blokhina_n_a_metafizika_v_analiticheskoy_filosofii_ocherki_i

Метафизика в аналитической философии

дучи бессознательными, это тот, что они суть возможные состояния сознания 102.

Но что означает идея, что бессознательное должно быть возможным содержанием мысли или опыта? Ответ заключён

вседьмом аргументе.

7.Онтология сознания заключается в объективных свойствах мозга, способных причинно обусловливать субъективные сознательные мысли. Когда мы описываем нечто как бессознательное ментальное состояние, то мы характеризуем объективную онтологию на основании её каузальной способности порождать сознание. Но само существование этих каузальных свойств совместимо с тем фактом, что в любом данном случае их каузальные способности могут быть заблокированы другими вклинивающимися причинами вроде психологического вытеснения или повреждения мозга 103.

Сёрл замечает, что парадоксальным образом наивный ментализм его взгляда на сознание приводит к некоторой разновидности диспозиционального анализа бессознательного; только это диспозиция не к «поведению», а к «сознательным мыслям». Парадоксально, даже иронично, также и то, что само понятие диспозиционального объяснения ментального было им введено именно для того, чтобы избавиться от обращения к сознанию 104.

Сказанное о бессознательном позволяет сделать ряд выводов. Бессознательное обусловлено нейрофизиологическими процессами, протекающими в мозге. Часть из этих процессов нами осознаётся, часть — нет. Среди неосознаваемых нейрофизиологических процессов одни являются ментальными, другие чисто физиологическими. Различие между двумя бессознательными нейрофизиологическими процессами заключается в том, что только ментальные могут превратиться в акты сознания, ибо они способны каузально обусловливать сознательные состояния. Те бессознательные состояния, которые в принципе доступны сознанию, Сёрл называет «неглубинным бессознательным», а те, которые вообще недоступны сознанию, он называет «глубоким бессознательным». Глубоко бессознательные состояния и процессы интенциональными быть не могут 105.

Обращаясь к проблеме свободы воли, центральной в творчестве Сёрла первого десятилетия XXI века 106, философ отмечает, что за несколько последних столетий в её решении никакого прогресса не наблюдалось и это сродни скандалу 107.

281

Метафизика в философии Джона Сёрла

Суть проблемы Сёрл видит в следующем противоречии. С одной стороны, поскольку всякое событие имеет причину, а действия человека также являются событиями, то любое действие человека вызвано какими-то причинами, то есть детерминировано. С другой стороны, на субъективно-психологическом уровне у нас не возникает никаких сомнений в том, что мы свободны в выборе наших действий. Таким образом, свобода воли понимается Сёрлом как свобода от причинной детерминации.

Чувство свободы, говорит Сёрл, возникает из-за того, что психологически мы ощущаем наличие ряда разрывов 108 в процессе принятия решений и их реализации в поступках. Эти интервалы времени имеют место, когда мы размышляем над основаниями для принятия решения и самим решением, между принятым решением и началом действия и между началом действия и его завершением 109.

Однако не всё в поведении человека осуществляется на основе свободы воли, поясняет Сёрл. Психологические разрывы хорошо видны, если мы сравним психологическую картину отображения действия с психологической картиной отображения восприятия. Разглядывая какую-либо вещь или окружающий нас пейзаж, мы несвободны в нашем восприятии: мы видим и слышим лишь то, что находится в зоне восприятия. (Бывают, однако, случаи, когда мы, меняя ракурс видения, на одном и том же рисунке видим то утконоса, то кролика. Но это является исключением из правила.) Поэтому мы и говорим о свободе воли применительно к нашему поведению, а не восприятию. Сёрл говорит, что «существует поразительное различие между пассивным характером перцепционного сознания и активным характером того, что мы можем назвать «волевым сознанием» 110. В «зоне» волевого сознания наши действия находятся под нашим контролем, поэтому проблема свободы воли — проблема не всего сознания, а лишь волевого сознания.

