Учебное пособие 800336

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

Методы исследования.

К общенаучным методам, используемым в данной работе, относятся анализ и синтез. Отбор материала проводился при помощи приема сплошной выборки. Далее, материал анализировался с учетом применения лингвистических приемов: контекстологический прием использовался наравне с приемом сплошной выборки для учета макро- и микроконтекста ситуации, методы лингвистического и прагматического описания применялись при анализе речевых актов, в которых были идентифицированы элементы аггравации и/или митигации импозитивности.

Результаты исследования.

Аггравация и митигация импозитивности имеет различные частотные и продуктивные средства реализации. При том, что основные средства реализации (не)импозитивности идентичны для большинства типов дискурса не только в рамках одного языка, но, зачастую, и в рамках языков одной группы (например, языки индоевропейской группы). Тем не менее, справедливо и противоположное утверждение - в рамках каждого языка, каждой коммуникативной культуры, каждого типа дискурса существуют специфичные средства выражения митигации и аггравации коммуникативной импозитивности.

В рамках предмета исследования можно выделить “пограничные” виды дискурса, с которыми пересекается исследуемый вид дискурса – художественный, но стилизованный под академический. С одной стороны, он тяготеет к академическому институционализированному дискурсу по субъекту и объекту коммуникации, ролям,

тематике (ср. «Слишком велика была дистанция, жестокая дистанция между преподавателем и студентом, преодолеть которую трудно и той, и другой стороне [1*]»),

при этом стилизация может вносить некоторые коррективы. Отличие художественного дискурса от академического (например, при получении результатов при помощи анкетирования – дискурсивного опросника) позволяет проследить, в том числе, некоторые просодические характеристики, которые были бы неразличимы при моделировании дискурса (академического).

Анализ импозитивных тактик показывает продуктивные средства реализации импозитивности (аггравации импозитивности, т.е. усиления коммуникативного давления). Здесь стоит сделать еще одно замечание, касающееся авторского идиостиля и объема произведения: ограниченное количество примеров не позволяет экстраполировать полученные выводы на всю академическую прозу, но выделяет некоторые специфичные средства реализации. Так, аггравация коммуникативного давления реализуется за счет разговорной вопросительной частицы “а”, интенсифицирующей, аггравирующей прагматический потенциал высказывания:

–Им созданы все условия для работы, – заметил Кравцов, разглядывая свои ногти.

–Все условия?! А в общежитие номер два вы ходили [1*]?

Другой пример аналогичного использования частицы (оба варианта - в реактивной функции, тем не менее, не исключено использование данной частицы в начальной позиции инициальной реплики, выполняющей, по нашим предположениям, риторическую функцию):

– А почему нельзя? Говорите же вы “сопромат”, а не “сопротивление материалов”, “комсомол”, а не “коммунистический союз молодежи” [1*] ?

В обоих примерах наблюдается комплексное использование средств усиления импозитивности: использование вопросительной частицы лишь усиливает прагматический потенциал серии вопросительных высказываний. Использование данной частицы традиционно считается характерной чертой речевой коммуникации, а не художественного дискурса, в результате чего мы видим стилизацию речевой деятельности и приближение ее к речи звучащей.

97

Необходимо отметить, что подлежит сомнению вопрос об единственно возможной трактовке вопросительных высказываний. Прагматический потенциал вопросительности чрезвычайно широк и может включать широкий спектр значений как митигирующих высказывание, так и аггравирующих его. В абсолютном большинстве случаев интерпретация происходит ситуативно, контекстуально: стандартно считается, что митигирующий потенциал вопросительного высказывания проявляется в его сочетании с модальными глаголами или хеджами (хеджами-митигаторами по своей функции).

