blokhina_n_a_metafizika_v_analiticheskoy_filosofii_ocherki_i

Метафизика в аналитической философии

вании вторичного интенсионала, то подходящей модальностью будет апостериорная логическая супервентность, которую, замечает Чалмерс, некоторые называют «метафизической супервентностью». Однако, как уже отмечалось, сам философ убеждён, что метафизическая супервентность — всего лишь разновидность логической 47.

Для Чалмерса интересны оба варианта логической супервентности, однако важнее именно первая, основанная на первичных интенсионалах. Именно она является отправной точкой всякого исследования: чтобы выяснить природу (химический состав) воды, предварительно необходимо знать, что она собою представляет, а именно: это прозрачная жидкость, содержащаяся в реках, морях и океанах. Первичная логическая супервентность является важной ещё и потому, что её соотнесённость

спервичным интенсионалом позволяет определить, возможно ли редукционистское объяснение 48.

Принципиальная разница между двумя видами логической супервентности заключается в том, что первая носит априорный характер, а вторая — апостериорный. Если Б-свойства супервентны А-свойствам, рассматриваемым на основании первичных интенсионалов, тогда импликация Б-свойств от А-свойств будет носить априорный характер. Тот, кто будет знать все А-факты относительно какой-либо конкретной ситуации, будет в состоянии установить Б-факты только на основании этого знания. Такой вид следования трудно или даже невозможно проследить на практике, но в принципе такая ситуация возможна. В случае

слогической супервентностью, основывающейся на вторичных интенсионалах, Б-факты в принципе тоже можно установить, зная А-факты, однако апостериорно. А-факты в этой ситуации должны быть дополнены конкретными фактами, зависящими от реально существующего мира, поскольку интенсионалы этих фактов непосредственно детерминированы апостериорными фактами 49.

Согласно одному из центральных положений концепции Чалмерса о сознании, сознательный опыт не является логически супервентным физическим явлениям и процессам нашего мира. Некоторые философы утверждают, что не только феноменальное сознание, но и многие другие феномены едва ли имеют логическую связь с явлениями микромира и могут быть к ним редуцированы (речь, конечно, не идёт о сверхприродных феноменах, таких, например, как ангелы).

Чалмерс не соглашается с такими утверждениями. Он приводит примеры множества фактов, логически производных от физических фактов более фундаментального уровня, и делает вывод, что «почти все факты логически супервентны от физических фактов (включая физические законы), с возможными ис-

341

Метафизика трактата «Сознающий ум» Дэвида Чалмерса

ключениями — сознательным опытом, индексикацией и отрицательными экзистенциальными фактами». Факты, исчерпывающие всё содержание мира, по мнению Чалмерса, сводятся к определённым физическим фактам, к фактам о сознательном опыте, к законам природы и к факту, заключённому в высказывании второпорядкового уровня «И это всё», и, возможно, индексикальному факту о месте нахождения произносящего эту фразу 50 (статус двух последних фактов вызывает у Чалмерса сомнение).

В подтверждение своего тезиса о том, что почти все факты мира являются логически супервентными физическим фактам, Чалмерс рассказывает два мифа: миф о творении и эпистемологический миф, призванных пояснить онтологический и познавательный смысл его тезиса. В мифе о творении говорится о том, как Бог последовательно создаёт все перечисленные выше факты, заканчивая декларацией: «И это всё». В эпистемологическом мифе речь идёт о другой — обратной — последовательности «созидания», теперь уже знания, то есть фактически о постижении фактов мира, где отправной точкой выступает Я индивида, изначально фиксирующего место своего нахождения. Выходит, что оба возможных способа выявления фактов мира логически последовательны, а сами факты логически производны друг от друга 51.

Свой тезис о том, что сознание логически не супервентно физическому и его невозможно объяснить с помощью физических терминов, Чалмерс обосновывает пятью разными способами. Чисто технически это обоснование строится как доказательство того, что не существует априорного следования феноменальных фактов за физическими.

Доказательство 1. Логическая возможность зомби.