Проблема свободы воли является проблемой человеческого сознания, потому что только человеку присуще осознание разрывов между различными состояниями сознания. На каждом этапе осознаваемого волевого действия предыдущее состояние сознания не ощущается и не осознаётся как достаточное для того, чтобы служить побудительной причиной следующего состояния сознания. Вследствие этого возникает ощущение единого непрерывного разрыва, в котором присутствуют три упомянутых интервала. «Разрыв существует между одним состоянием сознания и последующим, но не между состояниями сознания и телесными движениями или между физическими стимулами и состояниями сознания» 111.

С точки зрения Сёрла, наша убеждённость в том, что мы обладаем свободой воли, и убеждённость в том, что наши дей-

282

Метафизика в аналитической философии

ствия каузально детерминированы, в одинаковой степени убедительны и рационально непреодолимы. Наша убеждённость, что свобода воли существует исключительно в нашем опыте, даёт возможность предположить, что эта свобода лишь иллюзия. Но, может быть, ей что-то соответствует в реальности? (Однако даже те из нас, кто считает её иллюзией, на практике всё равно руководствуются представлением, что свобода выбора у него имеется, иронизирует Сёрл.)

Философ считает ложной позицию, согласно которой свобода воли имеет психологическую детерминацию. С его точки зрения, реальная проблема детерминации поведения человека лежит не на психологическом, а на более фундаментальном уровне — уровне нейробиологии. Как и в случае с психофизической проблемой, решением которой, с его точки зрения, является отказ от картезианского противопоставления физического и духовного, решение проблемы свободы воли надо перенести с психологического уровня на физический уровень. Единственно верным функциональным уровнем для объяснения ментальных феноменов будет нейробиологический уровень 112, то есть объяснение состояний сознания через объяснение работы мозга.

Но почему для объяснения сознания в качестве фундаментального уровня не взять квантовую механику? В первые десятилетия ХХ века именно квантовая механика становится фундаментальным уровнем естествознания в объяснении универсума. Возникает соблазн объяснить свободу воли с помощью существующего на квантовом уровне, как считает Сёрл, индетерминизма 113. Однако квантовый индетерминизм, по его мнению, вводит в

базовую структуру мира понятие выбора наугад 114. А выбор наугад и свободный выбор — две разные вещи. Философ убеждён, что ни психологический, ни квантовый уровни объяснения поведения не в состоянии решить проблему свободу воли. Сделать это можно только на уровне исследования работы мозга.

Сёрл не принимает и позицию компатибилизма — идею о совместимости свободы воли и детерминизма 115. Эти понятия, с его точки зрения, уже по определению исключают друг друга.

Как сознание может влиять

на двигательную активность человека

На уровне здравого смысла никто из нас не отрицает, что наше сознание способно управлять нашим телом. Философская проблема «Каким образом нематериальная субстанция способна двигать материальные тела» является, по мнению Сёрла, наследием картезианского взгляда на отношение души и тела. Преодолев этот дуализм и считая сознание системным и высшим свойством функционирующего мозга, можно легко убедиться в том, что

283

Метафизика в философии Джона Сёрла

никакой серьёзной философской проблемы в этом вопросе не существует. Как пишет Сёрл, «…философское решение выталкивает проблему выше, — на уровень нейробиологии, где оставляет нас с очень трудноразрешимой нейробиологической проблемой» 116.

Для иллюстрации того, как более низкий уровень системы или системные свойства детерминируют более высокий уровень этой системы, Сёрл заимствует пример у Роджера Сперри (Sperry), где говорится о катящемся с холма колесе. Колесо состоит из молекул, взаимодействие которых определяет такое системное свойство колеса, как твёрдость. Твёрдость не является каким-то дополнительным свойством колеса наряду со свойствами молекул, из которых это колесо состоит. Оно детерминируется свойствами молекул. Твёрдость является реальным свойством, которое не только зависит от молекул, входящих в состав колеса, но и само в свою очередь каузально воздействует на поведение этих молекул.

