28. Понятие о таинствах. Их богоустановленность. Действительность таинств. Действенность таинств. Отличие таинств от обрядов.

Таинством в православном богословии называется «священнодействие, которое под видимым образом сообщает душе верующего невидимую благодать Божию, будучи установлено Господом нашим, через Которого всякий из верующих получает Божественную благодать» [Макарий].

Богоустановленность таинств [Сарычев]. Таинства – установления божественные, а не человеческие. Богоустановленность есть существенный признак, входящий в понятие о таинст­вах. Таинства установлены Иисусом Христом отчасти до Его воскресения, отчасти по воскресении в течении сорока дней, когда Он являлся Своим ученикам и беседовал с ними о царствии Божием. Нельзя относить установление таинств к апостолам. Апостолы вообще не вводили и не устанав­ливали ничего такого, на что не имели повеления от Господа. Поэтому они признают себя не установителями, а только слугами Христовыми и строителями тайн Божиих (1 Кор. 3, 5, 4, 1).

Почему Господь установил таинства, т.е. спаситель­ные действия благодати соединения с видимыми действиями? Главное основание установления Богом таких средств спасения заключается в любви и благости Божией. В силу этих свойств Бог, даровавший в искупительном подвиге Сына Божия и учреждения Церкви средство спасения роду человеческому, не мог предоставить каждому самому изыскивать способы пользоваться этим средством. Он Сам указал и действительные способы для усвоения совершенного Христом дела спасения. Таинства, в которых Сам Бог под видимыми знаками подает людям спасающую благодать, и являются такими способами.

Две стороны в таинствах – видимая и таинственная находятся в полном соответствии со всем планом домостро­ительства спасения. Видимым было воплощение Сына Божия, Его жизнь, учение, страдание, смерть, воскресение, воз­несение. Видимо же, как быв огненных языках ниспослан Церкви и Дух Святый, в ней пребывающий. Божественная премудрость изменила бы порядок своих действий, если бы предложила средства для усвоения человеком спасения Христова чисто духовные, – если бы не установила таинств.

Избрание Богом духовно-чувственных средств для совершения Искупления и усвоения его даров становится по­нятным, если вспомнить истину о двухсоставности человеческой природы. Человек – не бесплотное существо, но соеди­нение духа и тела: поэтому он имеет нужду в духовно-чувственных посредствах для получения благодати. Для су­ществ, не имеющих подобной нам телесности, возможно не­посредственное созерцание тайных действий Духа Божия и восприятие благодати без посредства видимых чувственных знаков, каковы таинства. «Если бы ты был бестелесен, – говорит св. Иоанн Златоуст, то Христос сообщал бы тебе дары бестелесно: но так как душа твоя соединена с телом, то духовное сообщает тебе через чувственное». Как суще­ство духовно-телесное, человек имеет и нужду в освящении не только души, но и тела. Св. Григорий Богослов, говоря о таинстве Крещения, учит: «поелику мы состоим из двух естеств, т.е. из души и тела, естества видимого и невидимого, то и общение двоякое, именно, водою и Духом; и оно приемлется водимо и телесно, а другое в тоже время совершается нетелесно и невидимо; одно есть образное, а другое истинное и очищающее самые глубины».

Установление Богом духовно-чувственных средств преподания благодати имеет существенно-важное значение для убеждения человека в несомненности дарования ему благо­дати. Такое установление устраняет всякую возможность сомнений в получении благодати, а также всякую возможность заблуждений, самообманчивых мечтаний и гаданий и удостове­ряет в действительности общения с Богом, поддерживает и укрепляет надежду на спасение во Христе. Наконец, через видимые посредства сообщения благодати верующие видимо посвящаются в члены Церкви Христовой и отделяются от неверующих, что способствует теснейшему соединению их между собою в единое тело Христово: этим ощутитель­но напоминается им об истинах веры и обязанностях членов Церкви.

Согласно Православно-догматическому богословию архиеп. Макария, «таинств Церкви не менее и не более, как семь: крещение, миропомазание, причащение, покаяние, священство, брак, елеосвящение». Однако следует сказать, что «Церковь, – по замечанию еп. Александра (Семенова-Тян-Шанского), – не всегда принимала это исчисление, и оно условно, т.к. трудно провести грань между таинствами и обрядами (имеются в виду прочие священно­действия), через которые также преподаются благодатные дары». И все же семь та­инств выделены из ряда других священнодействий в силу того, что они имеют утверждение авторитетом Свщ. Писания: «каждому усвояется в Писании все свойства истинного таинства, т.е. Божественное установление, видимый или чувственный знак и невидимое благодатное действие на человека». Именно через эти семь таинств особым образом благодать Божия дает все необходимое и потребное для христианской жизни человека.