Чалмерс начинает с утверждения, что вполне реальна возможность существа, которое абсолютно идентично любому из нас — говорящему и рассуждающему об этом существе, кроме одного — наличия сознательного опыта. Сам говорящий не сомневается в наличии у себя сознательного опыта, однако отрицает, что и его физический двойник обладает таким опытом. Вполне реально представить существование целого мира, в котором все существа являются такими существами, то есть зомби. Зомби не только физические, но и психологические двойники людей, обладающих сознательным опытом, поскольку все реакции зомби на внешние раздражители идентичны реакциям их человеческого двойника. Однако реакции зомби не сопровождаются сознательными процессами в их феноменальном смысле. Мир зомби у Чалмерса — это вымышленный мир. О существовании реальных зомби Чалмерс речи не ведёт. Смысл его рассуждений о зомби состоит в том, чтобы получить ответ на вопрос, является ли само понятие «зомби» логически

342

Метафизика в аналитической философии

согласованным. Философ признаёт, что логическая возможность существования зомби кажется ему вполне очевидной. Его широко цитируемое высказывание гласит: «Зомби — это что-то идентичное мне физически, но не обладающее сознательным опытом — внутри всё темно» 52.

Косвенным подтверждением логической возможности существования зомби являются следующие мысленные эксперименты. Чалмерс избирает метод «нестандартной реализации» функционирования какого-либо субъекта — мысленный эксперимент, предложенный Нэдом Блоком в статье «Сложности функционализма» (1978). В этом эксперименте функционирование человеческого мозга представлено по аналогии с согласованной деятельностью большого количества людей, к примеру, жителей Китая, каждый из которых имитирует работу одного нейрона

вмозгу конкретного человека. При этом «население может контролировать пустую скорлупу тела робота, снабжённого сенсорными датчиками и двигательными механизмами» 53. И хотя многие учёные и философы отрицательно оценивают возможность существования какого-либо «группового разума» у такого рода общности, образованной согласованными действиями многих людей (сам Чалмерс полагает, что такой разум вполне возможен),

вданном случае важно подчеркнуть когерентность самой идеи существования системы, функционально идентичной мозгу, но не обладающей сознательным опытом.

Одновременно можно вообразить мой собственный силиконовый дубликат, говорит Чалмерс, который организован по моему подобию и у которого силиконовые чипы расположены там, где у меня находятся нейроны. Будет ли такое существо обладать сознанием — вопрос спорный. Может оказаться, что никакого сознательного опыта у силиконового дубликата не будет. И это вполне логично. Можно сделать вывод, что существование моего сознательного опыта логически не вытекает из факта функционирования моего тела.

Доказательство логической нередуцируемости сознательного опыта на примере зомби к фактам физической организации системы, обладающей этим опытом (Чалмерс называет такое доказательство аргументом мыслимости ситуации или положения дел), принимается не всеми исследователями. Да и сам Чалмерс не считает это доказательство особенно убедительным.

Доказательство 2. Перевёрнутый спектр.

Другой разновидностью аргумента представимости у Чалмерса является мысленный эксперимент, в котором существует воображаемый мир, физически идентичный нашему миру, однако отличный от нашего особенностями субъективного опыта. В этом эксперименте отпадает необходимость в мыслимости ситуации, когда сознание отсутствует вовсе.

343

Метафизика трактата «Сознающий ум» Дэвида Чалмерса

Можно представить ситуацию, в которой физически идентичное мне существо имеет, тем не менее, перевёрнутый с ног на голову опыт восприятия цвета. Так, когда я имею ощущение красного цвета, у моего двойника имеется ощущение голубого и наоборот. Конечно, двойник называет своё ощущение голубого красным, как и я называю красное красным, но, что именно называется «красным», не столь важно. Важно только то, что одним и тем же вещам мы приписываем одинаковые цвета: кровь является красной, а море — голубым. Чтобы достичь смещения спектра в реальном мире, надо как-то заново «переоборудовать» те физиологические структуры, которые ответственны за восприятие цвета. Но если говорить о логической возможности такой ситуации, то никакого препятствия на её пути не возникает. «Ничто в нейрофизиологии не заставляет [нас думать], что один вид протекания [физиологических] процессов должен сопровождаться переживанием именно красного цвета, а не жёлтого» 54.

