Лекция № 1 Феномен и специфика философии, её отношение к культуре.

Термин «философия» происходит от греческого «филиа» (любовь) и «софиа» (мудрость) и означает любовь к глубоким теоретическим рассуждениям. Впервые термин употребил Пифагор (ок.580-500 г. до. н. э.). Распространение понятия связано с именем Платона (428/427- 347 г. до. н. э.). Вначале философия включала в себя весь комплекс знаний о мире. Знание не было разделено по наукам и дисциплинам, оно было синкретичным, содержало всю информацию о мире, его строении, человеке, его месте в этом мире и смысле его жизни.

Со временем картина меняется; к синкретичному познанию нас возвращает только история или гносеологические размышления.

Так, европейская философия возникает на основе синкретической картины мира и христианского вероучения. Причём в эпохальных событиях такая вера видела промысел Бога в истории; в свою очередь и божественные откровения знаменовали собой решительные повороты в потоке событий. Гегель говорил, что весь исторический процесс движется к Христу и идёт от него. Явление Сына Божьего есть отсчётная точка мировой истории. Ежедневным подтверждением этой христианской структуры мировой истории служит наше летоисчисление.

Однако для формирования философии решающее значение имел духовный процесс, начавшийся за тысячелетие до рождества Христова. К. Ясперс, немецкий философ ХХ века, именно это время назвал осевым временем. В период между 800 и 200 гг. до н. э. происходит самый резкий поворот в истории, случается много необычайного. В Китае рождаются Конфуций, Лао-цзы, Мо-цзы, Ле-цзы, формируются все направления китайской философии. В Индии возникли Упанишады, жил Будда. В философии были рассмотрены все возможные взгляды постижения действительности вплоть до скептицизма, материализма, софистики и нигилизма. В Иране Заратустра учил о мире, где идёт борьба добра со злом; в Палестине выступали пророки Илия, Исайя, Иеремия и Второисайя; в Греции – это время Гомера, философов Парменида, Гераклита, Платона, драматургов Эсхила, Еврипида, Софокла, историка Фукидида и механика Архимеда. Всё, что связано с этими именами, возникло почти одновременно в течение немногих столетий в Китае, Индии и на Западе Европы, независимо друг от друга.

Новое, возникшее в эту эпоху в трёх упомянутых культурах, сводится к тому, что человек осознаёт бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед ним одновременно открывается глубина мира и собственная значимость. Человек осмысливает мир и себя как проблему, он ставит радикальные вопросы, ищет понимания и спасения. Ощущая свои границы, он ставит перед собой высшие цели, познаёт абсолютность в глубинах самосознания и в безднах трансцендентного мира. Всё это происходит и посредством рефлексии, то есть зарождающегося философского познания.

Сознание осознавало сознание, мышление делало своим объектом мышление. Начиналась духовная борьба, в ходе которой каждый пытался убедить другого, сообщая ему свои идеи, аргументы, опыт. Дискуссии, образование различных партий, расщепление духовной сферы, которая в противоречивости своих частей сохраняла их взаимообусловленность, - всё это порождало беспокойство и движение, граничащее с духовным хаосом.

Но также в эпоху осевого времени разрабатываются основные категории мышления, формируются основы мировых религий, по сей день определяющих жизнь людей. И этот процесс заставляет многих пересмотреть, поставить под вопрос, подвергнуть анализу бессознательно принятые ранее воззрения, обычаи и условия; в итоге данный процесс в целом можно именовать философским.

При этом предмет философии на всём протяжении развития общества менялся; сущность философии также эволюционировала. Многие философы, в том числе в ХХ веке, считают, что нельзя дать определение философии, придав ему конкретные формы. А. Шопенгауэр пессимистично определял место философии в обществе: «Правительства делают из философии средство обслуживания своего государственного интереса, а учёные делают из неё предмет торговли». В 90-годах ХХ века Карл Поппер подчёркивал, что попытка определения философии может иметь только конвенциальный характер.

Иные учёные не исключают возможность определения философии. Наиболее распространён взгляд на философию как, во-первых, на тип мировоззрения, во-вторых – как на науку.

Мировоззрением при этом именуется целостный взгляд на мир и место в нём человека. Исторически первым был мифологический взгляд на мир (миф – предание, сказание; логос – слово, учение, понятие). Миф как наиболее ранняя форма духовной культуры человечества соединял зачатки знаний, элементы верований, политических взглядов, различных видов искусства , собственно философии. Миф – единая, синкретическая форма сознания, он выражал мировосприятие древнейших эпох.

