Khrestomatia_po_istorii_Dalnego_Vostoka_Kniga_1

ванным офицером. Страстный патриот России, В. М. Го­ ловнин все свои познания, всю свою жизнь отдал слу­ жению Отечеству и его народу.

Родившись в небольшом селе Гулынке на Рязанщи­ не, в самом сердце земли русской, Василий Михайлович до конца дней своих пронес любовь к России.

Головнин являлся наследником служилых дворян петровской закалки. Отец его, коллежский асессор Михайло Васильевич, мечтал дать сыну гвардейское обра­ зование. Но судьба распорядилась по-своему. По насто­ янию родственников-опекунов Головнин был определен на учебу в Морской кадетский корпус, который он за­ кончил в 1792 году, в семнадцать лет. Через год адми­ ралтейская коллегия производит его в мичманы.

В 1795—1796 годах Головнин служил в эскадре П. И. Ханыкова, которая в Северном море вела крейсер­ ские действия против французского флота. Через два года его назначают флаг-офицером на эскадру вице-ад­ мирала М. К. Макарова. Вице-адмирал приметил моло­ дого Головнина, который имел хорошие знания кора­ бельного управления и мореплавания. К тому же моло­ дой флаг-офицер прекрасно владел английским языком.

В 1799 году Головнин был произведен в лейтенан­ ты. Вскоре его направляют в числе 12 русских морских офицеров в Англию, где им предстояло усовершенство­ вать свои знания в военно-морском деле. За четыре го­ да службы на «кораблях ее величества» Головнин по­ бывал на семи военных судах. В 1806 году Головнин возвращается из заграничной командировки. Ее итоги он описал в первом своем труде «Сравнительные заме­ чания о состоянии английского и русского флотов».

Время возвращения Головнина на Родину совпало с завершением кругосветной экспедиции, совершенной И. Ф. Крузенштерном и Ю. Ф. Лисянским на кораблях «Надежда» и «Нева». Головнин с восторгом, как и мно­ гие моряки, отнесся к успеху первых русских кругосвет­ ных мореплавателей. Он восхищался Крузенштерном и Лисянским и сам мечтал повторить их подвиг. «Открыть кругосветную дорогу рвались все морские офицеры,— пишет в биографической повести о Головнине Ю. Давы­ дов — наградой была не награда, а слова: «Званых много, избранных мало». Адмиралтейство избрало лей­ тенанта Василия Михайловича Головнина. В этом из­

брании было признание.

170

Головнина назначают командиром шлюпа «Диана», отправляющегося в Охотск. «Диана» была построена на российских верфях. Главная цель экспедиции была исследовательская. Предстояло сделать «Опись мало­ известных земель, лежащих в Восточном океане, сопре­ дельных российским владениям в восточном крае Азии и на северо-западном берегу Америки». Кроме этой главной задачи «Диане» предстояло доставить большой груз в Охотский порт.

Головнина в это плавание напутствовал Крузен­ штерн. Головнин писал о том, что Крузенштерн «добро­ вольно позволил мне взять из типографии самые нуж­

ные для меня карты и планы, выгравированные для его путешествия».

Помощником командира «Дианы» был товарищ Го­ ловнина Петр Иванович Рикорд. 25 июля 1807 года «Диана» вышла в путь. Переход до Камчатки был слож­ ным. Только 23 сентября 1809 года судно достигло Пет- ропавловска-Камчатского. Семьсот девяносто четыре дня продолжалось плавание. Команде «Дианы» при­ шлось перенести огромные лишения и невзгоды. Зато они окупились теми результатами исследований, кото­

рые были сделаны в Тихом океане и, в частности, на Камчатке.

Впервые дни Камчатка произвела на Головнина не­ приятное впечатление, но вскоре исследователь оценил ресурсы дальнего края и с присущей ему энергией и ув­ лечением занялся его изучением. За время пребывания на полуострове Василию Михайловичу удалось собрать богатый материал о местной флоре и фауне, о населяю­ щих Камчатку народностях. Головнин с теплотой отзы­ вается об аборигенах Камчатки. Он пишет об их бедственном положении: «Несчастные они люди. Всякий год терпят по нескольку месяцев голод...»

В1810 году «Диана» снова вышла в плавание. На этот раз Головнину поручалось произвести опись Але­

утских и Курильских островов, приморского берега и реки Уды, Шантарских островов.

