Билет № 17. Догматическое учение св. Григория Нисского. Учение о богопознании в его степенях. Экстатическое состояние. Учение св. Григория Нисского о Боге, Св.Троице. Ангелология.

Учение о богопознании. Душе человеческой свойственно движение к красоте невидимой. С самой сущностью и природой человека соединено стремление к добру, к совершенству, а также любовь к тому Образу, Которого человек есть подобие. Это влечение и любовь раскрываются в искании и в искании бесконечном. Бог есть предел всех желаний, успокоение всех созерцаний. Однако, предел недоступный, никогда не достигаемый. «О добродетели же знаем мы от Апостола, — говорит св. Григорий, — что у нее один предел совершенства — не иметь предела». И «не безопасна остановка в сем течении», потому, что «как конец жизни есть начало смерти, так и остановка в течении поприщем добродетели делается началом течения по пути порока». Искание бесконечно и должно быть безостановочно потому, что есть искание бесконечного.

Вопрос о возможности, степени и условиях богопознания рассматривается св. Григорием Нисским, как и другими Каппадокийцами, в связи с критикой учения Евномия о возможности познать сущность Божию. На этот вопрос св. Григорий отвечает формулой: Бог непостижим по существу, но до некоторой степени познаваем в Своей деятельности и проявлениях, как в мире, так и в человеческой душе. Сущность Божия непостижима, потому, что только подобное может познавать подобное себе, но человек полного подобия Богу достигнуть не может, так как не может победить ограниченности своей природы. Бог бесконечно выше всего тварного и чувственного. Человек в познании своем не может выйти за пределы своей ограниченной природы и на все смотрит через очки своей телесной организации, поэтому и Бога он не может представить сверх некоторой пространственности и временности. Человеческие понятия о Боге касаются лишь «подножия ног» Его (Ис.66,1).

Но Непостижимый по существу Бог частично открывается в Своих творениях. В созданном Им мире отпечатлелись Божественная премудрость, благость, всемогущество, правда и милость. Поэтому, познавая мир, человек может получить представление не о самом естестве Божием, но о свойствах деятельности Божией в мире, и только приближенно. Оно может идти двумя путями — отрицательном и положительном. Путем отрицательным мы устраняем из понятия о Боге все, что не может принадлежать Существу совершенному и высочайшему; идя путем положительным, мы приписываем Богу все совершенства, которые должны мыслиться в Боге в самой превосходной и возвышенной степени.

Ступени богопознания. Бог непостижим. Но человеку врождено по естеству стремление к богопознанию, а в нем — полнота благ. Этой противоположностью определяется путь. Бог выше познания, но во всем открыт для познания. Он вне и выше мира, выше всякого естества… Но Он и Творец, Художник мира, — и потому в мире видим и познается. И прежде всего видим и открывается в душе человеческой, носящей образ Божий, — хотя бы под грязью и нечистотой.

Св. Григорий путь познания Бога человеком изображает с большими подробностями, чем это дано в творениях св. Василия Великого и Григория Богослова, и сообщает своему учению систематический характер. Высшей формой богопознания он считает экстаз (здесь проявляется оригинальность св. Григория Нисского).

В процессе богопознания человек последовательно проходит три ступени: 1) удаляется от ложных языческих представлений о Божестве и тем переходит от тьмы к свету, 2) познает Бога через созерцание проявлений силы Божией в видимом мире и в душе человека и 3) экстатического восхищения.

Если первой ступенью богопознания является отказ от грубых языческих представлений, то на второй ступени человек должен отрешиться от чувственных впечатлений, связанных с органами слуха, зрения, осязания и пр. и использовать только силу абстрактного мышления. Более положительных результатов он достигнет, если свою отвлеченную мысль от видимой природы обратит на самого человека, представляющего собой микрокосм, т. е. малый мир. Его тело состоит из четырех стихий, которые положены в основание чувственного мира. Что есть в великом мире, то есть и в малом, потому, что часть однородна с целым. Поэтому, изучая премудрое устройство собственного тела, человек может постигать Бога столь же полно, как и на основании созерцания красот мира. Но в человеке есть нечто высшее — это душа, созданная по образу Божию. Свойства этой души дают более близкие представления о Божественной природе. Подобие Божие отпечатлено в духовности, неделимости, в проникновении силами души всех частей тела. Отблесками Божественного естества в душе человека являются ее простота, нравственная чистота и святость.

Грехопадение помрачило образ Божий в душе человека, поэтому созерцание Бога доступно только тому, кто достиг нравственной чистоты. Подобно неоплатоникам, св. Григорий считает необходимым для богопознания не столько приобретение положительных добродетелей, сколько освобождение души от оков чувственности, которыми она связана после грехопадения. Поэтому очищение от чувственных влечений является необходимым условием познания Бога.

Высшей же ступенью богопознания св. Григорий признает экстаз. Учение об экстазе изложено св. Григорием преимущественно в двух сочинениях: «О жизни Моисея законодателя» и в «Точном изъяснении Песни Песней».