Но миф как форма мировоззрения умер на этапе позднейшего развития человека, общества, знаний и культуры в целом. На смену мифу пришли иные формы мировосприятия, самая близкая ему и ранняя из которых – религиозная. Далее же можно говорить и об идеалистическом, материалистическом, позитивистском, нигилистическом и многих других возникших или формирующихся типах мировоззрений. Однако философию можно означить чётко как относящуюся к рефлексивному типу мировоззрения, т. е. такому, в котором содержатся размышления над собственными представлениями о мире и месте человека в нём. Взгляд на своё мышление со стороны – одна из черт рефлексивного, философского сознания. Также философия ставит под сомнение предельные основания бытия, задаёт выходящие за рамки эмпирического опыта вопросы. И третья основополагающая черта философского мироотношения – свободомыслие, так как философия по самой своей природе предполагает сомнения, допускает критику идей, отказ от веры в догматы и постулаты.

Вокруг вопроса о том, является ли философия наукой, ведутся споры. Ряд философов отрицают её принадлежность к миру науки, выдвигая основные аргументы:

• Философские воззрения не нуждаются в подтверждении фактами, экспериментами;

• утверждения философии эмпирически неопровержимы;

• в философии никогда не было положений, признаваемых всеми философами, и каждый самостоятельный мыслитель создают свою собственную философскую систему.

Также выдвигаются аргументы, провозглашающие ненаучность методов, проблем, языка философии.

Распространена и противоположная позиция, согласно которой философия является наукой. При этом указывается на такие общие с другими науками черты философии, как рационально-понятийная форма познания, логическая доказательность, аксиоматические построения и др. Философы, считающие философию наукой, по-разному определяют её предмет. В отечественной литературе распространены определения онтологического типа:

• Философия – это наука о всеобщих законах движения и развития природы, общества, мышления;

• Философия – наука о всеобщем в отношении человека и мира;

• Философия – это наука о всеобщих началах сущего.

Другой тип определений – антропологического характера. Так, русский философ Н. А. Бердяев определил философию как науку о духе, считая, что наука о духе есть прежде всего наука о человеческом существовании.

В истории философии сменили друг друга три подхода к пониманию предмета философии как науки: староантичное, традиционное и современное.

Староантичное отношение к философии тождественно формированию понятия науки вообще. Его можно квалифицировать как «протознание», «пранаука». Предмет такой нерасчленённой науки – вся действительность. Фактически в античности философии как науки в современном смысле слова не было. Функционально она возникала как разрешение противоречия между мифологическим мировоззрением и накопившимся знанием.

Традиционное понимание предмета философии связано с именем Аристотеля, который отмечал, что наука о первых началах (учение о всеобщем) – это безраздельно господствующая и руководящая наука. Философия трактуется им как наука наук. Установившееся за ней название «метафизика» (то, что «после физики») стало синонимом философской науки об изначальных сущностях бытия.

Современное понимание предмета философии складывалось по мере накопления специальных научных знаний, выработки приёмов исследования, развития представления о закономерностях развития областей природы и культуры, процесса дифференциации теоретического знания. Таким образом, от протознания вначале отделились естественные, затем общественные и, наконец, науки о мышлении. Возникла точка зрения, согласно которой содержание философии, якобы, «разбросано по отдельным наукам». Её нельзя считать исчерпывающе верной.

Становление философии как самостоятельной науки связано с окончательным размежеванием её с частными науками. Философия и частные науки обретают свой предмет, выделяясь из совокупного научного знания. Задачи философии не сводятся к решению научно-познавательных проблем; философия, представляющая собой теоретический тип мировоззрения, опирается на науку, развивается вместе с ней и сама оказывает влияние на развитие науки. Философия и наука – не соперницы. Каждая из них выполняет в культуре свои специфические функции.

Универсальной проблемой философии является проблема взаимоотношения «мир – человек». И у неё много вариаций: «духовное – материальное», «субъект – объект» и т. д. Издавна философы стремились выделить в этой универсальной проблеме главную, так называемый основной вопрос философии. И хотя многие философские школы считают его постановку некорректной, формулировался он всё-таки неоднократно.

Например, в России советского периода утвердилось положение, сформулированное Ф. Энгельсом в работе «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии»: «Великий основной вопрос всей, в особенности новейшей философии, есть вопрос об отношении мышления к бытию».

