ТОПИКА

КНИГА ПЕРВАЯ

[положений]. Ведь не все правдоподобно, что кажется

849

таковым, и то, о чем говорят как о правдоподобном, вовсе не представляется таковым уже на первый взгляд, как это бывает у начал эристических доводов, ибо их ложность сразу же и обычно очевидна даже для людей малопонятливых. Таким образом, пусть первый из указанных [видов] эристических умозаклю­ чений называется и умозаключением, другой же —эри- стическим умозаключением, а не [просто] умозаклю­ чением, потому что здесь только кажется, что выво­ дится заключение, а на деле оно не выводится3.

Далее, кроме всех указанных видов умозаключений имеются и паралогизмы, которые строятся на основа­ нии того, что свойственно той или иной науке, как это бывает в геометрии и в родственных ей науках. Ведь этот вид, должно быть, отличается от указанных выше умозаключений. В самом деле, тот, кто делает непра­ вильные геометрические чертежи, не выводит заклю­ чения ни из истинных и первых, ни из правдоподоб­ ных [положений], ибо этот случай не подходит под определение [тех умозаключений}: ведь здесь но при­ нимают того, что кажется правильным всем или боль­ шинству людей или мудрым — всем или большинству или самым славным из них, а составляют умозаключе­ ние из положений, хотя и свойственных науке, но не истинных, ведь паралогизм получается оттого, что, [например], полуокружность описывается не так, как нужно, или оттого, что проводят линии но так, как они должны были бы быть проведены.

Итак, дабы описать вкратце виды умозаключе­ ний,— пусть это будут именно те, которые нами ука­ заны. О всех же перечисленных видах и тех, которые будут потом указапы, достаточно сказать здесь в общих чертах по той причине, что мы не намерены давать каждому из них подробное объяснение, а хотим их коснуться лишь бегло, считая, что для настоящего ис­ следования совершенно достаточна возможность объяс­ нить каждый из этих видов хоть каким-то образом.

ГЛАВА ВТОРАЯ

[О пользе диалектики]

Далее, следовало бы, пожалуй, после сказанного определить, для скольких же и для каких целей по­ лезно это исследование. Оно, очевидно, полезно для

350

трех целей: для упражнения, для устных бесед, для философских знании. В самом деле, то, что оно по­ лезно для упражнения, ясно из выше сказанного, ибо, владея указанным [нами] способом, нам легче приво­ дить доводы против предлагаемого положения. Для устных же бесед оно полезно по той причине, что, ознакомившись с мнениями большинства людей, мы бу­ дем разговаривать с ними, исходя не из чужих, а из [их] собственных взглядов, отклоняя то, что нам ка­ жется сказанным ненадлежащим образом. А для фи­ лософских знаний оно полезно потому, что, когда воз­ можно сомнение [в правильности] той или другой сто­ роны, нам легче будет замечать в каждом отдельном случае истинное и ложное. Исследование полезно еще для [познания] первых [начал] всякой науки. Ибо исходя из начал, свойственных лишь данной науке, нельзя говорить что-нибудь о тех началах, поскольку они первые начала для всех наук. Поэтому их необхо­ димо разбирать на основании правдоподобных положе­ ний в каждом отдельном случае, а это и есть [задача], свойственная диалектике или наиболее близкая ей. Ибо, будучи способом исследования, она прокладывает путь к началам всех учений.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

[Об овладении диалектикой]

Мы будем вполне владеть этим способом исследо­ вания, когда мы им овладеем так же, как в искусстве красноречия, искусстве врачевания и подобных способ­ ностях. А это значит осуществлять то из возможного, что мы предпочитаем. Ведь не любым способом искус­ ный в красноречии будет убеждать, а врачеватель — лечить, но только тогда, когда он ничего не упускает из всего возможного, мы скажем, что он в достаточной мере владеет своим искусством.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

[Задачи и содержание топики. Род, определение, собственное и привходящее]

Итак, прежде всего должно рассмотреть, из чего исходит этот способ исследования. Если бы мы по­ стигли, относительно скольких и каких [предметов]

351

приводятся доводы, из чего они составляются и как мы все это находим, то этого было бы достаточно для пред­ лежащей [цели]. То, из чего составляются доводы, одинаково по числу и совпадает с тем, о чем строятся is умозаключения. Ведь доводы получаются из положе­ ний, а то, относительно чего строятся умозаключе­ ния,— это проблемы. Но всякое положение и всякая проблема указывает или на собственное, или на род, или на привходящее, видовое же отличие, как относя­ щееся к роду, нужно ставить вместе с родом. Так как одно собственное обозначает суть бытия [вещи], а дру-