Головнин пишет о начале плавания: «Мы проруби­ ли в Петропавловской гавани лед и 25 апреля вывели шлюп из сей гавани в Авачинскую губу, а 4 мая отпра­ вились в путь». Не предполагал Василий Михайлович,

что этот путь окажется необычайной сложности и дли­ тельности.

171

Головнин начал опись островов, проливов. Результаты его исследований были значительны. Он составил точ­ ную карту Курильских островов, конкретизировав све­ дения о них, собранные другими мореплавателями и уче­ ными, обследовал остров Ушишир, названный в сочине­ нии русского ученого П. С. Палласа 14 островом, и убе­ дился, что это не один, а два рядом лежащих остро­ ва — Симушир и Алаид (последний до него вообще не причислялся к Курильской гряде). Головнин установил, что между островом Расшуа и островом Ушишир лежит небольшой скалистый остров. Он назвал его Средним в честь одного из офицеров «Дианы», а пролив между островами Расшуа и Средний — проливом Среднего. Пролив между островами Кетой и Симушир был назван в честь шлюпа проливом Дианы.

Закончив описание Курильских островов, В. М. Го­

стых годов XVIII века, хотя там находились русские поселения, основанные еще Г. И. Шелиховым. Он решил сначала подойти к острову Кунашир и запастись здесь провиантом и дровами. Постоянные ветры и густые ту­ маны не позволили «Диане» подойти к берегу сразу. Лишь 4 июля 1811 года шлюп бросил якорь у Кунашира, и капитан с матросами отправился на остров.

Через несколько лет Головнин вернулся в Петербург,

ска сначала ехал я также на собаках, потом на оленях верхом, после на лошадях верхом же и, наконец, за двести верст не доезжая Якутска, поехал на повозках. Зимним путем я достиг Иркутска в исходе апреля, а в половине мая отправился из сего города летнею дорогой и приехал в Петербург 22 июля».

Петербург встретил Головнина с триумфом. Вскоре он уезжает в Рязанскую губернию. Но недолго жил он там. Деятельная натура мореплавателя звала в новые морские походы. В 1816 году Головнин выпускает упо­ мянутую выше книгу, а в 1817 году начинает свое вто­ рое кругосветное плавание на шлюпе «Камчатка». В со­ ставе команды «Камчатки» были Литке, Врангель, Лутковский, Матюшкин, впоследствии ставшие адмиралами

172

и своими подвигами прославившие флот Российской державы.

Второе кругосветное плавание также проходило сложно. Не раз экипаж «Камчатки» оказывался один на один с разбушевавшейся стихией. Но всякий раз по­ беда была на стороне отважных русских мореплавате­ лей. В мае 1818 года «Камчатка» пришвартовалась в Петропавловске-Камчатском. Головнина встретил его друг и сподвижник Петр Иванович Рикорд, уже пять лет выполнявший обязанности начальника полуострова.

После прибытия в Петербург в 1819 году Василий Михайлович уже не покидал столицы, если не считать его поездок на родину. После плаваний Головнин отда­ ет все свои силы подготовке морских офицеров. В 1821 году его назначают помощником директора Морского корпуса, в 1822 году — генерал-интендантом флота.

В 1824 году В. М. Головнин сближается с тайным обществом декабристов. «Степень личной близости Го­ ловнина к тем или иным декабристам была различной, как это и вообще бывает в отношениях между людь­ ми, — пишет в книге о великом мореплавателе Ю. Давыдов, — идейная же близость Головнина к декабризму вне сомнений. Есть и некоторые доказа­ тельства его практического участия в планах тайного общества. Дмитрия Завалишина, моряка, путешествен­ ника, ученого, принял в общество Кондратий Рылеев. Завалишин прямо указывает на сходство своих воззре­ ний с настроениями и взглядами Василия Михайлови­ ча. Больше того, Завалишин утверждает, что Головнин

был членом тайного общества, готовым на самые реши­ тельные меры».

Свои взгляды Головнин очень четко выразил в пам­ флете «О сегодняшнем состоянии российского флота», написанном в 1829 году. В нем он обвинял царское са­ модержавие в пренебрежении интересами укрепления российского флота, в засилии иностранцев в Адмирал­ тействе. В то же время великий мореплаватель тепло говорил о подвигах славных русских моряков.