В первом, написанном в подражание трактату Филона под таким же заглавием, жизнь пророка изображается как ряд духовных побед, принесших ему созерцание в экстазе сущности Божией. В Моисее св. Григорий усматривает великого тайновидца. Но Моисей видит только «задняя Божия», видит Бога только сзади. Это значит, что истинное богопознание есть следование за Ним, а «идущий во след видит сзади». А «кто в движении уклоняется в сторону или направляет взор, чтобы видеть ведущего в лицо, тот пролагает себе иной путь, а не указуемый Вождем». Бог говорит Моисею: «Лице Мое не явится тебе». Это значит, — объясняет св. Григорий, — «Не становись лицом к лицу перед ведущим, потому, что (тогда шествие твое непременно идет в противоположную сторону, доброе не в лицо смотрит доброму, но следует за ним». Потому и говорит Бог, что нельзя человеку увидеть лицо Его и остаться в живых. Ибо увидеть лицо Божие значит зайти Богу навстречу, т.е. идти не за Ним, а напротив, — вопреки же добродетели смотрит порок.

В комментариях на Песнь Песней изображается состояние души человеческой, с томительной жаждой стремящейся к единению со своим Женихом — Христом. По мере нравственного очищения она постигает Бога все более и более. Но каждая достигнутая ступень богопознания открывает перед ней ряд новых ступеней. Предмет ее стремления всякий раз «улетает от объятия ее помыслов», лишь возбуждая еще большую жажду познания.

Этот продолжительный процесс завершается экстазом. Описывая экстатическое состояние, св. Григорий указывает в нем следующие характерные черты:

1. Внезапное и неожиданное наступление его для человека.

2. Полное отрешение мысли как от чувственных ощущений и представлений, так и от рассудочных понятий.

3. Приостановка потока душевных переживаний и соприкосновение души с неподвижной вечностью.

4. Возгорание чувства любви к Богу и единения с Ним, напоминающее состояние опьянения.

5. Приближение человека к познанию сущности Божией, но не свойств, открывающихся в делах Божиих, — однако, прикасаясь к Божественной сущности, человек и в экстатическом состоянии ощущает лишь непостижимость и безгрешность Божества, полнота Божественной жизни и в этом состоянии для него остается недоступной.

На высотах сверхумного созерцания душа соединяется с Богом, уподобляется Ему, живет в Нем, «уподобляясь неприступному естеству чистотой и бесстрастием». И когда это совершилось, «начинается взаимное перехождение одного в другого, и Бог бывает в душе, и душа также переселяется в Бога». Эта жизнь в Боге неописуема и неизреченна. И великие тайновидцы не могли описать своих созерцаний, не могли рассказать о виденных ими таинствах рая, — «хотя услышит кто несказанные глаголы», — замечает св. Григорий, — «понятия о Боге пребудут невыразимыми»… О существе Божием, о Самом Боге, «каков Он по природе», нельзя говорить в понятиях и словах. Они несоизмеримы с Божественным бытием. «Ибо велико и непроходимо расстояние, отделяющее несозданное естество от всякой созданной сущности». — Бог выше всякого имени. Бог не имеет собственного имени, «естество неопределимое не может быть объято никаким словом, имеющим значение имени». Ибо всякое имя, всякое понятие предполагает ограниченность и определенность. Но Божественное бытие бесконечно и беспредельно, и потому неопределимо. «Все же сие, — говорит св. Григорий, — дознаем из обозрения предложенных нами речений, из которых ясно научаемся, что и величие естества Божия не ограничивается никаким пределом, и никакая мера ведения не служит таким пределом в уразумении искомого, за которым надлежало бы любителю высокого остановиться в стремлении «в передняя»; а напротив того, ум, высшим разумением восходящий к горнему, находится в таком состоянии, что всякое совершенство ведения, достижимое естеству человеческому, делается началом пожеланию высших ведений».

Особенности учения св. Григория о богопознании получили дальнейшее развитие в памятнике «Корпус Ареопагитикум» и у св. Максима Исповедника († 662 или 663 гг.).

Учение о Боге. В созерцании св. Григория Нисского Бог есть, прежде всего, полнота, Бог Сам в Себе имеет движение жизни, или, точнее сказать, есть Жизнь.

На раскрытие учения о Боге у св. Григория оказала влияние через Оригена неоплатаническая система. Подобно неоплатоникам, Бог мыслится св. Григорием как совершеннейшее Бытие, Благо и Красота. Лишь Богу принадлежит бытие в собственном смысле, внебожественный мир существует постольку, поскольку он причастен Сущему. Бытие само по себе является благом, а небытие злом. Поэтому, обладая абсолютным бытием, Бог является и абсолютным Благом, а все тварное имеет бытие только по причастию к Божеству и благим может быть названо лишь в относительном смысле.

Благость, имеющая источник этого свойства в самой себе, в то же время является и самобытной Красотой. Красота в вещественных предметах представляет отражение идеи красоты в материи, поэтому она не может обладать постоянством. Красота видимого мира как бытия несамобытного, определяется лишь причастием его высшей Божественной Красоте.