В примерах выше видно, что импозитивный потенциал разговорной интенсифицируещей частицы усиливается вопросительным по форме высказыванием. Единичное вопросительное высказывание может быть в дальнейшем усилено другими вопросительными высказываниями, усиливающими не только риторическую и эмоциональную составляющие высказывания, но и импозитивность:

– Какого же черта вы меня посвящали во всю эту белиберду? Битую неделю я ухлопала на вашу с Яковкиным продукцию! Что я вам, научный ассенизатор? Думаете, мне это интересно? Черта с два [1*]!

В данном примере эмоциональная, ликоугрожающая составляющая усиливается за счет разговорной, оценочной, эмоциональной лексики (“какого черта”, “белиберда”, “битую неделю”, “ухлопать”, “научный ассенизатор”), безусловно, оказывает влияние на адресата сообщения. Прагматической особенностью данного речевого акта являются статусноролевые характеристики коммуникантов: инициатором реплики является человек старший по возрасту и выше по статусу (при этом адресат и адресант входят в одну институциональную группу). Стилистически вопрос “Думаете, мне это интересно?” является квази-отрицательным. Его можно интерпретировать как: “Мне это совсем неинтересно”.

Аналогичные примеры можно видеть далее в тексте, однако налицо статусно-ролевые характеристики коммуникации. Как и в рассмотренном выше примере коммуниканты являются представителями одной коммуникативной группы (в данном случае она не является в полном смысле слова институциональной, т.к. коммуниканты хоть и принадлежат к группе “студенты”, общение происходит в неформальной обстановке). В целом, жанр университетского романа предусматривает наличие не только академической темы в сюжете, зачастую сюжет разворачивается на фоне академического контекста, а герои к этому контексту причастны. Рассмотрим три реплики:

– Тоже мне Сикстинская мадонна, – сказал он. – Из самой Дрезденской [1*].

В данной реплике реализуется не только общий посыл надменности (за счет отсылок к уникальности и элитарности произведений искусства “Сикстинская мадонна”), но и некий намек на интеллектуальность - знание о музее, в котором находится картина. Таким образом, мы видим формулу “Ты не Х, я имею к Х отношение”.

А ты ничего гирла, – сказал он небрежно[1*]. Не возникай, – спокойно сказал он [1*].

Неинституциональность реализуется за счет ты-коммуникации, неформальными надменными обращениями и использованием разговорной лексики. Безусловно, данные факторы коммуникации оказывают влияние на позитивное лицо адресата, носят ликоугрожающий характер (при статусной равноправности коммуникантов инициатор реплик лексическими средствами показывает свой коммуникативный приоритет).

Использование маркированной лексики в академической среде в межличностном общении представлено единичным примером. Группа из двух вопросительных предложений носит характер упрека, что по сути своей угрожает позитивному лицу и носит импозитивный

98

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

характер, который аггравируется за счет лексемы “человечина”, апеллирующей к каннибализму, порицаемому в современном обществе. В метафорическом смысле адресант говорит о жестокости адресата:

– Добились своего? – спросил меня на другой день Лева Маркин. – наелись человечины? [1*]

Достаточно редкими для университетских романов является иллюстрация непосредственно университетских реалий и особенностей коммуникаций. В примерах ниже приводится обличительный фрагмент с защиты докторской диссертации, в которой диссертанту задают провокационные (т.е. по умолчанию представляющие угрозу позитивному лицу адресата) вопросы, тем самым ставя под сомнение исследование, вклад диссертанта и аггравируя импозитивность:

Я подняла руку. Несколько членов совета повернулись в мою сторону: что за личность? Я спросила:

– В вашей работе, выполненной совместно с Карпухиным, утверждается, что … (И далее ряд специальных терминов.) Вы по-прежнему придерживаетесь такого мнения? Кот-ворюга насторожился [1*].

