Timofeeva_M._Yazyk_s_pozitsiy_filosofii_psikhologii_matematiki-1

этих терминов, чтобы конструируемая языковая теория лучше от вечала назначенной ей функции.

ТЕРМИН «ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ»

Как сказано выше, функциональная модель некоторого объек та — это другой объект произвольной природы (например, компь ютерная программа), поведение которого (в ситуациях рассматри ваемого сорта) совпадает с поведением первого объекта.

Для математической лингвистики существенно именно это (достаточно понятное) толкование термина «функциональный»22. Нематематической лингвистикой оно пока недостаточно освоено, например, Лингвистический энциклопедический словарь такое тол кование термина «функциональный» не содержит.

Дело усложняется тем, что термины «функция», «функцио нальный» в лингвистике используются еще и в других смыслах, среди которых особенно важны следующие.

Один из основных принципов структурной лингвистики фор мулируется так: «Материальная единица существует лишь в меру своего смысла, в меру той функции, которою она облечена»23. Здесь к единицам языка предъявляется единое и обязательное тре бование: каждая из них должна участвовать в различении смыслов правильных выражений языка. Смыслоразличительные функции, выполняемые языковыми единицами разных языков, вообще го воря, различны. Одну и ту же функцию могут выполнять языко вые единицы разного сорта. Например, функцию различения со вершенного и несовершенного видов в русском языке может вы полнять изменение морфемного состава слова, совмещенное с чередованием («спросить» — «спрашивать»), или замена исполь зуемой лексемы («сказать» — «говорить»).

В структурной лингвистике (в идеале) выявление всех языко вых единиц (синтаксических, семантических, прагматических) должно производиться только на основе анализа их причастности к выполнению функции различения смыслов текстов.

22Мельчук И.А. Опыт теории лингвистических моделей «СМЫСЛ— ТЕКСТ». М.: Наука, 1974. С. 13—15.

23Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики. С. 133.

120

Понятия «функционализм», «функциональная лингвистика», «функциональная грамматика» (каждое из которых в лингвистике неоднозначно) иногда трактуются как производные от данного смысла термина «функция». С ними часто соотносят такое описа ние языка, в котором языковые единицы классифицируются по выполняемым ими функциям (а не по своему строению). При та ком подходе к одному классу могут быть отнесены единицы раз ных языковых уровней (например, морфологические показатели настоящего времени глагола и слова типа «сейчас»)24.

Таким образом, здесь речь идет о выполнении тех или иных функций составляющими языка, об их функциях в языке, в матема тической лингвистике — о выполнении некоторой функции по средством языка как целостного образования.

Следует сказать еще о двух вариантах использования термина «функциональный» в нематематической лингвистике.

1.Язык — целенаправленная система, предназначенная для выполнения экспрессивной, репрезентативной, коммуни кативной, когнитивной, метаязыковой и других функций. Исследования этих сторон языка могут именоваться «функ ционализмом» или «функциональной лингвистикой»25.

2.Применительно к особенностям употребления языка в тех или иных типах ситуаций (профессиональных и т.д.) воз можны употребления выражений «функциональные сти ли», «функциональные диалекты».

В обоих случаях речь идет о языковых исследованиях, следую щих вполне определенным лингвистическим традициям и предъяв ляющим содержательные требования к описаниям языка, а не о по строении языка, наилучшим образом выполняющего некоторую заданную функцию. К тому же набор рассматриваемых названны ми направлениями традиционной лингвистики функций языка

24Более привычна, еще со школьной грамматики, классификация еди ниц по их строению. Тогда, например, словоизменительные единицы, слово образовательные единицы, части речи образуют разные классы. К числу пер вых, в частности, будут отнесены морфологические показатели настоящего времени, слова типа «сейчас» — нет.

25Лингвистический энциклопедический словарь. С. 566.