20 Гое — не обозначает, то разделим собственное па обо только что указанные части и пусть то собственное, которое обозначает суть бытия [вещи], называется определением, а прочее, согласно общему наименова­ нию, данному им, пусть именуется «собственное». Таким образом, из сказанного ясно, почему, согласно только что сделанному различению, получается всего четыре [вида сказываемого] — или определение, или собственное, или род, или привходящее К Пусть, одна­ ко, никто не подумает, что мы утверждаем, будто каждоо из названного само по себе есть положение или проб­ лема; мы лишь утверждаем, что из них получаются и проблемы, и положения. Л различаются между собой проблема и положение способом выражения, а именно: если говорят: «Разве двуногое существо, живущее на

30 суше, не есть определение человека?» или «Разве жи­ вое существо не есть род для человека?», то получает­ ся положение. Если же спрашивают: «Есть ли двуногое существо, живущее на суше, определение человека или нет?» (или «Есть ли живое существо род [для чело­ века] [или нет]»?), то получается проблема2. И равным образом в остальных случаях. Стало быть, естественно,

85что положений столько, сколько проблем, ибо, меняя способ выражения, ты каждому положению можешь придать вид проблемы.

ГЛАВА ПЯТАЯ

[Об определении, о собственном,

ороде и о привходящем]

Атеперь следует сказать, что такое определение, что такое собственное, что такое род, что такое привхо­ дящее. Определение есть речь, обозначающая суть бы-

352

тия [вещи]. Оно заменяет имя речью или речь речью, ибо можно дать определение тому, что выражено речью 1. Но кто каким-то образом объясняет нечто од­ ним только именем, тот, ясно, вовсе не дает определе­ ния предмета, так как каждое определение есть ка­ кая-нибудь речь; однако и такого рода [имя] должно считать определительным, как, например, когда гово­ рят, что прекрасное есть подобающее. И точно так же когда спрашивают, одно ли и то же — чувственное восприятие и знание или разное 2. Ибо и при определе­ нии больше всего занимает нас вопрос, есть ли нечто одно и то же или разное. Пусть же все, что подвер­ гается тому же самому способу исследования, что и определения, вообще именуется определительным. Л что все сказанное здесь таково,— это ясно из него самого. Ведь если мы можем рассуждать о том, что это одно и то же или разное, то мы этим же спосо­ бом в состоянии будем приводить доводы против опре­ деления. В самом деле, если мы докажем, что это но то же самое, [что и определяемое], то мы определе­ ние оспорим. Правда, для обратного это сказать нельзя, ибо для обоснования определения недостаточно сказать, что это то же самое, однако для опровергания доста­ точно показать, что это не то же самое.

Собственное — это то, что хотя и не выражает сути бытия [вещи], но что присуще только ей и вза­ имозаменяемо с ней. Например, собственное для чело­ века — это то, что он способен научиться читать и писать. В самом деле, если [это существо] — человек, то оно способно научиться читать и писать, и, паоборот, если оно способно научиться читать и писать, оно человек. Никто, конечно, пе называет собственным то, что может быть присуще другому, например спать для человека, даже если бы это некоторое время оказалось случайно присущим только ему. Если нечто подобпое и называлось бы собственным, то говорилось бы о соб­ ственном не вообще, а для некоторого времени или но отношению к чему-то. Ведь находиться с правой сто­ роны есть нечто собственное только на некоторое вре­ мя, а быть двуногим можно назвать собственным лишь по отношению к чему-то, например для человека — по отношению к лошади или собаке. А что ничто из того, что может быть присуще и другому, не взаимозамс-

няемо с вещью,— это ясно. Ведь тот, кто спит, не обя­ зательно есть человек.

Род3 есть то, что сказывается в сути о многих и различных по виду [вещах]. Выражение «сказываться в сути» пусть употребляется применительно к тому, что подходит для ответа на вопрос, что именно есть обсуждаемое, как, например, о человеке, когда спра­ шивают, что именно есть он, надлежит сказать, что он есть живое существо. Вопрос, принадлежит ли вот это к тому же самому роду, что и другое, или нет, также касается рода. В самом деле, такой вопрос подвергает­ ся тому же самому способу исследования, что и [вопрос относительно] рода. Ибо если мы в беседе высказали мнение, что живое существо есть род для человека так же, как и для быка, то мы высказали мнение, что они принадлежат к одному и тому же роду. Если же мы укажем, что живое существо есть род для одного, а для другого нет, то мы выскажем мнение, что они принадлежат не к одному и тому же роду.