Как всякая аналогия, сравнение взаимодействия молекул и твёрдости, с одной стороны, с нейронами мозга и сознанием — с другой, имеет свои слабости. Но, тем не менее, утверждает Сёрл, «…как поведение молекул является каузально основополагающим для твёрдости, так поведение нейронов является каузально основополагающим для сознания. Когда мы говорим, что сознание может передвигать моё тело, то единственное, что мы говорим, это то, что нейронные структуры передвигают моё тело, но они передвигают моё тело таким образом потому, что они «внутри» определённого состояния сознания.

Сознание в известном смысле — свойство мозга в той же мере, как твёрдость — свойство колеса» 117.

Амежду тем ещё одна особенность сознания заключается

втом, что оно не редуцируемо к физическим микроструктурам. Если сознание нельзя редуцировать к нейронным структурам, тогда сознание должно быть неким дополнением к структурам мозга, находиться «вне и над» нейронными процессами. Но это не так, считает Сёрл. В работах, посвящённых природе сознания, он выступает противником дуализма. А свою позицию обосновыва-

ет существованием двух видов редукции — онтологической и каузальной. Онтологически сознание не редуцируемо к нейронным процессам не потому, что сознание находится «вне и над» ними, а потому, что сознание обладает субъективной онтологией, или онтологией от первого лица 118. Тем не менее, сознание способно управлять телом, выступая причиной его физических перемещений. Онтологическая нередуцируемость сознания не отменяет его каузальной редуцируемости. Сознание каузально редуцируемо к нейронным процессам и вне связи с деятельностью мозга существовать не может, выводит формулу Сёрл.

Структура рационального объяснения свободы воли

284

Метафизика в аналитической философии

С точки зрения Сёрла, субъективное восприятие свободы воли как существование разрывов между состояниями сознания находит своё отражение в языке и логике. Он пишет: «Опытное восприятие свободы воли отражается в логической структуре [рационального] объяснения действия» 119. Для отыскания этой логической формы Сёрл рассматривает три суждения, содержащие объяснение действия:

1.Я пробил отверстие в избирательном бюллетене, потому что я хотел проголосовать за Буша.

2.У меня разболелась голова, потому что я хотел проголосовать за Буша.

3. Стакан упал со стола на пол и разбился, потому что я случайно задел его.

Несмотря на синтаксическое сходство первого и второго суждений, одинаковую логическую структуру — «А служит причиной Б» — имеют второе и третье. Их логическая структура «А→Б»: (1) желание проголосовать за Буша (А) вызвало головную боль (Б), а (3) нечаянно задетый стоящий на столе стакан (А) упал и разбился (Б).

Другое дело, если в суждении речь идёт о человеке, руководствующемся определёнными основаниями при выборе поступка. Агент действия (А) совершает поступок (П) на основании (О). Формой рационального объяснения данного суждения будет не указание на каузальные условия, достаточные для совершения действия, а указание на реальные основания, руководствуясь которыми, человек совершает действие. Причина заменяется основанием, каузальность — обоснованием.

Но тогда получается необычный результат: рациональное объяснение действия нуждается в постулировании нередуцируемого Я, рационально действующего индивида. И это Я является неким дополнением к последовательности событий. Чтобы признать существование Я, нам необходимо, утверждает Сёрл, эксплицировать два допущения.

Допущение 1. Объяснение с помощью понятия «основание» не даёт типичного указания каузальных условий, достаточных для совершения действия.

Допущение 2. Такое объяснение может быть адекватным объяснением действий 120.

Но откуда я могу знать, что второе допущение верно? Верным оно может быть только потому, что это я сам принимаю решение и знаю, на основании каких причин я поступаю так, а не иначе.

Если теперь не углубляться в проблему, рассуждая о том, что, помимо рациональных оснований, человек может руководствоваться подсознательными мотивами и прибегать к самообману при принятии решений, мы получаем ещё одно допущение.

285

Метафизика в философии Джона Сёрла

Допущение 3. Адекватное каузальное объяснение указывает на условия, которые относительно к контексту являются каузально достаточными 121.