Пример иллюстрирует формальное равностатусное институциональное общение (выкоммуникация, использование нейтральной лексики). Однако импозицию усиливает вопросительная конструкция с контекстуально-усилительной лексемой “по-прежнему”. Посредством использования лексем субъектом речи дается прагматическая оценка адресата, его действий в рамках конкретной конситуации. Следующий пример аналогичен по своим коммуникативным характеристикам, также имеет вопросительную форму, интенсифицириующими лексическими элементами (частица “же”), противопоставление (сегодня – три года назад), контекстуальный интенсификатор “буквально”. Подобная многоступенчатая модификация вопросительного по форме высказывания служит для усиления коммуникативного давления, т.е. аггравирует импозитивность высказывания:

– Почему же тогда на странице сто тридцать второй вашей диссертации, которую вы защищаете сегодня, а не три года назад, буквально повторяется то же самое утверждение [1*]?

Анализ показывает частотное употребление вопросительных по форме конструкций – интеррогативных речевых актов с различными модификациями, которые, в нашем случае, угрожали позитивному лицу адресата, аггравируя импозитивность. Так, расширяется спектр употребляемых автором контекстуально-интенсифицирующих частиц:

– Ну а с вашей точки зрения [1*]?

Частица “ну” употребляется в вопросительном по форме высказывании, акцентируя внимание на нетерпеливом побуждении, настойчивом призыве к действию. Аналогичной простой частицей в тексте произведения является частица “а”, также интенсифицируя высказывание, добавляя ему ноты настойчивости и нетерпеливости:

– А в чем была ошибка вашего? – безжалостно спросила я [1*].

И далее в тексте следует продолжение серии ликоугрожающих вопросов, происходящих во время защиты диссертации:

– Еще вопросы? – спросил председатель, не скрывая неудовольствия. Это уже становилось неприличным.

99

– А как же, есть, – сказала я залихватски. – Я бы попросила диссертанта уточнить, какова доля его личного участия в работах, приведенных в литературе под номерами сорок семь, сорок восемь, сорок девять, пятьдесят и опубликованных им в соавторстве с Карпухиным [1*]?

Определим ликоугрожающий, импозитивный характер анализируемого речевого акта путем контекстуального анализа: героиня достаточно агрессивно и скептически настроена к докторской диссертации защищающегося коллеги. Импозитивность также иллюстрируется за счет авторского комментария – использования лексемы “залихватски” – с удалью, бесшабашно, высказывание имеет вопросительную форму (частотное употребление в рамках анализируемого материала), инициальная реплика усилена эмоционально-экспрессивной частицей “же”.

Определенной особенностью университетской прозы (как и любой другой формы художественной литературы) является частичное отображение просодических особенностей речи. Так, особенности просодии не могут быть отражены в дискурсивном опроснике. В данном случае комментарии автора (и эмфатическая пунктуация) помогают разграничить и определить коммуникативные интенции говорящего:

Что это такое?! – грозно [1*]

Лексема “грозно” носит импозитивный характер, так как в ней имплицируется идея внушения страха и ужаса. Аналогично:

Я обозлилась:

– Случайно я по образованию математик, посвящена в тонкости этого аппарата и хочу услышать от вас здесь, а не в кулуарах, правильно это положение или нет [1*].

В данном случае мы видим иллюстрацию не просодического элемента, но прямое именование настроения адресата, решительно настроенной против диссертанта и желающей уличить его в том, что он воспользовался результатами исследования своего соавтора. Прагматический вес высказывания усиливается благодаря “случайности” (т.е. неслучайности) адресата в математике, а также безапелляционная просьба, усиленная противительным союзом “а” (“здесь, а не...”). Подобная настойчивость безотносительно коммуникативной ситуации сокращает коммуникативные свободы адресата сообщения, аггравирует его импозитивный характер.

Трактовка угрожающему лицу речевого акта нередко осуществляется контекстуально: публичное назидательное отчитывание студента (разница в статусе, институциональность ситуации усиливает ликоугрожающий эффект) перед лицом кафедры:

– Вот перед нами, сказал Кравцов, картинно протянув руку, – одна из тех двоек, о которых сегодня шел разговор. Причем типичная. Вот что, девушка. У нас идет заседание кафедры. Если б не такие, как вы, оно бы кончилось много раньше. Подождите-ка в коридоре, пока мы кончим [1*].