Умер В. М. Головнин в 1831 году. Память о выдаю­ щемся русском мореплавателе увековечена на геогра­ фической карте. Его именем названы проливы, бухта, мыс на восточной земле, в изучение которой он вложил ум ученого, страсть путешественника.

И потом на Дальний Восток следует одна экспеди-

173

ция за другой. Это кругосветное плавание О. Е. Коце­ бу на «Рюрике» в 1815—1818 годах. Это экспедиция М. Н. Васильева и Г. С. Шишмарева, проводившая в 1819—1822 годах исследования в районе Берингова и Чукотского морей. Это исследования Федора Петровича Литке в 1826—1829 годах на шлюпе «Сенявин»; им бы­ ли описаны берега Чукотки, Камчатки. Это исследова­ ния в Восточно-Сибирском и Чукотском морях Ф. П. Врангеля, организовавшего первую на востоке страны метеорологическую станцию. И, наконец, в сере­ дине XIX века Амурская экспедиция Г. И. Невельско­ го, являющаяся переломным моментом в истории гео­ графического изучения Дальнего Востока.

М. МУРАТОВ

КОМАНДОР БЕРИНГ МЕЖДУ АЗИЕЙ И АМЕРИКОЙ

(главы из книги «Навстречу опасностям»)

Перед отплытием на Камчатку

Алексей Ильич Чириков приплыл в июне 1726 года с семью дощаниками в Якутск. За две недели до его приезда Беринг и Шпанберг привели в Якутск суда, груженные мукой и другим провиантом, в основном за­ готовленным Чириковым зимой 1725 года в Илимском

крае.

Лесной и гористый Илимский край, еще совсем не­ давно считавшийся особым воеводством, а теперь став­ ший уездом, подчиненным Иркутску, тянулся примерно на шестьсот верст с севера на юг и почти на столько же с запада на восток.

По своей величине этот край был приблизительно в десять раз больше таких государств, как Голландия или Бельгия. А в маленьких деревушках, построенных в раз­ ных местах по склонам гор и в речных долинах, числи­ лось всего около пяти тысяч «пашенных людей». Но именно в Илимском крае в основном заготавливались мука и крупа для Якутска, потому что в других частях Восточной Сибири земледелие было распространено еще меньше. В Илимском остроге стояло шесть хлеб­ ных складов, которые еще недавно назывались житница­

174

ми, а теперь именовались в воеводской канцелярии «провиантскими магазейнами».

Алексей Ильич был человек скромный и держался просто. Поэтому разные люди охотно и доверчиво гово­ рили с ним. Постепенно он накапливал сведения о том, как живут казаки и промышленники-охотники, как ве­ дут свое хозяйство крестьяне, кто и когда собирает на­ лог — «государев хлеб» и закупает у крестьян их зерно.

Разузнав, где и как легче всего получить или ку­ пить припасы, Алексей Ильич сумел вовремя загото­ вить провиант. Поэтому Беринг смог привезти на своих дощаниках немалые запасы муки и крупы в Якутск. А уезжая в Охотск, он оставил в Якутске лейтенанта Чи­ рикова, поручив ему доставить в начале лета 1727 го­ да к берегу Охотского моря дополнительный запас муки.

Алексей Ильич зазимовал в Якутске. Эту зиму он мог провести в достаточно хорошем доме и многое ра­ зузнать о тех краях, куда направлялась экспедиция.

В якутской воеводской канцелярии была сделана не­ большая пристройка, в которой на полках лежали ста­ рые, иногда уже совсем ветхие бумаги. «Архива» — на­ зывали это помещение подьячие воеводской канцеля­ рии, с удовольствием выговаривая новое, недавно во­ шедшее в оборот слово. Здесь было немало донесений казаков — служилых людей о их походах в далекие се­ веро-восточные земли.

Неизвестно, пытался ли Чириков познакомиться с этим архивом. Но, зимуя в Якутске, он без того мог ус­ лышать рассказы, дававшие не меньше сведений об

этих местах, чем старинные, обычно слишком краткие документы.

Лейтенант Чириков, как и всякий новый человек, прибывший из столицы, несомненно, стал желанным гос­ тем в любом доме Якутска, и все заметные люди в горо­ де постарались познакомиться с ним. Алексей Ильич мог от них услышать многое о разных поездках и похо­ дах из Якутска в Охотск, на Камчатку и в Чукотскую землю, предпринимавшихся за последние годы.