Возможность существования перевёрнутого спектра при сохранении в неизменности функциональной организации организма признают даже многие представители функционального материализма, отмечает Чалмерс 55.

Доказательство 3. Аргумент эпистемологической асимметрии.

Если рассматривать существование сознательного опыта

исуществование всего того, чем этот опыт не является (в первую очередь физическую реальность), то окажется, что о существовании опыта мы знаем главным образом на основании личного опыта

иотчасти на основании внешних свидетельств. Таким образом, имеется асимметрия в познании феноменальных и иных явлений. Косвенным свидетельством эпистемологической асимметрии является проблема существования других сознаний, добавляет Чалмерс. Не существует проблемы «других жизней», «других экономик» или «других вершин». Их отсутствие объясняется тем, что эти феномены логически производны от физических явлений. Эпистемологическая асимметрия служит, по мнению Чалмерса, доказательством того, что сознание может быть логически несупервентным физическому. Именно это доказательство философ считает более основательным по сравнению с двумя предыдущими доказательствами, относимыми им к аргументу мыслимости.

Доказательство 4. Аргумент знания.

Доказательство строится на мысленном эксперименте, предложенном Фрэнком Джексоном в статье «Эпифеноменальные квалиа» (1982) и родственном тому, который ранее был предложен Томасом Нагелем в статье «Каково быть летучей мышью? (1974). Вообразим мир, в котором наука может объяснить все функции человека и живых организмов, опираясь на данные нейробиологии. В этом мире живёт учёный нейробиолог Мэри,

344

Метафизика в аналитической философии

которая специализируется в области нейрофизиологии восприятия цвета. Предположительно Мэри росла и живёт до сих пор в мире, где нет никаких цветовых ощущений, кроме белого, чёрного и разных оттенков серого. Она не знает, что из себя представляет красный цвет, поскольку у неё никогда не было ощущения красного. Никакие знания из области физики, физиологии и оптики не способны дать ей знания о том: «Каково это — воспринимать красный цвет?»

Ранее Томас Нагель рассуждал таким же образом, а именно: никакие знания о «физике» летучей мыши не способны утвердительно либо отрицательно ответить на вопрос, имеется у неё сознательный опыт или он отсутствует. Зная все физические факты о летучих мышах, мы не можем вместе с тем досконально знать, каково это — быть летучей мышью.

Чалмерс идёт дальше, рассматривая в качестве объекта исследования компьютер. Компьютер сконструирован таким образом, что обладает когнитивными способностями, скажем, на уровне собаки. Он может различать цвета, как это делаем мы, люди, как и мы, называть красным всё то, что мы называем красным, и зелёным то, что мы считаем зелёным. Но, зная все особенности протекания процессов в компьютере, мы не способны ответить на вопросы: испытывает ли компьютер что-либо, когда он «смотрит» на розы?; если испытывает, то является ли этот сенсорный опыт того же рода, что и наш? Таким образом, смело можно предположить, говорит Чалмерс, что из знания физических процессов автоматически не следует, что объект изучения обладает сознательным опытом 56.

Доказательство 5. Аргумент отсутствия анализа.

Для того чтобы показать, что сознание вытекает из физических процессов, требуется проанализировать понятие «сознание» (consciousness), чтобы в свою очередь выяснить, подразумевает ли оно какие-то физические процессы. Однако такой анализ сознания вряд ли осуществим, говорит Чалмерс.