Обладая полнотой Бытия, самобытным Благом и высшей Красотой, Бог является предметом неутомимых стремлений всего, всякого дыхания жизни, о чем с воодушевлением говорит св. Григорий в комментариях на книгу Песнь Песней.

Учение о Святой Троице. Полнота Божественной жизни выражается в тайне Троичности, единосущной и нераздельной.

В изложении этого догмата св. Григорий употребляет терминологию, предложенную св. Василием Великим, — единство Существа (усия) и различие ипостасей (ипостасис). Существо обозначает общие родовые признаки, а ипостась определяет признаки, свойственные каждому отдельному Лицу. Подобно св. Василию Великому, св. Григорий иллюстрирует свою мысль примером трех человеческих индивидуумов. Петр, Павел, Иоанн — три отдельных ипостаси, человек — их единая и нераздельная сущность. В отношении к Святой Троице определение сущности отвечает на вопрос, что существует, определение ипостаси — на вопрос, как существует. В развитии этой общей для Каппадокийцев темы св. Григорий Нисский обнаруживает оригинальность в двух пунктах: 1) в определении свойств Ипостасей и 2) в способе доказательства единства Ипостасей.

1) Личные свойства Ипостасей, по мысли св. Григория, определяются образом Их бытия. Бог Отец имеет источник бытия в Себе Самом, Бог Сын и Бог Дух Святой происходят от Отца. Ипостасным свойством Сына является то, что Он — Единородный (моногэнис) у Отца. Ипостасное свойство Духа Святого то, что Он не рождается, а исходит от Отца через Сына. Мысль, выражаемая в этом случае св. Григорием, не совпадает с западным Филиоквэ, потому что в его представлении Отец является единственным началом, а Сын служит как бы посредствующей средой для бытия Святой Духа. Святую Троицу св. Григорий сравнивает с тремя светильниками. «Причина третьего пламени есть первый пламень, — говорит он, — возжегший последний преемственно через средний». Учение об исхождении Святого Духа через Сына заимствовано св. Григорием от Оригена. Итак, свойствами Ипостасей служат агэннисиа, моногэнис, диа ту иу.

2) Доказательство единства Божия по характеру принятой терминологии затрудняло св. Григория Нисского не менее св. Василия Великого и св. Григория Назианзена. Некто Авлалий писал св. Григорию: «Петр, Иаков, Иоанн соединены по естеству», как и Лица Святой Троицы. Человечество их одно, как одно и Божество трех Лиц. Петра, Иакова, Иоанна мы называем тремя человеками. Почему же мы признаем существование трех человек и не должны говорить о трех Богах?. В ответ на этот вопрос св. Григорий составил два небольших трактата: «К Авлалию о том, что не три Бога» и «К эллинам на основании общих понятий». В своем ответе св. Григорий в общем воспроизводит аргументацию св. Василия Великого и Григория Богослова: Лица Божества едины, потому что нераздельны между Собой ни по времени, ни по месту, ни по воле, ни в начинаниях, ни в деятельности. Но он вносит в нее нечто новое, в частности, он приводит филологический аргумент. Наименование Бог, по мысли св. Григория, не касается самого естества Божия, но, как и всякое имя, обозначает лишь деятельность Божию, и именно назирающую. Эту зрительную силу «от зрения » мы называем Божеством, а Самого Зрителя нашего — Богом. Но если это так, то о трех Божественных Лицах мы не можем сказать, что это три Бога, ибо их назирающая деятельность, как и всякая другая, совершенно едина по своему источнику, участию в ней всех Ипостасей и по результату. «Всякое действование, от Божества простирающееся на тварь, от Отца исходит через Сына, простирается и совершается Духом Святым». Далее, всякая Божественная деятельность едина по своему результату. По свидетельству Писания мы получили жизнь от Отца, Сына и Духа Святого, но, хотя три Лица участвовали в оживотворении нас, однако, мы получили не три жизни, по одной от каждого Лица, а одну жизнь на всех. Так как назирающая деятельность Бога едина по своему источнику, по участию в ней всех Лиц и по своему результату, то она не может быть выражена наименованием, которое заключает в себе понятие множественности, а, следовательно, ее должно обозначать словом Бог в единственном числе.

Учение об ангелах. Ангелы созданы Богом из ничего в бесчисленном количестве. Г.Ф. Флоровский пишет: «Григорий Нисский допускал, что ангельское царство возникло постепенно, через некое таинственное размножение». Они делятся по взаимному отношению на начальствующих и подчиненных, а по своей деятельности на предстоящих и служащих. Св. Григорий не дает систематического деления на лики и чины, как это имеется в кодексе Ареопагита, но он говорит о наименованиях: херувимы, серафимы, престолы, господства, силы, власти, начала. Различия в степени приближения к Богу обуславливаются их различием по высоте нравственного совершенства, которое является делом свободной воли.