Личность Платона
В истории философии восприятие Платона менялось: «божественный учитель» (античность); предтеча христианского мировоззрения (средние века); философ идеальной любви и политический утопист (эпоха Возрождения)[3]. Лосев в 1930 году давал следующую характеристику Платону:
«Апологет монахов и философ полиции, защитник рабства и мистического коммунизма, профессор догматического богословия, гонитель искусств и наук, заклятый враг семьи и брака, душитель любви и женской эмансипации, мистик-экстатик и блестящий художник, проповедник казармы, абортов, детоубийства, музыкального воспитания души, педераст, моралист, строжайший аскет и диалектик — вот что такое Платон»[2].
Следует понимать, что советская эпоха не слишком жаловала античный образ мышления. Следует понимать, что Платон, как и все свободные люди того времени, являлся воином, был образован, взгляды его формировались в распущенную по христианским меркам эпоху кровавых войн, рабства и кровосмешения. Деятельность его как философа заключалась не в установлении категорий добра и зла, но в знании, формировании вечных идей и ценностей, формировании гипотетических глобальных структур, таких как идеальное государственное устройство и законодательство. Практическая применимость данного устройства как философской категории доказывается существованием многочисленной философской школы платоников, изучающих его труды многие годы спустя. На платоническом мировоззрении основываются многие современные течения.
Платон – крупнейшая фигура в науке о человеке. Его наблюдения основывались на убеждениях (а не наоборот), и это давало возможность всегда говорить правду: ту правду, которая действительно была для него истиной. Она стала истиной для многих последователей, и искренность его, возможно, сыграла в том определенную роль. Античным мыслителям, в отличие от философов-монахов католической эпохи, не было свойственно принимать что-либо на веру, но парадигма, отражающая идею в качестве прообраза мира чувственного, рождала веру в незыблемость платоновского мировоззрения, и этой идеей «заразились» многие последователи.
В «Апологии Сократа» Платон пишет буквально следующее:
«Из множества их поклепов всего больше удивился я одному: они утверждали, будто вам следует остерегаться, как бы я вас не провел своим уменьем говорить.
Но, по-моему, верх бесстыдства с их стороны - не смущаться тем, что они тотчас же будут опровергнуты мной на деле, чуть только обнаружится, что я вовсе не силен в красноречии, - конечно, если только они не считают сильным в красноречии того, кто говорит правду; если они это разумеют, тогда я готов согласиться, что я - оратор, однако не на их образец. Они, повторяю, не сказали ни слова правды, а от меня вы услышите всю правду.
<…>
Только, клянусь Зевсом, афиняне, вы не услышите разнаряженной речи, украшенной, как у них, разными оборотами и выражениями; я буду говорить просто, первыми попавшимися словами - ведь я убежден в правоте моих слов».[3]
Учение Платона о душе.
Платон охарактеризовал идею как прообраз вещей чувственного мира. Согласно его учению, идеи вечны, одушевлено то, что движется изнутри и неодушевленно движимое извне. Душа движется вечно и посему бессмертна. То, что движет само себя – и есть душа. Она также вечна и непорождаема.
Платон в своих учениях систематизировал идею. Согласно им, идея блага является основной и заключается в стремлении делать добро другим людям. Второстепенной называется идея любви как силы, побуждающей человека к духовному самовосхождению. Можно провести параллель ко многим существующим религиям, от индийской ведической культуры с понятиями любви и благости как высшей гуны покоя и смирения до Корана с его определением чистой любви как пути к духовному успокоению. Фактически, идея покоя в духовном совершенстве, любви как пути к нему и беспокойства запятнанной совести встречается повсеместно в религиозных и светских философских течениях.
Платон сравнивает человеческую душу с колесницей, в которую запряжены белый и черный кони (благородное и низменное начало в человеке), управляемые возничим (разумом). Когда возничему удается смирить низменное начало, душа может подняться и вместе с богами созерцать подлинное бытие. Платон насчитывает помимо душ богов девять разрядов человеческих душ: мудреца, царя, практического деятеля, врачевателя тел, прорицателя, поэта и художника, ремесленника, софиста, тирана, а также души животных («Федр»).
Трем началам души — вожделению, пылу и рассудительности соответствуют добродетели: здравомыслие, мужество и мудрость. Их согласование дает справедливость как в отдельной человеческой душе, так и в государстве, которое устроено аналогичным образом: в нем трудятся ремесленники, их защищают мужественные воины, а управляют всем мудрые правители-философы («Государство»). Поэтому душа и государство равно образуются с помощью правильно построенного педагогического процесса: его граждане получают благодаря искусству грамоты, пения и игры на кифаре элементарное мусическое, а благодаря учителю гимнастики и врачу хорошее физическое воспитание, а лучшие по своим природным задаткам должны изучать военное и полководческое искусство, а также арифметику, геометрию, астрономию и музыку. Венчает этот набор искусств диалектика, подводящая философов-правителей к постижению беспредпосылочного начала, или подлинного сверхсущего блага, (оно есть благо каждого отдельного существа, государства и мира в целом), и позволяющая им справляться с искусством законодателя и судьи. В отличие от них мнимые искусства, или негодные сноровки (рассмотренные в «Горгии») вредят телу (поваренное и косметическое искусства) и душе (софистика и риторика).
В зависимости от преобладающего в нем начала государство может быть правильным (монархия и аристократия) или неправильным (тимократия, олигархия, демократия, тирания). Идеалом государства служит жизнь прежних поколений при Кроносе, когда родом людей управляло божество посредством демонов, пасших отдельные группы людей, и не было ни войн, ни раздоров, но все имели возможность философствовать («Политик»). Но живущему «в царстве Зевса» Платону приходится в «Законах», во-первых, рассмотреть исторически существовавшие типы государственного устройства (Спарты, Крита, Илиона, дорийцев, Лакедемона, Персии, Аттики) и, во-вторых, продумать подробное законодательство. При этом три основные начала души рассматриваются теперь как нити, за которые божество дергает людей-кукол ради неясной им цели. Платон подробно регламентирует воспитание, начиная с младенческого возраста, подчеркивает наличие не только добрых, но и злых побуждений в индивидуальной человеческой душе, постулируя существование злой души для мира в целом. В результате он дает детально продуманную систему наказаний и полностью отрицает индивидуальную инициативу, не санкционированную законом.[4]