Единственной разновидностью анализа сознания, в какойто степени согласующейся со здравым смыслом, является функциональный анализ, который позволяет судить о наличии сознании у системы на основании тех функций, которые эта система выполняет. Так, сознательное состояние можно определить как то, что способно вербально передать информацию, или как то, что является результатом проведения определённых чувственных различий, или как то, что делает информацию доступной для последующих процессуальных действий, и т.п. Однако, несмотря на то, что состояния сознания способны выполнять разнообразные каузальные функции, им нельзя дать определение с их помощью. То, что делает эти состояния состояниями сознания, это феноменальное переживание (phenomenal feel) сознания, и именно это

345

Метафизика трактата «Сознающий ум» Дэвида Чалмерса

переживание не поддаётся определению 57. Чтобы не быть голословным, Чалмерс приводит ряд аргументов в подтверждение своей идеи.

Функциональное объяснение может быть дано и без отсылки к субъективному переживанию. Так, словесная передача информации или цветовое различение, отмечает Чалмерс, поддаются объяснению без принятия во внимание сопровождающего эти процессы опыта.

Далее. Любое функционально анализируемое понятие будет иметь определённую степень семантической неопределённости. Обладает ли мышь знанием? Может ли бактерия обучаться? Является ли компьютерный вирус живым? Ответы на эти и подобные им вопросы в лучшем случае звучат так: в какой-то степени «да», в какой-то степени «нет».

Кроме того, функциональный подход к понятию сознания не позволяет провести различия между такими близкими, но нетождественными понятиями, как осведомлённость и сознание. И в том, и в другом случае функциональный анализ позволит говорить о доступе к информации для объяснения последующего процессуального действия и контроля за поведением. В результате функционального анализа эти два понятия сливаются в одно.

Альтернативные функциональному подходы к определению сознания, считает Чалмерс, в познавательном отношении ещё беднее. Так, структурный анализ, исходящий из посылки, что сознание — это разновидность биохимической структуры, не даёт ответа на вопрос, что же означает такой феномен как сознание.

Тот факт, что опыт не является логически супервентным физическому, свидетельствует о том, что сознание невозможно объяснить, редуцируя его к физическим фактам. Принципиальное отличие физических фактов от фактов, относящихся к сознанию, показывает, что существует, как это называет Дж. Левайн, объяснительный провал между двумя уровнями сущего 58. Сознание несводимо к своей структуре и функциям. Сопровождая физические процессы, сознание само является ещё одним фактом природы, считает Чалмерс 59.

Физикалистское объяснение сознания, тем не менее, рассматривается Чалмерсом вполне приемлемым для прояснения проблем, касающихся структуры сознания, его физической основы или соотношения между различными физическими и ментальными процессами.

Вывод о логической нередуцируемости сознания устраивает не всех и вызывает ряд возражений. Авторы этих возражений спрашивают: 1) Не завышаем ли мы объяснительную планку? 2) Не может ли виталист сказать то же самое про жизнь? 3) Является ли [теоретическая] мыслимость [чего-либо] той дорогой, что ведёт к возможности [существования]? 4) Не

346

Метафизика в аналитической философии

является ли приводимое доказательство всего лишь собранием порочных интуиций? 5) Не должно ли всякое объяснение гдето остановиться?

Комментируя последнее возражение, Чалмерс утверждает, что, как и в физике, в теории сознания какие-то вещи надо принимать как само собой разумеющиеся. Так, безоговорочно принимая факт существования фундаментальных физических законов, мы также безоговорочно должны согласиться с фактом наличия связи между физическими процессами и сознанием и признать эту связь такой же фундаментальной 60.

Критическому разбору Чалмерс подвергает и современные концепции сознания, существующие в когнитивном моделировании, нейробиологии, новейшей физике, теории эволюции. Признавая за ними успешное решение тех или иных проблем, он не находит в них ответа на главный вопрос о происхождении и «субстанции» сознательного опыта и делает вывод, что для этого требуется не редукционистское, а иное объяснение. «Это будет принципиально иным объяснением, требующим некоторых радикальных изменений в том, как мы мыслим структуру мира», — заключает философ 61.

2 Натуралистический дуализм

Отвечая на вопрос, может ли сознание быть объяснено физическими теориями, Чалмерс признаётся, что пока не касался онтологических следствий и ответа на вопрос: является ли само сознание физическим?