Усиление импозитивности происходит за счет “картинности” жестикуляции, противопоставление мы-они (“у нас идет заседание кафедры” – “если б не такие, как вы”), неопределенное “подождите в коридоре”. Данная реплика не только ставит под угрозу позитивное лицо адресата, но минимизирует его. В дополнение к этому обратим внимание на частицу “-ка”, основное значение которой - смягчение требования, но контекстуально в результате разностатусности может быть оценено назидательно.

100

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

Выводы.

Результат проведенного анализа университетской повести И.Грековой “Кафедра” показывает комплексное использование языковых средств для аггравации коммуникативной импозитивности.

Традиционно вопросительные высказывания (или, в терминах прагмалингвистики – интеррогативные речевые акты) рассматриваются в качестве митигаторов импозитивных высказываний и традиционно трактуются в качестве реализации средств негативной вежливости. Безусловно, исключительно форма высказывния как в случае митигации, так и аггравации импозитивности, модифицируется совокупностью языковых компонентов. Материал исследования показывает следующие продуктивные доминанты, повышающие коммуникативную импозитивность высказывания:

частотно использование вопросительных по форме высказываний, усиленными различными компонентами. Также частотны группы вопросительных по форме высказываний, которые служат интенсификации. Дополнительные компоненты определяют характер интенсификации – аггравация или митигация;

ликоугрожающая составляющая усиливается благодаря использованию эмоционально-оценочной лексики (с отрицательным оценочным компонентом);

аггравация коммуникативного давления реализуется за счет разговорной лексики (вопросительных частиц, частицы “а” в инициальной позиции, “же”, “ну”, “-ка” контекстуальных интенсификаторов;

жанр университетской прозы позволяет частично проследить просодические особенности импозитивности (авторские ремарки, эмфатическая пунктуация);

импозитивность (чаще в разностатусной коммуникации) может усиляться за счет противопоставления “мы-они”.

Проанализированные примеры показывают разноплановость употребления

импозитивных высказываний (равно- и разностатусная коммуникация, институциональное и неинституциональное общение) в жанре университетского романа - на материале повести И. Грековой «Кафедра». Безусловно, возникает вопрос о возможности экстраполяции полученных результатов на непосредственно академический дискурс. Возможность данного исследования отнесем к перспективе дальнейшего исследования. Другими перспективами дальнейшей разработки исследуемого направления видим продолжение дальнейшей работы в рамках художественного дискурса, в частности, в рамках университетской прозы: с одной стороны – углубление и расширение анализа прагматических характеристик русскоязычного университетского романа, с другой – сопоставление лингвопрагматических (в частности, речеактовых) особенностей англо- и русскоязычных произведений в жанре университетской прозы.

Библиографический список

[1]Смирнова, М. Н. Коммуникативные неудачи в неофициальном диалоге (на материале английского языка) : специальность 10.02.04 "Германские языки" : диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук / Смирнова Марина Николаевна.

–Москва, 2003. – 165 с.

[2]Кожухова И. В. Интеррогативные косвенные речевые акты: реализация коммуникативной неимпозитивности (на материале английского и русского языков): монография / И.В. Кожухова // Челябинск. РЕКПОЛ. – 2012. – 144 с.

[3]Austin J. L. How to Do Things with Words / J.L. Austin // Oxford University Press. New York. – 1962. – 168 с.

[4]Searle J. R. Speech Acts: An Essay in the Philosophy of Language / J.R Searle // Cambridge. Cambridge University Press. – 1969. – 203 p.

[5]Brown P., Levinson S. Politeness: Some Universals in Language Usage / P. Brown, S. Levinson // Cambridge. Cambridge University Press. – 1987 – 345 p.