Привходящее4 — это то, что хотя и не есть чтолибо из перечисленного — пи определение, ни собст­ венное, ни род, но присуще вещи, или то, что одному и тому же может быть присуще и не присуще, напри­ мер быть сидящим может и быть и не быть присуще одному и тому же. Точно так же и бледность. Ибо ни­ что не мешает, чтобы одно и то же иногда было блед­ ным, а иногда не бледным. Из приведенных определе­ ний привходящего второе лучше. В самом деле, когда приводят первое определение, то для того, чтобы по­ нять его, необходимо заранее знать, что такое опреде­ ление, и собственное, и род. Второе же есть независи­ мое определение для познания того, что же есть само по себе то, о чем речь. К привходящему должны быть отнесены и сопоставления вещей между собой, какимлибо образом опирающиеся на привходящее, например что предпочтительнее — прекрасное или полезное или что приятнее — жизнь добродетельная или проводимая в наслаждениях, и тому подобные рассуждения. Ибо во всех таких [случаях] ставится вопрос: на чью долю сказываемое выпадает скорее — на долю того или же другого? Из этого же ясно, что ничто не мешает, чтобы привходящее иногда и по отношению к чему-нибудь становилось собственным. Например, быть сидящим,

354

будучи чем-то привходящим, станет собственным, если сидит лишь кто-то один. Если же сидит не один, то сидячее положение будет собственным по отношению к тем, кто не сидит. А потому ничто пс мешает,

чтобы по отношению к чему-нибудь и иногда нривхо- 2& дящее становилось собственным. Однако вообще оно не будет собственным.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

[Род, собственное, привходящее и их отношение к определению.

Целесообразность исследования каждого из них

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

[О тождественном и его видах]

Прежде всего должно определить, в скольких зна­ чениях говорится «одно и то же». Если сказать в об­ щих чертах, то «одно и то же» имеет, по-видимому, троякий смысл. Действительно, мы обычно называем тождественным то, что одно и то же по числу, или по виду, пли по роду 1. По числу одно и то же то, что имеет, правда, несколько названий, но есть одна вещь,

юнапример «одежда» и «платье»2. По виду же одно и то же то, что по количеству больше одного, но не разли­ чается видом, как, например, человек тождествен чело­ веку и лошадь — лошади. Ведь называют одним и тем же по виду то, что подпадает под один и тот же вид. И точно так же одним и тем же по роду называется то, что подпадает под один π тот же род, например лошадь и человек. Может казаться, что вода из одного

«б и того же источника называется тождественной в смысле, несколько отличном от вышеуказанных. Тем не менее и такие вещи должно ставить в один и тот же ряд с теми, которые так или иначе относят к од­ ному виду. Ибо все такие вещи кажутся сродпымн и сходными друг с другом. Ведь всякую воду называют

20 тождественной по виду всякой воде благодаря некото­ рому сходству между ними, а вода из одного источника отличается от всякой другой разве только более силь­ ным сходством. Поэтому мы ее пе отделяем от того, что так или иначе относят к одному виду3. Более всего тождественным считается, но общему признанию, еди­ ное по числу. Но обычно π оно указывается по-раз-

ts ному, однако главным образом и прежде всего, когда тождественное указано через наименование или через определение, как, например, «платье» тождественно «одежде» и «двуногое, живущее на суше» — «чело­ веку». В другом смысле оно употребляется, когда тож­ дественное указано через собственное, как, например, «существо, способное овладевать знаниями» тождест­ венно «человеку», а «естественным образом устремляю­

эо «сидящпй» или «образованный» тождествен Сократу. Все это имеет в виду обозначение того, что едино по числу. А что только что сказанное истинно, это больше

356

всего видно, когда одно наименование заменяют дру­ гим. В самом деле, часто, веля позвать но имени когонибудь из сидящих, мы заменяем его имя другим обозначением, когда тот, кому велено было позвать, случайно не понимает [нас], поскольку он лучшо поймет пас по чему-то привходящему [для того чело­ века], и мы велим ему позвать к нам сидящего или разговаривающего, полагая, естественно, что и именем и привходящим мы обозначаем одного и того же.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

[Доказательство того, что всякое положение касается или определения, или рода, или собственного,

