Футурологические предостерижения в антиутопических произведениях русской литературы

План ответа:

Жанр антиутопия, описание тоталитарного государства, любого общества, в котором возобладали негативные тенденции развития.

Основной конфликт антиутопии второй половины ХХ века сосредоточен в душе главного героя — в борьбе за человеческое в нем самом. Сочетание различных художественных моделей, соединение элементов утопии в антиутопии, использование фантастики и пародии, гротеска и сатирической аллегории дает возможность авторам всесторонне раскрыть социальные противоречия действительности и сделать прогноз на будущее.

Переосмысление результата исторического развития с позиции некоторой временной дистанции. Предупреждение общества об опасности исторических заблуждений, попытками воплощения, с приведением в движение тех социальных механизмов, благодаря которым массовое духовное порабощение на основе современных научных достижений стало реальностью. На основе реалий XX века возникли антиутопические социальные модели в произведениях таких очень разных писателей, как Дж. Оруэлл, Р. Бредбери, Г. Франке, Э. Берджесс, и О. Хаксли. Их антиутопические произведения являются как бы сигналом, предупреждением о возможном скором закате цивилизации.

Роман «Москва 2042» (1984–1989) строится по принципу художественного моделирования.

Главный герой Виталий Никитич Карцев пишет книгу о будущем своей страны, и результат его творчества существует на грани реальности. Игра воображения помогает Карцеву отправиться на шестьдесят лет вперед и перенестись из эмигрантского настоящего в Москореп — первую в мире коммунистическую республику. Художественную модель мира условно можно определить как изображение состояния человека и общества в конкретное или подразумеваемое время, что отражает систему взглядов писателя на принципы организации социального устройства.

В романе В. Войновича моделируется перспектива реализации идеи коммунизма. В. Войнович основывается на реальных противоречиях жизни

Гротеск в романе «Москва 2042» объединяет фантастическое и реальное, трагическое и комическое, правдоподобное и карикатурное.

В этом абсурдном мире человек превращается в «винтик» системы.

Художественное пространство в романе Войновича пронизано ощущением замкнутости, присутствием какой-то бесчеловечной силы, определяющей ход жизни.

В романе «Москва 2042» присутствуют два вида конфликта — социальный и психологический. Социальный конфликт проявляется на уровне столкновения коммунистического мифа с антимифом в Москорепе (миф о Симе).

Создания Нового Человека (распятие человека на столбе во имя установления истины «прочности сознания »).

Прием повтора показывает живучесть системы насилия, какие бы формы она ни принимала и кто бы ни стоял у власти.

Психологический конфликт отличается от традиционного для антиутопий столкновения «личность — государство». В. Войнович ставит проблему преодоления тоталитаризма не только в обществе, но и в сознании человека.

Литература:

1. Зарубежная литература: Учебное пособие - Екатеринбург: УрГУ, 1991.

2. История, языкознание, литературоведение. Вып. 3. -Л., 1986.

3. Ребикова Л. О некоторых социально-политических тенденциях в антиутопии // Вестник ЛГУ. Сер.

4. Уэллс Г. Самовластие мистера Парэма // Собр. соч. в 15 т. Т.12 -М.: Правда, 1964.

5. Хаксли О. О дивный новый мир. // Хаксли О. О дивный новый мир.

Художественное значение образа «текста» («Поэтики Аристотеля») в романе «Имя розы» У. Эко. Интертекстуальная природа постмодернистского романа.

План ответа:

«Имя розы» - постмодернистский роман. Семиотический конфликт. Вопрос о бедности или богатстве Христа. Процесс деконструкции отжившей знаковой системы соотносится с природой постмодернистского чувствования. Образ библиотеки лабиринта как символа мира.

II том «Поэтики» Аристотеля – сердце текстуального лабиринта романа, о смехе в искусстве, риторике, культуре. Отравлен ядом. Запрет на смех . Смех  для  Вильгельма связан с  миром  подвижным,  творческим, с миром, открытым свободе суждений. Карнавал освобождает мысль. 

Мир как текст, как сумма текстов. Принцип двойного кодирования, разнообразные межтекстовые отношения внутри произведения.

Роман Умберто Эко начинается  цитатой из Евангелия от Иоанна: "В начале было Слово" - и кончается латинской цитатой, меланхолически сообщающей,  что роза  увяла, а слово  "роза", имя "роза"  пребыло.  Подлинным  героем романа является Слово.

По-разному ему служат Вильгельм и Хорхе. Люди создают слова, но слова управляют людьми. И наука, которая изучает место  слова в культуре, отношение слова и человека, называется семиотика. "Имя розы" - роман о слове и человеке - это семиотический роман. Роман представляет собой воплощение на практике теоретических идей Умберто Эко о постмодернистском произведении. Включение нескольких смысловых пластов.

Круг содержащихся в романе аллюзий исключительно широк и ранжирован от общедоступных до понятных лишь специалистам. Главный герой Вильгельм Баскервильский, с одной стороны, некоторыми своими чертами указывает отчасти на Уильяма Оккама, отчасти на Ансельма Кентерберийского, с другой — явно отсылает к Шерлоку Холмсу (пользуется его дедуктивным методом, прозван по названию одного из наиболее известных текстов холмсианы, кроме того очевидна параллель между спутниками — Адсон и Ватсон).

Литература:

1. Андреев Л. Художественный синтез и постмодернизм //Вопросы литературы.- 2001.- №1.- с.3-38

2. Бігун Б. Постмодерністський образ світу //Вікно в світ. - 1999. -№3.- С. 88-96.

3. Затонкий Д. Постмодернизм в историческом интерьере //Вопросы литературы.- 1996.-№3.- с. 182-205.