Тема VI русская культура XVII века

Семнадцатый век занимает особое место в истории русской культуры. Им завершается период русского средневековья и, вместе с тем, открываются пути в будущее, пока еще подспуд­ные, не проявленные. Многие художественные начинания века восемнадцатого зародились в семнадцатом столетия. Это время отмечено противоположными устремлениями и чаяниями, как и вся жизнь Руси.

В XVII веке началось разрушение религиозного средневекового мировоззрения, интенсивно пошел процесс обмирщения ху­дожественной культуры, которая становилась все более светской. В искусстве формировались новые вкусы и идеалы, противоре­чившие церковным канонам. Художник начинает воспринимать земную жизнь как самоценность со всеми се радостями и невзго­дами, взор творца обращается к человеку, к его роли в собы­тиях и определении собственной судьбы.

Искусство этого времени полно столкновений старого и но­вого. Ростки нового пробиваются даже в сфере церковной архи­тектуры и живописи. Нарядность и декоративность — доминанта русской культуры XVII столетия, истоком которой было народ­ное творчество.

В XVII столетии закапчивается история древнерусского ис­кусства, и создаются условия для рождения нового — светского, основанного на жизненных наблюдениях и точных знаниях.

1. Архитектура Русское деревянное зодчество.

В истории русской архитектуры XVII веку принадлежит осо­бое место. В этот период зодчество, так же как и другие виды искусства, стремится к отказу от старых канонов и обмирщению. «Дом Божий» превращается в красивое, нарядное сооружение, отвечавшее вкусам заказчика.

Много было построено в этом веке, и много славных имен русских плотников дошло до нас. Это обстоятельство особенно ценно, так как архитектура того периода дала нам гораздо боль­ше совершенных произведений, чем живопись. Особенно хороши были деревянные хоромы, богато украшенные, разнообразные по формам и очень нарядные. В Москве строились двух-трехэтажные деревянные дома, русские зодчие могли бы построить и более высокие, но в 1688 году из-за частых пожаров царем было запрещено строительство трехэтажных зданий.

Искусство русских зодчих ярче всего проявилось в крупных постройках, возводившихся по заказу царского двора, и в соору­жении храмов, на создание которых собирались большие «мир­ские» средства. В этих зданиях воплотилось богатство талантов русского человека, народное понимание красоты как дивного узорочья, в них с большой силой проявилась народная художест­венная культура.

Подлинного триумфа русское деревянное зодчество достигло в создании одного из прекраснейших затейливо-великолепных сооружений того времени - царского дворца в селе Коломен­ском (1667—1668 гг.). Он был построен плотничьим старостой Семеном Петровым и плотником-стрельцом Иваном Михайло­вым напротив знаменитой церкви Вознесения. Высокие шатры, скирды, бочки, гребни, маковки, купола — все эти элементы встречались и в крестьянских избах, и в боярских хоромах, и в деревянных церквях. В композиции дворца эти элементы использовались в сказочном многообразии. Их украшала ярко раскрашенная резьба с позолотой. Крыши дворца были тоже позоло­чены. В 1768 году дворец «за ветхостью» разобрали, до нас до­шли лишь рисунки и модель этого сооружения, а еще сохрани­лись отзывы современников о его великолепии и сказочной красоты. Известный поэт XVII века Симеон Полоцкий назвал Коло­менский дворец восьмым чудом света, а иностранец Рейтенфельс сравнивал его с «только что вынутой из футляра драгоценно­стью».

Развивалось и каменное зодчество. Интересно, что, если в XVI веке шатровые и камеиные храмы строились русскими масте­рами «на деревянное дело». То есть мастера использовали в строительстве каменных сооружений элементы деревянного зод­чества, то в XVII веке, наоборот, некоторые деревянные храмы строились «на каменное дело». Таков собор в городе Шенкурске Архангельской области, построенный в 1681 году.

Архитектура Москвы, Новый Иерусалим.

В первой половине века был возведен знаменитый Теремной дворец в Московском Кремле (1635—1636 гг.) - крупнейшая из гражданских построек того времени. Его воздвигали по заказу паря Михаила Федоровича «каменных дел мастера» Антип Кон­стантинов, Трефил Шарутин и Илларион Ушаков на высоком подклете, оставшемся от старых палат XVI века. Дворец был удивительно красив. Золотая крыша, два пояса лазурных израз­цовых карнизов, богатая каменная резьба — все это делало его похожим па сказочный чертог. Палаты дворца были богато изу­крашены: подоконники и дверные проемы покрывала тонкая деревянная резьба, стены и своды — травяной узор, печи — искусно выполненные цветные изразцы.

Воздействие деревянной архитектуры сказалось и в плани­ровке здания, и в обилии орнаментальных деталей, и в декора­тивных элементах. Красив был дворец, но до нашего времени его великолепие не сохранилось, поскольку в XVIII веке его перестроили, и нам остается только догадываться, каким он был.

