- •Глава 7. Теоретические разработки экономистов России
- •1. В. К. Дмитриев, е.Е. Слуцкий: математические методы в экономике
- •2. М. И. Туган-Барановский, п. Б. Струве:
- •3. Экономисты-аграрники. Школа а. В. Чаянова
- •4. Л.Н. Юровский: рыночное равновесие и денежная реформа
- •5. Л. В. Канторович: теория линейного программирования
- •6. Е. С. Варга, н. А. Вознесенский, а. И. Анчишкин
- •Примечания к гл. 7
3. Экономисты-аграрники. Школа а. В. Чаянова
Александра Васильевича Чаянова (1888—1937) по праву называют энциклопедически образованным, весьма разносторонним, чрезвычайно глубоким и смелым талантом. Он был не
127
только выдающимся ученым, но и искусствоведом, автором художественных произведений в жанре фантастики и социальной утопии, сборника стихотворений, очерков по истории Москвы и ее окрестностей. Во время творческих командировок Чаянов знакомился с учеными США, Западной Европы, их подходами к исследованию аграрных проблем. Основная тематика, круг научных интересов — изучение процессов, происходящих в российской экономике, специфики социально-экономических отношений в отечественном сельском хозяйстве.
Трагедия Чаянова в том, что его работы были искажены и забыты. Они не переиздавались более полувека-. Преобразования в сельском хозяйстве проводились вопреки предостережениям и выводам крупнейшего авторитета и глубокого знатока аграрных проблем.
Чаянов был репрессирован, но и в экстремальных условиях стремился быть полезным, работал в тюрьме и в ссылке. Часть рукописей, написанных в тот период, пропала. Но основной массив обширного научного наследия сохранился.
Учение Чаянова — его концепция семейно-трудового хозяйства, теория сельскохозяйственной кооперации, методология исследования аграрных отношений — не потеряли своей актуальности и в настоящее время. Знакомство с его работами, созданными еще в 20—30-е гг., объясняется не только стремлением полнее познать историю науки. Возможно, это покажется удивительным, но порожденные в иных условиях идеи и подходы ученого-аграрника, выводы и предложения его коллег и соратников помогают ныне, в условиях глубокого кризиса, понять специфику и многообразие процессов, происходящих в сельском хозяйстве, точнее и строже определить пути преодоления застойных трудностей и противоречий.
Сквозная, ведущая тема в работах Чаянова — исследование условий развития деревни на переломных рубежах (в период столыпинской реформы, Первой мировой войны, “военного коммунизма”, нэпа, “великого перелома”). Ученый, как правило, стремился быть в гуще событий, оставался неизменным участником острых дискуссий.
В начале 20-х гг. обосновывается необходимость перехода от непосредственного создания в сельском хозяйстве общественного сектора, грозившего упадком и развалом, к сохранению крестьянских хозяйств. Тогда еще удалось изменить и скорректировать направление аграрной политики. Позднее это оказалось не под силу социалистам-аграрникам. Идеи и пред-
128
ложения школы Чаянова на последующих этапах были отброшены. Форсированное развитие тяжелой промышленности проводилось в значительной мере за счет перекачки средств из сельского хозяйства, которое подвергалось огосударствлению. Этот путь был избран вопреки обоснованиям и выводам тех, кто обстоятельно изучал и отчетливо представлял реальные отношения и процессы в аграрном секторе.
Одно из определяющих положений Чаянова — об относительной устойчивости крестьянского семейно-трудового хозяйства — вытекает из анализа организации производства, семейных бюджетов и целей, которыми руководствуется это хозяйство. Крестьянин, владелец небольшого земельного участка, стремится не к умножению прибыли, а главным образом к увеличению валового дохода. При этом он старается сохранить определенное соответствие между трудовыми усилиями и достигаемыми результатами, более или менее равномерно распределить трудовые усилия в течение года.
Главная забота владельца этого участка — обеспечить потребности семьи. Наблюдения и исследования привели ученого к выводу о важности сохранения баланса между трудовыми затратами и потребностями крестьянской семьи. Отвечая критикам, Чаянов отмечал, что “каждый крестьянин не отказался бы ни от хорошего ростбифа, ни от граммофона, ни даже от пакета акций "Ойл Шелл Компани", если бы к тому представился случай. К сожалению, в массе такого случая не представляется, и каждая копейка достается крестьянской семье тяжелым напряженным трудом. А в этих обстоятельствах ей приходится отказываться не только от акций и граммофона, но подчас и от говядины”21.
В обоснование своих выводов ученый обращает внимание на специфические особенности развития крестьянского хозяйства, не отвечающие привычным канонам экономической теории. Например, под давлением потребительской нужды крестьяне соглашались на уплату чрезвычайно высокой аренды, превышающей цену земли. Они разводили невыгодные и весьма трудоемкие культуры (лен, картофель), чтобы сократить сезонную безработицу. В неурожайные годы крестьяне сбивали заработки благодаря чрезмерному наплыву “голодных” рабочих рук. В результате в России заработная плата устанавливалась не прямо пропорционально, а обратно пропорционально ценам на хлеб.