Примером иного подхода к выделению основного вопроса может служить позиция французского мыслителя А. Камю. Сосредоточив внимание на проблемах человеческого существования и показав его абсурдность, философ задаёт ключевой для себя вопрос: стоит ли жить? Камю заявляет: «Вопрос о смысле жизни я считаю самым неотложным из всех вопросов».

Близко к подходу А. Камю понимание основного вопроса философии Н. А. Бердяевым, для которого основная проблема – это проблема свободы человека: его сущности, природы, предназначения.

Существовали и существуют другие подходы к формулированию основного вопроса философии, например как проблемы зла, насилия (П. Рикерт). Но всегда философская проблематика, концентрируясь вокруг основного вопроса, не исчерпывалась им.

Потому следующий важнейший вопрос для описания функций и значения философии – её место и отношение к культуре в целом. Но на него невозможно ответить, не определив, что же такое культура. Наиболее распространённое онтологическое определение гласит, что культура – это тот специфический мир, который человек создаёт, чтобы поддерживать себя в своём искусственном, то есть человеческом состоянии.

Однако человек не только естественное, но и сверхъестественное существо: в нём есть много такого, что ни в какую культуру не укладывается и никакими культурными причинами не объясняется. У человека помимо физической и культурной природы есть природа метафизическая, и выражается она в бытийственных понятиях, таких, как свобода, совесть, любовь, ум и т.п. Никакое культурное образование и воспитание не являются гарантией этих качеств, однако вне таковых бытийственных феноменов нет никакой культуры.

Фактически уже через рассмотрение культуры в её составляющих прослеживается позиция философии относительно неё. Философию нельзя назвать явлением культуры в чистом смысле этого слова, так как она обозревает смысл культуры и обращена к её духовным истокам. Она шире культуры. По отношению к культуре философия занимает своего рода промежуточное, или всегда нестатичное, положение, так как она, с одной стороны, анализирует сложившиеся феномены культуры, с другой – устанавливает её целевой, проблемный вектор. К тому же, в отличие от религии, как области по сути не мирской, философия способна и должна вносить в культуру аксиологические критерии. То есть необходимо не только логически обозначить позицию философии по отношению к культуре, но и говорить о феномене культуры с аксиологических позиций и позиций религиозного мировоззрения.

П. А. Флоренский (1882-1937) в своём труде «Из богословского наследия» писал: «Как в плоскости культуры отличить церковь от кабака или американскую машину для выламывания замков от заповеди «не укради»? Как в той же плоскости различить Великий покаянный канон Андрея Критского от произведения маркиза де Сада? Всё это равно есть в культуре, и в пределах самой культуры нет критериев выбора, критериев различения одного от другого… Для расценки ценностей нужно выйти за пределы культуры и найти критерии, трансцендентные ей. Оставаясь же в ней, мы вынуждены принимать всю её целиком, всю, как она есть. Иначе говоря, мы должны тогда обожествить её и счесть её последним критерием всякой ценности, а в ней – должны обожествить себя как деятелей и носителей культуры».

По мысли Н. А. Бердяева (1874-1948), в культуре всегда действовали два начала: классическое и романтическое, - в разные эпохи преобладало то одно, то другое начало, создавая преобладающий стиль культуры. Классическая культура есть культура имманентная, осуществляющая совершенство в пределе. Она стремится к строгим фиксированным формам, не допускающим прорывов, не раскрывающим беспредельные дали.

Романтическая культура есть культура с трансцендентными прорывами, осуществляющая совершенство в беспредельности, не допускающая совершенства на земле. Классическая культура не знает иного мира за своими пределами и ничего не говорит о нём. Романтическая культура вся есть о мире за пределами, вся устремлена к совершенству в вечности и безмерности.

Христианская культура, считает Н. А. Бердяев, романтична в своём основании, хотя принцип классицизма в ней действует как одно из вечных начал. Классическая культура в определённом смысле означает довольство культурой – это довольство невозможно в христианском мире. Христианский мир заболел трансцендентной тоской, и совершенство на земле, в культуре для этого мира невозможно. Готический склад души и готический склад культуры очень характерны для христианского мира. Никогда не было возможно в христианском мире вполне удавшееся и вполне завершённое Возрождение.

«В отношении подлинного христианства к культуре всегда была раздвоенность. Проблема культуры для христианского общества – трагическая проблема. Такой трагедии культуры не знал классический языческий мир… Совершенная культура так же невозможна, как невозможно и совершенное общество. Совершенство возможно лишь в ином мире, в ином плане, в благодатном, а не природном порядке. Культура имеет религиозные основы, она полна религиозной символики, и в ней не достигаются онтологически реальные результаты. Науки и искусство, государство и семья, право и хозяйство – не последние реальности бытия, не онтологические достижения познания и красоты, власти и любви, общения людей и регулирования природы, а лишь знаки, лишь символы этих реальных достижений», - пишет Н. А. Бердяев в своей книге «Философия неравенства».

