2010_Lyus_E__Bez_oglyadki_na_bogov_Vzlyot_sov

5. Да здравствуют лизоблюды!

Когда нибудь в будущем на сцену выйдет и следующее, шестое поколение семьи Неру—Ганди1.

Долгая история семьи Неру—Ганди, начавшаяся еще в конце XIX в., похоже, продолжится и в XXI в. Для многих сельских жителей Индии эта семья олицетворяет политическую историю, связывающую их феодальное прошлое с демократическим настоящим и, будем надеяться, более благополучным будущим. Что же касается самой династии Ганди, то ничто не говорит о том, что у них пропало желание быть в фокусе внимания. Сегодня Рахул стал центральной фигурой нескончаемой драмы, повествующей о сказочной славе и преклонении. Куда бы он ни пошел, он должен держать подхалимов на расстоянии. И еще он должен будет постараться — хоть это и нелегко — игнорировать возможность получить пулю от политического убийцы.

1По сообщениям индийских средств массовой информации, у Рахула есть испанская подружка Вероника, которая очень редко попадает в объективы корреспондентов. Говорят, что она католичка, так что если они сочетаются браком, ее религиозная принадлежность неизбежно обернется для Рахула серьезным политическим риском.

6. Множество полумесяцев

Разделенные мусульмане Южной Азии

Яне принес добра этой стране и ее народу,

издесь нет надежды на будущее.

Ауранзеб, последний великий падишах империи Великих Моголов, чье правление вызывает наиболее неоднозначные оценки, в предсмертном письме своему сыну в 1707 г.1

Яи не думал, что такое возможно. Но муллы Деобанда, центра исламской ортодоксии в Южной Азии, из любезности ко мне нашли способ обойти фетву (постановление исламских законоведов). Они сделали это, чтобы я смог выпить чашечку кофе.

Яприехал в Дар уль Улум (Дом Знания), в большую исламскую школу в Деобанде, расположенном в девяноста милях к северу от Дели. Мой визит пришелся на начало октября 2001 г., когда медресе гудело от антиамериканских эмоций. США собирались приступить к бомбардировкам режима, установленного движением «Талибан» в Афганистане. «Талибан» (производное от талиб, что на урду означает «ученик»)

принадлежит к деобандской школе ислама. Мало кто из видных талибов бывал в Деобанде, но они считают его своим духовным центром. Я сидел на полу в кабинете проректора деобандской школы Мауланы Абдула Халика Мадраси («маулана» — почетный титул ученых мусульман) вместе с группой его учеников. Они говорили мне о том, что что христианам следует вступить в союз с мусульманами против евреев, причиняющих столько неприятностей. По их словам, атаку самолетов на башни близнецы в Нью Йорке за несколько недель до этого организовали сионисты. Спорить было бесполезно.

Дородный Маулана, борода которого почти доходила до его круглого живота, спросил, не хочу ли я подкрепиться. Я ответил, что хотел бы чашечку Nescafe, потому что на севере Индии за пределами больших городов никакого другого кофе обычно не найти. «Нет, нет, — сурово возразил он. — Мы издали фетву,

1 Цит. по: M. J. Akbar, Nehru, the Making of India, p. 6.

233

Э. Льюс.  Без оглядки на богов

запрещающую правоверным покупать любые американские или британские товары». Я напрасно пытался объяснить, что я то к правоверным не отношусь, поэтому фетва не должна на меня распространяться. Они только посмеялись. Тогда я попытался убедить их, что марка Nescafe принадлежит Nes tle, а это швейцарская компания. Но они либо никогда не слышали о Швейцарии, либо не видели разницы между ней и Америкой. В большинстве мест Индии слово Angrezi (английский) означает просто «иностранный» или «западный». Нет, сказали они, укоризненно грозя пальцами, как если бы поймали меня на попытке нарушить пост, Nescafe — это Angrezi. Но тут Маулана, состоящий в комитете, который выпускает фетвы в Деобанде, нашел выход. «Я придумал законную лазейку, — с улыбкой объявил маулана. — Фетва применима только к тому, что куплено после 11 сентября. Есть у кого нибудь кофе, купленный ранее этой даты?» Один ученик поднял руку. Пожелтевший от времени пакетик растворимого кофе, который он принес из своей комнаты, был явно старше 11 сентября. Я редко получал столько удовольствия от кофе.