Если верен тезис о том, что феноменальное логически не супервентно физическому, можно утверждать, говорит Чалмерс, что сознание существует как особый феномен, лежащий вне пределов физического мира. По этой причине философ считает чисто материалистическое толкование сознания ошибочным. (Материализмом Чалмерс называет такую философскую доктрину, согласно которой мир исчерпывается исключительно физическими явлениями и процессами.) Ход его мысли выглядит следующим образом:

1.В нашем мире существует сознание.

2.Логически возможен мир, который физически идентичен нашему миру и в котором нет места сознанию, имеющемуся

внашем мире.

3.Вот почему факты наличия сознания являются дополнительными к нашему миру, лежащими вне пределов физической реальности и даже над ней.

4.Поэтому материализм в [объяснении сознания] является ошибочным.

347

Метафизика трактата «Сознающий ум» Дэвида Чалмерса

Используя приём Сола Крипке, применённый им для описания творения мира, Чалмерс пишет, что Бог при создании мира имел выбор: создать мир, подобный миру зомби, и мир с перевёрнутым спектром, или наш мир. И если выбор был сделан в пользу нашего мира, то помимо физических фактов ему предстояло сотворить что-то ещё в дополнение. Но тогда, подытоживает Чалмерс, сотворённый мир оказывается дуалистическим.

Дуализм концепции Чалмерса предполагает существование не логической, а натуралистической (естественной) супервентности между сознанием и физическими процессами. Это позволяет избежать декартовского дуализма с самостоятельно существующими субстанциями, не зависящими друг от друга. Современная наука находит подтверждение тому, что физический мир каузально замкнут даже в большей степени, чем это представлялось ранее: всякое физическое явление находит достаточное каузальное объяснение. Для ментальной каузальности в мире физического места не остаётся.

Дуализм Чалмерса представляет собой разновидность дуализма свойств: сознательный опыт включает в себя и такие свойства индивида, которые не вытекают из физических свойств этого индивида, однако могущие номологически зависеть от этих свойств. Онтологически феноменальные свойства не зависят от физических свойств.

Предвидя возражения в свой адрес, одно из которых высказано в уже упоминавшейся статье Д.И. Дубровского, Чалмерс просит не путать его концепцию дуализма свойств с так называемой слабой версией дуализма свойств. В этой версии речь идёт о свойствах, которые не являются физическими или к ним не редуцируются. Примером такого рода свойств Чалмерс называет биологическую приспособленность. Приспособленность логически производна от физических свойств низшего уровня

иничего онтологически независимого от мира физики собой не представляет. Дуализм этого рода вполне сопоставим с материализмом. Дуализм самого Чалмерса предполагает наличие в нашем мире новых фундаментальных свойств помимо физических.

Во взгляде философа на природу сознания присутствует идея, согласно которой сознание «возникает» на основе физического, благодаря естественным законам природы, которые сами по себе, однако, не подразумевают физических законов. Он говорит, что такую версию дуализма можно назвать ещё «слабой версией материализма».

Современная научная картина мира предстаёт таким образом, что ей известны фундаментальные законы и константы мира, а всё существующее — как то, что следует из этих констант

изаконов. Фундаментальную физическую теорию иногда называют «теорией всего». Однако тот факт, что сознание логически

348

Метафизика в аналитической философии

не супервентно физическим параметрам мира, показывает, что физическая теория не является вполне «теорией всего». «Чтобы вписать сознание в состав фундаментальной теории, нам необходимо ввести новые фундаментальные свойства и законы» 62. Этот дополнительный компонент можно ввести двумя способами: 1) признать сознательный опыт фундаментальным свойством мира и считать феноменальные свойства основополагающими свойствами; 2) либо считать, что существует особый класс новых фундаментальных свойств, от которых производны феноменальные свойства. Из ранее сказанного вытекает, что эти новые свойства не могут быть причислены к разряду физических. Однако, «возможно, они являются нефизическими свойствами нового вида, от которых логически производны феноменальные свойства» и их можно назвать протофеноменальными свойствами. Сложно вообразить, на что эти свойства могут быть похожи, но нельзя сбрасывать со счетов и того, что их существование возможно. Делая выбор между двумя способами, с помощью которых возможно вписать сознание в мир физического, Чалмерс делает это в пользу первого, считая, что феноменальные свойства являются фундаментальными сами по себе 63.