101

[6]Larina T. Directness, imposition and politeness in English and Russian / T. Larina // Cambridge ESOL. Research Notes –2008 – PP. 33-38.

[7]Ларина Т. В. Категория вежливости и стиль коммуникации: сопоставление английских и русских лингвокультурных традиций / Т. В. Ларина // М. Рукопис. Памятники древней Руси. – 2009 – 512 с.

[8]Анцыферова, О. Университетский роман: жизнь и законы жанра / О. Анцыферова // Вопросы литературы. – 2008. – № 4. – С. 264-295.

[9]Заболотнева О. Л., Кожухова И. В. Ликоугрожающие речевые акты в

speech acts in Z. Smith’s “On beauty” / Kozhukhova Irina V., Zabolotneva Oksana L. // The

European Proceedings of Social & Behavioural Sciences EpSBS: PhR 2019 – Philological Readings, Orenburg, 2019. – Orenburg: The Future Academy. – Volume XXXIX, Pages 1-797 (30

[11]Заболотнева О. Л., Кожухова И.В. Ликоугрожающие речевые акты в академической среде (разностатусная коммуникация) / О.Л. Заболотнева, И. В. Кожухова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – Тамбов: Грамота. – 2020. – вып. 11

(13). – C. 226-231. ISSN/ISBN 1997-2911

[12]Плотникова, С. Н. Лингвистические аспекты выражения неискренности в английском языке : специальность 10.02.04 "Германские языки" : диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук / Плотникова Светлана Николаевна. – Иркутск, 2000. – 382 с.

[13]Анцыферова О. Ю. Университетский роман Дж.М.Кутзее: Постколониальная модификация жанра / О.Ю. Анцыферова // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология. – 2009. – № 1. – С. 72-78.

[14]Марахов П.В. Критика политкорректности и феминизма в романе Фр. Проуз «Голубой ангел»/ П.В. Марахов // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Русская филология. – 2012. – № 4. – С. 62-69.

[15]Blum-Kulka, Sh. Requests and Apologies: A Cross-Culture Study of Speech Act Realization Patterns / Sh. Blum-Kulka, E. Olshtain // Applied Linguistics 5. - 1984. - P. 196-213.

Список анализируемых источников

[1*] Грекова И. Кафедра // Новый Мир. 1978. № 9. URL: http://lib.ru/PROZA/ GREKOWA/kafedra.txt (дата обращения 13.02.2021).

References

[1]Smirnova, M. N. Kommunikativnye neudachi v neoficial'nom dialoge (na materiale anglijskogo jazyka) [Communication failures in a non-official dialogue (based on the English language)] : special'nost' 10.02.04 "Germanskie jazyki" : dissertacija na soiskanie uchenoj stepeni kandidata filologicheskih nauk / Smirnova Marina Nikolaevna. – Moskva, 2003. – 165 s.

[2]Kozhukhova I. V. Interrogativnyye kosvennyye rechevyye akty: realizatsiya kommunikativnoy neimpozitivnosti (na materiale angliyskogo i russkogo yazykov): monografiya [Interrogative indirect speech acts: the implementation of communicative non-impositivity (based on the material of the English and Russian languages)] // Chelyabinsk. REKPOL. – 2012. – 144 s.

[3]Austin J. L. How to Do Things with Words / J.L. Austin // Oxford University Press. New York. – 1962. – 168 p.

[4]Searle J. R. Speech Acts: An Essay in the Philosophy of Language / J.R Searle // Cambridge. Cambridge University Press. – 1969. – 203 p.

102

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

[5]Brown P., Levinson S. Politeness: Some Universals in Language Usage / P. Brown, S. Levinson // Cambridge. Cambridge University Press. – 1987 – 345 с.

[6]Larina T. Directness, imposition and politeness in English and Russian / T. Larina // Cambridge ESOL. Research Notes –2008 – PP. 33-38.

