6. Следствия ипостасного соединения двух природ в Иисусе Христе по отношению к Пресвятой Троице.

Согласно православному учению, во Христе имеет место ипостасное соединение естеств, единство по ипостаси, при котором соединяющиеся начала, полностью сохраняя свою природную самотождественность, теряют независимое, самостоятельное бытие, образуя единое существо, характеризующееся единством жизни, единое лицо.

Наиболее совершенной иллюстрацией ипостасного соединения свв. отцы считали антропологический пример: в человеке душа и тело, будучи различными природами, составляют одного человека, одну особь, одно лицо.

«Всякий человек вообще состоит из души и тела, а Спаситель состоит из Божества и человечества», – писал Леонтий Иерусалимский.

Во Христе Божественное и человеческое естество соединены по образу того, как соединены душа и тело в человеке. Таким образом, человечество во Христе мыслится как воипостасное.

Леонтий Иерусалимский писал: «Христос не обладает некоей человеческой ипостасью, которая обособлена подобно нашей. Но Ипостась Слова является общей, неотделимой как от Его человеческой, так и от Его Божественной природы».

Таким образом, человечество Спасителя получает свое бытие не в человеческой ипостаси, как в случае каждого из нас, а в Ипостаси Второго Лица Прев. Троицы, является воипостазированным в Ипостаси Слова.

Во Христе есть только одно «Я», это «Я» тождественно Второму Лицу Пресвятой Троицы, Сыну Божию. Это «Я» живет, действует и сознает Себя в двух природах, по Божеству и по человечеству. Во Христе есть истинная человеческая природа, включающая и тело, и душу с их естественными свойствами и способностями. Однако Тот, Кто обладает этой природой как своей собственной, Тот, Кто живет и действует через эту природу и осознает Себя через нее, есть Бог – Второе Лицо Пресвятой Троицы.

Тем самым Христос есть единая Ипостась, единое Лицо, единое «Я», личностью тождественное Второму Лицу Пресвятой Троицы, Сыну Божию. Бог Слово есть единый Субъект всех действий и состояний Богочеловека, как по Божеству, так и по человечеству.

Ап. Павел говорит, что явление Бога во плоти есть «великая благочестия тайна» (1 Тим. 3, 16). Образ соединения естеств во Христе недоступен нашему пониманию, потому выразить эту тайну мы можем только в отрицательных (апофатических) терминах. В оросе IV Вселенского Собора содержатся четыре термина, посредством которых описывается образ соединения Божественной и человеческой природ в едином Лице Сына Божия. Эти термины встречаются уже у свт Кирилла Александрийского.

НЕСЛИТНО. Природы в результате соединения не слились между собою так, чтобы составилось из них новое естество, отличное от исходных. Оба естества пребывают в Лице Спасителя как два различных естества.

НЕИЗМЕННО (НЕПРЕЛОЖНО). В результате соединения ни Божеское естество не изменилось в человеческое, ни человеческое не преложилось в Божеское, но то и другое остается целым в Лице Спасителя, сохраняя тождественность своих качественных определений.

НЕРАЗДЕЛЬНО. Хотя два естества во Христе пребывают совершенно целыми и различными по своим свойствам, они тем не менее не существуют отдельно, не составляют двух особых лиц, соединенных только нравственно, а соединены в единую Ипостась воплотившегося Бога Слова.

НЕРАЗЛУЧНО. Соединившись в единую Ипостась с момента зачатия Спасителя в утробе Пресвятой Девы, два естества никогда не разлучались и не разлучатся. Таким образом, имеет место непрерывное соединение.

Терминами «неслитно» и «неизменно» совершенно ниспровергается ересь монофизитства; терминами «нераздельно» и «неразлучно» – несторианство.

По отношению к Пресвятой Троице

Воплотилось именно Второе Лицо Троицы: св. апостол и евангелист Иоанн Богослов говорит: «Слово стало плотью» (Ин. 1, 14). Не Божество, а именно Слово. Слово в богословском языке св. Иоанна является одним из имен именно Второго Лица Прев. Троицы. Как известно, не существует природы не-ипостасной, и божественная природа также не существует вне ипостаси. Не существует Божественного естества вообще как такового. Оно всецело, хотя и различным образом, пребывает в каждой из Ипостасей. Божественное естество «все в Отце, все в Сыне и все в Духе Святом» (Св. Иоанн Дамаскин, «Точное изложение...», кн. 3, гл. 6). Поэтому, говоря о Воплощении, мы не имеем в виду, что безличное Божество соединилось с естеством человеческим. Но Божие естество, в одной из Своих Ипостасей, все и «всецело соединилось с естеством человеческим» (Св. Иоанн Дамаскин, там же). Отец и Святой Дух, продолжает Дамаскин, ни в каком другом отношении не участвовали в Воплощении Бога Слова, разве только благоволением и хотением. С догматической точки зрения, самое существенное в рассматриваемом нами вопросе – это отношении Второго Лица Пресвятой Троицы к другим Лицам после Воплощения. Отношения Лиц Пресвятой Троицы выражаются нами посредством личностных, или ипостасных свойств.

Эти свойства являются вечными как свойства Божии, они не могут изменяться. Поэтому догматически важно показать, что после Воплощения отношения между Лицами Троицы не изменились, и после Воплощения Воплотившийся есть Тот же Сын Божий, именно естественный, а не усыновленный, и человечество в Нем не имеет собственного лица, собственной ипостаси. А раз так, значит Воплощение, во-первых, не вводит в Троицу четвертого Лица, а во-вторых, не рассекает единого Лица Сына Божия. Св. Иоанн Дамаскин пишет («Точное изложение...», кн. 3, гл. 8): «Не вношу четвертого Лица в Троицу, да не будет. Но исповедую единое Лице Бога Слова и плоть Его. Троица пребыла Троицей и по Воплощении Слова. Плоть Бога Слова не получила самостоятельной ипостаси и не стала ипостасью, разной от Ипостаси Бога Слова, но в ней получив ипостась, стала, лучше сказать, принятою в Ипостась Бога Слова, нежели самостоятельною ипостасью. Потому она и не остается безипостасною и не вводит в Троицу иной ипостаси». Фактически это есть изложение учения о воипостасности человеческой природы, т. е. человеческое естество не имеет во Христе собственной ипостаси, собственной личности, но единой личностью, единым «Я» Христа является Второе Лицо Пресвятой Троицы, Которое сознает Себя, действует, живет и волит в двух естествах. Божеском и человеческом. Свщ. Писание и после Воплощения Бога Слова называет Сыном Божиим Единородным (Ин. 1, 14): «Мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца». В Ин. 3, 16: «Ибо так возлюбил Бога мир, что отдал Сына Своего Единородного». Называет Его также Сыном Божиим истинным (I Ин. 5, 20): «Да познаем Бога истинного, и да будем в истинном Сыне Его, Иисусе Христе». Называют Его Сыном Божиим в собственном смысле слова, а не усыновленным. (Рим. 8, 32): «Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас». Слову «своего» в синодальном переводе греческого текста соответствует «…», что буквально означает «собственного». Свт. Иларий Пиктавийский («О Троице») (IV в.) писал, указывая на различие в употреблении термина «Сын Божий» по отношению ко Христу и по отношению ко всем прочим человекам: «Многие из нас тут сыны Божии, но не таков сей Сын. Ибо Он есть истинный и собственный Сын по рождению, а не по усыновлению. По истине, а не по имени только, по Божескому рождению, а не сотворению».