Проблема духовного опыта и методологические основания анализа духовности - Токарева С.Б

Глава 3

ÃËÀÂÀ 3

ЗНАНИЕ КАК КОМПОНЕНТ ДУХОВНОГО ОПЫТА

Знание является неотъемлемой стороной человеческого бытия. Оно существует везде, где предметная реальность воспринимается через знаковую систему. В опыте, представляющем собой единство переживания и знания, последнее составляет смысловую, идеальную сторону, обеспечивающую человеку чувство целостности мира. Европейская философия, считавшая смысловую сторону определяющей, традиционно приписывала знанию ведущую роль в развитии духовного опыта.

Роль знания в структуре духовного опыта не может быть определена однозначно в силу многообразия самого опыта, вклю- чающего интеллектуальную, моральную, религиозную, эстети- ческую компоненты, каждая из которых содержит в качестве своей смысловой, содержательной стороны определенный тип знания. Поэтому у знания нет единственно адекватной формы существования. Каждый его вид содержит собственный конститутивный момент, причем границы между типами не пролегают внутри какой-то общей, охватывающей их все, области 1. Каждый из типов знания вписан не в некоторое знание как таковое, а в опреде-

__________

1 Эта иллюзия долгое время питала позитивистское убеждение в том, что элементы, которые конституируют определенный вид знания, одновременно полагают ему границу, а потому с помощью процедуры демаркации возможно вычленить некоторое «чистое» знание. Поскольку же единственным видом знания, признаваемым позитивизмом, является научное, демаркационная линия призвана была отграничить его от знания ненаучного, метафорического, спекулятивного.

— 111 —

Глава 3

Второй класс составляют аксиологические, оценочные суждения, в которых раскрывается смысл, значение и ценность знания. Аксиологические суждения, будучи «привязаны» к определенным системам ценностей, не вытекают непосредственно из суждений экзистенциальных. Не существует однознач- ной корреляции между представлениями о природе знания, с одной стороны, и его типологией, взаимодействием различ- ных типов между собой, эвристическими принципами, конституирующими различные виды знания, — с другой. Поскольку различные типы знания — богословие, идеология, наука — относятся к разным формам духовного опыта, каждая из которых ориентирована на собственную систему ценностей, невозможно свести их под «крышу» одного ценностно-нейтраль- ного определения. Господство в европейской философии и культуре в целом гносеологизма привело к тому, что мы замкнулись в рамках интеллектуального, мыслительно-идеального сознания и изнутри него оцениваем все другие виды сознания — религиозное, мифическое, мистическое, а также присущие им познавательные процессы и результаты. Даже помещая познание и знание в социокультурный контекст, мы сохраняем известную теоретическую ограниченность, которая не позволяет нам рассуждать о других формах сознания и опыта имманентно, изнутри них самих.

С точки зрения классического гносеологизма, философская постановка вопроса о том, что есть знание, имеет смысл лишь для того, чтобы получить новый импульс к расширению познавательного горизонта. Действительно, пытаясь ответить на вопрос: «Что есть знание?», мы не рассчитываем получить ответ по аналогии с ответом на вопрос: «Что есть стол?», мы преследуем иную цель: получить импульс к развитию твор- ческой мыследеятельности. В причудливом переплетении смыслов, соединяющихся в понятие «знание», есть некое острие, средоточие всего: момент рождения знания. Все гносеологические проблемы стянуты в этот фокус. Мы хотим, конечно, знать, что есть истина и познаваем ли мир, однако важнее то, что определенные ответы на эти вопросы очерчивают известное поле познания, расширяя или суживая познавательный горизонт. Это поле задается совокупностью понятий (таких, как «истина», «достоверность», «знание» и т. п.), категориальных

— 113 —

Глава 3

мацию по поводу свойств и характеристик объектов, и, вовторых, знание, являющееся результатом духовно-практичес- êîé деятельности — религиозное, бытовое, мистическое, маги- ческое, художественное, фиксирующее отношение человека к окружающему миру. Этот вид знания накапливает, обрабатывает и распространяет социальный и познавательный опыт, данный в контексте исключительно человеческого мира и вне непосредственного материального производства. Легенда, притча, культовое изображение, ритуальное действие не сводимы к инструментальной форме, они нагружены человеческими надеждами, оценками, идеалами. Их предназначение состоит в том, чтобы наглядно-образными средствами формулировать и транслировать обобщенные образцы поведения и мышления.

Рассмотрению основных типов знания, для которых в каче- стве контекста и деятельного основания выступают различные формы духовного опыта, и будет посвящена эта глава.