или привходящего\

Таким образом, тождественное, как сказано 1, раз­ личается трояко. Что же касается того, что доводы составляются из ранее указанных [четырех видов ска­ зываемого], приводятся посредством их и относятся к ним, то в этом убеждаются, во-первых, при помощи наведения2. В самом деле, если бы рассматривали каждое положение и каждую проблему в отдельности, то оказалось бы, что они образуются пли из определе­ ния, или из собственного, или из рода, или из привхо­ дящего. В этом убеждаются, во-вторых, посредством умозаключения. Действительно, необходимо, чтобы всо сказываемое о чем-то было или взаимозаменяемо с вещью или нет. Если сказываемое взаимозаменяемо с вещью, то оно будет определением или собственным. Λ именно, если оно обозначает суть бытия [вещи], то оно определение; если же оно ее не обозначает, то оно собственное, ведь собственное, как было сказа­ но,— это то, что хотя и взаимозаменяемо с вещью, но не обозначает сути ее бытия. Если же сказываемое не взаимозаменяемо с вещью, то оно есть или часть того, что говорится в определении подлежащего, или нет3. И если оно часть того, что говорится в определе­ нии, то оно будет или родом, или видовым отличием, так как определение состоит из рода и видового отличия4. Если же сказываемое не есть часть того, что говорится в определении, то ясно, что опо будет привходящим. Ибо привходящим было нами названо то, что не есть ни определение, ни собственное, ни род, но вещи оно присуще.

357

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

[Отношение вышеуказанных четырех видов сказываемого к категориям]

После этого следует определить, к каким родам ка­ тегорий принадлежат указанные четыре [вида сказы­ ваемого]. Этих категорий десять по числу: «что именно есть»1, «сколько», «какое», «по отношению к чему», «где», «когда», «находиться [в каком-то положении]», «обладать», «действовать», «претерпевать». Ведь при­ входящее, и род, и собственное, и определение всегда принадлежат к одной из этих категорий2. В самом деле, все положения, образованные посредством их, означают или суть [вещи], или количество, или качество, или какую-нибудь из остальных категорий. Ведь из них ясно, что тот, кто обозначает, что есть, обозначает то сущность, то количество, то качество, то какую-нибудь из остальных категорий. Ибо когда перед ним чело­ век и он говорит, что то, что перед ним, есть человек или живое существо, то он разумеет, что есть, и ука­ зывает сущность. А когда перед ним белый цвет и он говорит, что то, что перед ним, есть белое или цвет, то он разумеет, что именно есть, и указывает качество. И точно так же если перед ним нечто длиною в один локоть и он говорит, что то, что перед ним,— длиною в один локоть, то он разумеет, что именно есть, и ука­ зывает количество. И точно так же в отношении остальных категорий. Ведь в каждом таком случае, го­ ворят ли о самой вещи или о ее роде, обозначают, что именно есть вещь. Если же что-то говорится о другом, то обозначают не что есть, а количество, или качество, или какую-нибудь из остальных категорий. Итак, то, относительно чего и из чего составляются доводы, именно таково и его столько. А как мы его получаем и посредством чего мы его достигаем,— это должно сказать теперь же.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

[Положение и проблема как предмет спора. Диалектические положения и проблемы]

Итак, прежде всего пусть будет определено, что такое диалектическое положение и что такое диалекти­ ческая проблема. Ведь нельзя считать диалектическим ни любое положение, ни любую проблему. В самом

358

359

следует делать зло. Но так ли это в действительности

согласующиеся с искусствами, составляют диалектиче­ ские положения, ибо будут считать правдоподобным то, что кажется правильным людям, занимающимся

метрии — что кажется правильным геометру. И точно так же в других случаях.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

[Диалектическая проблема. Тезис]

Диалектическая проблема есть задача, поставленная или ради выбора и избегания, или ради [достижения] истины и ради познания, и притом или как нечто са­ мостоятельное, или как нечто вспомогательное для какой-то другой такого рода проблемы. Проблема ста­ вится или относительно того, о чем ни одна из сторон не имеет определенного мнения, или относительно того, о чем мудрые имеют мпенпе, противное мнению боль­ шинства людей, или относительно того, о чем расхо­ дятся мнения внутри каждой стороны. Действительно, рассмотрение некоторых проблем полезно для выбора или для избегания, ^например желательно ли удоволь­ ствие или нет. Некоторые же проблемы полезны для одного только познания, например вечен ли мир или нет. А некоторые проблемы сами по себе [бесполезны] как для той, так и для другой цели, однако содейст­ вуют разрешению некоторых из такого рода проблем, ибо многое мы хотим знать не ради самого предмета, а ради иного, дабы через него узнать что-нибудь дру­ гое. Есть π проблемы, относительно которых имеются противоположные друг другу умозаключения (ибо тогда возникает сомнение, так ли обстоит дело или не так, когда имеются убедительные доводы для обоих [противоположных умозаключений]), а также такие, которые, правда, шмеют большое значение, но для до­ казательства которых мы не имеем доводов, полагая, что трудно указать причину, почему это так, например вечен ли мир или нет, ведь можно ставить и такого рода вопросы.

