2.3. Проблема человека в философии XVIII века. А.Н. Радищев

Проблема человека занимала особое место в философских исканиях русских просветителей. Н.И. Новиков писал о бесполезности всякого, в том числе и научного знания, если оно не входит в человеческий «круг умозрения», если оно лишено нравственно-прагматических аспектов и не служит делу познания и улучшения человеческой природы. «Ежели ученый, - отмечает Н.И. Новиков, - все свои познания не устремит к совершенному разрешению одной загадки: на какой конец человек родится, живет и умирает, то достоин сожаления и со всеми своими знаниями есть сущий невежда, вредный самому себе, ближнему и целому обществу».

Во взглядах русских просветителей отчётливо видно переключение теоретического интереса с познания Бога и его творении на изучение природы и особенно человека. Отечественные мыслители специально разрабатывали принципы подхода к анализу человека и всех сторон его жизнедеятельности, в которых также отразилось воздействие на их взгляды естественнонаучного знания.

Антропологическая направленность философских поисков в идеологии эпохи Просвещения была глубоко, хотя и не всегда осознанно, связана с критикой теологической картины мира. В русском Просвещении XVIII века эту тенденцию с наибольшей полнотой выразил в своей диссертации «Рассуждение из натуральной богословии о начале и происшествии натурального богопочитания» Д.С.Аничков. Мотивы, по которым человек обращается к Богу, кроются, как указывал он, в эмоционально нравственной природе человека (чувство страха, удивления и т.п.), в сложных и не всегда поддающихся однозначной оценке духовных проявлениях его «естества».

Господство метафизического метода мышления, абсолютизация форм механической причинно не могло не проявляться в учении просветителей о человеке. Человек со всеми своими качествами и свойствами рассматривался с позиций однозначного детерминизма. Однако взаимодействие факторов, определяющих поведение и жизнедеятельность человека, естественно, во многом отличается от взаимодействия механически связанных между собой физических макротел. Это отличие состоит в том, что человек не только расчленён на две изолированные субстанции: душу и тело, но и само его природное тело представляет собой «хитросложенное» целое. Таким образом, в философии отечественных просветителей, в отличие от религиозно - схоластических и вульгарно - механистических представлений, органические объекты, в том числе и человеческое тело, начинают рассматриваться как сложноорганизованные, целостные образования. Это в свою очередь не только позволяло полнее и конкретнее представить зависимость духовно-психической деятельности от её материального носителя, но и содержало в себе возможность связать возникновение психики, сознания со специфическими свойствами особым образом организованного целого. Тем не менее, в философии русского Просвещения эта идея не получила дальнейшего развития, поскольку она предлагает выход за рамки метафизического решения проблемы части и целого.

Просветители традиционно выделяли в человеке две различные части или два начала: душу и тело, психическое и физическое. Проблема взаимодействия «нравственной» и «физической» ипостасей человека, его органической и духовной жизни получила наиболее полное освещение в воззрениях Д. С. Аничкова, который одним из первых в русской философской мысли даёт общий обзор различных как древних, так современных ему, попыток решения данной проблемы.

Раскрывая гносеологический аспект своей философской антропологии, просветители, вопреки картезианскому учению об интуиции и теории врождённых идей, отстаивали принцип постепенного, индуктивного роста знаний. Концепции человека русских просветителей представляли собой прогрессивное по своей социально - политической ориентации и философскому содержанию учение в русской мысли. Оно подготовило почву качественно новой, революционно-критической концепции человека в философии А.Н. Радищева, философии, ставшей своеобразным творческим синтезом, устремлённым в будущее итогом развития общественного самосознания России в это время.

Н.А. Бердяев считает Радищева родоначальником рус­ской интеллигенции уже потому, что он во многом предвос­хитил и определил основные черты интеллигента в России. «Когда Радищев в своем «Путешествии из Петербурга в Москву» написал слова: «Я взглянул окрест меня — душа моя страданиями человечества уязвлена стала», — русская интеллигенция родилась. Радищев — самое замечательное явление в России XVIII века. ...Он замечателен не ориги­нальностью мысли, а оригинальностью своей чувствительно­сти, своим стремлением к правде, к справедливости, к сво­боде. Он был тяжело ранен неправдой, крепостного права, был первым его обличителем. Он утверждал верховенство совести», - пишет Н. Бердяев.

А.Н. Радищев связывает человека со всем миром, но знает и о специфических его особенностях; главная из них - это способность оценки. По его мнению, человек есть единственное существо на земле, который ведает худое и злое; особое свойство человека - беспредельная возможность как совершенствоваться, так и развращаться. Разделяя идеи «естественного права», А.Н. Радищев вообще оправдывает всё подлинное, естественное в человеке. Его концепция человека представляла собой смелый вызов философскому дуализму вообще и картезианскому отрыву материи от сознания, протяжённости от мышления и т.п. А.Н. Радищев утверждал и теоретико-познавательное и онтологическое единство телесно-духовной природы человека, сделав тем самым шаг вперёд по сравнению с русскими просветителями второй половины XVIII века.