[ЛП] В каж­дом Т. сообщается верующему христианину оп­ределенный дар благодати, свойственный именно известному Т.; так, напр., в Т. крещения сооб­щается благодать, очищающая от греха и возрож­дающая человека; в Т. миропомазания – благо­дать, укрепляющая человека в духовной жизни; в Т. елеосвящения – благодать, исцеляющая не­дуги; в Т. покаяния – благодать, прощающая грехи, и проч.

По православному учению, условиями для совершения и действенности Т. признаются при­сутствие обеих сторон Т.: объективной и субъек­тивной. Первая сторона (объективная) состоит в правильном совершении Т. законно поставленным иерархическим лицом, при соблюдении из­вестной определенной внешней формы и словес­ной формулы Т., согласно божественному уста­новлению; субъективная же сторона Т. заключа­ется во внутреннем настроении и расположении христианина, принимающего Т. Первая сторо­на таинств составляет условие для действи­тельности таинств; вторая служит условием для их благодатной действенности. Дейст­вительность Т., по православному учению, не зависит от заслуг или достоинств лиц, соверша­ющих и приемлющих Т.; спасительное же дейст­вие Т. обусловливается известным нравственным состоянием человека, приемлющего Т.; оно тре­бует от человека веры, сознания великого значе­ния и важности Т. и, наконец, искреннего жела­ния и полной готовности принять его. При отсут­ствии этих последних требований принятие Т. служит к осуждению человека (1 Кор. 11:26-30). Древние еретики – донатисты и средневековые – вальденсы, альбигойцы, последователи Виклифа, – учили, что для совершения и действенности Т. требуется священнослужитель не только за­конно поставленный, но и благочестивый, так что Т., совершенные порочными служителями алтаря, не имеют никакого значения. По учению лютеран, действительность каждого Т. зависит от веры лиц, его приемлющих. По учению като­лической церкви, от достоинства и качества лиц, совершающих Т., не только не зависит действи­тельность Т., но не зависит и спасительное действие их. Эта теория Т. известна под особым латинским термином «opus operatum».

[КР] Таинства действительно сообщают верующему благодать Божию, это не только знаки Божественных обетований, не только аллегория или внешний обряд. Т.к. человек обладает душевно-телесной природой, то и таинства состоят из видимой стороны – собственно совокупности слов, действий, употребляемого вещества – и невидимой – действия благодати, духовно преобразующей и возрождающей человека. Для совершения таинства необходимы: призвание Св. Духа, законно рукоположенный священнослужитель и соответствующие таинству предметы.

[Сарычев] Под дейст­вительностью таинств разумеется то, что известное свя­щеннодействие есть именно совершение таинства, т.е. при этом и в видимом знаке заключается и под видимым знаком сообщается приступающему к таинству определенный дар божественной благодати. Под действенностью же таинст­ва развеется такое или иное действие на человека благо­дати, сообщаемой в таинстве – действие во спасение или во осуждение.

[К.Р.] В каком случае таинство считается совершенным и действенным?

Действительность таинства, его подлинная благодатность, присущая ему по природе – различается от действенности (силы и степени воздействия на принимающего таинство).

Для того чтобы таинство было признано действительным необходимы:

1) законно рукоположенный пресвитер (епископ);

2) соответствие внешних действий «богопреданному чину».

Но не дает права не признавать таинство в качестве действительного:

1) недостаточно благочестивый пресвитер (епископ), т.к. благодатная сила таинства зависит только от заслуг и воли Христа и совершается Его действием (1 Кор. 3, 7);

2) недостаток веры лиц, принимающих таинство, хотя «от приступающим к таинствам, без всякого сомнения, требуется вера и надлежащее приготовление по уставу Церкви, но не для того, чтобы таинства соделались таинствами и могли действовать благодатью, а чтобы принятие таинств было достойное» [Макарий].

Перечисленные критерии имеют значение только для степени восприятия Божественных сил, изливающихся на всех в равной степени по Его безграничной благости.