Деобанд был основан после поражения восстания сипаев против британцев, которое в 1857 г. подняли индийские полки. Британцы жестоко подавили восстание, известное в Индии как Первая война за независимость. Индийские мятежники были жестоки, убивая всех встреченных ими белых женщин и детей. В отместку британцы опустошили значительную часть Северной Индии, сжигая деревни и развешивая сотни мятежников на деревьях вдоль больших дорог. Не имея четкой стратегии и подходящего вождя, восставшие солдаты поставили во главе своих частей Бахадур Шах Зафара, уже немолодого и чисто номинального последнего могольского императора, правившего одним лишь Дели. Отчасти в силу этого британцы считали зачинщиками восстания мусульман и, подавляя мятеж, расстреливали символы ислама. Англичане позволили разграбить и разрушить резиденцию Моголов в Дели. Самая большая мечеть Индии, великая делийская мечеть Джама Масджид, была превращена в казарму одного из сикхских полков, который помогал британцам подавить мятеж. Знатные мусульмане и мятежники годами находились в бегах. Для них это было время отчаяния. Подавление восстания сипаев стало впечатляющим и сокрушительным концом эпохи исламского правления в Индии.

234

6. Множество полумесяцев

Это поражение привело к глубокому расколу мусульман­ ской интеллигенции Индии. Одна группа во главе с сэром Саидом Ахмад Ханом не видела иного выбора, кроме примирения. Но на решение сэра Саида искать мира с британцами повлиял и его страх за судьбу мусульман в случае получения независимости страной, где большинство населения составляют индуисты. Сэр Саид испытывал мрачные предчувствия в отношении демократии в Индии. «Это будет как игра в кости, когда у одного игрока четыре кости, а у другого — одна»1. В 1875 г. сэр Саид основал мусульманский университет в городе Алигархе, преподавание в котором велось на английском языке, а в программе значительное место занимала современная наука. Многие выпускники этого университета поступали на службу в колониальную администрацию. Позднее они составили авангард мусульманской элиты, возглавившей движение за создание государства Пакистан.

Другая группа, которую возглавили двое исламских ученых, Хазрат Нанаутави и Рашид Ахвад Ганголи, увидела в поражении восстания и в его кровавых последствиях знак того, что мусульмане должны вернуться к первоначальным принципам. Последователи Мауланы Нанаутави верили, что крах индийского ислама стал результатом сибаритских привычек, распространившихся в стране при Моголах. За предыдущие два три столетия мусульман ослабило и то, что они переняли слишком много обычаев большинства населения, этих индусов идолопоклонников2. Люди забыли простое араб­ское послание Пророка. В 1866 г. Маулана Нанаутави основал школу Дар Уль Улум в Деобанде, чтобы предложить отчаявшимся мусульманам «безбрежный океан для ищущих знания»3. Это было бегство из мира неверных в мир достоверной реальности.

Очень немногие в Деобанде одобрили идею создания Пакистана, впервые выдвинутую в 1930 е годы. Идея Пакистана как отдельной нации государства была воспринята как раскольнический проект, потому что она вела к искусственному расколу уммы (сообщества правоверных). В 1919 г.

1Ibid., p. 17.

2Francis Robinson, Islam and Muslim History in South Asia (New Delhi: Oxford­ University Press, 2000), p. 260.

3См. то, что пишет школа о самой себе, на вебсайте http://www. darululoom deoband.com.

235

Э. Льюс.  Без оглядки на богов

Ганди, воспользовавшись возможностью, созданной британской оккупацией Аравийского полуострова после победы над Оттоманской империей в Первой мировой войне, сумел склонить некоторых мусульман Деобанда присоединиться к движению за освобождение, во главе которого стояла партия Индийский национальный конгресс. Мусульман, и особенно мусульман Деобанда, возмущало присутствие неверных британцев в святых местах. То, что Ганди одобрил индийское Халифатское движение, выступавшее за восстановление исламского халифата, ушедшего в прошлое, когда на руинах Оттоманской империи возникла Турция, привило ИНК обычай тактического­ оппортунизма в отношениях с индийскими мусульманами, процветающего и по сей день. Трудно как то иначе объяснить решение Ганди соединить индийскую борьбу за свободу с чисто религиозным противостоянием в вопросе о далеких Мекке и Медине. Сочтя ошибкой смешение религиозной веры с политикой, лидер Мусульманской лиги Мухаммед Али Джинна, который почти тридцать лет спустя стал первым главой государства Пакистан, в раздражении вышел из ИНК. Немногие в Деобанде одобрили поступок Джинны, который был известен тем, что пил виски, ел свинину и почти никогда не показывался в мечети. Только в начале 1940 х годов Джинна сменил свой безупречный лондонский костюм на элегантную шервани (тунику) и черный тюрбан.

