Социальная структура японского общества периода Нара

В VIII веке шестимиллионный японский народ делился на две категории: рёмин («добрый люд») и сэммин («подлый люд»). К рёмин относились: ки – чиновники первых трех рангов, цуки – чиновники 4-го и 5-го рангов, прочие чиновники с 6-го 8-ой ранг, бякутё – свободные общинники, а также синабэ и дзакко – ремесленники. К сэммин относились кладбищенские сторожа (это занятие считалось презренным), преступники и их семьи, в качестве наказания превращенные в государственных рабов, а также частные рабы.

Чиновничество разделялось на столичное (найкан) и провинциальное (гайкан). Столичная ранговая шкала состояла из 9 рангов, которые делились на 30 разрядов. Каждый ранг делился на старший и младший, а ранги с 4-го по 9-ый включали в себя также верхнюю и нижнюю ступени. 9-ый младший ранг нижней ступени был самым низким из рангов и считался чем-то вроде испытательного срока для молодого чиновника. У провинциального чиновничества была своя система из 5 рангов и 20 разрядов.

Соответственно рангам, чиновники получали привилегии и прочие преимущества. Согласно Кодексу Тайхо чиновник 1-го ранга получал в год 80 тё[33] так называемых «ранговых полей» для кормления, которые обрабатывались определенным количеством крестьянских дворов, 30 хики[34] шёлка, 30 кип ваты, 100 тан[35] тонкого холста и 140 мотыг (мотыги были в то время распространенным «платежным» средством, ими выплачивались жалованья и налоги). Кроме этого, чиновник 1-го ранга мог иметь 100 слуг. Ранговые поля, крестьяне и слуги полагались чиновникам от 5-го старшего ранга и выше. Обеспечение чиновников низших рангов было весьма скудным. Так, например, чиновник 9-го младшего ранга получал в год 1 хики шёлка, 1 кипу ваты, 3 тан холста и 5 мотыг.

Чиновники высших рангов (с 1-го по 5-ый) могли «отбрасывать

тень своего положения» на сыновей и внуков, то есть «автоматически» предоставлять им определенные ранги. Такие ранги называлась онъи – «теневые ранги». Сыновья, рожденные женами чиновников 1-го ранга получали 5-ый младший ранг нижней ступени, а сыновья, рожденные наложницами и внуки от жен – 6-ой старший ранг верхней ступени. Внукам от наложниц полагался 6-ой старший ранг нижней ступени. Система теневых рангов давала потомкам высокопоставленных чиновников большие преимущества

испособствовала семейственности в высших эшелонах власти.

Упровинциальных чиновников были иные привилегии. Родственники правителей уездов имели право службы в дворцовой охране и на обучение в провинциальных школах-кокугаку, после которой можно было поступить в Дайгаку – Высшую школу при императорском дворе, учеба в которой открывала путь к получению столичного чиновного ранга. Но, пожалуй, самым значимым преимуществом являлось право отправки дочерей во дворец, где они становились придворными дамами-унэмэ. Поскольку представители столичной знати охотно женились на унэмэ, эта привилегия позволяла провинциальным чиновникам породниться со столичными аристократами.

Правители уездов назначались правителями провинций и ими же контролировались. Такой порядок установился с 712 года. Выбор кандидатов проводился двояким образом. Правители уездов могли назначаться на основании личных качеств, но право на должность могло переходить по наследству, оставаясь в пределах одного клана. Стремясь на словах к максимальной централизации власти и всемерному его укреплению, на деле японские императоры способствовали созданию на местах сильных вотчин. Правитель провинции в пределах своей территории обладал гораздо большей властью, чем император. Он делал, что хотел и сообщал в столицу только то, что считал нужным сообщить.

Положение крестьян в VIII веке было незавидным (как, впрочем,

почти на всем протяжении истории Японии). Каждому крестьянину полагалось около 2 тан земли, но размер надела мог быть уменьшен при дефиците земли и земля не всегда отводилась близ места проживания. Можно было получить землю на значительном удалении от дома (до 2-ух дней пути), да вдобавок еще и в виде нескольких небольших участков. Но хуже всего было то, что наделы распределялись один раз в 6 лет и оформление права на надел могло растягиваться на годы. Бюрократизация государственного аппарата всегда была одной из главных проблем управления.

Крестьяне платили 3 вида налогов – зерновой, который взимался с единицы земельной площади, и в среднем составлял около 3 % урожая, натуральный налог (тканями, ремесленными изделиями, морепродуктами и пр.) и отрабатывали до 70 дней в году трудовые повинности на строительных и иных работах. Те, кто работал на государство, получали только питание, причем весьма скудное – около 200 грамм неочищенного риса в рабочие дни и половину этого количества в те дни, когда из-за погодных условий работы не проводились.

Для поддержки крестьянства были устроены рисовые займы – выдача риса в кредит до следующего урожая, но такая «поддержка» оборачивалась разорением из-за грабительских процентов. Государство ссужало рис под 50 % годовых, а частные лица – под 100 %! В большинстве случаев взятие ссуды на таких условиях приводило крестьян в рабство. В 737 году, после двухлетней эпидемии черной оспы, частные рисовые ссуды были официально отменены, но подпольно они продолжали выдаваться, только оформлялись иначе. Формально причиной отмены частных ссуд была объявлена «забота о народе», но на самом деле государство устранило частных конкурентов. Процент у частников был выше, но само получение ссуды у них было проще.

Ремесленники имели более низкий статус, чем крестьяне, поскольку земледелие в конфуцианской традиции считалось более

достойным занятием, чем ремесло и торговля (торговцы вообще

стояли ниже всех, поскольку ничего полезного не производили). Дзакко, которые занимались изготовлением оружия, доспехов и прочего военного снаряжения, а также музыкальных инструментов, стояли выше синабэ, занимавшихся мирными и простыми промыслами (гончарным, красильным, винодельческим и т. п.). Однако синабэ и дзакко могли приниматься в государственные учреждения в качестве мелких служащих, что повышало их статус до чиновного и давало ряд привилегий. В 759 году сословие синабэ было упразднено, а входившие в него ремесленники стали считаться свободными общинниками.

Хуже всего жилось рабам (сэммин), государственным и частным. Здесь тоже существовала своя иерархия. Самым высоким статусом обладали рёко («мавзолейные слуги») – рабы, приписанные к Управлению усыпальниц Палаты церемоний. Они сооружали усыпальницы для императоров и императорских родственников и ухаживали за ними. Ступенью ниже стояли канко («правительственные слуги»), которые занимались обслуживанием правительственных учреждений и подчинялись Ведомству правительственных рабов. Помимо канко существовали каннухи («государственные рабы»), которые тоже занимались обслуживанием правительственных учреждений, но выполняли тяжелые работы. Дальше шли кэнин («семейные слуги») обслуживавшие знатные семейства и храмы. Кэнин имели право на обзаведение семьей и не могли быть объектом купли и продажи. Самой низшей категорией рабов были синухи («личные рабы»), которые приравнивались к личному имуществу и скоту. Владельцы могли делать с ними все, что угодно, в том числе и продавать или дарить. Статус раба передавался по наследству.