ОТ ПАНГНОСИЗМА К ДИФФЕРЕНЦИРОВАННОМУ ЗНАНИЮ

Исходным взглядом на роль знания в культуре должен быть признан своеобразный пангносизм — представление том, что знание растворено, разлито в культуре, и нет ни одного ее элемента, который не был бы связан со знанием. Пангносизм как растворенность знания в культуре выражается в том, что первоначальные и наиболее примитивные содержания, составляющие первичное знание, — навыки, умения, верования — слиты с опытом и неотделимы от него в качестве чистых смыслов.

Но наступает момент, когда знание перерастает рамки простого определения «быть культурой» и начинает бытийствовать в культуре в качестве самостоятельного феномена. Это изменение статуса знания связано с формированием нового вида деятельности — познавательной, для которой знание является уже не эпифеноменом, а собственным и закономерным результатом. Таким образом, в процессе раздвоения единого, синкретического знания-опыта, происходит дифференциация знания на два вида. К первому относятся знания, по-прежнему являющиеся производными непознавательной деятельности — практической, социальной или духовной; другой включает в себя те виды зна-

— 115 —

Раздел I

ния, которые вырастают из подлинно познавательной деятельности — исследования.

Духовно-практическое знание является формой накопления, обработки и распространения социального, культурного и духовного опыта. Помимо чисто прикладного аспекта, представленного ремеслом, искусством изготовления и инженерной деятельностью, оно включает в себя духовный аспект, представленный религиозным, магическим, художественным зна- нием-опытом. Духовно-практическое знание является обязательным элементом культуры в любом обществе, но доминирующей эта форма стала на Древнем Востоке. Восточная культура накопила богатейший эмпирический и наблюдательный материал, однако рациональное знание в ней так и не приобрело теоретической формы.

Ко второму типу относится теоретическое знание, представленное идеологией, теологией и наукой. Впервые теоретическую форму знание приобретает в Древней Греции, где мифологической картине мира были противопоставлены различные варианты космологической теории, отличающейся принципиальной установкой на логическую обоснованность содержащихся в ней объяснений 6. В основании теории всегда лежат допущения предельных характеристик мира — суждения о пространстве и времени, движении, причинности, Боге и т. п.

Важным шагом на пути развития теоретической формы знания стало появление умопостигаемости как нового способа мышления, независимого в своих основаниях от эмпирической действительности. Введение Парменидом категории бытия открыло новое измерение сущего, где предмет является синтезом данности и созданности. Человеку уже недостаточно объективировать окружающий мир и рассматривать действительность в качестве предметной, проникнутой каузальными зависимостями; необхо-

__________

6 Для построения космологических теорий используются уже рацио- нально-логические формы, хотя их содержание еще значительно зависит от мифологии и носит следы поэтических фантазий. Но все же это уже логические конструкции, качественно новый тип знания. Не случайно Платон, несмотря на свою религиозную направленность, отвергал значимость для философии всякого рода пророчеств, гаданий, равно как и восторженного пафоса поэтов. В диалоге «Ион» он защищает рациональную природу философского знания в противовес иррациональности гаданий и поэзии.

— 116 —

Глава 3

димо расширить рамки предметности до границ, включающих в себя мир интеллигибельный.

Моментом, определяющим водораздел между духовно-прак- тическим знанием-опытом и теоретическим знанием, является обособление познания как особого способа производства мысленных содержаний. По мере завладения познанием места господствующего способа получения знания, другие способы постижения содержаний — непосредственное, интуитивное познание — оттеснялись на периферию, а то и вовсе «уходили в подполье». Это расхождение шло в рамках процесса «раздвоения единого», после чего каждая из противоположностей развивалась по своему собственному пути. В Новое время автономность теоретического знания стала восприниматься как естественная и сама собой разумеющаяся, обусловленная природой разума. Так, Декарт представляет человеческое знание, пользуясь метафорой дерева, полагая метафизику корнем, физику — стволом, а все остальные дисциплины — ветвями. Чтобы дерево росло, ему необходима почва — культурная и историческая. Практическое знание, включающее умения и навыки, в своей неотделимости от опыта относится скорее к «составу почвы», по отношению к которой «древо наук» является иной, самостоятельной сущностью.