Однако из допущений 1 и 3 мы можем прийти к двум заключениям, которые явно противоречат друг другу.

Заключение 1. Истолкованные как обычные каузальные объяснения, объяснения через указание оснований являются недостаточными.

Заключение 2. Объяснения через указание оснований не являются обычными каузальными объяснениями. Хотя они и содержат каузальный компонент, они не имеют форму: «А служит причиной Б».

Для того чтобы избежать противоречия и сделать объяснение через указание оснований каузально достаточным, необходимо признать существование нередуцируемого Я и, следовательно, прийти к другому заключению.

Заключение 3. Объяснение через указание оснований является достаточным, потому что оно объясняет, почему Я сам поступил так, а не иначе 122. Такого рода объяснения дают ответ на вопрос, почему рационально мыслящий Я в определённом интервале своего действования поступил так, а не иначе, точно указав основание для совершения данного поступка.

Из проведённого анализа видно, что существуют два пути выявления разрывов в структуре «волевого сознания» — опытный

илингвистический. Из собственного опыта мы знаем, что действуем свободно в определённом интервале времени. Наш опыт находит отражение в логической структуре объяснения, которое мы даём нашим действиям 123. И это рациональное объяснение нуждается в признании существования особой сущности — ра-

ционального индивида (a rational agent, a self, or an ego), который

идействует в периоды разрывов между отдельными сегментами волевого сознания. Этот индивид является самостоятельно существующей сущностью и не может быть юмовским комплексом ощущений, поскольку тогда наше рациональное объяснение не состоится, заключает Сёрл 124.

Таким образом, логическая структура действия, совершаемого на основе свободы воли, будет иметь вид: «Рационально действующий индивид (А) совершает поступок (П) и в процессе совершения этого поступка П действует на основании О». Но такая формулировка структуры действия нуждается в постулировании свободно действующего Я.

Важно отметить, что заключение 3 не является дедуктивным выводом из принятых допущений. «Аргумент, каким он представлен, является «трансцендентальным» аргументом, в одном из кантовских смыслов этого термина. Допустим такие и такие факты и спросим, каковы условия, при которых возможны

286

Метафизика в аналитической философии

эти факты. Я утверждаю, что условием, обеспечивающим возможную адекватность рационального объяснения, является существование нередуцируемого Я, мыслящего индивида, способного действовать, руководствуясь [теми или иными] основаниями» 125.

Переход к дальнейшему обсуждению проблемы требует констатации тех выводов, к которым пришёл Сёрл. Во-первых, проблема свободы воли возникает как определённого вида свойство человеческого сознания; во-вторых, для объяснения существования, без всякого сомнения, свободного поведения мы должны постулировать существование нередуцируемого Я.

Свобода воли и мозг

Сёрл исходит из допущения, что «если свободная воля является подлинной чертой окружающего нас мира и не является просто иллюзией, тогда она должна иметь нейробиологическую реальность; должно существовать какое-то особое свойство мозга, которое делает свободу воли реальной» 126. Поскольку свобода воли воспринимается нами психологически как ряд разрывов «волевого сознания», направленного на совершение того или иного действия, то возникает вопрос: как эти разрывы могут быть отражены в структурах мозга?

Для конкретизации своей концепции Сёрл рассматривает один из древнегреческих мифов, в котором Парис должен сделать выбор между тремя богинями — Герой, Афродитой и Афиной Палладой, чтобы вручить одной из них золотое яблоко с надписью «Наипрекраснейшей». Каждая из богинь пытается склонить Париса в свою сторону, соблазняя его различными обещаниями. Одна обещает ему победу троянцев над греками, другая — обладание прекраснейшей женщиной мира, третья — царский трон, позволяющий управлять Европой и Азией. Перед Парисом стоит нелёгкая задача. И по истечении какого-то времени его выбор падает на Афродиту: он хочет обладать прекраснейшей из женщин.

