Иллюстрация:

Знаменитый колодец в г. Даура, где согласно легенде жил змей, убитый родоначальником хауса Баяджидой

Поэт-проповедник и историк обычно акцентировали в своих произведениях (как это видно из изложенного выше) разные, в некотором смысле — противоположные, аспекты течения времен.

694

Их взгляды совмещаются в поэме «Песнь о Багауде» (Багауда — легендарный основатель государства Кано, внук Баяджиды), которая популярна и в наши дни. Образец хаусанской гомилетической поэзии, «Песнь» в качестве традиционного перечисления великих мира сего, не избежавших участи смертных, включает историческую часть («микрохронику») — весь ряд правителей Кано, от Багауды до последнего по времени. Краткое сообщение о каждом завершается фразами типа: «Он правил 30 лет, но пребывание в этом мире не прочно...»; «К нему пришла смерть, раздающая пощечины». Начинаясь с «начала», с истока, возводя каждое индивидуальное существование в ранг исторического, такое перечисление с особенной яркостью утверждает бренность земной истории как таковой, противопоставляет ее вечности.

В произведениях жанра ваази нередко воплощались и политические амбиции, принимавшие форму обличений грешников.

Поэма малама Маммана Конни, созданная в середине века, очевидно, не менее чем на полстолетия опережает широкое распространение в ученой среде произведений, построенных на приемах, аналогичных тем, что найдены ее автором. Сатира в адрес собственной жены и всего женского рода, творение светское, она совмещает демонстрацию ученой эрудиции с использованием жанровой формы («замбо») из хаусанской устной поэзии и до сих пор вызывает восторг литературных ценителей.

Поэзия бродячих певцов, поэзия устная, лежит в русле национальных традиций. В ней особенно ярко проявился один из пластов представлений того времени о месте человека в социальной иерархии. Эта поэзия разработала три основных жанра — похвальные песни (ябо) и позорящие (замбо), а также плачи (беге) — как правило, об утерянной возлюбленной. Она имеет свои стихотворные размеры, носит, по-видимому, формульный характер, использует во многом стандартный набор мотивов и образов и знает разные типы музыкального сопровождения. Здесь широко использовались клише типа кирари (кратких стихотворных эпитетов, которыми наделяются существа в хаусанском обществе: духи, люди, животные, также некоторые предметы — это своего рода «базис» хаусанского устного творчества): «седло из шкуры дикобраза — трудно сесть, таков глава этого дома» (здесь и далее переводы Ю. Щеглова).

Наиболее известны похвальные песни. Исполнение панегирика (как и песен других жанров) было публичным, могло предназначаться практически любому члену общества, требовало от него немедленной оплаты. Аналогичные панегирики адресовались крупным феодалам их придворными певцами.

Основные типы мотивов в похвальных песнях — похвала (собственно панегирическая часть), похвальба — самовосхваление автора (развивающееся аналогично похвале), просьба о вознаграждении и покровительстве. Поэтика этого жанра основывалась как раз на абсолютизации социальных противопоставлений. Адресат панегирика, как и автор песни, преданный «вассал» своего кумира, фактически второй герой произведения, олицетворяли «высокое», все остальные — «низкое». Наряду с противопоставлением высокого социального статуса низкому, богатства (понимаемого прежде всего как личностное свойство, проявление особой благополучности) — бедности, щедрости — скупости, известности, престижа — безызвестности, большое значение придавалось высокому профессионализму, противопоставлявшемуся обыкновенному ремеслу («он выковал копье, равного которому нет в мире», «цирюльники поносят его, ибо он бреет лучше всех, и они видят, сколь он славен»). Профессионализм предстает столь высоким, что сообщает герою сверхъестественные возможности, неуязвимость, делает его обладателем чудесных предметов. Такое мастерство — наследственное («сын унаследовал доблесть отца»), оно является основой для высшего положения героя в профессиональной среде, вызывает соперничество и зависть коллег и врагов, а с другой стороны — признание полезности героя обществом («Если бы не ты, люди голодали бы, слава царю зерна!»).

Такой же профессионализм певец приписывал и себе — в искусстве складывать песнь. Поэт осознает свое творчество как индивидуальное, противопоставляет себя другим певцам, как бы утверждает собственное авторство в мотиве «похвальбы», подчеркивая свои профессиональные достоинства. В произведениях талантливых певцов века появляются свидетельства того, что наряду с представлением о своем занятии как средстве обеспечить существование они начинают осознавать его как художественное творчество, обладающее некоей самостоятельной ценностью и спецификой.

Поэзия бродячих певцов, безусловно, использовала многие мотивы собственно народного, фольклорного, поэтического искусства, продолжавшего развиваться.

От последних десятилетий века дошли примеры поэтического творчества странствующих маламов, ярким представителем которых был опальный Такунта. Развивая в своих стихотворных проповедях идеи, характерные для религиозной поэзии носителей ученой традиции,

695

он вместе с тем в большой мере использует стилистику и метрику, специфичные для творчества бродячих певцов. Контаминация черт, присущих этим двум направлениям, достигает в произведениях Такунты особой полноты, что приводит к передаче системы мусульманских ценностей в отчетливо национальных традициях. Выступления Такунты имели громкий резонанс.

Рассматриваемый период — время расширяющегося изучения хаусанской культуры европейцами. В Европе появляются публикации произведений письменной и устной словесности хаусанцев, для хаусанской Африки создаются переводы библейских текстов (оставшиеся, как показало время, здесь в целом чуждыми); ведется изучение языка, закладываются основы его латинской графики. Записанный на хауса миссионером Шёном рассказ хаусанца Доругу, оказавшегося в середине века в Англии, предвосхитил черты писаных автобиографических произведений, появившихся в следующем столетии.

Взаимодействие с европейской культурой, обостряющее, в частности, интерес к национальным культурным ценностям, станет в ближайшем будущем одним из важных факторов развития хаусанской словесности.

695