Танума Окицугу – настоящий десятый сёгун

Токугава Иэхару

Танума Окицугу (1719–1788) льстецы называли «настоящим сёгуном», намекая тем самым на то, что сёгун Токугава Иэхару никакой властью не обладает. Так оно и было – с 1767 по 1786 годы Японией правил Сначала Танума Окицугу, сначала назначенный личным секретарём сёгуна, а затем – государственным советником

– родзю. Это был талантливый человек, выдвинувшийся на высшие

государственные должности из косе – сёгунских пажей.

Танума Окицугу

В оценке деятельности Окицугу мнения историков расходятся. Одни превозносят его до небес за содействие развитию торговли и созданию кабунакама (дословно: «общество с акциями») – купеческих и ремесленных корпораций, могущих получать право

монопольного производства и торговли определёнными видами

товаров. За монопольные права приходилось платить высокие налоги, но дело того стоило. Опять же, налоги можно было снизить за взятки. Из-за расцветшего махровым цветом взяточничества многие историки оценивают деятельность Окицугу негативно – торговля развивалась, но государству от этого развития пользы не было поскольку огромное количество денег оседало в карманах чиновников. Вдобавок, могущественные купеческие дома мало считались с центральной властью, что расшатывало основы государства. Купцы богатели, а самураи и крестьяне беднели. Деятельность Танума Окицугу вызывала недовольство и у низов общества, и у знати – даймё не нравилось усиление «презренного» торгового сословия. В 1786 году, сразу после смерти сёгуна Иэхару, Окицугу был отправлен в отставку.

Реформы годов Кансэй

Правление одиннадцатого сёгуна Токугава Иэнари, пришедшего к власти в тринадцатилетнем возрасте, было наиболее длительном в период третьего сёгуната – Иэнари правил (формально) с 1787 по

1837 годы.

Автопортрет Мацудайра Саданобу

Регентом при нем в 1787 году стал Мацудайра Саданобу, который приходился внуком сёгуну Ёсимунэ и показал свои способности во время управления княжеством Сиракава. Тяжелое финансовое положение сёгуната требовало новых реформ, которые и проводил Саданобу с 1789 по 1801 годы. Образцом для этих реформ, получивших название реформы годов Кансэй, послужили реформы годов Кёхо, проведенные сёгуном Ёсимунэ. Мацудайра Саданобу

прежде всего делал ставку на строгую экономию и искоренение

чиновных злоупотреблений. Попутно он обложил даймё новыми налогами, но одновременно уменьшил бремя трудовых повинностей крестьянства. Крестьяне стали больше времени проводить на полях, отчего выросли урожаи. Росту продуктивности сельского хозяйства способствовало улучшение ирригационных системы, которое проводил Саданобу. Определенные льготы были предоставлены богатым купцам, что несколько стимулировало дальнейшее развитие торговли. Однако, вместе с этим были распущены многие торговые гильдии и ограничены проценты по займам, что вызвало недовольство среди торговцев. Даймё были недовольны новыми налогами, положение крестьян, несмотря на уменьшение трудовых повинностей оставалось тяжелым, политика экономии привела к увеличению численности ронинов. В 1793 году, на фоне всеобщего недовольства его деятельностью, Мацудайра Саданобу был отправлен в отставку.

Реформы годов Кансэй были половинчатыми и недостаточными для того, чтобы коренным образом изменить положение дел. Они не излечили тяжело больное государство, а только лишь немного отдалили наступление агонии.

После Саданобу страной продолжили управлять сёгунские советники и секретари. Сам Иэнари занимался только устройством браков своих многочисленных детей, которых у него было 55. Мацудайра Саданобу удалось сделать бюджет бакуфу положительным, но после его отставки расходы снова начали преобладать над доходами. Бюджет попытались «выправить» привычным образом – уменьшением содержания металлов в монетах, но это вызвало очередной скачок инфляции. Вместо оздоровления экономике был нанесен еще бóльший ущерб.

Кумовство, коррупция, финансовые злоупотребления не способствовали политической стабильности. В 30-е годы XIX в. случился страшный голод («голод годов Тэмпó»), что резко сократило бакуфу. Тогда правительство прибегло к испытанному: средству –

порче монеты,– что вызвало инфляцию и нанесло ущерб денежному

обращению.

Осио Хэйхатиро

Во время голода Тэмпо, который поразил страну в 1833– 1837 годах, осакский ёрики (самурай-полицейский) Осио Хэйхатиро был возмущен тем, что городские власти и богатые купцы не оказывают никакой помощи голодающим. Произошло небывалое, с точки зрения самурайского кодекса и японских традиций, событие –

потомственный ёрики поднял восстание против власти, которую он

поклялся защищать! В одном из воззваний, которое Осио Хэйхатиро распространял до начала восстания, говорилось: «Обрушились стихийные бедствия, от которых страдает народ, а чиновники берут взятки, думают только о собственном благе. Ради этого, разоренных налогами крестьян облагают крупными дополнительными налогами. Цены на рис возросли и бедные слои населения страдают от голода, но в это время городское управление [Осака] отправляет рис в Эдо, а в отношении людей, привозящих из Киото в Осака хоть немного риса для продажи, применяются жестокие наказания… Мы больше не можем терпеть и мы хотим наказать этих разбойников, хотим раздать их деньги и рис неимущим. Мы делаем это не для захвата политической власти, мы подымаем восстание, чтобы наказать богачей… Мы стремимся к тому, чтобы облегчить бремя податей и повинностей, изменить дурные нравы, устранить распутство и роскошь… Нужно разбудить нашу страну. Не годится вести бесполезную жизнь и безучастно ожидать смерти. Только сам народ в силах изменить свою бедственную участь. Как только вы услышите о восстании, выбирайте вождей и спешите к нам на помощь».

Подавление восстания Осио Хэйхатиро

Восстание Осио Хэйхатиро началось в конце марта 1837 года. За 40 дней восставшим удалось разграбить много рисохранилищ, но за пределы Осака восстание не вышло. Не желая отдаваться в руки властей, Осио Хэйхатиро совершил сэппуку.

Резонанс, вызванный восстанием, которое поднял ёрики, был очень большим. Осио Хэйхатиро был не только полицейским, но и весьма уважаемым учителем неоконфуцианства,[82] то есть – человеком, добродетель которого не вызывала сомнений. И если уж такие люди восставют против существующих порядков, значит дела в государстве идут из рук вон плохо. В очередной раз стало ясно, что сёгунату Токугава нужны очередные реформы.