129
Трудовое крестьянское хозяйство, по заключению Чаянова, имеет “естественный предел своей продукции”. Этот предел обусловливается тем, что рост напряжения годового труда оказывается несоразмерным с потребностями крестьянской семьи. Крестьянское хозяйство по своей природе потребительское, а потребление (бюджет крестьянской семьи) по сравнению с ростом трудовых затрат с некоторого момента растет медленнее. Эту взаимосвязь (или несоразмерность) Чаянов иллюстрировал с помощью простейшего графика (рис. 10).
Рис. 10. Падение полезности трудовых затрат с ростом годового дохода
. Допустим, хозяйство способно произвести продукции на 100 тыс. руб. Но с ростом трудовых усилий ценность дополнительно получаемой в индивидуальном крестьянском хозяйстве продукции (выражаемая в стоимостных показателях) неуклонно падает. “Каждый лишний рубль, вырабатываемый работником, достается ему тяжелее”, — отмечает Чаянов22.
В точке пересечения кривой АВ, отражающей сумму ценностей, вырабатываемых в хозяйстве (в денежных единицах) в течение года, и кривой CD, отражающей степень изменяющейся полезности этих ценностей (продуктов, производимых в хозяйстве), устанавливается равнодействующая двух оценок X. Она представляет, с одной стороны, оценку затрат, степени трудовых усилий, а с другой стороны, оценку значимости продукции, добываемой предельным трудом.
130
В случае повышения производительности труда точка пересечения двух кривых Х передвинется вправо и установится на “более высокой степени удовлетворения потребностей”23. Доходы крестьянского хозяйства, естественно, при этом возрастают. Однако “скорость нарастания бюджета значительно отстает от скорости нарастания производительности труда”24. Стремясь проследить на статистическом материале, какие факторы способствуют повышению напряженности трудовых усилий, Чаянов отмечает, что “только очень высокая оплата труда может побудить крестьянина к новым работам”25.
Важный принцип организации трудового крестьянского хозяйства заключается в стремлении к равновесию факторов производства, занятости и потребления. Речь, в частности, идет о соразмерности трудовых усилий и их распределении между членами семьи в течение года, о сочетании технических средств и ручного труда, об участии крестьян в земледельческих работах и промыслах.
Принцип соразмерности и равновесия подводит к выводу о высокой устойчивости крестьянского хозяйства, его способности к выживанию в крайне неблагоприятных условиях, при резком падении “рыночной конъюнктуры”. “Благодаря механизму трудового расчета отрицательные величины (убыток) появляются в крестьянском хозяйстве гораздо позже, чем в капиталистическом (отсюда исключительная выживаемость и устойчивость крестьянских хозяйств), и часто условия внутреннего основного равновесия семейного хозяйства делают для него приемлемыми очень низкие оплаты единицы труда, дающие возможность существовать в условиях, обрекающих капиталистическое хозяйство на несомненную гибель”26.
Теоретические разработки и выводы ученого-аграрника подвергались резкой критике со стороны политического руководства страны, представителей официальной науки. Чаянов вовсе не стремился увековечить мелкое производство; он понимал его слабости, низкую производительность, недостаточную товарность. Ученый был прав, выдвигая тезис о неправомерности отождествления законов товарного производства и капиталистической экономики. Справедливо акцентировал внимание на специфике социально-экономических отношений в деревне. Его концепция трудового крестьянского хозяйства, тесно связанного с развитием крестьянской семьи, помогала уяснить эту специфику. Вместе с тем чаяновский анализ аграрных отношений предостерегал от скороспелых, административных ре-
131
шений, был органично связан с разработанной им в деталях теорией сельскохозяйственной кооперации.
По мнению Чаянова, кооперация способна соединить различные виды и формы деятельности, формируя их по вертикали “от рынка к полю”. Он отстаивал принцип добровольности кооперирования, выступал против огосударствления кооперации. В его работах выдвинута идея “интегральной” сельскохозяйственной кооперации.
Чаянов признавал, что крупное сельскохозяйственное производство имеет определенные преимущества по сравнению с мелким. Он доказывал, что условия России отличаются от условий западных стран. Предпосылок для развития фермерских хозяйств американского типа в нашей стране нет. Оптимальным для нас было бы сочетание отдельных крестьянских хозяйств с крупными хозяйствами кооперативного типа. При этом за семейным производством останется процесс выращивания растений и животных. Все остальные операции, в том числе переработка продукции, ее транспортировка, реализация, кредитование, научное обслуживание, будут осуществляться кооперативными организациями.
При подготовке своей статьи “О кооперации” Ленин использовал книгу Чаянова “Основные идеи и формы организации крестьянской кооперации”. Чаянов разделял положения этой и других работ Ленина, его положение о социализме как строе цивилизованных кооператоров.
Чаянов известен как разработчик программ аграрных преобразований. Он принимал участие в обосновании важнейших принципов аграрной политики; выступал против уравнительного землепользования; обосновывал необходимость введения единого сельскохозяйственного налога; выдвинул концепцию водной ренты для районов орошаемого земледелия; предложил методику определения оптимальных размеров сельскохозяйственных предприятий.
И это далеко не все, по сути, лишь часть его теоретических разработок, методик, рекомендаций, порожденных, как правило, потребностями практики и органично с ней связанных. К сожалению, реализация предложенного проходила с небывалыми трудностями. Многое полезное игнорировалось и отвергалось, иногда проводилось в жизнь в искаженном виде, с огромным лагом.
132