Момент времени, когда Парис начинает размышлять над тем, которой из богинь отдать золотое яблоко, обозначим как t1, а момент времени, когда он протягивает яблоко Афродите, как t2. Между t1 и t2 никаких дополнительных стимулирующих вводов информации не было: Парис только размышлял над выгодами

иневыгодами своего выбора. Вся информация «к размышлению» уже была заложена в мозг на этапе t1.

Если предположить, что в момент времени t1 состояние мозга Париса в целом причинно обусловливает состояние его мозга в целом в момент времени t2 и это верно не только для данного случая, но и для других случаев, тогда никакой свободы воли у Париса не было. (А то, что относится к Парису, распространяется

ина каждого из нас, поскольку Парис всего лишь один из смерт-

287

Метафизика в философии Джона Сёрла

ных.) Если же в целом состояние его мозга в момент времени t1 не является каузально достаточным для того, чтобы полностью детерминировать соответствующее состояние его сознания в момент времени t2, тогда Парис, несомненно, обладал свободой воли 127. (А то, что относится к Парису, относится и к каждому из нас.)

Таким образом, с точки зрения нейробиологии мы можем сформулировать две гипотезы относительно наличия свободы воли у человека. Первая гипотеза декларирует, что каждое данное состояние мозга является вполне каузально достаточным для детерминации последующего состояния мозга и тогда неизбежен вывод о том, что никакой свободы воли у человека нет. Вторая гипотеза исходит из того, что каждое данное состояние мозга не может гарантировать достаточных условий для детерминации последующего состояния мозга, и можно сделать вывод, что человек обладает свободой воли. Рассмотрим каждую из гипотез.

Предположим, согласно гипотезе 1, что психологические условия, предшествующие выбору Парисом Афродиты в момент времени t2, явно недостаточные для совершения такого выбора и ведущие нас к признанию разрывов в цепочке состояний сознания, соответствуют цепочке нейробиологических событий, в которой каждое из предшествующих событий каузально достаточно для последующего. Признание такой позиции даёт нам особую разновидность нейробиологического детерминизма, которому соответствует психологическое ощущение свободы воли. Парис ощущает свободу воли, но на нейробиологическом уровне никакой реальной свободы воли не существует: свобода воли является всего лишь иллюзией.

Но такое объяснение, говорит Сёрл, устраивать нас интеллектуально никак не может, потому что ведёт к одной из форм эпифеноменализма, с позиции которого наше ощущение свободы воли не играет никакой каузальной или объяснительной роли для нашего поведения. Свобода является полностью иллюзорной, потому что всё наше поведение фиксируется на уровне нейробиологии и только мозг детерминирует все мышечные сокращения. Согласно этой гипотезе, эволюция сыграла с нами большую шутку: она дала нам иллюзию свободы, но и только 128.

Согласно гипотезе 2, отсутствие каузально достаточных условий на психологическом уровне соответствует отсутствию каузально достаточных условий на нейробиологическом уровне. Что это может означать? В работе мозга, как известно, никаких пропусков не существует. Для ответа на вопрос, как возможно, чтобы обнаруживаемая на психологическом уровне свобода воли адекватно соотносилась с нейробиологической реальностью, необходимо, говорит Сёрл, более внимательно присмотреться к связи сознания и мозга.

288

Метафизика в аналитической философии

Во-первых, следует отказаться от ведущего к недопониманию сравнения взаимодействия сознания и мозга с высшим

инизшим уровнями. Сёрл не снимает ответственности за такую метафору и с себя, поскольку в своих работах он называет сознание высшим системным свойством функционирующего мозга. Сознание не является чем-то напоминающим глянец на поверхности мозга. Сознание является свойством всего мозга. Сознание, если говорить буквально, присутствует в тех разделах мозга, которые продуцируют сознание и где оно реализуется в активности нейронов. Сёрл отмечает важность такого напоминания, потому что его понимание сознания явно противоречит картезианскому наследию, где сознание не имеет пространственной локализации. На самом деле сознание размещается в определённых разделах мозга и каузально функционирует в зонах своей локализации 129.