Необходимыми условиями для того, чтобы действие таинств было спасительным, являются: вера в таинство со стороны приемлющих таинство и связанное с этим искреннее желание принятия таинства.

Спасительная действенность таинства, согласно православному учению, стоит в прямой «зависимости от степени свободного участия в нем самого человека. Чтобы выйти из таинства новым человеком, он должен сам стремиться быть новым и, насколько есть у него сил, дол­жен уничтожать в себе малейшие остатки прежнего греховного устроения». Таким образом, православное учение о действенности таинств далеко от понимания чисто механиче­ского действия благодати Божией. По слову архиеп. Сергия Страгородского, «спасение и, в частности, оправдание для православного есть состояние свободно-нравственное, хотя и мо­гущее совершиться только с помощью благодати Божией. Чтобы быть возрожденным благо­датью, человек должен сам содействовать своему возрождению. Если же человек не делает сам ничего, не кается и не стремится к восприятию той праведности, не готовит себя, тогда и таинство не может произвести на него своего действия. От таинственного возрождения он уй­дет не возрожденным» [Сарычев].

В Православной Церкви есть много священ­нодействий, которые формою своего совершения имеют сход­ство с таинствами, таковы, например, окропление водою слабого новорожденного младенца при его крещении и окропление водою на молитве: помазание при таинстве Елеосвящения и помазание елеем на всенощном бдении: возложение руки епископа на поставляемого во пресвитера или диакона и на посвящаемого во чтеца и иподиакона. Есть и другие священнодействия, не сходные с таинствами, но сопровождающиеся определенными внешними знаками их совершения. Эти священнодействия называются обрядами. Между таинствами и обрядами существует глубокое и сущест­венное различие. Оно состоит в следующем:

1. Таинства все установлены Основателем Церкви Господом Иисусом Христом. Нет и не может быть таинств, которые были бы установлены кем-либо иным, кроме Христа, так как только один Бог мог указать и даровать человеку средства, через которые могла бы нисходить на человека благодать Божия. Таким образом, необходимый признак та­инства – это установление их Иисусом Христом. Но этого нельзя сказать об обрядах. Правда, начало некоторых из них восходит ко временам апостольским и тем обязательнее содержание обряда для верующих, чем дальше в церковную древность идет его установление. Но многие из обрядов не только не были установлены Христом или даже апостолами, и вошли в употребление в послеапостольское время.

2. Таинств семь. Церковь не может ни увеличивать, ни уменьшать их число, оно неизменно на все время сущест­вования Церкви на земле. Обрядов же много и число их изменилось и может изменяться в будущем. Сообразно с нуждами и потребностями Церковь может вводить в церковное употребление и действительно вводила новые обря­ды, неизвестные ранее, например, обряд пострижения в мона­шество: может она также и отменять обряды, если в них минует нужда или изменять их применительно к требованиям времени и обстоятельств.

3. В таинствах благодать Божия необходимо соеди­няется с видимым действием и необходимо в видимом знаке преподается приступающему к таинству: обряды же только знаки прошения благодати Божией – милости Божией или благословения Божия: в них нет такой связи между видимою и невидимою сторонами; поэтому с обрядами не соединяет­ся необходимо сообщение даров милости или благословения Божия.

4. Наконец, в каждом из таинств низводятся на верующих определенные дары благодати Божией, усвояющей людям плоды искупительного подвига Христова. Поэтому принятие таинств обязательно для христианина: без этого невозможно вступление в Церковь и наследование спасения. В обрядах же, если люди и удостаиваются дарования божественной благодати, то эта благодать не имеет частного, определенного вида освящения человека. Обряды совершают­ся не с целью низведения на верующих благодати, усвояющей людям искупительный подвиг Христов, а с целью призвать на человека, а часто даже и на внешнюю жизнь и деятель­ность его, вообще милость Божию, Благословение Божие. Поэтому обряды могут совершаться и совершаются над неодушевленными предметами (напр. окропление освященною водою полей, садов, домов, других принадлежностей хозяй­ства и т.п.). Обряды, как знаки прошения милости Божией в частных случаях, не имеют характера безусловной необ­ходимости для всех членов Церкви, какой имеют таинства. Поэтому и число, и совершение их изменялось и может из­меняться [Сарычев].

Итак, таинства занимают центральное место среди всех освятительных божественных установлений. По отношению к ним все остальное является только как бы предваряющим и сопутствующим.