[7]Larina T. V. Kategoriya vezhlivosti i stil' kommunikatsii: sopostavleniye angliyskikh i russkikh lingvokul'turnykh traditsiy [Category of politeness and communication style: comparison of English and Russian linguocultural traditions] // M. Rukopis. Pamyatniki drevney Rusi. – 2009 – 512 s.

[8]Ancyferova, O. Universitetskij roman: zhizn' i zakony zhanra [University novel: life and functioning of the genre]/ O. Ancyferova // Voprosy literatury. – 2008. – № 4. – S. 264-295.

[9]Zabolotneva O. L., Kozhukhova I. V. Likougrozhayushchiye rechevyye akty v universitetskikh romanakh [Face-threatening speech acts in university novels] // Nizhniy Novgorod. Izdatel'stvo DEKOM. – 2019. – S. 984-988.

[10]Irina V. Kozhukhova, Oksana L. Zabolotneva. Pragmatic peculiarities of insincere speech acts in Z. Smith’s “On beauty” / Kozhukhova Irina V., Zabolotneva Oksana L. // The

European Proceedings of Social & Behavioural Sciences EpSBS: PhR 2019 – Philological Readings, Orenburg, 2019. – Orenburg: The Future Academy. – Volume XXXIX, Pages 1-797 (30

[11]Zabolotneva O. L., Kozhukhova I. V. Likougrozhayushchiye rechevyye akty v akademicheskoy srede (raznostatusnaya kommunikatsiya) [Face-threatening speech acts in academic discourse (different-status communication)] // Filologicheskiye nauki. Voprosy teorii i praktiki. – Tambov: Gramota. – 2020. – vyp. 11 (13). – S. 226-231. ISSN/ISBN 1997-2911

[12]Plotnikova, S. N. Lingvisticheskie aspekty vyrazhenija neiskrennosti v anglijskom jazyke [Linguistic aspects of insincerity in the English language]: special'nost' 10.02.04 "Germanskie jazyki" : dissertacija na soiskanie uchenoj stepeni doktora filologicheskih nauk / Plotnikova Svetlana Nikolaevna. – Irkutsk, 2000. – 382 s.

[13]Antsyferova O. YU. Universitetskiy roman Dzh. M. Kutzeye: Postkolonial'naya modifikatsiya zhanra [The University novel by J.M. Coetzee: A Postcolonial Modification of the Genre] // Vestnik Permskogo universiteta. – 2009. – № 1. – S. 72-78.

[14]Marakhov P. V. Kritika politkorrektnosti i feminizma v romane Fr. Prouz «Goluboy angel» [Criticism of political correctness and feminism in the novel by Fr. Prose "Blue Angel"] // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: Russkaya filologiya. – 2012. – № 4. – S. 62-69.

[15]Blum-Kulka, Sh. Requests and Apologies: A Cross-Culture Study of Speech Act Realization Patterns / Sh. Blum-Kulka, E. Olshtain // Applied Linguistics 5. – 1984. – P. 196-213.

Analyzed sources

[1*] Grekova I. Kafedra [Department] // Novyy Mir. 1978. № 9. Available at: URL: http://lib.ru/PROZA/ GREKOWA/kafedra.txt (In Russ.).

103

MITIGATION AND AGGRAVATION OF IMPOSITION IN RUSSIAN-LANGUAGE

UNIVERSITY PROSE (IN I. GREKOVA "DEPARTMENT")3

O.L. Zabolotneva, I.V. Kozhukhova

Chelyabinsk State University

PhD in Linguistics, Associate professor at

Theory and Practice of the English Language Department Oxana Leonidovna Zabolotneva

e-mail: zoxl@mail.ru

Chelyabinsk State University

PhD in Linguistics, Associate professor, Associate professor at Theory and Practice of the English Language Department Irina Vladimirovna Kozhukhova

e-mail: vinantov@mail.ru

Problem statement. On the basis of the university novel "Department" written by I. Grekova, the productive ways of realization of the category of aggravation of imposition in different and equal status communication as well as institutional and non-institutional communication are considered. Communicative imposition is traditionally associated with a threat to the positive face of a speaker. The need for this research is caused by, firstly, the poor study of the genre in terms of pragmatics, and secondly – the identification of linguistic and pragmatic features, the characteristics of which can be traced in fiction discourse (eg, author's remarks).