Во-вторых, следует напомнить об аналогии между сознанием и работой нейронов, с одной стороны, и твёрдостью колеса

имолекулами, из которых это колесо состоит, — с другой. Аналогия такого рода, по мысли Сёрла, должна снять покров таинства с вопроса о том, как сознание может влиять на поведение нейронов (и таким образом влиять на двигательную активность человека). Она покажет, как системное свойство целого может влиять на элементы целого, состоящего из этих элементов, и все каузальные возможности этого целого редуцируемы к каузальным возможностям микроуровневых элементов. Правда, такая аналогия имеет свои ограничения: 1) движение колеса полностью детерминировано движением молекул, из которых оно состоит, в то время как мозг полностью не детерминирует принятие решений; 2) твёрдость колеса онтологически редуцируема к движению молекул, из которых оно состоит, но каузально к движению молекул не редуцируется, в то время как сознание каузально редуцируемо к функционированию мозга и не редуцируемо к свойствам мозга онтологически, поскольку онтология от первого лица, присущая сознанию, не сводима к онтологии от третьего лица, присущая мозгу.

Формулировка гипотезы 2 позволяет Сёрлу выдвинуть следующие три утверждения:

1.Состояние мозга в момент времени t1 не является каузально достаточным для того, чтобы детерминировать состояние мозга в момент времени t2.

2.Переход состояния, существующего в момент времени t1, в состояние в момент времени t2 может быть объяснён свойствами системы в целом, а именно деятельностью сознающего Я.

3.Все свойства сознающего Я в любой момент времени полностью детерминированы состоянием микроэлементов, нейронов, etc. в этот же момент времени 130.

289

Метафизика в философии Джона Сёрла

В любой из моментов времени системные свойства полностью контролируются микроэлементами: состояние нейронов детерминирует состояние сознания. Однако любое состояние нейронов или сознания не является каузально достаточным для перехода к следующему состоянию нейронов или сознания. Путь от одного состояния к другому может быть объяснён рациональными мыслительными процессами, исток которых — в первоначальном состоянии нейронов или сознания 131.

Каждое мгновение существования сознания в целом зафиксировано в поведении нейронов. Однако при переходе от одного состояния к другому, от одного момента времени к другому всё сознание не в состоянии детерминировать следующее состояние нейронов или сознания. «Свобода воли, если она существует вообще, является феноменом, существующим во времени», — подытоживает Сёрл 132.

Гипотеза 1 и опасность эпифеноменализма

Первая гипотеза, повторимся, исходит из того, что каждое данное состояние мозга является вполне каузально достаточным для детерминации последующего состояния мозга, и тогда неизбежен вывод о том, что свободы воли у человека не существует.

Лучше всего можно понять гипотезу 1, представив её как техническую проблему. Предположим, нам нужно создать робота, обладающего сознанием. Мы можем сконструировать его таким образом, что, сталкиваясь с проблемой выбора, он будет эмпирически ощущать некий разрыв. Однако в техническом отношении никаких пропусков быть не может: каждый этап работы робота детерминирован предыдущим этапом, а также стимулируется внешним влиянием. Каждое движение робота полностью фиксируется в технических состояниях его системы. Фактически, всё это воспроизводится в современных моделях искусственного интеллекта. Согласно гипотезе 1 решение Париса по выбору Афродиты на роль прекраснейшей из женщин было уже заранее запрограммировано.

Слабым местом этой гипотезы является эпифеноменализм, то есть отказ от возможности ментальной каузации. Конечно, признаёт Сёрл, никакое решение не имеет влияния на процессы, происходящие в мире в целом, будь то решение Париса, поведение самого Сёрла или поведение робота. Почему же Сёрл считает, что именно гипотеза 1 более всего уязвима в отношении влияния сознания на поведение человека? Почему именно гипотеза 1, а не гипотеза 2 подразумевает эпифеноменализм? Ответ Сёрла заключается в том, что согласно гипотезе 1 наш психологический опыт никак не влияет на действия человека. Выбор Париса был изначально предопределён процессами, происходившими в его

290