121

ограничен и значительно меньше числа тех функций языка, кото рые теоретически могут стать объектом функционального модели рования. «Применения языка, на котором мы говорим, столь мно гообразны, что одно их перечисление вылилось бы в обширный список всех сфер деятельности, к каким только может быть прича стен человеческий разум»26.

Дальше (если специально не говорится иначе) будет использо ваться только то понимание термина «функциональный», которое соответствует задачам математической лингвистики: описание языка функционально, если оно предназначено для имитации ка ких либо его функций и не претендует на содержательное подобие языку или традициям его описания.

В работах, посвященных математическим теориям языка, зача стую не уточняется, какая из трактовок терминов «формальный» и «функциональный» имеется в виду.

Следующий пример показывает, как может измениться содер жание лингвистического текста, если заменить одну трактовку дру гой. Рассмотрим утверждение «...функциональный подход проти вопоставляется формальному»27. В нематематической лингвистике оно вполне осмысленно и означает, что исследование, опирающее ся на содержания языковых единиц (выполняемую ими смыслораз личительную функцию), противопоставлено подходу, опирающе муся на их языковую форму (их строение). Это два альтернативных способа классификации языковых единиц. Возможен либо первый, либо второй, но не оба одновременно. Однако если в этом же утвер ждении термины «функциональный» и «формальный» трактовать так, как это принято в математической лингвистике, то смысл его становится неясным и без дополнительных пояснений даже оши бочным. Свойства «функциональный» и «формальный» в этом слу чае уже не альтернативны: модель языка может быть одновременно и функциональной, и формальной. Противопоставление этих тер минов нуждалось бы в разъяснении.

Смешение разных трактовок терминов способно многие ут верждения превратить в бессмыслицу. Поэтому трудно преувели

26Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. С. 104.

27Лингвистический энциклопедический словарь. С. 566.

122

чить значимость урегулирования терминологии. В пренебрежении этим вопросом — одна из причин многих затруднений: «...люди, присваивавшие имена ...от непрерывного вращения головой в поис ках объяснений вещам всегда испытывали головокружение, и по этому им казалось, что вещи вращаются и несутся в каком то вих ре»28. Испытывая подобное головокружение, конечно, сложно точно улавливать тонкие механизмы, правящие естественным языком, и, тем более, — создавать их математические копии29.

Выработку целостного междисциплинарного взгляда на язык нередко затрудняет еще одно обстоятельство — наследование тех или иных положений смежных дисциплин как само собою разуме ющихся, очевидных, не подвергаемых критике. Например, для лингвистики привычны утверждения «язык есть орудие обще ния», «язык — это знаковая система». В наше время смысл этих ут верждений, как правило, кажется настолько прозрачным, что над ним задумываются лишь немногие:

Если язык... является орудием общения, то чему он обязан этим свойством? Иногда полезно потребовать у очевидно го подкрепить свою очевидность30.

Чтобы проиллюстрировать значимость изменения точки зре ния на язык при оценке очевидности научных положений, рас смотрим утверждение «язык — это знаковая система», вполне оче видное с точки зрения современной традиционной лингвистики. Для современной структурной лингвистики данное утверждение является основополагающим.

Термины «структура», «система» используются во многих дис циплинах, наполняясь в каждой из них своим содержанием. При самой общей трактовке данный метод исследования состоит в вы делении «элементов» и «отношений», образующих «целостность». Критерии такого выделения могут быть разными. Все зависит от направления интереса. Какой бы объект мы ни выбрали для рас смотрения, сами по себе понятия «система» и «структура» на

28Платон. Кратил // Собр. соч.: В 4 т. М.: Мысль, 1994. Т. 1. С. 646.

29Платон, правда, сказал эти слова по другому поводу.

30См.: Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. С. 292.

123

столько неопределенны, что выбор элементов и отношений, кон ституирующих их в этом объекте, может быть осуществлен огром ным числом способов.

