41. Конфликт и его решение в пьесе Уайлда «Идеальный муж».

Конфликт как основа движения сюжета и обнажающие его ситуации в пьесах Уайльда отнюдь не комичны. «Идеальный муж», герой одноименной пьесы, сэр Роберт Чилтерн оказывается совсем не идеальным. Он построил свою карьеру на преступлении, продав государственный секрет биржевому спекулянту. Он действовал , руководствуясь «теорией успеха» - «философией силы» и «евангелием золота», оправдывающим любые средства для достижения цели. Сэра Чилтерна, баронета, товарища министра иностранных дел, шантажирует миссис Чивли. Эти портреты и ситуации, отражающие скрытую от глаз сторону светских и – шире – общественных нравов, могли бы послужить материалом для обличительной социальной драмы и объектом сатиры. Уайльду они служат материалом для остроумной светской «комедии нравов» и объектом юмора. Непринужденный и остроумный диалог, занимательная интрига, содержательная основа конфликта обеспечили комедиям Уайльда громкий успех и широкое признание. Они оказались наиболее жизнеспособной частью его наследия.

42. Декадентские образы и мотивы в драме «Саломея» Уайлда.

«Саломея» была написана на французском языке.

Экспериментирование жизнью, своего рода театральный взгляд на реальность – характерная черта декаданса: органические силы подорваны, в естественных чувствах – усталость. Однако результатом рискованных опытов оказывается еще большая отстраненность, все усугубляется поза, подменяя собой на каждом шагу естественность чувств и положений.

Однако этот парадокс был резко направлен и против реализма, оправдывал субъективизм, ничем не ограниченный произвол художника, обосновывал культ аморальности. Рассуждения Уайльда оказывались крайней формой выражения декаданса и отправной точкой в развитии формализма. С известного момента поза Уайльда становится сущностью писателя как писателя-декадента. Поиск живописности он подменял созданием искусственных моделей, которая ему служила натурой.

Основной образ у Уайльда — денди-вивер, апологет аморального эгоизма и праздности. Он борется со стесняющей его традиционной «рабьей моралью» в плане измельченного ницшеанства. Конечная цель индивидуализма У. — полнота проявления личности, усматриваемая там, где личность нарушает установленные нормы. «Высшие натуры» У. наделены утонченной извращенностью. Пышный апофеоз самоутверждающейся личности, разрушающей все преграды на пути своей преступной страсти, представляет собой «Саломея». Соответственно кульминационной точкой эстетизма У. оказывается «эстетика зла». Однако воинствующий эстетический имморализм является у У. лишь исходным положением; развитие идеи всегда приводит в произведениях У. к восстановлению прав этики. Любуясь Саломеей, У. все же вынужден осудить ее. Ницшеанские идеалы терпят крушение. В комедиях У. совершается «снятие» имморализма в комическом плане, его имморалисты-парадоксалисты оказываются на практике блюстителями кодекса буржуазной морали. Почти все комедии строятся на искуплении некогда совершенного антиморального поступка. Следуя по пути «эстетики зла», Дориан Грей приходит к уродливому и низменному.

Если в иных случаях парадоксы У. имеют целью показать противоречие между внешней и внутренней стороной изображаемой им лицемерной великосветской среды, то часто их назначение — показать антиномичность нашего рассудка, условность и относительность наших понятий, ненадежность нашего знания. У. оказал большое влияние на декадентскую литературу всех стран, в частности на русских декадентов 90-х гг.