3ÖÜ

Итак, проблемы и положении пусть будут опреде­ лены так, как мы сказали К Тезис есть предположе­ ние сведущего в философии человека, несогласующееся с общепринятыми, например предположение, что не­ возможно противоречить, как утверждал Антнсфеи2, или предположение, что все движется, как говорил Ге­ раклит3, или предположение, что сущее едино, как утверждал Мелисс4 (ведь глупо обращать внимание на мнения, противные общепринятым мнениям, если их высказывает первый встречный). Или тезисы суть предположения, для доказательства которых у нас есть довод, противный общепринятым мнениям, например предположение, что не все, что есть, есть либо воз­ никшее, либо вечное, как говорят софисты, так как, мол, то, что образованный в искусстве сведущ в языке, не есть ни возникшее, пи вечное5. Действительно, хотя кому-то это предположение не кажется правильным, но может казаться таким благодаря имеющемуся доводу.

Таким образом, и тезис есть проблема, но не каж­ дая проблема есть тезис, потому что некоторые проб­ лемы таковы, что у нас нет относительно них опреде­ ленного мнения — ни за, ни против. Л что и тезис — проблема, это ясно, ибо из сказанного необходимо вы­ текает, что относительно тезиса или большинство рас­ ходится во мнении с мудрыми, или внутри каждой сто­ роны мнения расходятся, потому что тезис есть пред­ положение, не согласующееся с общепринятым. Почти все диалектические проблемы называются теперь те­ зисами. Впрочем, не имеет никакого значения, как их называют, ибо мы их так различаем не потому, что желаем придумывать наименования, а для того, чтобы не остались не замеченными для пас имеющиеся между ними различия.

Не следует, однако, рассматривать всякую проблему и всякий тезис, а только такие, относительно которых возникает сомнение у того, кто нуждается в доводе, а не у того, кто подлежит наказанию или кому необхо­ димо чувственное восприятие. Ибо те, кто сомневается, следует ли почитать богов и уважать родителей или нет, подлежат наказанию, а тем, кто сомневается, бел ли снег или нет, необходимо чувственное восприятие. Таким образом, пе следует рассматривать ни то, дока­ зательство чего под рукой, ни то, доказательство чего

Э61

слишком недоступно, ибо относительно первого не возникают сомнения, а относительно последних затруд­ нений больше, чем нужно для упражнения.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

[Наведение и силлогизм как два способа доказательства диалектических положений]

ίο После того как это определено, следует рассматри­ вать отдельно, сколько имеется видов диалектических доводов. Один вид — это наведение, а другой — силло­ гизм. Что такое силлогизм, было уже сказано раньше '. Наведение же есть восхождение от единичного к обще­ му2. Например, если кормчий, хорошо знающий свое дело,— лучший кормчий и точно так же правящий ко­ лесницей, хорошо знающий свое дело,— лучший, то и вообще хорошо знающий свое дело в каждой области — лучший. Наведение — [способ] более убедительный и более очевидный и для чувственного восприятия более доступный и применяемый большинством людей. Сил­ логизм же — [способ] более неодолимый и более дейст­ венный против тех, кто склонен спорить.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

[Средства для построения умозаключений]

20 Итак, те виды [сказываемого], относительно кото­ рых приводятся доводы и из которых они составляют­ ся, пусть различаются так, как было сказано раньше !. Средств2 же, при помощи которых мы строим умоза­ ключения, имеется четыре: первое — это принятие по­ ложений; второе — умение разбирать, в скольких зна­ чениях употребляется каждое [имя]; третье — нахож-

25 дение различий, а четвертое — рассмотрение сходства. В некотором смысле последние три средства также суть положения, ибо на основании каждого из них можно составить положение, например что предпочти­ тельно — прекрасное, или доставляющее удовольствие, или полезное, а также что чувственное восприятие от­ личается от знания тем, что при потере знания есть возможность приобрести его снова, а при потере чувст­ венного восприятия нет такой возможности, и [точно

•о так же положение], что здоровое относится к здоровью,

302

как сильное — к силе. Ведь первое из этих положений основывается па многозначности [имен], второе — на различии, а третье — на сходстве.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

[Первое средство для построения силлогизма — принятие положений]