После обособления знания как результата познавательной деятельности от знания как умения сложилось общее воззрение на теорию познания как на область, которая единственная может поведать нам о знании: «Знание — самое общее выражение для обозначения теоретической деятельности ума, имеющей притязание на объективную истину (в отличие, например, от мышления или мысли, которые могут быть заведомо фантастичны). Вопрос об условиях, при которых результаты нашей умственной деятельности могут иметь объективное значение, и об их основаниях или вопрос о достоверности нашего знания породили целую философскую дисциплину, выступившую на первый план в новой философии (учение о познании)»7.

Логическое обоснование невозможности определить знание как таковое и свести различные представления о нем в единое понятие дал еще Аристотель: «Относительно знания как рода

__________

7 Соловьев В.С. Знание // Словарь Брокгауза — Эфрона. Т. XII: А. СПб., 1894.

— 117 —

Раздел I

говорится, что то, что оно есть, оно есть в связи с другим (ведь говорят: знание чего-то); но о каждой отдельной отрасли знания не говорят, что то, что она есть, она есть в связи с другим; например, о грамматике не говорят, что она есть грамматика чего-то; ...разве только через род они могут быть обозначены как соотнесенное; например, грамматика называется знанием чегото. Так что отдельные отрасли знания не принадлежат к соотнесенному»8. Вывод Аристотеля гласит: знание как родовую сущность нельзя определить саму по себе, но только в соотношении с чем-то; лишь отдельная отрасль знания есть качество само по себе. Другая причина заключается в том, что каждый из видов знания вплетен в конкретный социокультурный, интеллектуальный, практический контекст и представляет элемент и функцию социальной целостности. Поэтому нельзя обладать знанием о том, что есть знание как таковое; можно обладать только мнением на этот счет, условливаясь каждый раз считать что-то знанием на основании того, что нам известно о том обществе, в котором это знание «помещается» и какую роль оно в нем играет.

Водораздел между двумя типами знания, произведенными познавательной и непознавательной деятельностью, не означает, однако, существования между ними непроходимой пропасти. Соединяющим звеном между ними является компетенция, или представление об умениях, которое можно рассматривать как наиболее общее определение знания. Такое понимание компетенции было характерно для Платона: отвергая утилитаризм как абсолютизирование пользы, он, тем не менее, указывает, что подлинное знание непременно предполагает умение пользоваться и владеть предметом знания. В современной философии представление о компетенции как «общем знаменателе» различных видов знания характерно для постмодернизма. Так, Ж.-Ф. Лиотар обращается к понятию умения как объединяющего различные виды знания, указывая в качестве сущностной черты знания широкое «образование» им разных видов компетенции, воплощенной в субъекте. Знание формируется компетенциями, и в этом оно очень близко к обычаю, ибо компетенция выходит за пределы определения и применения истины как единственного критерия отбора знания.

__________

8 Аристотель. Соч.: В 4 т. Т. 2. М., 1978. С. 69—70.

— 118 —

Раздел I

развития в углублении познавательного проникновения в действительность. Первоначально познавательные моменты находятся в единстве с восприятиями, но, по мере дифференциации нерасчлененного акта поведения на предметное восприятие и предметное действие, они обособляются и превращаются в относительно самостоятельную деятельность — познание. При этом, считает Рубинштейн, познание никогда не покидает полностью «этаж» психики. Обособление познания приводит, таким образом, не к разрыву с психикой, а к усложнению связей между ними. Более того, по мере развития познания внутренний план психики расширяется за счет обогащения того плана познавательных моментов, которые коренятся на этом «этаже».

Сторонники второй точки зрения рассматривают знание как знаковую систему и укореняют его в речи. Эта точка зрения имеет своим философским источником предложенную Э. Кассирером знаково-символическую трактовку психики 11. Сущность психики усматривается в умении оперировать символами, а затем и знаками, которые вводятся на высших ступенях развития. Человек как культурное, а не естественное существо живет в особом измерении действительности, которое Э. Кассирер назвал символическим универсумом. Символическая активность человека проявляется через речь и формы общественного сознания. При этом формирование знаково-символической деятельности трактуется как отрыв познавательных моментов от базовых психических функций (сенсорных и моторных), как разрыв связей, соединяющих познание с психикой. А потому культура оказывается миром знания (включающим в себя чистые знания на- учного мышления, мир языкового мистически-религиозного мышления, художественного созерцания) без примеси психи- ческого, так что все элементы человеческого, культурного универсума можно объяснить уже не обращаясь непосредственно к психическим процессам, с «этажа» которых культура как бы ушла. Знание, будучи знаковой системой, оказывается автономным, одинаково оторванным как от психических функций, так

__________

11 В психологии знаково-символическая концепция психики разрабатывалась Л.С. Выготским.

— 120 —