В Якутске жил Иван Львов — «боярский сын», так называли тогда служилых людей, получавших звание сибирского дворянина за те или иные заслуги. Иван Львов служил с 1710 по 1714 год приказчиком в разных местах Якутского воеводства, в том числе и в Анадыр­ ском крае. А из Анадырского острога казаки часто спу-

175

скались по реке Анадырю до Тихого океана, собирая ясак, ходили по суше до Чукотской земли и на Кам­ чатку.

В начале января 1711 года казак Петр Попов по­ ехал из Анадырского острога с одним промышленником и юкагиром на собаках к Чукотскому Носу, чтобы попы­ таться собрать ясак с чукчей. Попову был дан и другой наказ: присматриваться и проведывать, не значатся ли против Чукотского Носа «...какие в море острова; и ес­ ли какие острова значатся, и про те острова спрашивать у тех носовых чукчей: есть ли какие на тех островах лю­ ди и звери, и какое они у себя имеют богатство».

Петр Попов должен был разузнать, как велико рас­ стояние до тех островов, и даже «написать чертеж» Чу­ котской земли.

Чукчи считались в Якутске и в Анадырском остроге «людьми мирными». Они нередко соглашались вести меновую торговлю с русскими людьми, отдавая моржо­ вые клыки за медные котлы и бисер.

Зато они рассказали через толмача, то есть перевод­ чика, много интересного об островах и земле, которые лежат против Чукотского полуострова. Попов узнал от чукчей, что напротив есть Большая земля, до которой летом пригребают в один день на байдарах, а зимой налегке доезжают тоже в один день на оленях.

Людей, живущих на этой земле, чукчи называли «зубатыми» и рассказывали, что они втыкают в щеки как украшения маленькие кости из моржового зуба, то есть клыков моржей.

Попов и сам видел у чукчей несколько таких «зуба­ тых» людей, взятых в плен во время какой-то стычки. Петр Попов понял рассказ чукчей так, будто земля, ко­ торая находится против Чукотского Носа, — ост­ ров.

В начале сентября 1711 года Попов вернулся в Ана­ дырский острог. Там в приказной избе с его слов запи­ сали рассказ о Большой земле и «зубатых» людях: «Есть де на том острове всякой зверь, соболи и куни­ цы, и лисицы всякие, и песцы, и волки, и росомахи, и медведи белые, и морские бобры. Держат де у себя ве­ ликие табуны оленей. А кормятся де они морскими зве­ рями и ягодами, и кореньем, и травою. И всякой на том острову есть де лес: кедр, сосна, ельник, пихтовник,

176

листвяк. И тот островной лес он, Петр, с товарищи у них, чюкоч, в байдарах и ветках1, и в юртах видели».

На самом деле Большая земля против Чукотского полуострова была не островом, а полуостровом Аляс­ кой, частью Америки. «Зубатые» люди, о которых го­ ворил Попов, были эскимосы, жители Аляски, действи­ тельно вставлявшие в то время в щеки пластинки из моржовой кости. Но, перечисляя деревья, Попов ошибся: кедр не растет в тех местах.

Пересказ известий казака Петра Попова о земле, лежащей против Чукотского Носа, Алексей Ильич мог услышать не только от Ивана Львова, но и от других людей, знавших Петра Попова.

Через два с половиной года после того, как казак Петр Попов вернулся с Чукотки в Анадырск, управи­ телем этого острога был назначен капитан Петр Тата­ ринов. Позднее он долго жил в Якутске и, может быть, находился там в то время, когда Чириков зимовал в этом городе.

Дело было сравнительно недавнее, и рассказ о поездке Петра Попова на Чукотский Нос, конечно, пом­ нили многие.

Иван Львов и сам еще в 1710 году получил наказ от якутского воеводы «с великим тщением» проведы­ вать острова и в Студеном море против Колымского устья и на море против Камчатской земли. Львов поста­

ется, не точно, а лишь приблизительно, Чукотская, Кам­ чатская и другие земли.

Вполне вероятно, что Алексей Ильич, живя в Якут­ ске, видел этот чертеж и разговаривал с Иваном Льво­ вым. На этом чертеже были показаны против Чукотки два острова. А за ними лежала какая-то большая го­ ристая земля — та самая, о которой сообщал Петр По­ пов. Именно в эти места теперь направлялась экспеди­

1 Ветки — очень легкие лодки, в которых обычно мог сидеть лишь один человек.