Итак, положения следует выбирать столькими спо­ собами, сколько было установлено нами различий между [диалектическими] положениями, а именно следует приводить или мнения всех, или большинства людей, или мнения мудрых — всех, либо большинства, либо самых известных из них, а также мнения, [не] противные кажущимся [правдоподобными], а также мнения, согласующиеся с искусствами. Следует также выставлять в виде положений мнения, противоречащие мнениям, которые противоположны кажущимся правдо­ подобными, как было сказано раньше1. Полезно также составлять положения, выбирая не только выражаю­ щие правдоподобие, но и сходные с ними, например что одно и то же чувство воспринимает противополож­ ности (ибо их изучает одпа и та же наука), а также [положение о том], что мы видим, что-то принимая, а не испуская2 (ибо и в других видах чувственного восприятия дело обстоит точно так же), ведь мы слышим, когда что-то принимаем, а не испускаем, и таким же образом отведываем что-то. Далее, все то, что бывает во всех или в большинстве случаев, сле­ дует брать в качестве начала и в качестве тезиса, ка­ жущегося правильным. Ибо оно допускается теми, кто сразу не замечает, что в каком-то случае дело обстоит не так. Следует также выбирать [положения] из сочи­ нений, а записи следует делать о каждом роде отдель­ но, например о благе или о живом существе, притом о всяком благе, начиная с того, что оно есть. Следует также помечать рядом мпепия отдельпых [философов], например то, что говорил Эмпедокл: что существует четыре элемента тел3, ведь можно выставлять в каче­ стве тезиса высказывания известных [философов].

Чтобы изложить в общих чертах, [укажем, что] имеется три вида положений и проблем, а именпо: одни положения, касающиеся нравственности, дру­ гие — природы, третьи —построенные на рассуждении \

363

И таким же образом следует эти положения делить до

35тех пор, пока их можно делить; например, что одна и

та же наука изучает благо и зло, белое и черное, холод­ ное и теплое. И точно так же в других случаях5.

многих ли значениях употребляется противоположное [данному], все равно, имеется ли расхождение по виду

364

или по имени. Дело в том, что некоторые противопо­ ложности различаются прямо и по имени. Например, острому противоположно: для звука — низкое, для име­ ющего объем — тупое 1. Стало быть, ясно, что о проти­ воположном острому говорится по-разному. А если об этом говорится по-разному, то и об остром. Ибо для каждого из них противоположное будет иным. Ведь не одно и то же острое противоположно тупому и низ­

звука — высокое, а для имеющего объем — легкое. Так что «низкое» многозначно, поскольку и противополож­ ное ему многозначно. Точно так же противоположное прекрасному будет: для живого существа — безобраз­ ное, а по отношению к жилищу — негодное3. Так что «прекрасное» одноименно.

У некоторых же [противоположностей] нет, правда, никакого расхождения в имени, по различие в них не­ посредственно явствует из того, что они принадлежат к разным видам, например у яркого и тусклого4, ибо

хождения в имени, но различие в них непосредственно явствует из того, что они принадлежат к разньш ви­ дам. Ибо не в одном и том же смысле говорится, что свет яркий и звук яркий. Это обнаруживается и при помощи чувственного восприятия. Ибо для одного и того же по внду имеется одно и то же чувство. Яркое

хом. И точно так же обстоит с острым и тупым на вкус и у имеющего объем: последнее воспринимаем ося­ занием, а первое — отведыванием. Таким образом, у них нет расхождения в имени — ни у них самих, ни у про­ тивоположного им, ведь тупое противоположно и тому и другому.

Далее, следует выяснить, не обстоит ли дело так, что в одном случае что-то имеет нечто противополож­ ное себе, а в другом вовсе не имеет; например, удо­ вольствию от питья противоположно страдание от жажды, но удовольствию от рассмотрения [теоремы], что диагональ несоизмерима со стороной [квадрата], ничего не противоположно. Так что об удовольствии говорится в различных значениях. И точно так же

365

разумной любви противоположна ненависть, чувствен­ ной же любви ничего не противоположно. Ясно, таким образом, что «любовь» одноимеина. Далее, многознач­ ность следует выяснять по чему-то промежуточному: не обстоит ли дело так, что у одних [противоположно-

5стей] имеется нечто промежуточное, а у других — нет или имеется и у тех и у других, но не одно и то же; например, для белого и черного цвета промежуточным будет серое, а для яркого и тусклого звука — ничего, или если и есть, то это глухое, как говорят некоторые: глухой звук — промежуточный. Так что «белое», или «яркое», одноименно, точно так же как и «черное», или «тусклое». Далее, следует выяснить, пе обстоит ли

Далее следует рассмотреть [противоположности], выражающие лишенность и обладание. А именно, если об одной из них говорится в разных значениях, то так же и о другой. Например, если «воспринимать» означает разное — и в отношении души, и в отноше­ нии тела, то и «быть невосприимчивым» означает раз-

es ное — и в отношении души, и в отношении тела. А что только что приведенные примеры противолежат друг другу как случаи лишенности и обладания,— это ясно, потому что живые существа от природы обладают и тем и другим впдом восприятия — ив отношении души, и в отношении тела.