Выделение системы и структуры в таком объекте, как конкрет ный естественный язык, тоже зависит от направления нашего ин тереса и тоже может быть осуществлено огромным числом спосо бов. Можно, например, задаться вопросом об акустическом воз действии потока звуковой речи на человеческий организм или вопросом о том, как содержание речи зависит от состояния произ носящего ее человека и т.д. Каждому из этих случаев соответствует свое описание языка в виде системы, обладающей структурой.

«Знаковая система» — это система, элементами которой явля ются знаки. Один и тот же язык можно представить в виде знако вой системы многими способами. В традиционной лингвистике выражение «знаковая система» трактуется вполне определенно: имеется ограниченный набор признаков, принимаемых во внима ние при построении знаковой системы, этот набор признаков счи тается в целом очевидным. Основной функцией элементов языка считается смыслоразличительная функция. Причем при анализе содержаний текстов учитывается далеко не все. Например, у чело века, болеющего насморком, меняется, причем вполне регулярным образом, произношение ряда звуков. Такое изменение произноше ния не считается лингвистически значимым, хотя ясно, что оно не сет смысловую нагрузку: информирует о физическом состоянии го ворящего. Для слушающего эта информация может быть более важ на, чем выраженное глагольной формой время произнесения текста (традиционно фигурирующее в лингвистике в качестве элемента смысла). Можно себе представить вполне реальную функциональ ную модель языка (например, в медицине), для которой эта инфор мация тоже будет считаться более значимой.

Иначе говоря, понятие «знаковая система» в лингвистике трак туется ограниченно: некоторые факты (возможно, существенные для построения функциональной модели языка) игнорируются.

Список представлений, очевидных для традиционной лингви стики, но не являющихся таковыми в теории функциональных моделей языка, можно было бы продолжить. Это отдельная — и очень непростая — тема для размышления. В заключение данного

124

подраздела укажем еще на один важный случай. Традиционная лингвистика является, по крайней мере, в очень значительной своей части, наукой нормативной, исследующей и описывающей способы организации правильного текста. Для людей, использую щих язык в реальном общении, функция понимания текста гораздо важнее функции оценивания его правильности/неправильности. Поэтому при построении функциональных моделей языка харак теристика понятности текста обычно становится самой значимой.

4.1.4.Поиски универсальности в языке

Унас нет несомненных знаний об уст ройстве естественных языков... непред взятый подход к конкретному языку или группе языков есть фикция31.

Как примирить друг с другом две несовместимые части приве денного выше высказывания В.М. Солнцева? Во второй части ут верждается, что любое наше рассуждение о языке предвзято, т.е. опирается на некие априорно принимаемые положения, но отку да мы берем такие положения, если (согласно первой части выска зывания) у нас нет несомненных знаний об устройстве естествен ных языков? Для того чтобы начать рассуждение о естественных языках, нам надо прежде всего знать, что это за объекты, какие об щие свойства для них характерны.

С давних времен люди высказывали те или иные соображения относительно общей основы всех естественных языков. Сначала философы, а затем и лингвисты задумывались над вопросом о том, как на этих языках сказывается их общее свойство «быть челове ческим языком», как природа человека предопределяет природу языка, что составляет основу многообразия человеческих языков. Мысль о сравнении всех языков есть для языкознания такое же ве ликое открытие, как идея человечества для истории32.

31Солнцев В.М. Язык как системно структурное образование. М.: Наука, 1977. С. 5.

32Потебня А.А. Полн. собр. соч. Одесса: Гос. изд во Украины, 1922. Т. 1: Мысль и язык. С. 40.