Интерес к познанию человека постоянно присутствовал на всех этапах духовной эволюции мыслителя. В той или иной форме он проявился и в примечаниях к книге Г. Б. Мабли «Размышление о греческой истории», в оде «Вольность», стихотворениях 80-х годов, в «Житии Фёдора Васильевича Ушакова» и в письмах, написанных в 90-е годы. В знаменитом произведении «Путешествие из Петербурга в Москву» этот интерес обрёл ярко выраженные социально - политические и антикрепостнические формы. Многие вопросы, поставленные в «Путешествии», не получили тогда своего исчерпающего решения, но послужили своеобразными «заготовками», развитыми позднее в трактате «О человеке, его смертности и бессмертии». Это главное философское произведение А.Н. Радищева, в котором проблема человека является центральной темой. В центре внимания философа находятся традиционные метафизические вопросы о соотношении души и тела, мысленного и материального, о путях человеческого познания, о предмете философии и её роли в жизни людей. Считая, что истинная философия должна основываться на прочном естественнонаучном фундаменте, Радищев для обоснования своих философских постулатов привлекал данные из различных областей знания: физики, ботаники, физиологии, антропологии, этнографии, химии, логики и философии. В трактате выражена определённая социально - политическая позиция. В основании критики ортодоксального православия и религиозно схоластической традиции лежат демократические убеждения автора.

Согласно А.Н. Радищеву, философия призвана раскрыть человеку глаза на природу, самого себя, на «основы» мироздания. Основным субъектом и главным объектом философии является человек. «Любомудрие» призвано постигать сущность и место человека в мире. Поэтому задачу философии Радищев видит и в создании картины мирового целого. В трактате он предпринимает попытку воссоздать такую картину. Проблема места и роли человека в мире раскрывается в соответствии с представлениями мыслителя о мировом целом. Так в первой книге трактата «О человеке ...» Радищев формирует идею философского антропогенеза. Раскрывая смысл этой идеи, мыслитель указывает, что реальным основанием развивающегося мира является не «божественная субстанция», а фундаментальные законы бытия, на высшей ступени организации раскрывающиеся в человеке в форме единства «вещественного» и «мысленного». Таким образом, в основании своего учения о человеке, Радищев кладет определённую онтологию. Определяя место человека на вершине земной иерархии, мыслитель допускал его влияние на развитие Вселенной.

Радищев считал человека продуктом сложного развития индивидуальной и общечеловеческой «игры сил». В своём синтезе «предметного», то есть идущего от фактов, и «общего», то есть идущего от обобщения, он приходил к представлениям, в которых человеку, сообществу людей, роду людскому отводилось особое место своеобразного «узла» бытия, динамической и историко-генетической реалии, окружённой условиями существования в пространстве и во времени.

Автор трактата «О человеке ...» считал, что в рамках каждой формы подхода нельзя оценивать человека без учёта бытия природы и общества в целом. Поскольку человек - продукт природы, создание и живой её элемент, надлежит постоянно иметь в виду ступени его совершенствования, общие условия, обстоятельства его жизни. А.Н.Радищев защищал постулаты единства человеческого «естества» с его природой, диалектические идеи о поступательном развитии всего живого - за счёт усложнения организации - от низших до самых высоких форм. Принципы единства неорганической и органической природы Радищев соединял с суждениями К. Вольфа о возможности самозарождения жизни, о её эволюции от простейших организмов к организмам сложным, включая человека, обладающего «всем нам свойственными качествами». Наряду с Гердером, он видел в человеке меру высшей организации, «венец сложений вещественных», последнюю страницу истории.

А.Н. Радищев соотносил человека с растениями и животными. Основанием общности человека со всем миром живых существ Радищев считал сходство функций живых организмов. «Человек, - писал он, - во чреве образуется подобно растению: он кормится пуповиною, как растение корнем». И всё же, подмечая некоторые черты, общие растениям и человеку, Радищев резко возражал Ламетри, который в своей книге «Человек - растение» с сугубо физиологической точки зрения пытался доказать, что люди в самом существенном не отличаются от растений.

В трактате «О человеке ...» чётко формулируется одна из важнейших идей философского антропогенеза - единство тела и души. А.Н. Радищев понимал, что в отличие от материального, существующего независимо от сознания, идеальное существует только в сознании. Делая акцент на вопросе о природе психического, он не считал парадоксальной возможность объявить «мысленность», идеальное как бы «небестелесным», поскольку его волновал не столько вопрос о душе, сколько вопрос об основах или элементах душевных процессов, о приложимости к ним антропологических критериев. Как в природе все вещи образуются из стихий, как семя дает начало произрастанию растений и животных «так и «человек преджил до зачатия своего», существовал в «предрождественном состоянии». Это было «бытие без жизни», «полуничтожест­во», однако не смерть, не ничто. «...Смерть не существует в природе, но существует разрушение, а следствие — одно токмо преобразование». Проводя различие между бытием и жизнью, Радищев опирался на ломоносовское учение о сохранении наличного бытия: раз бытие неуни­чтожимо, не может исчезнуть и человек. Во всяком случае, относи­тельно тела тут все было ясно: после смерти человека «все члены распадаются, каждое начало отходит к свой стихии». Но как быть с душой? Ведь именно в ней человек обретает свою сущность. Коль скоро бытие вечно и нерушимо, то и душа должна обладать вечностью. Душа не может разрушиться вместе с телом; для нее это было бы равносильно уничтожению, гибе­ли. Стихии тела и в «сложении человека», и по смерти его сохраняют все свои свойства; но если разрушится связь элементов души, тогда не станет и мысленности, не станет самой души. А это противоречит истине: бытие есть, небытия нет. Бытие способно расширяться, расти за счет совершенствования «стихии чувствующей и мыслящей», но оно не может ни исчезать, ни становиться меньше. Возвратного пути у бытия нет. «Верь, вечность не есть мечта». Душа бессмертна.

Творчество А.Н. Радищева завершает XVIII век, который с полным основанием называют «философским». Давая ему оценку, Радищев восклицает: «О, незабвенное столетие! Радостным смертным даруешь истину, вольность и свет. Мощно, велико ты было, столетие!» Русское Просвещение положило начало самобытной национальной философии, которая по сущности своих идей стояла на уровне мировой философии.