Далее следует обратить внимание на словоизменс- *о ние5. А именно, если «справедливо» означает разное, то и «справедливое» означает разное. Ибо каждому

366

значению слова «справедливо» соответствует [таное же] значение слова «справедливое». Например, если «справедливо» означает судить о чем-то и по собствен­ ному убеждению, и должным образом, то так же и «справедливое». И точно так же, если «здоровое» оз­ начает разное, то и «здорово» означает разное6. На­ пример, если «здоровое» означает способное или содей­ ствовать здоровью, или сохранять его, или быть его признаком, то и «здорово» означает способно или со­ действовать здоровью, или сохранять его, или быть его признаком. И точно так же в других случаях: если само слово означает разное, то и при изменении своих окончаний оно будет означать разное, а если при из­ менении своих окончаний оно означает разное, то и само оно так же.

Следует также обратить внимание на роды катего­ рий применительно к имени, одни ли и те же они во всех случаях. Ибо если они не одни и те же, то на­ званное есть нечто одноименное; например, хорошее означает в еде доставляющее удовольствие, во врачеб­ ном искусстве — способствующее здоровью, а для ду­ ши — какое-то качество, например быть благоразум­ ным, или мужественным, или справедливым. И точно так же в отношении человека оно означает какое-то качество. Иногда же оно означает время, например своевременное, ведь говорят: хорошо то, что своевре­ менно. А часто оно означает количество, например от­ носительно умеренного, ведь говорят также, что хо­ рошо то, что в меру. Так что «хорошо» одноименно. Точно так же и яркое по отношению к телу означает цвет, а в звуке — ясно слышимое7. Примерно то же самое и в отношении острого, ибо оно точно так же не во всех случаях имеет одно и то же зпачеиие. В са­ мом деле, «острый» (резкий) звук есть быстрый звук, как говорят сведущие в числовой гармонии8. Острый же угол есть угол меньше прямого, а острый нож — это остроугольный нож9.

Следует также обратить внимание на роды тех ве­ щей, у которых одно и то же имя: не обстоит лидсло так, что они разные и не подчинены друг другу? На­ пример, onos 10 означает живое существо и орудие, ведь это имя имеет разный смысл, а именно: в одном слу­ чае оно означает такое-то живое существо, а в дру­ гом — такое-то орудие. Если же один род подчинен

367

другому, то не необходимо, чтобы понятия были раз­ ными. Например, для ворона роды — живое существо π птпца. Стало быть, когда мы говорим, что ворон — птица, то мы также утверждаем, что он такое-то живое существо. Так что о нем сказываются оба рода. Точно так же, когда мы говорим, что ворон — двуногое жи­ вое существо, имеющее крылья, мы утверждаем, что он птица. Следовательно, и в этом случае оба рода и их понятие сказываются о вороне п . Однако это не бы­ вает в тех случаях, когда один род не подчинен дру­ гому. В самом деле, когда мы говорим об орудии, мы не говорим о живом существе, а когда говорим о жи­ вом существе, мы не говорим об орудии.

Следует, однако, обратить внимание не только па предмет обсуждения, пе обстоит ли дело так, что роды его различны и но подчинены друг другу, но и на про­ тивоположное ему, ибо если о противоположном пред­ мету обсуждения говорится в различных значениях, то ясно, что так же и о нем.

Полезно также обратить внимание па определение, получаемое от сочетаний, например яркого тела и яр­ кого звука. Ибо если убрать из них собственное, то должен остаться один и тот же смысл. Но это не бы­ вает у одноименных вещей, например в только что приведенном случае. Ибо первое есть тело, имеющее такой-то и такой-то цвет, а другое — ясно слышимый звук. Стало быть, если отделить тело и звук, то остав­ шееся у каждого из них не одно и то же. Напротив же, если яркое было бы однозначащим, то сказанное о каждом из них должно было бы быть одним и тем же.