125

Интерес к проблеме поиска универсальных свойств естествен ных языков не ослабевает до сих пор, хотя современные исследо ватели, наверное, в большей степени, чем их давние предшествен ники, осознают стоящие на этом пути препятствия. Поиск ослож няется, в частности, отсутствием единых принципов описания естественных языков33. Поэтому и результаты не всегда сопостави мы. Тем самым содержание понятия «язык» для каждого есте ственного языка свое:

В языкознании отсутствует то, что характерно для боль шинства эмпирических наук, — фиксированное представ ление о своем предмете...34

Что такое «язык» в лингвистике, по сути, единым образом не определено. Работающие в данной области люди этим вопросом обычно и не задаются.

На протяжении истории выдвигались разные предположения об универсальных свойствах всех человеческих языков. Эти пред положения можно разделить на два класса:

1)существует общая логическая основа всех языков, отражаю щая природу человеческого мышления и природу вещей;

2)разные языки, вообще говоря, устроены по разному, но су ществуют универсальные свойства и соотношения, общие для всех языков (языковые универсалии).

Проблема поиска универсальных свойств языков тесно связа на с задачей создания искусственного языка общения, о которой

33Что вполне объяснимо, ведь общее число языков, согласно наиболее общепринятым оценкам, — свыше 5 тыс. и, хотя среди них хорошо изучен ных «всего» около 500, одному человеку под силу изучить лишь несколько языков. Полиглоты, владеющие десятками языков, крайне редки. Поэтому выработать универсальную схему, подобную математическому исчислению, в терминах которой можно было бы представить любой человеческий язык, практически нереально. Один из наиболее всеобъемлющих трудов такого рода — компендиум морфологии, разработанный И.А. Мельчуком и охваты вающий очень большое число языков.

34Успенский Б.А. Языковые универсалии и актуальные проблемы типоло гического описания языка // Языковые универсалии и лингвистическая ти пология. М.: Наука, 1969. С. 13.

126

уже говорилось в разд. 2.3. Однако надо заметить, что эти две за дачи существенно отличаются друг от друга. Создание искусствен ного языка общения — это разработка нового, до того не существо вавшего, языка или придание какому либо из уже существующих языков ранее не свойственной ему функции всеобщего языка (т.е. значительное расширение сферы его применения). Поиск универ сальных свойств языков — это выявление свойств (структур, функ ций, процессов), составляющих основу всех существующих язы ков и в этом смысле универсальных.

ЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА ВСЕХ ЯЗЫКОВ

Чем большее число разных языков мы принимаем во внима ние, тем сложнее обосновать мысль о единой логической основе всех языков и тем большие изменения эта мысль претерпевает.

Когда многообразие человеческих языков еще не было в пол ной мере осознано, а известные языки были более или менее по хожи между собой, возник соблазн выбрать среди них некоторый «эталонный язык» и его описание использовать как шаблон для описания остальных языков.

Поиск «эталонного языка» явился реакцией на естественный вопрос: одинаково ли хорошо все языки воплощают единую для них «логическую основу»? Можно ли выделить среди них отдель ные языки (или даже стадии развития отдельных языков), делаю щие это лучше остальных?

Античные исследователи были склонны отвечать на этот воп рос положительно. «Эталонными» считались греческий и латинс кий языки. «Эталон» создавался прежде всего для самого описыва емого языка: для защиты его от разрушений, неизбежно вносимых временем. Этот же «эталон», если требовалось, служил образцом для описания других языков. Различия между языками виделись лишь в их внешней форме.

Греки первыми среди европейцев занялись проблемами языка (в V в. до н.э.). Поэтому первым языком, выступившим в качестве «эталона», был греческий язык.

Лингвистические интересы тогда были разрозненными и не объединялись в единую систематизированную дисциплину. Наблю дения производились на материале греческого языка, необходи

127

мость изучения чужих языков пока была невелика. Факты, кото рые могли бы воспрепятствовать приданию отдельному (греческо му) языку статуса «эталона», оставались за пределами внимания.

