридических компаний, PR- и GR-агентств, аналитических центров, которые имеют прочные связи с европейскими чиновниками и членами Европарламента. Данные субъекты не только влияют на процесс принятия решений, но также занимаются количественными и качественными исследованиями, способствуют формированию общественного мнения»6.

Что касается уровня «содействия целереализации», то в рамках формирования системы глобального управления инструментом международного лоббирования транснациональными корпорациями своих политических интересов является так называемый «Глобальный договор»7, а также – Фонд ООН, финансирующий инициативы ООН8. Одной из форм практической реализации ТНК функций и механизмов международного

1Mearscheimer J., Walt S. Israel Lobby and US Foreign Policy. London: Penguin Books, 2007.

2Васильева С.В. Указ. соч.

3Костылев Е.В. Зарубежные и отечественные «мозговые центры» // Российская гуманитарная наука: генезис и состояние. Вып. 2. 2007. С. 234–332 [Электронный ресурс]. URL: http://www.intelros.ru/pdf/ Cm/234–332.pdf (дата обращения: 08.12.2016).

4ООН и гражданское общество [Электронный ресурс]. URL: http:// www.un.org/ ru/civilsociety/ (дата обращения: 08.08.2016).

5Каневский П.С. Указ. соч.

6Там же.

7G8 Research Group [Электронный ресурс]. URL: http://www.g8.utoronto.ca/about/ g8rg_pac.htm (дата обращения: 17.12.2015).

8Глобальный договор ООН. URL: http://www.Unglobalcom-pact.org/Languages/ russian/index.html (дата обращения: 08.11.2015); Официальный сайт Фонда ООН. URL: http://www. unfoundation.org/ (дата обращения: 08.11.2015).

лоббирования является создание глобальных политических сетей, направленных на продвижение своих политических интересов в мире посредством «сетевого взаимодействия»1.

По мнению В.М. Васильевой, в условиях глобального управления сетевая модель предполагает формирование «радикального полицентризма», который, в свою очередь, представляет собой «крайнюю форму диверсификации власти на глобальном уровне» и требует «всеобщего равенства возможностей доступа к управлению» для ТНК и нацийгосударств2. Это выносит на повестку дня еще один принципиальный вопрос – о придании ТНК статуса субъекта международного права3. Однако эта инициатива, поддерживаемая в основном американскими учеными, наталкивается и на не менее принципиальные возражения. Так, М. Оттавэй отмечает, что, поскольку ТНК «по своей природе недемократичны, нерепрезентативны и преследуют собственные узкогрупповые интересы, то их превращение в равноправных субъектов мировой политики, по сути, означает формирование системы глобального корпоративизма»4, что чрезвычайно опасно для всей системы международной безопасности.

В свою очередь, по мнению П.С. Каневского, «в российской практике международного лоббизма отсутствует элемент ассоциативности»5. По мнению ученого, «российские элиты и представители отечественных ТНК порой не готовы воспринимать сложную организационную структуру консультативных механизмов, которые являются частью общего механизма лоббизма в ЕС»6.

П.Я. Фельдман в качестве еще одной угрозы национальному суверенитету современных государств, близкую по своей природе международному лоббизму ТНК, указывает глобальный клиентелизм, цель которого состоит в «установлении иностранного контроля над национальными элитами и ключевыми институтами гражданского общества»7. При этом он справедливо отмечает, что подобного рода отношения в условиях

1Harnisch A. Global Public Policy Networks and International Forest Management // Global Public Policy Institute. 18.10.2005 [Электронный ресурс]. URL: http://www.gppi.net/fileadmin/ gppi/Harnisch_Forest_Management.pdf (дата обращения: 01.08.2016).

2Васильева В.М. Указ. соч.

3Harnisch A. Op. cit.

4Deacon B., Jakobi A., Kaasch A. International Policy Networks and Basic Social Needs: Shaping Global Social Policy // Paper for the Conference of ISA RC 19. Montréal, August 20–22, 2009 [Электронный ресурс]. URL: http://www.cccg.umontreal.ca/rc19/PDF/ Deacon-B_Rc192009.pdf (дата обращения: 01.08.2016).

5Каневский П.С. Указ. соч.

6Там же.

7Вылегжанин А. Становление глобального правового пространства в XXI веке // Международные процессы. 2010. № 2. Т. 8. C. 19.

нарастающей глобализации могут выстраиваться не только между сильными и слабыми государствами («патронами» и «клиентами»), но и между ослабленными государствами и ТНК; при этом именно ТНК могут брать на себя патронажную (по отношению к национальным государствам) функцию. Это также представляет значительную угрозу для национальной безопасности современных наций-государств, в том числе и для России: можно в полной мере согласиться с П.Я. Фельдманом в том, что «“патрон-клиентские” отношения с Западом приносят краткосрочную выгоду для элит, однако на политическом и социально-экономическом положении зависимых стран они сказываются губительно»1.

1 Вылегжанин А. Указ соч.

Глава 5

КОНФЛИКТЫ В МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЯХ

ИМИРОВОЙ ПОЛИТИКЕ

5.1.Роль и функции политических конфликтов

âмеждународных отношениях и мировой политике

Всовременных международных отношениях политические конфликты играют особую роль, выступая одновременно как специальная форма

политического взаимодействия акторов международных отношений и мировой политики, как способ разрешения противоречий и как система, защищающая международные отношения от перегрева, клапан «выпуска пара», направленный на сохранение существующей системы МО. Уже одно перечисление указанных функций позволяет сделать вывод, что современные конфликты встроены в систему МО, несут в ней значительную функциональную нагрузку и создают условия не только для разрушения, но и для развития системы МО, в том числе по пути модернизации и прогресса1.

В теории международных отношений политический конфликт определяется как столкновение двух или более разнонаправленных политических сил по поводу власти и осуществления политического управления, обусловленное существованием объективных противоречий в развитии системы МО и вызванное наличием у конфликтующих сторон неурегулированных претензий, взаимоисключающих политических интересов и целей, направленных на сферу международных отношений.

1 См.: Международные отношения и мировая политика: учебно-методический комплекс / под ред. П.А. Цыганкова. М.: Политическая энциклопедия, 2014. С. 639.