Часто, однако, даже в самих определениях оста­ ется незамеченным сопутствующее одноименное. Вот почему следует обратить внимание и на определения. Например, если утверждают, что то, что есть признак здоровья, и то, что способствует здоровью, означают нечто соразмерное со здоровьем, не следует успокаи­ ваться, а пужно разобраться, что же такое «сораз­ мерно» в каждом случае, например означает ли это в одном случае то, что способствует здоровью, а в дру­ гом — то, что есть признак какого-то состояния.

Далее следует рассмотреть, возможно ли сравнение по [присущности] в большей или в одинаковой мере, например яркий звук и яркая одежда или острый вкус и острый (резкий) звук. Ведь нельзя говорить ни то,

368

309

чия между вещами, принадлежащими к родам, расстояние между которыми не очень велико, напри­ мер чем отличается чувственное восприятие от зна­ ния. Ведь у родов, расстояние между которыми вели­ ко, различия совершенно очевидны2.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

[Четвертое средство для построения силлогизма — нахождение сходства в вещах]

к одному, так и другое к другому, например как поз­ нание относится к познаваемому, так и чувственное восприятие — к чувственно воспринимаемому. И как одно находится в чем-то одном, так и другое нахо­ дится в чем-то другом. Например, как зрение нахо­

няться в этом следует больше всего, рассматривая то, что принадлежит к родам, расстояние между которыми велико, ибо тогда в остальных случаях нам легче будет находить сходное. Следует также рассматривать вещи, принадлежащие к одному и тому же роду, не присуще ли им всем нечто одно и то же, например человеку, лошади и собаке. Ибо поскольку им присуще нечто одно и то же, постольку они сходпы между собойэ.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

[О пользе трех последних средств, необходимых для построения диалектических силлогизмов]

Исследовать многозначность полезно для ясности (ибо то, что утверждают, знают лучше, когда выявля­ ют многозначность слов) и для построения умозаклю­ чений, касающихся самого предмета, а не его назва­ ния. Ибо если неизвестно, в скольких значениях го­ ворится о чем-то, то возможно, что тот, кто отвечает \ и тот, кто спрашивает 2, имеют в виду не одно и то же. Когда же выявлено, в скольких значениях говорится о чем-то, и [смысл], который приписывается утвержде­ нию, то вопрошающий2 покажется смешным, если он приводит доводы не против данного [смысла]. Но вы­ явление многозначности полезно и для того, чтобы не дать себя ввести в зйблуждепие и чтобы ввести в за-

370

блуждение [собеседника]. Ибо когда мы знаем, в сколь­ ких значениях говорится о чем-то, мы никак не дадим себя обмануть, а будем узнавать, против того же ли самого направлены доводы вопрошающего. Когда же мы сами ставим вопросы, мы в состоянии будем ввести в заблуждение отвечающего, если он как раз не знает, во скольких значениях говорится [о предмете спора]. Однако это возможно не во всех случаях, а только тогда, когда из того, что говорится в различных зна­ чениях, одно истинно, а другое ложно. Но этот способ не свойствен диалектике3. Поэтому диалектики долж­ ны всячески избегать такого рода способа, [т. е.] осте­ регаться рассуждать но поводу имен, разве только в том случае, когда кто-нибудь иначе рассуждать о предмете не в состоянии4.

Нахождение же различий полезно для построения умозаключений о тождественном, и различном, а также для познания сути каждой [вещи]. Что оно действи­ тельно полезно для построения умозаключений о тож­ дественном и различном,— это ясно. Ибо когда мы найдем какое-нибудь различие между предметами [об­ суждения], мы докажем, что они не тождественны. А для познания сути [вещи] нахождение различий по­ лезно по той причине, что мы имеем обыкновение от­ делять надлежащую речь о сущности каждой [вещи] посредством присущих ей видовых отличий5.

Рассмотрение же сходства [вещей] полезно для до­ водов, основанных на наведении, а также для умоза­ ключений из предположений6 и для построения опреде­ лений. Для доводов, основанных па наведении, оно по­ лезно по той причине, что полагаем, что общее следует выводить через приведение сходных единичных слу­ чаев, ибо без знания сходств нелегко делать умоза­ ключение при помощи наведения. Λ для построения умозаключений из предположений оно полезно по той причине, что общепринято мнение, что, как дело об­ стоит с одной из сходных [вещей], так оно обстоит и

состальными. Чтобы быть, таким образом, в состоянии рассуждать по поводу какой-нибудь из этих [вещей], мы должны заранее согласиться, что, как дело обстоит

сэтими [вещами], так оно обстоит и с обсуждаемым.

Если мы что-то доказали относительно тех [вещей], то на основании нашего предположения это будет дока­ зано и относительно обсуждаемого. Ибо мы вели бы до-

371