177

Поэтому нельзя было сказать наверное, что дальше эти земли не соединяются.

и мореходы, чтобы наладить связь с Камчаткой.

Всего двенадцать лет прошло с тех пор, как летом 1714 года в Охотский острог было послано несколько человек: казак Козьма Соколов, мореход Яков Невейцын, голландец Андрей Буш, служащий матросом в шведском флоте и попавший в плен; мореходы, поморы по происхождению — Никифор Треска, Кондратий Мош­ ков — и плотники. Якутский воевода дал им лодки, мор-

скую снасть, четыре тяжелых ружья-пищали, порох, плотничьи инструменты и запас муки.

— До той поры морем из Охотска на Камчатку не хаживали, и ни одного судна на Охотском море не было. А ходили на Камчатку дальним путем из Анадырского острога зимою на нартах, со многими опасностями и часто погибали в пути, — говорили Чирикову новые зна­ комые в Якутске.

Козьма Соколов и Яков Невейцын получили указ по­ строить в Охотске небольшое судно, на котором можно было бы пересечь Охотское море и дойти до Камчатской земли. Мореходы и плотники отправились из Якутска по Лене, Алдану, Мае и Юдоме тем самым путем, кото­ рым пошел летом 1726 года лейтенант Шпанберг на до­ щаниках и лодках.

В Якутске, видимо, уже тогда хорошо знали, как труден этот путь. Якутский воевода дал Козьме Соколо­ ву с товарищами наказ, в котором, обещая награду, требовал, чтобы они выполнили поручение, не останав­ ливаясь перед смертельной опасностью. «Предела сего смертного никакая плоть минуть не может... А остав­ шиеся жены и дети не будут оставлены, по указу его царского величества уснабжены будут»,— сказано было в наказе.

Соколов, Невейцын и их спутники добрались до Охотска с большим трудом. Там они построили неболь­ шое судно — лодию, летом 1716 года благополучно до­ шли морем до Камчатской земли и вернулись в Охотск.

178

С тех пор это судно каждое лето хотя бы один раз пересекало Охотское море и возвращалось назад.

А в декабре 1716 года сибирский губернатор князь Матвей Гагарин приказал снарядить и отправить на Камчатку и в другие места северо-восточного края це­ лую экспедицию под командой бывшего якутского во­ еводы полковника Елчина. «Большой Камчатский на­ ряд» — называли эту экспедицию в Якутске.

Но об этом предприятии осталась печальная память. Полковнику Елчину было предписано обследовать

не только Камчатку, но и берега Ледовитого океана и Тихоокеанское побережье до устья Амура. Под его на­ чальство были даны несколько сот служилых, капи­ таны Петр Абыштов и Татаринов и много других лю­ дей. Но оказалось, что экспедицию такого большого масштаба слишком трудно осуществить.

Полковник Елчин два года заготавливал припасы, чтобы прокормить столько людей в безлюдном крае, и материалы для постройки судов. В конце концов новый якутский воевода отказался выполнять требования Елчина и обвинил его в каких-то злоупотреблениях. Пол­ ковник Елчин был отдан под суд, а его заместитель Абыштов умер.

Многие грузы так и не удалось перевезти в Охотск, И хотя некоторые участники этой экспедиции побывали на Шантарских островах в Охотском море, она принес­ ла мало пользы. «Большой Камчатский наряд» был пре­ кращен в 1719 году, как неудавшаяся затея.

Люди, принимавшие участие в этом деле, еще жили в Якутске в то время, когда там зимовал Чириков. Он мог, потолковав с ними, ясно представить себе те труд­ ности, которые ему придется испытывать, доставляя му­ ку в Охотск, и заранее обдумать, как их преодолеть.

Требовалось найти бывалых людей, на которых мож­ но положиться, и выйти из Якутска не позднее начала мая, когда на пути будет достаточно молодой сочной травы для лошадей.

Алексей Ильич сумел это сделать.

Весна началась в Якутске только в апреле, но за­ то очень быстро вступила в свои права, как будто ста­ раясь наверстать упущенное время. Лена еще стояла, скованная толстым льдом, а за околицей Якутска уже

179