Школа в Деобанде, мало изменившаяся со времен ее постройки, представляет собой смесь обветшалости и роскоши. Архитектура соединенных между собой внутренних двориков

имечети представляет собой необычное сочетание классического исламского и готического стилей. Меня разместили в одной из гостевых комнат медресе, где я промучился всю ночь в борьбе с тараканами и комарами. В школе 3000 учеников, которые по большей части происходят из бедных мусульманских­ семей

иничего не платят за учебу и проживание. Некоторые из них были отправлены в Деобанд в пятилетнем возрасте. Мальчики остаются здесь примерно до двадцати лет. День начинается

спервого намаза при восходе солнца и до самого захода перемежается призывами к молитве. Почти весь учебный курс соответствует тому, чем учили в Европе в Средние века. Преподают только «исламскую» науку и математику, причем курс останавливается на птолемеевой системе астрономии, не доходя до коперниканской, которая сменила ее несколько столетий

236

6. Множество полумесяцев

назад. Обязательно изучение арабского,­ персидского и урду, чтобы учащиеся могли читать Коран и комментарии к нему на языках оригинала. Как и при режиме талибов, установленном на бóльшей части территории Афганистана в 1996— 2001 гг., в Деобанде развлечения и музыка разрешены только в дни исламских праздников.

Впрочем, в отличие от талибского Афганистана или соседнего Пакистана, где есть собственная политическая партия Джамиат е Улема Ислам, которая с пуританским рвением осуществляет власть в Северо Западной пограничной провинции Пакистана, в индийском Деобанде все скрупулезно аполитично, — по крайней мере, когда речь идет об Индии. «Мы хорошие индийские националисты и добрые граждане», — сказал Маулана. Кого они поддержат, если Индия вступит в войну с мусульманской страной, скажем, с Пакистаном? «Мы бы предпочли, чтобы этого не случилось, но мы не предадим Индию», — сказали ученики после короткого обсуждения. Кто вы в первую очередь — индийцы или мусульмане? «Мы и те и другие, — сказал Маулана. — Здесь нет противоречия». Я припомнил ряд возмутительных действий талибов, в том числе разрушение в начале этого года древних буддийских статуй в Бамияне в Центральном Афганистане. Мой вопрос вызвал заметное замешательство. Маулана ответил: «Эти люди в «Талибане» — пуштуны. Культура пуштунов отличается от индийской — они более свирепы. Вы будете неправы, если припишете эксцессы пуштунской культуры влиянию Деобанда.

Унас нет патента на употребление слова „Деобанд“».

Япересказал критические высказывания о Деобанде, которые приходилось слышать от многих номинальных мусульман, живущих в индийских городах. По их словам, Деобанд и сотни деобандских медресе по всей Индии, которые часто создаются и комплектуются выпускниками Дар Уль Улума, готовят учеников, не приспособленных к жизни в современном мире. Большинство из них не в состоянии найти себе пристойную работу, потому что все те научные, математические и языковые знания, которым их научили, ограничены арабским золотым веком, который уже давно стал историей. На рынке труда сегодняшней Индии нужны современные техниче­ ские навыки, владение компьютером и самые современные сведения о финансах. «Изучение арабского или персидского не закрывает ум, — ответили мне. — Это открывает большой

237

Э. Льюс.  Без оглядки на богов

мир неслыханного богатства, о котором вы ничего не знаете». С последним я согласился. «Но чем они будут заниматься?» Раздалось бормотание. Ответы были расплывчатыми. Один или два хотели стать переводчиками или дикторами на урду. Я предположил, что большинство станет учителями в разных медресе.

Но больше всего разговоров — то ожесточенных, то дружелюбных — было об угрозе войне в Афганистане, эта тема чрезвычайно будоражила учеников. Они полагали, что все закончится победой «Талибана». Маулана говорил больше других, делая это весьма талантливо. «Во что верят американцы? — задал он риторический вопрос. — Ни во что. Им не для чего жить, только для самих себя. В их жизни нет дисциплины и порядка. В Афганистане талибы восстановили закон и порядок. Вы слышали, чтобы хотя бы один выпускник Деобанда совершил насилие против женщины?» Это было весьма смелое заявление, ведь Дар Уль Улум утверждает, что за последние 140 лет из его стен вышло 60 000 человек. Я спросил его мнение о том, должны ли все женщины носить паранджу — покрывало, полностью закрывающее лицо и маскирующее даже контуры женского тела. «Да, мы рекомендуем всем женщинам скрывать свою внешность, но только ради их же безопасности, — ответил он. — До того, как англичане пришли в Индию, даже индийские женщины носили паранджу». Действительно, в деревнях Северной Индии многие женщины до сих пор ходят закутанными. Но делает ли это общество более сильным? Улучшает ли это поведение мужчин? «Все, чему вас учат в ваших школах на Западе, это светское образование. В вашем обществе нет морали. Есть лишь потакание своим страстям. Знаете, почему талибы не боятся американских солдат? — спросил Маулана. Он сделал многозначительную паузу. — Потому что американские солдаты как дети. Они даже едят шоколад». Все рассмеялись. Как выяснилось позднее, США передали работу по изгнанию «Талибана» на аутсорсинг «Северному альянсу»1.