Там, где мы узнаём о новых для нас фундаментальных свойствах, обязательно должны появиться новые фундаментальные законы. И они должны быть психофизическими, указывающими специфику того, как феноменальные (или протофеноменальные) свойства зависят от свойств физических. Психофизические законы не будут действовать в зоне действия физических, потому что последние работают в уже замкнутой системе физических объектов и процессов. Новые законы будут супервентными, объясняющими возникновение субъективного опыта из протекающих физических процессов 64.

Пока, естественно, мы мало что можем сказать о том, что из себя представляет новая фундаментальная теория сознания, в частности, как выглядят фундаментальные психофизические законы.

Вкакой-то мере, добавляет Чалмерс, нынешняя картина

собъяснением природы сознания напоминает картину с электромагнетизмом в XIX столетии. Неудачные попытки объяснить электромагнетизм с помощью известных науке физических терминов привели к тому, что Джеймс К. Максвелл предложил считать основные электромагнитные явления (заряд, силы взаимодействия) фундаментальными и ввёл в использование новые фундаментальные электромагнитные законы. Новая теория сознания также нуждается в постулировании новых фундаментальных свойств и законов.

Такая точка зрения, убеждён Чалмерс, полностью совместима с научной картиной мира и является натуралистической.

349

Метафизика трактата «Сознающий ум» Дэвида Чалмерса

Мир по-прежнему предстаёт как система фундаментальных свойств, подчинённых фундаментальным законам, где буквально всё объясняется с помощью этих терминов. Более того, ничто в этой теории не противоречит физической теории — она является её дополнением. Но если физическая теория объясняет физические процессы, то психофизическая теория объясняет процессы возникновения субъективного опыта из этих физических процессов.

Свою теорию сознания Чалмерс называет «натуралистическим дуализмом» 65. Натуралистической, поясняет он, эта теория является потому, что следует из ряда базовых свойств и законов и не противоречит современным научным представлениям, а позволяет, кроме того, объяснить сознание с помощью фундаментальных законов природы. Нет никаких трансцендентальных допущений: сознание такой же феномен природы, как все явления, изучаемые естествознанием. Просто наша картина природы расширяется.

Чалмерс сознательно избегает понятия «материализм», который он толкует как философскую позицию, редуцирующую всё существующее к материальным явлениям и процессам, и считает, что материализм не приложим к его теории сознания. Он замечает, что, даже если в будущем докажут, что материя и сознание являются двумя сторонами одного и того же, это не будет материализмом в современном понимании, хотя, возможно, и будет называться монизмом. Это будет не материалистический монизм, а нечто более широкое 66. Против такого поворота мысли при создании целостной теории сознания в будущем Чалмерс препятствий не видит.

Чалмерс останавливается на ряде возражений в адрес его теории сознания, связанных с отрицанием им продуктивности в ней логической супервентности и материализма. Он перечисляет четыре возражения, одно из которых заключается в приписывании ему декартовского дуализма. Сам Чалмерс такого сходства не видит. Декарт, поясняет Чалмерс, рассуждал так: поскольку я могу помыслить, вообразить своё сознание отдельно от тела, то моё сознание не тождественно телу. Это рассуждение оперирует понятием тождества: «Можно представить, что существует физическое состояние Ф, которое не обладает сознанием, следовательно, сознание не является состоянием Ф». Рассуждение самого Чалмерса иного рода: «Можно представить, что все физические факты не обладают свойством сознания, посему физические факты не исчерпывают всех фактов». Чалмерс считает, что понятие супервентности (производности) является более подходящим для концепции, постулирующей дуализм сознания и тела, чем понятие тождества, на которое опирался Декарт 67.

350