Культура – это далеко не весь мир, более того, это «неистинный мир», поскольку он построен ограниченными человеческими возможностями, и в силу этого мир несовершенный, в котором ничего никогда не воплощается до конца и ничего в конечном счёте не получается.

Потому существуют и иные подходы, иная проблематика в рассмотрении феномена культуры. Отчасти их можно обозначить как семиотический, или структуралистский анализ. Внутри него понимание культуры следующее:это инобытие человеческого духа, представленное в знаках, и отсюда также происходят первые коллизии, истоки взлётов и падений, различного рода кризисов. Культура не только соединяет, но и разъединяет внутренний и внешний мир человека; культура знакова по своей природе.

Русский философ и литературовед М. М. Бахтин подчёркивал, что культура не имеет своей территории. В нашем контексте это означает, что она постоянно мечется между духом человека и его знаками. Символический характер культуры есть обязательное её свойство. Потому существует возможность забвения человека в символических продуктах культуры и цивилизации. Этого не происходит, если культура реализуется как полноценный диалог, поэтому М. М. Бахтин не уставал подчёркивать необходимую диалоговую природу культуры.

О. Шпенглер (1880-1936), немецкий историк, философ и культуролог в своём знаменитейшем труде «Закат Европы» сформулировал онтологическое различие между культурой и цивилизацией и изложил свой взгляд на концепцию исторического развития. Каждую форму культуры Шпенглер понимает как организм, который обладает жёстким сквозным единством и обособлен от других подобных ему образований. Однако, по его мнению, культуру невозможно постичь в рамках принципов научного познания. Ссылаясь на Гёте, Шпенглер говорит о приоритете «лирического начала», «личностного чувства жизни» в подходе к историческому целому. Иными словами, самобытность и смысл культуры может уловит только дух, поэтически мыслящий и свободный. И потому специфическими средствами постижения мира истории, культуры являются непосредственное внутреннее «вживание», «живое искусство», «точная чувственная фантазия», миф, интуиция, а также биография и автобиография.

Мир истории и культуры, по Шпенглеру, представляет собой «неуловимое, загадочно волнующееся целое». Оно подчинено принципу времени, необратимости, а потому совершенно неопределимо механически. Культура есть «итог однократно действительного переживания», и в ней нет законов, распространяющихся на объекты, а есть идеи, символически открывающиеся в явлениях.

Каждый «культур-организм», по наблюдению Шпенглера, существует 1000-1500 лет, а затем культура перерождается в цивилизацию – «обездушенную жизнь», «мёртвую протяжённость», бездушный интеллект. Переход от культуры к цивилизации и есть переход от творчества к бесплодию, от становления к окостенению. Цивилизация уже не нуждается в искусстве и литературе – ей нужна лишь техника. Однако цивилизация есть «неизбежная судьба культуры», её завершение и исход. Цивилизация как «ставшее» есть конец культуры как «становления». И цивилизация уже может быть постигнута рационализированным знанием и описана системой законов, так как она существует в одной плоскости реального и как бы остановлена хронологически.

С немецким мыслителем вновь перекликается религиозно-философская концепция Н. А. Бердяева с акцентом на том, что культура по глубочайшей своей сущности и по религиозному своему смыслу есть великая неудача. Философия и наука есть неудача в творческом познании истины; искусство и литература – неудача в творчестве красоты; семья и половая жизнь – неудача в творчестве любви; мораль и право – неудача в творчестве человеческих отношений; хозяйство и техника – неудача в творческой власти человека над природой. Культура во всех её проявлениях есть невозможность достигнуть творческого преображения бытия. Все достижения культуры – символические, а не реальные. В культуре достигается не познание, а символы познания, не красота, а символы красоты.

Культура является неудачей по большому счёту, с точки зрения бытийственных, метафизических претензий человека. Культура и существует, становится возможной, пока есть такие претензии. Она их осредняет, обмирщает, делает свои достижения доступными каждому. Культура как бы прячет своё несовершенство за внешним блеском собственных достижений. Культура не преображает бытие, но существует как его вершина. В этом её скрытом трагизме соединяются онтологическое рассмотрение сути культуры и структуралистский подход к ней.