Results. The results of the analysis of I. Grekova's university novel are described in the article. They illustrate a wide usage of interrogative statements. The imposition of these statements is defined with the help of contextual-amplifying elements, intensifiers, colloquial, evaluative and emotional vocabulary with negative connotation. Such elements illustrate a certain elitism and arrogance of communicants (especially in equal communication). Frequent is the use of interrogative statements modified by the particles and, but, well, just. Besides, elements of prosody and emphatic punctuation are considered.

Conclusion. The conducted observations allow us to see the productive means of realization of the aggravation of imposition in Russian university prose.

Key words: mitigation, aggravation, communicative pressure, (non)imposition, university prose, university discourse, persuasiveness, intensification.

3 The reported study was funded by the Foundation for the Support of Young Scientists by Chelyabinsk State University.

104

Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования»

УДК 81-119

DOI 10.36622/VSTU.2021.64.94.008

НЕКОТОРЫЕ МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ОЦЕНОЧНЫХ ЗНАЧЕНИЙ: ВЗГЛЯД СКВОЗЬ ПРИЗМУ АКАДЕМИЧЕСКОГО ДИСКУРСА

А.А. Водяницкая

Московский городской педагогический университет Институт иностранных языков кандидат филологических наук,

доцент кафедры языкознания и переводоведения Альбина Александровна Водяницкая

e-mail: avodyanickaya@yandex.ru

Лучший метод для предвидения будущего развития математических наук заключается в изучении истории и нынешнего состояния этих наук. Ж.А. Пуанкаре

Постановка задачи. Работа посвящена изучению традиционных подходов к исследованию оценочных значений и инновационных методов их изучения. Задача исследования заключается в анализе методов изучения оценки, которые можно было бы применить при выявлении оценочной специфики академического дискурса.

Результаты. Как показало исследование, оценочные значения, оценка привлекают внимание исследователей различных областей знания, различных дискурсов. По-прежнему открыт вопрос разграничения эмоции, экспрессии и оценки. Тесная связь оценки с ценностями индивида, выносящего оценочное суждение, предполагает возможность ее изучения с позиций аксиологии, тогда как взаимосвязь с психологией позволяет подходить к оценке с точки зрения психологии (например, оценочные стили).

Выводы. Комбинация традиционных и инновационных методов позволит выявить онтологические свойства оценки в академическом дискурсе. Речь идет о вербализованных оценочных суждениях, выносимых различными участниками академического дискурса. Вопросы оценочной категоризации, разграничение эмоции и оценки, оценочных стилей участников академического дискурса, привлечение корпуса текстов как источника материала и как инструмента познания представляются релевантными аспектами при изучении оценочной составляющей академического дискурса. Вместе с тем не все методы исследования оценки можно одинаково успешно использовать при изучении оценочной составляющей академического дискурса. Например, метод триады, предложенный Ж. Мартином, который на данном этапе исследован применительно к изучению устного академического дискурса в его специфическом проявлении – в драматическом тексте. Как представляется, данный метод требует более детальной разработки применительно к нехудожественной, повседневной, речи академического дискурса.

Ключевые слова: оценочные значения, методы изучения оценки, академический дискурс, цифровые методы, традиционные методы, инновационные методы, оценочная триада, эмоции.

Для цитирования: Водяницкая А.А. Некоторые методы исследования оценочных значений: взгляд сквозь призму академического дискурса / А.А. Водяницкая // Научный журнал «Современные лингвистические и методико-дидактические исследования». – 2021. – Вып. 2 (50). – С. 105-115.