1Северный альянс состоит из группы бывших моджахедов, принадлежащих большей частью к афганским таджикам, которых в конце 1990 х годов поддержало несколько держав, в том числе Соединенные Штаты, Россия и Иран. Талибы же в большинстве пуштуны.

238

6.Множество полумесяцев

** *

Смомента получения Индией независимости в 1947 г. индийские мусульмане живут в атмосфере подозрений. И в этом отношении не наблюдается никаких перемен. После раздела страны, который многими в Индии был воспринят как «вивисекция», начались беспорядки. Индию сотрясали вспышки насилия: в результате раздела было убито от полумиллиона до миллиона человек, а в Калькутте в августе 1946 г. состоялась

«большая резня» после того, как Джинна объявил День прямого действия, чтобы показать партии Индийский национальный конгресс тщетность попыток помешать созданию новой нации. На вопрос об угрозе насилия, содержащейся в призыве к Дню прямого действия, после которого улицы города были залиты кровью, Джинна ответил: «Я не готов обсуждать вопросы морали»1. Можно считать, что Джинна одержал победу в вопросе о создании Пакистана уже в 1939 г., когда вице король Индии лорд Линлитгоу признал Мусульманскую лигу и ее руководителя Джинну единственными законными представителями всех мусульман Британской Индии в обмен на поддержку Британии во Второй мировой войне. ИНК отказался поддержать войну, потому что никто с ним не посоветовался перед тем, как объявить Индию участвующей стороной. Линлитгоу объявил о вступлении Индии в войну, даже не проинформировав об этом ИНК. Задним число понятно — да и тогда было ясно, — что вице король совершил грандиозную ошибку. Неру и Ганди были противниками нацизма, и, кроме того, опасались японского экспансионизма. Оба они, вероятнее всего, поддержали бы войну, если бы их привлекли к консультациям до ее объявления. «Как может Индия воевать за демократию, если она сама ее не имеет?» — вопрошал Неру2.

Даже после того, как Линлитгоу унизил ИНК, толкнув его на путь протеста против участия Индии в войне, Ганди просил индийских солдат честно исполнять свой долг. Неру, которому было достаточно даже символического жеста британцев, чтобы выступить в поддержку борьбы с фашизмом, заявил, что будет сражаться для защиты страны от японского вторжения. Он стал бы сражаться даже для защиты Индии от ожидавшегося тогда вторжения Индийской национальной армии (ИНА),

1Akbar, Nehru, the Making of India, p. 380.

2Ibid., p. 318.

239

Э. Льюс.  Без оглядки на богов

группы индийских солдат, перешедших на сторону японцев под командованием бывшего лидера ИНК Субхаша Чандра Бос. Вместе со своими японскими хозяевами ИНА увязла в джунглях Бирмы, так что вторжение в Индию не состоялось. Неру принял меры, чтобы после обретения независимости ни один офицер, воевавший под флагом ИНА, не был принят на службу в индийскую армию1.

Некоторые индийцы возводят создание Пакистана аж

к1909 г., когда вице король Индии лорд Минто создал «общинные избирательные курии» («communal electorates»)— избирательные округа, закрепленные за определенными религиозными группами — одновременно предоставив ограниченное право провинциального самоуправления состоятельным индийцам. Это решение, которое британцы представили как меру, необходимую для обеспечения гарантий учестия крупнейшего меньшинства в представительных органах, способствовало тому, что политическая традиция апелляции к меньшинствам была внедрена в индийскую демократию на очень раннем этапе ее развития. В результате возникли условия для создания партии мусульман, которая будет обращаться только

кмусульманам. У этой партии не могло быть причин для того, чтобы обращаться к каким либо другим группам или говорить от их имени. «Разделение избирателей... позволило правительству выработать систему политического контроля, которая могла по большей части игнорировать ИНК», — таково авторитетное мнение Фрэнсиса Робинсона, ведущего специалиста по этому периоду индийской истории2. За 1909—1947 гг. британцы сделали все возможное, чтобы оторвать мусульман от партии Индийский национальный конгресс. Преследования властей были особо направлены против видных мусульман — членов ИНК. Напротив, Джинна [вышедший из ИНК] не пробыл в тюрьме ни дня. Неру и Ганди провели за решеткой около десяти лет каждый. Я читал многих британских авторов, доказывающих, что Великобританией двигала благородная цель защитить мусульман от численно превосходящей индуистской культуры. Но британцы сделали очень многое для разжигания распрей, от которых якобы защищали тех, кто мог стать их жертвой. Факты не позволяют принять благожелательное

1Rudolph and Rudolph, In Pursuit of Lakshmi, p. 70.

2Robinson, Islam and Muslim History in South Asia, p. 223.

240