Обмирщение архитектуры и включение в нее народных эле­ментов коснулось и церковного строительства. «Шеи» барабанов становились все длиннее, а сами главки вытягивались вверх и приобретали форму луковиц, которые известный искусствовед начала XX столетия Евгений Трубецкой сравнивал с пламенем свечи. Возводились устремленные в небо шатровые храмы, все изысканней и богаче становилось их убранство. Возникновение нового стиля было связано с тем, что часто заказчиками строи­тельства церквей становилось городское купечество, требовав­шее все большей декоративности и нарядности храма, внешнее убранство все чаще делалось самоцелью. Так церковь Рождества Богородицы в Путниках (1649—1652 гг.), построенная в самом центре Москвы, своим декором и миниатюрностью напоминает изящную игрушку. В 1631/35—1653 годах в Москве по заказу купца Григория Никитникова была построена церковь Троицы в Никитниках, Для ее украшения были приглашены лучшие ма­стера, которые создали храм, до сих пор пленяющий нас причуд­ливым многообразием форм и сказочным богатством деталей. Церковь похожа на боярский двор с различными постройками, связанными единым назначением. Храм в Никитниках оказал большое влияние на строительство многих церквей: это и Троиц­кий собор в Муроме, и Вознесенский в Устюге. Все они искусно и богато изукрашены декоративными деталями.

Декоративность проникла и в крепостное зодчество. В начале века продолжается перестройка Московского Кремля. В 1624— 1625 годах англичанин Христофор Галовей вместе с Бажсном Огурцовым воздвигли Спасскую (Фроловскую) башню, увенчан­ную высоким шатром. Новая башня оформила парадный въезд в Кремль и связала своей вертикалью крепостные соборы с хра­мом Василия Блаженного на Красной площади в единый ан­самбль. Через пятьдесят лет шатры появились и на других баш­нях цитадели. Благодаря этому вид Московского Кремля совер­шенно изменился, вместо строгой и суровой крепости возник тор­жественный и величественный ансамбль — символ величия Рос­сийского государства. Причудливая игра форм и красок, мощь опоясавших кремлевские храмы и дворцы стен, стремящиеся вверх нарядные шатры башен — все это создало редкую по красоте картину, в которой воплотился талант русского народа.

В XVII веке Москва приобретает новый архитектурный об­лик. Кремль окружают ансамбли подгородных монастырей; Си­монова, Ново-Девичьего, Донского и других.

Раскинувшийся на холмах, изрезанных множеством рек и ре­чушек, город восхищал русских людей и иностранцев сказочной живописностью своего силуэта. «Красивейшим и знатнейшим го­родом России» назвал Москву посол австрийского императора А. Мейберг, побывавший в России в середине XVII века.

Многие крепостные сооружения Древней Руси тоже оделись в богатый наряд. Стены и башни Калязинского, Троице-Сергиева монастырей стали более декоративными. Великолепные укра­шения появились и на мощной и в то же время нарядной башне Спасо-Евфимьева монастыря в Суздале.

Однако чувство торжественного соборного величия не было забыто русскими зодчими. Ярче всего оно сказалось в соборах Ярославля. Особенно хороши - величавый храм Иоанна Злато­уста в Коровниках и грандиозная церковь Иоанна Предтечи в Толчкове, построенная на средства прихожан. В архитектуре соборов соединяется торжественная монументальность и декора­тивная многоцветность. Церковь в Толчкове — изумительный па­мятник искусства народных мастеров: резчиков по дереву, куз­нецов, иконописцев и кирпичников. «Любовная рука художника не оставила без внимания ни одной детали — все было превра­щено в произведение искусства», - писал знаток древнерусской архитектуры Н. Н. Воронин.

С середины XVII века властолюбивый патриарх Никон пы­тался использовать искусство для утверждения могущества церк­ви. Патриарх установил новые правила церковного зодчества. Он хотел вернуть монументальные строгие формы древних хра­мов, требовал запретить шатровые кровли и возродить многоглавие. осуждал стремление к узорочью, нарядности храма. По повелению Никона был построен собор Воскресенского-Новоиерусалимского монастыря в Истре, что под Москвой. Этот со­бор должен был повторить в своих очертаниях композицию хра­ма над гробом Господним в Иерусалиме. Туда было послано спе­циальное посольство для того, чтобы привезти чертежи и модель иерусалимской церкви. Строил собор известный зодчий Аверкий Мокеев. Храм венчал, едва ли не самый большой а мировой ар­хитектуре, шатер (в данном случае патриарх отступил от своих требований). Стеньг храма покрывали, как тогда говорили, «цен­ные» изразцы, поражавшие своей роскошью. Искусные образцы и ажурную резьбу по дереву, украшавшую интерьеры храма, выполнили славные белорусские умельцы Степан Иванов по про­звищу Полубес. Игнатий Максимов и Петр Заборский. Прелесть нового архитектурного стиля победила запреты патриарха.

Ансамбль построек ростовского митрополичьего двора — Ростовский кремль был возведен по приказу ростовского митро­полита Ионы Сысоевича в семидесятые годы XVII столетия. Соо­ружение этого ансамбля демонстрировало могущество и силу церкви. Внушительные стены кремля имитировали неприступ­ную крепость, а нал Парными башнями ворот высились пятигла­вые храмы, подчеркивая своим величием превосходство духов­ной власти над светской. Храмы и палаты митрополичьего двора отличала строгость и сдержанность форм, лишь ворота с - надвратными церквями восхищали своей нарядностью.

Религиозная символика все более отступала перед жизнера­достной и живописной декоративностью, даже постройки Ростов­ского кремля приобрели сказочный вид, так любимый народным искусством.