Введение.

В настоящее время исследования в области функционирования оценки являются одними из широко представленных областей на научном ландшафте современной лингвистики и смежных наук [1; 2; 3; 4]. В данной работе изучаются методы исследования оценочных значений в тексте и дискурсе, а также делаются выводы о том, какие методы представляются наиболее релевантными при исследовании оценочной составляющей

______________________

© Водяницкая А.А., 2021

105

академического дискурса. Последний «выступает в качестве информативной плоскости, объединяющей индивида и дисциплину, научное направление, в котором работает автор», и является частью «институциональных практик, характерных для определенного сообщества» [5, с. 77], а также представляет собой «деятельность, регулирующую процесс порождения смысла и представляющую особые социальные отношения и способы видения и описания окружающего мира» [там же]. Оценочная деятельность представителей академического дискурса является многоплановой и многослойной – речь идет как об оценках-отметках, так и о вербализованных оценках, которые преподаватели озвучивают студентам на различных этапах их научно-учебной работы. Студенты оценивают свой собственный вклад в изучаемую проблему, например, в рамках курсовой или дипломной работы, выражают оценочное отношение к трудам исследователей, вербализуют данное отношение. Наряду с различными системами оценивания качества деятельности педагогов существует рефлексия каждого отдельного преподавателя по поводу различных аспектов прошедшего занятия, его/ее педагогических достижений и т.д. В этой связи изучение методов исследования оценочных значений с целью их применения в рамках академического дискурса, а именно при анализе различных жанров данного типа дискурса (лекция, отзыв научного руководителя, курсовая, дипломная работа, рефлексивное эссе студентов об обучении в университете, диссертация, статья и т.д.) представляется актуальной. Отметим, что «институциональные дискурсы формируются картиной мира носителей культуры и отражают ценности общества и его коммуникативные традиции» [5, с. 77]. Как отмечают исследователи,

“Evaluation is perhaps society’s most fundamental discipline; it is an essential characteristic of the human condition; and it is the single most important and sophisticated cognitive process in the repertoire of human reasoning and logic” – «оценка является одной из фундаментальных общественных дисциплин; она представляет собой важнейшее условие человеческой жизнедеятельности; она является самым важным и утонченным когнитивным процессом в репертуаре человеческой логики и аргументации» [6, цит. по: 1, p. 3] (перевод автора статьи - А.В.).

Вданном высказывании представлены три подхода к изучению оценки: с позиции сложившейся общественной нормы, с точки зрения взаимодействия человека с другими представителями общества и с окружающей действительностью, наконец, оценка рассматривается как инструмент познания.

Как представляется, при изучении оценки в рамках академического дискурса важно учитывать как отдельные ипостаси функционирования оценки, так и их совокупность.

Вкачестве объекта данного исследования выступают традиционные и инновационные методы исследования оценочных значений.

Предмет исследования составляет эволюция методов и их значимость применительно к анализу академического дискурса.

Цель исследования состоит в выявлении того, как различные методы изучения оценочных значений раскрывают онтологические свойства оценки и какие из них целесообразно применять при анализе различных жанров академического дискурса.

Методология исследования.

Вкачестве материала исследования выступают работы ученых по проблемам изучения оценки и дискурса, а также корпус текстов различных жанров академического дискурса, собранный автором данной статьи и рассматривавшийся на предмет функционирования оценочности.

1. Традиционные методы изучения оценки.

Изучение оценки в традиционном понимании можно условно разделить на следующие этапы

-выявление ее структурных особенностей, специфики функционирования [7; 8];

-логика оценки [9; 10]. Ученые отмечают высокую зависимость оценки от предпочтений говорящего субъекта, от объекта оценки, контекста, времени; указывают на ее обращенность к адресату, а, следовательно, ее высокий прагматический потенциал [9, с. 6].

106