Вэллинистическую эпоху (IV—I века до н.э.) начала формиро ваться наука о языке. Первая полная грамматика греческого языка (The Art of Grammar, I в. до н.э.) была написана для римлян Диони сием Фракийским (ок. 170—90 до н.э.). Римляне, описывая свой собственный, латинский, язык, использовали в качестве образца греческую грамматику. Они строили «эталон» латинского языка, за щищая его от влияния времени35. Сходство греческого и латинско го языков убеждало в том, что грамматические категории, вырабо танные древними греками, универсальны для всех языков. Эта точ ка зрения сохранилась и во взглядах средневековых грамматистов.

Взгляд на латинский язык как на эталон укрепился во время Средневековья, когда обучение велось на латыни. Широко ис пользовались грамматики этого языка, написанные греками Дона том (IV в. н.э.) и Присцианом (VI в. н.э.), создавались многочис ленные грамматики для студентов. В XI в. была написана первая латинская грамматика на англосаксонском языке. Ее предлагалось использовать также и в качестве введения в грамматику английс кого языка. Тем самым была положена традиция перенесения на английскую грамматику латинской модели.

Втечение всего Средневековья и в эпоху Возрождения грамма тики латинского и греческого языков служили образцами для опи сания нормативных (т.е. обучающих «правильному» использованию языка) грамматик других языков. Грамматические категории латин ской грамматики (падежи, времена и т.д.) считалась эталонным ме таязыком, применимым для описания произвольного другого язы ка. Иными словами, предполагалось, что категории эталонного языка присущи всем прочим языкам, хотя языковые воплощения этих категорий (слова, морфемы, показатели синтаксических свя зей и т.д.) могут быть и другими. Если категории какого то языка на самом деле отличались от эталонных, то тем хуже было для это го языка. Эталон превращался в «прокрустово ложе», которому все прочие языки обязаны были соответствовать.

35 Исключением среди исследователей того времени был Варрон, считав ший, что нужно выявлять структуру того или иного языка, а не диктовать ее.

128

Греческая грамматика существенно повлияла на последующие лингвистические теории. До сих пор, более двух тысячелетий спу стя, терминология греков используется (в латинизированной фор ме) в школьных грамматиках всех европейских языков.

Однако греческий и латинский языки, какими бы совершенны ми они ни казались по своему устройству, не могли бесконечно слу жить эталоном в мире языков, так как становились известными и другие языки. В XIII—XIV вв. появились противники тенденции наделения латинского языка особым статусом. Это были схоласты. Они предпочитали думать о языке как об отражении реальности и рассматривали язык как средство познания действительности. По этому основное внимание уделяли проблеме «обозначения».

Схоласты полагали, что языковой знак, с одной стороны, отра жается универсальным образом в человеческом сознании и, с дру гой стороны, универсальным же образом, соотносится с обознача емой вещью. Слово выражает природу обозначаемой им вещи не непосредственно, оно обозначает ее как существующую особым образом, в определенном модусе (modus). Например, одни объек ты существуют как субстанции, другие — как действия, третьи — как качества и т.д. Способ существования определяется принад лежностью слова к той или иной части речи. Схоласты полагали, что в основе категорий грамматики, логики, эпистемологии и ме тафизики лежат одни и те же принципы, и пытались свести все на уки к утверждениям, истинность которых явствовала бы из огра ниченного набора исходных положений. Они стремились найти «универсальную» грамматику, отражающую природу бытия и оди наковую для всех языков. Эту грамматику они называли «спекуля тивной». Причем данное слово они трактовали не в современном смысле, а как производное от латинского speculum, «зеркало», имея в виду, что грамматика отражает реальность, составляющую основу физического мира. Работы схоластов нередко назывались De modus significandi («О способах обозначения»), поэтому предла гаемые в них грамматики именуются modistae, а сами средневеко вые исследователи языка — модистами.

Схоласты интересовались отношениями между словами и ве щами, между структурой предложения и природой реального мира, т.е. изучали сферу смысла. Слово и предложение, как они полагали, обозначает вещь не непосредственно, а через свои моду

129